Геннадий Никифоров дал показания
До новогодних праздников свои доказательства представила сторона защиты. Были допрошены свидетели по разным эпизодам обвинения, в том числе и по гибели Игоря Вахненко.
«Принесли флэшку»
Свидетель Виктор Мучник, главный редактор телекомпании «ТВ-2». Марина Жилко, адвокат Геннадия Никифорова, интересуется, как на телестудию попала видеозапись с автомойки со сценой задержания Вахненко.
— …К нам попал один видеоматериал, когда наши журналисты стали работать по этой теме. Стало известно, что есть некая запись с автомойки. Наш журналист приехал, сообщил. Насколько помню, ему сообщила вдова. Подтвердили, кажется, на автомойке. Потом появился этот материал – мне его передали с вахты на флэшке. Журналисты проверяли: тот материал — не тот, решили, что тот, и дали его в эфир.
— Как этот материал к вам попал?
— Мне его просто передали с вахты.
— Флэш-карта где в настоящее время?
— Оставили в монтажке, куда-то она «загуляла», похоже.
Свидетель Радченко Григорий Корнеевич, охранник «ТВ-2»:
— В то время я дежурил днем. Нам каждый день приносят кассеты, диски – передать главному редактору, журналистам. Мы принимаем. Принесли флэшку, сказали редактору передать.
— Кто принес?
— Мужчина какой-то. Их каждый день у нас приносят по 10, 20.
«Не у вас ли Игорь ночевал?»
Свидетель Андрей Нагайцев, партнер Вахненко по золотодобывающему предприятию:
— …предприятие находилось на очень слабом плаву. Не на что было закупать топливо, продукты питания.
— В сентябре проводились собрания? – адвокат Никифорова.
— Последнее в офисе Дудко (еще один партнер Вахненко по бизнесу. – Прим. авт.) в день исчезновения. С двенадцати где-то до трех. …Мы с Вахненко вышли первые. Нам обоим нужно было заехать на рынок на Лазо. Были на рынке минут 10-15, в это время Дудко позвонил Вахненко — спросил, где находимся, и говорит: «Вернитесь ко мне в офис». Со слов Вахненко. Я говорю: «Я не поеду». Надо было ехать по своим делам. Он говорит: «Тогда подожди меня там». Я уехал.
— Вахненко в вашем присутствии что-либо ел?
— Нет.
…На следующий день в воскресенье мы должны были с ним выезжать туда (на участок. – Прим. авт.). Вахненко мне не позвонил. Я сделал вывод, что он решил подольше поспать. Я позвонил Дудко, тоже поздно, около 10. Говорю, давай я сейчас подъеду, заберу продукты: мы договорились на собрании, что он выдаст эти продукты. Он: «Я еду в Анжерку уже, давай завтра». Потом Наталья (жена Вахненко. – Прим. авт.) позвонила моей жене и спросила (со слов жены): «Не у вас ли Игорь ночевал?»
— После этого звонили Вахненко?
— Звонил. И знакомым общим тоже. Отвечали, что не видели. Он достаточно пунктуальный человек. Мне самому интересно было, почему договорились ехать, он не на связи, не отвечает.
— Когда вы расставались с Вахненко, он на состояние здоровья жаловался?
— Нет.
— Были ли у Вахненко с собой деньги? – гособвинитель Елена Лабазанова.
— Были. Точную сумму не могу сказать, от 60 до 100 тысяч. Эти деньги нам нужны были на предприятие — выдать частично аванс. Остались от платы за продукты питания.
— Вам на следующий день никто больше не звонил? – представитель семьи Вахненко.
— В воскресенье с 10 до 11 позвонил с предприятия начальник участка, спросил, все ли нормально: мне, говорит, позвонил Дудко и сказал, что теперь он директор предприятия, а про Вахненко сказал, пока его не будет.
— Вас это не удивило?
— Удивило, конечно.
— Вы с автомойки запись не относили на «ТВ-2»? – адвокат Никифорова.
— Не относил.
«Немножко ненормальное»
Очередной день в суде. Адвокат Никифорова представляет присяжным видеорегистратор (со входа в ОБЭП. – Прим. авт.), зачитывает протокол его осмотра: «…стирание и форматирование… при производстве данных действий необходимо входить в меню, предварительно введя пароль…» Адвокат показывает чехол-сумку от сотового телефона, найденную недалеко от здания, фототаблицы к протоколу осмотра места происшествия — вид здания снаружи. «Там входы и выходы есть», — поясняет адвокат, передавая присяжным фото. Далее адвокат зачитывает ответ на запрос: «Никифоров Геннадий Геннадьевич при поступлении (в следственный изолятор. – Прим. авт.) был осмотрен врачом – телесных повреждений не обнаружено».
В завершение показания дает Геннадий Никифоров:
— Расскажу про то, как было. Действительно, вы здесь слышали даже ту часть, которая на самом деле была, она была изложена. Действительно, было дело оперативного учета, по которому был доставлен в мой кабинет Вахненко. Дело находилось у меня. Долго мы с ним не общались — 20 минут, 30. Он действительно упал, сам действительно упал, ему стало плохо. Его никто — ни опера, ни я — не бил, не душил, ничего с ним не делал. Только проводили оперативные действия.
Мое состояние на самом деле можно понять, какое. Было принято решение – на тот момент, конечно, оно, кажется, было немножко… оно было ненормальным. На самом деле сейчас я уверен, что поступил в какой-то мере правильно. Я объясняю это. Всё, остальное вы всё знаете, вам рассказали, подробности все.
Что касаемо других обвинений. В том числе было изложено, как к этому делу подошли врачи. Сторона обвинения приводит те факты, которые сами себе противоречат.
— Минут 20-30 вы беседовали с Вахненко, да? О чем? – адвокат.
— Не буду ни на что отвечать. Ни на какие вопросы со стороны защиты. Всё я сказал.
— Через 20-30 минут вашего разговора что произошло?
— Он упал сам.
— Он был жив?
— Когда упал, не знаю.
— Какая была необходимость доставления Вахненко? – гособвинитель.
— Я не буду отвечать. Ни на какие больше вопросы отвечать не буду.
