«Он сказал, надо»: показания по «делу Никифорова» дал основной свидетель
«Лицо посинело»
На трибуне Сергей Гильденбранд, экс-коллега Геннадия Никифорова.
— ..Мы поднялись в рабочий кабинет Никифорова, зашли все туда. Вахненко начал говорить, что ничего не знает, по лицу было видно, что в растерянности полной.
Никифоров попросил выложить все из карманов. Кошелек, сотовый телефон, ключи, по-моему. Никифоров мне передал кошелек: «Посмотри, что там». Там были визитки, бумажки, деньги. Кошелек положил на стол Никифорова.
— Что за деньги? – допрашивает гособвинитель Елена Лобозанова.
— Тысячные купюры. Достаточно. Никифоров сказал – идите, занимайтесь своими делами, я общаюсь с человеком. Я пошел в свой 411 кабинет. Смотрел отказные материалы и общался с Ревякиным. Переходил в 410 кабинет… Когда услышал грохот стульев о стенку, пошел в кабинет к Никифорову.
— Как долго звук?
— Бабахнуло несколько раз. Что просто двигают стулья звук не напоминал, — удар стула о стенку, лязганье.
…Я увидел, что на полу между столом и стульями лежит Вахненко на спине. Головой к окну, руки-ноги вдоль туловища. Глаза открыты. Я спросил, что случилось, Никифоров ответил: «Плохо стало, упал». Я подбежал…сел на колени с правой стороны от Вахненко. Пощупал запястье и сонную артерию. Начал делать искусственное дыхание рот в рот, массаж сердца. Минут 10. Не было никакой реакции. У него лицо посинело. Никифоров потом подошел, несколько движений сделал, надавил на грудь. Присел на корточки с левой стороны.
— С какой силой вы давили на грудь?
— Хруста не было. Я говорил, что надо «скорую» вызывать. Никифоров отказался. …говорит: «Зачем вызывать, он все, умер». Сказал позвать Чепурина. Чепурин тоже впал в состояние, в котором, наверное, я находился — я находился в состоянии зомби в тот момент, не замечал, что вокруг происходит. Потом Никифоров сказал, что нужно нам встретиться вечером, решить, что делать дальше. Чепурин тоже предлагал вызвать «скорую», начальству сообщить. Никифоров категорически отказался. Говорил, что человек умер, а нас накажут.
— Договорились о месте встречи, времени?
— Сказал, что созвонимся. Мы молчали, головой кивали и все. Никифоров попросил сказать стажерам, что рабочий день закончен. Чепурин допечатал справку, я его подождал и мы ушли.
«Положили тело на стол»
Вечером мне позвонил Никифоров и попросил подъехать к нему домой. Где-то было полдесятого вечера. Он сказал — нужно деть куда-то тело. Я сказал: «в смысле?» «Надо как-то убрать его из моего кабинета». Я опять сказал: «Нужно скорую». «Ты что, столько времени прошло»… Он сказал, единственный выход – сбросить тело из здания и вывезти. Я сказал: «Меня такой вариант не устраивает». Он: «В понедельник, когда найдут тело в кабинете, будет уголовная ответственность». Я решил помочь. Я должен был на своем автомобиле вывезти тело, Никифоров должен был подняться к себе и сбросить тело. С обратной стороны здания темно, можно его было перетащить с территории.
…Расстались возле здания ОРЧ. Он сказал, будет ночевать в кабинете. Никифоров хотел положить тело с пола на стол и на подоконник, чтобы можно было скинуть в окно. У него не получилось. В воскресенье с утра я приехал и мы положили тело на стол. Я брал за правую руку за куртку, и штанину на ноге… или за пояс… Не помню точно. Никифоров с противоположной стороны.
— Вам как часто приходится перекладывать трупы?
— Вообще не приходится, но я не помню.
— Трупное окоченение было?
— Руки подвижные. И ноги гнулись. Головой и плечами лежал на подоконнике, а остальная часть на столе на спине.
— Прогибалось ли тело?
— Не помню. Никифоров, по-моему, стул подставил.
— Не видели следов крови, ранений?
— Нет, следов не было никаких. Кожа стала темней, чем с вечера.
…Он сказал, надо отогнать автомобиль Вахненко от ворот. Мы сели в автомобиль, Никифоров дал мне ключи, отъехали во дворы. …Никифоров не водит автомобиль.
— Применялись ли меры предосторожности?
— На мне были резиновые перчатки хирургические — дал Никифоров. Дальше поехали на моем автомобиле. Заезжали на Центральный рынок — Никифоров купил комплект постельного белья, чтобы завернуть тело. Синего цвета, по-моему, цветочки были.
