Первый заместитель мэра о неэффективности власти и кардинальных изменениях

 Незамеченный рабочий юбилей – 10 сентября минуло два года с того дня, когда Евгений Паршуто отказался от депутатского мандата и стал заместителем мэра. Это решение вызвало тогда серьезный резонанс. Во-первых, было понятно, что Паршуто мыслится как ключевая аппаратная фигура, призванная скрепить создаваемую Николаем Николайчуком новую команду. Во-вторых, этот шаг был оценен как рискованный – тогда положение самого Николайчука в должности исполняющего обязанности мэра было достаточно шатким.

Как сегодня оценивает результаты своего двухлетней давности решения первый заместитель мэра?

КПД низкий

– Евгений Валерьянович, в бытность депутатом вы были серьезным критиком работы мэрии с ветхим и аварийным жильем, по ЖКХ, выделению земли и т.д. Что за два года смогли изменить?

– Мое мнение: как была власть жутко неэффективной, так во многом и остается – КПД по-прежнему низкий. Связано это с множеством причин. Например, смена команды – процесс не одного года. Это только говорится, что новая команда зашла – на самом деле еще не очень много людей, на которых можно действительно серьезно опереться. Во-вторых, велика инертность административной машины – многие решения принимаются быстро и правильно, но исполнение не всегда адекватно задуманному…

– Перебью, говорят, в Кемерово на получение земли под строительство надо 11 согласований, а в Томске – 34.

– Это далеко не так. Что касается земли под коммерческие проекты – теперь громоздкой процедуры нет, средний срок – 3-5 месяцев, и для любого инвестиционного проекта это ерундовый срок. А вот с индивидуальным жилищным строительством ситуация, согласен, тяжелая. За два года фактически ничего, кроме «единого окна», не сделали: сотни чиновников занимаются подготовкой документов и работают с КПД 10%. Я проверял: из тысячи зашедших бумаг на выходе – сто.

Но мы торопимся. Сейчас на подходе несколько проектов планировки. Политика будет такая – прекратить бесплатную раздачу земли, все только с торгов. Стартовая цена – по себестоимости затрат на подготовку участка. Уверен, это снимет массу недовольства.

– Читатель пожаловался – столкнулся с тем, что он должен заплатить геодезистам за съемку своего дома, чтобы потом информацию нанесли на планшет. И читатель недоумевает: городские планшеты – один из основных градостроительных документов, то есть именно мэрии должно быть принципиально важно иметь достоверную информацию о любом клочке городской территории.

– Увы, все правильно сказано. Такое наследство нам досталось. Но сейчас получаем лицензии, готовим картографов, которые будут в штате муниципалитета и будут делать эту работу для граждан бесплатно. Мэрии действительно важно иметь полную информацию – на ней в дальнейшем можно зарабатывать.

– То есть сложно команда складывается?

– Пока полностью адекватны задачам, которые ставит мэр, несколько человек на уровне замов и первых руководителей подразделений. А на уровне руководителей среднего звена – проблемы. Там хорошие специалисты, но они до сих пор не могут перестроиться под новый алгоритм работы. В итоге, можете смеяться, по наиболее важным вещам я лично протоколы пишу, чтобы контроль был.

– А новые кадры, например из бизнеса, не приходят?

– Представителям бизнеса не интересно за зарплату нести огромную ответственность. И особых перспектив карьерного роста здесь нет.

– А вы, кстати, почему пошли в мэрию?

– Это был личностный выбор. Меня не связывали Николайчуком дружеские отношения, но я решил, что не имею права отказаться от его приглашения, хотя долго колебался. С человеческой точки зрения считаю решение правильным, а с точки зрения результатов… уверен, мы идем в правильном направлении.

Направление движения

– В правильном направлении что сделано?

– Из кардинальных вещей, к которым я имею отношение, три позиции назвал бы. Первое: пусть уже оскомину набило, но это новые правила, по которым живет город, – Генплан, правила землепользования и все, что мы упорядочиваем в сфере строительства. Да, для граждан это во многом пока абстракция – такие вещи опосредованно влияют на повседневную жизнь, но это очень важные вещи для управленцев и бизнеса.

Второе: понимание того, что город должен сам зарабатывать деньги, а не просить постоянно у области и Федерации (хотя эти возможности, безусловно, надо использовать). Зарабатывать на собственных ресурсах, в первую очередь – земля и достойная зарплата горожан (земельный и подоходный налоги составляют львиную долю городского бюджета).

– И научились зарабатывать?

– Есть подвижки. Август прошлого года – налог на землю 33 млн рублей, в этом августе – 89. Результат долгих споров с разными группами собственников земли.

– Но споры по кадастровой оценке продолжаются.