«Чтобы не развалилось от падения»
…(Вечером – прим. авт.) Никифоров позвонил, сказал подъехать к зданию ОРЧ. Начали звонить Чепурину, поехали искать. Чепурин сказал: «Я в этом участвовать не буду».
— Подъехали к ОБЭП, сколько времени было?
— Поздно. Остановились за зданием, возле забора. Никифоров посмотрел какой забор, будет ли видно камеру с задней стороны здания, какое освещение. Пошел к себе в кабинет.
— Дом рядом был?
— Был. Несколько окон горело. Фонарь только на здании ОРЧ, светил в другую сторону.
— Что из себя представлял забор?
— Прутья металлические с мой рост, сверху несколько отогнуты в разные стороны, один оторвали мы с Никифоровым.
…Никифоров сказал, сейчас скину тело. Ждал долго, минут 20. Он собирался обмотать его в простынь и полиэтиленом сверху. Чтобы не развалились от падения части туловища.
— Не попросил вас помочь обернуть тело?
— Нет.
— Вам не показалось странным, что он не просит? Сколько весило тело?
— Килограмм 100, наверное (вдова Вахненко говорила, что муж весил 95 килограммов – прим. авт.). Через некоторое время раздался хлопок, как будто что-то тяжелое упало. Никифоров мне позвонил: «Сильно громко? Никто из окон не смотрит?» Ответил, что достаточно громко, никто не смотрит. …Он подтащил тело ближе к забору, и мы начали поднимать его наверх.
— Что вы видели?
— Что Никифоров тянет за собой что-то. Тело сползло в канаву, я помог. Обвязано было капроном вокруг целлофана, за капрон тянули.
— Что представляла упаковка?
— Сверху полиэтилен, под ним комплект постельного белья. Он когда упал, места сворачивании распались, было видно грудь и лицо.
— Телесные повреждения видели?
— Темно было.
— Грязь?
— Все грязное, по земле тащили. …Закинули тело в багажник.
— Ноги каким образом согнулись?
— С усилием согнули.
— Трупное окоченение можете определить?
— Он не был каменный. Никифоров перелез опять через забор — посмотреть, остались ли следы волочения, как он сказал. Вернулся через несколько минут, сказал, забросал. Посыпал чем-то, чтоб запаха не было.
«Помыли руки спиртом»
…Поехали в сторону Асино. У него с собой была бутылка со спиртом 5-литровая, он, когда из здания выходил, вынес. …Никифоров указывал дорогу.
— Почему это направление?
— Там гаишников, говорит, меньше. Доехали до развилки на Светлый и поехали в сторону Асино. Километров 10, может, проехали, и свернули влево в лес. Не могу сказать, сколько проехали и остановились. Там свалка была, мусор. Луна светила. Вышли из автомобиля, достали из багажника тело. Никифоров пошел в рощу смотреть место. Вернулся, потащили мы в рощу тело. Метров 10 примерно. Никифоров снял с него полиэтилен, ткань, одежду полностью, ботинки, часы.
— Вы помогали?
— Нет.
— Никифоров в состоянии был все это снять с человека весом 100 килограммов?
— Да.
— Какие-либо вещи остались на трупе?
— По-моему, нет. Никифоров все, что было, положил в багажник. Стал копать яму.
— Вы помогали копать?
— Закапывать помогал. Туда поместилось тело и немного оставалось до поверхности. На спине, не во весь рост, согнутым, неглубокая яма была. Закапывали землей, которая осталась от раскопок, и ветками закладывали. Помыли руки спиртом из бутылки, ботинки, одежду почистили. Никифоров сказал, что нужно поехать и сжечь все вещи (Вахненко – прим. авт).
— Какие препятствия были сжигать здесь же?
— Никифоров сказал, надо ехать в другое место. Лопата в салоне была, отъехали, выкинули в кювет. На повороте на Кисловку заехали в лес, Никифоров вытащил одежду из багажника, отошел и поджег. Не поджигалось, попросил бензин слить с бака.
— Вещи сгорели?
— Догорали. Я не ходил смотреть. Никифоров садился в машину, грелся, подходил туда, требушил, чтобы сильней разгорелись.
— Позже обсуждали с Никифоровым ситуацию?
— Да, он говорил потом: «Зря я не вызвал скорую». Мне еще хуже от этого стало.
— Разговаривали ли с Чепуриным?
— Он его вызывал к себе в кабинет. Чепурин говорил, что Никифоров был недоволен — угрожал, что он работать не будет.
…Никифоров сказал, что нужно помыть автомобиль и поменять покрышки.