– Споры продолжаются, а караван идет. На днях были с мэром на объезде и разговаривали с предпринимателем, у которого 1,5 га земли в центре города. Он говорит: «У меня здесь заброшенное предприятие, и мне это было абсолютно все равно – платил небольшой налог и чего-то ждал, а сегодня бегаю – ищу покупателя и сам думаю, что здесь можно разместить, лишь бы земля приносила доход».

– Хотите сказать, что бизнес возмущался новому кадастру, а сам неэффективно использовал землю?

– Если земля дармовая, никто не думает, какая на ней прибавочная стоимость создается.

– Возвращаемся к итогам. Третье?

– Все, что связано с жильем. Не скажу, что уже есть серьезные результаты, но принцип определен. Например, раньше город ждал, что кто-то за него решит проблему ветхого и аварийного жилья – Федерация по 185-му закону; застройщики, которые-де расселят «деревяшки». У города не было своей внятной политики.

– Я так понимаю, что этим летом впервые создана информационная база по аварийному жилью?

– Это еще нельзя назвать базой. Я поставил задачу создать жилищный кадастр, чтобы по каждому дому была четкая история и, соответственно, план действий – сносить, ремонтировать, сколько это будет стоить? А пока мы определили лишь самые страшные объекты (больше 100), по которым нужно немедленное вмешательство. Сейчас разрабатываем трехлетнюю программу, планируем в бюджете серьезные расходы на эти цели, думаю, не менее 300-350 млн рублей.

– Откуда деньги в кризисное-то время?

– Мы ставим задачу не просто расселять людей из ветхого жилья, но и зарабатывать, продавая освобождающуюся землю. Кстати, продавать научились: если первый участок готовили к аукциону 8 месяцев, то сегодня это отработанный конвейер. Думаю, если чуть оживится экономика, продажа земли станет хорошим источником финансирования программы.

Репутация и деньги

– Отчасти на этот вопрос вы уже ответили, но тем не менее: вы пришли в мэрию как заместитель мэра по развитию города – это была вынужденная формулировка, но звучит символично. Какова стратегия движения в голове у первого зама?

– Настоящее развитие возможно лишь в том случае, если созданы условия для привлечения капитала. Их до сих пор не было. Почему, например, в Томске огромное количество отвратительно построенной новой недвижимости и ни одного офиса класса «А»? Потому что все строилось на перепродаже участков, и в таких условиях бизнес не хотел реализовывать дорогостоящие долгосрочные проекты. Теперь правила прописаны, и сегодня, даже в условиях кризиса, ситуация меняется – начинают заходить инвесторы.

– Узок круг этих революционеров – итальянцы с гостиницей на Батенькова, «Метро», предполагающаяся «Икея»…

– Согласен, пока мы говорим о прецедентах. Но здесь две вещи надо понимать. Во-первых, прецеденты есть. Итальянцы – первый пример, когда за 20 соток земли город получил порядка 90 млн рублей (инвестор расселил четыре больших дома). А «Метро»? Компания могла получить землю на Каштаке бесплатно, по процедуре предварительного согласования – дело дошло до последней подписи. И при этом мы еще получили бы социальный конфликт — необходимость сноса частных гаражей. Мы же смогли увести инвестора в перспективный микрорайон и продать площадку за 32 млн. А «Томск-партнер»? Только оборудования 700 еврофур – беспрецедентное для Томска деревообрабатывающее производство.

Второе. Для массового прихода инвесторов нужна репутация, а она, согласитесь, не создается мгновенно. Поэтому нам чрезвычайно важна успешная реализация начатых проектов, например, «Икею», у которой сложно складываются отношения в других городах, буквально за руку ведем.

– Будут инвесторы – будут деньги на «пушкинскую» развязку?

– Зацикленность всех на этой развязке – яркий показатель того, что город не умел зарабатывать. Знаете, что по проекту планировки магистрально-уличной сети только в южной части Томска нужно построить 26 развязок? А мы про «пушкинку» 8 лет уже говорим. Про Комсомольский 10 лет говорили, про Клюева – 4. Нельзя так медленно развиваться. Я ориентируюсь на Красноярск, Новосибирск, Омск – у них масса недостатков, но каждый год видишь огромное число изменений. Мы отстали от соседей на несколько лет, но теперь начали наверстывать.

 

– Почему, например, в Томске огромное количество отвратительно построенной новой недвижимости и ни одного офиса класса «А»? Потому что все строилось на перепродаже участков, и в таких условиях бизнес не хотел реализовывать дорогостоящие долгосрочные проекты. Теперь правила прописаны, и даже в условиях кризиса ситуация меняется – начинают заходить инвесторы.

 

– Мы ставим задачу не просто расселять людей из ветхого жилья, но и зарабатывать, продавая освобождающуюся землю. Думаю, если чуть оживится экономика, продажа земли станет хорошим источником финансирования программы расселения ветхого и аварийного жилья.