— Для чего менять покрышки?
— Сказал, надо.
— Требовалась ли их замена по техническим причинам?
— Нет. Никифоров дал мне 7 тыс. рублей, чтобы я поменял.
— Почему Никифоров дал вам деньги?
— У меня не было.
— Договор о возврате был?
— Нет.
— Какими купюрами?
— По-моему, тысячными. …Старые покрышки по дороге в сторону Нефтехима выбросил.
— Зачем выбросили, если они были в хорошем состоянии?
— Сказал Никифоров поменять. Зачем они мне?
— Вы мыли машину?
— Полностью. Салон, кузов, багажник. Осталось около 200 рублей, на них я заправился.
«Номер телефона помните?»
— Номер телефона Никифорова помните?
— 80-70 заканчивается.
— Ваше образование? — Марина Жилко, адвокат Никифорова.
— Высшее юридическое. 3 года учился в медуниверситете.
— Вы заходите после стука и начинаете делать искусственное дыхание? Почему?
— Оказывал первую помощь: человек находился без сознания. Сердцебиение и дыхание не появлялись, я подумал, что он умер.
— Если вы поняли, что человек умер, зачем предлагали вызвать скорую? – гособвинитель.
— У них дефибриллятор.
— Насколько вы были уверены, скончался Вахненко или его можно оживить?
— По отсутствию пульса и дыхания в течение 20-30 минут, что мертв.
Гособвинитель читает протокол допроса Гильденбранда: «…Никифоров сказал, что задавал Вахненко много вопросов, тот все отрицал, а потом упал. Лицо начало синеть… Никифоров сказал, что скорую вызывать не стоит. Сказал это в грубой форме, объяснив, что мы все вместе доставили человека без повестки, незаконно, фактически с улицы. Если начнутся разбирательства, вскроется незаконное доставление лица в отдел».
Травмы прижизненные
Присяжным показывают фотографии места происшествия.
— …при осмотре кабинета 409 установлены его размеры: 394х287 см. В ширину имеются рабочее кресло, стол, стулья… — отмечает обвинение.
— Хватило места телу Вахненко и рядом сел я, — отвечает Гильденбранд.
— Вы сказали, с другой стороны приседал Никифоров. Как все трое вы могли расположиться, если на фото стоит всего лишь 1 человек?..
— …Может, стол двигали…, — говорит очень тихо. — Я не помню.
….Так же, как неделю назад при допросе Чепурина, гособвинитель зачитывает распечатку звонков телефона Гильденбранда: оба дня, 29 и 30, он активно перезванивается с «80-70» и Чепуриным. Вопросов много, стандартный ответ:
— Зачем Никифоров звонил вам в 2:52, если вы с ним поехали вместе? – представитель Вахненко.
— Я не помню.
Гособвинитель зачитывает результаты судмедэкспертизы трупа Вахненко. Перечисление травм и выводов занимает почти 50 минут. «Выводы: Смерть наступила от тупой сочетанной травмы головы, груди, живота. Не менее чем за 3 суток до момента исследования трупа 5 октября 2007 года. Обнаружены следующие телесные повреждения:
А. переломы костей свода и основания черепа, перелом правой скуловой кости, …кровоизлияние в головной мозг… кровоподтеки на лбу, на веке, на обеих ушных раковинах, на верхней губе могли возникнуть от ударов в количестве не менее 6 тупыми твердыми предметами.
Б. переломы ребер… с кровоизлиянием под плевру… переломы остистых отростков грудных позвонков с кровоизлиянием в ткани… разрыв межреберных мышц… разрыв диафрагмы… разрыв сердечной сумки… разрыв правой доли печени… от ударов тупыми твердыми предметами спереди назад – повреждения спереди; и сзади наперед – повреждения сзади. Деформация ребер при их сгибании. Данная травма является прижизненной и могла образоваться в период не более трех часов до момента смерти потерпевшего.
В. неполный разрыв крестцово-подвздошного сочленения прижизненный давностью не более суток до момента смерти. От тупых ударов.
Г. Кровоподтеки и ссадины (перечисляют) – могли возникнуть от неоднократных ударов, не менее 20, тупыми твердыми предметами. Причинены прижизненно.
Между телесными повреждениями и смертью Вахненко имеется прямая причинно-следственная связь. Возможность образования всего комплекса телесных повреждений вследствие падения с высоты и удара о твердую поверхность исключается».
— На лице, кисти рук многочисленные повреждения. Когда вы переносили тело, находились около каких частей тела? Видели? — гособвинитель Гильденбранду:
— Не было телесных повреждений.
