В редакцию нашей газеты председатель Избирательной комиссии Томской области Эльман Юсубов приехал в понедельник, 14 сентября, на следующий день после единого дня голосования. По его словам, он не спал с шести часов утра воскресенья, однако был привычно подтянут, бодр, внимателен к собеседникам и аккуратен в словах. Разговор с ним начался довольно традиционно – с подведения итогов выборов, а потом вдруг вышел на его разногласия с главой Центризбиркома. Мы также узнали о том, почему исчезли КЭГи и что пишут избиратели на испорченных бюллетенях…
Ноздря в ноздрю
– Эльман Сулейманович, как вы оцениваете общие результаты выборов 13 сентября в нашей области?
– Как очень масштабные. На территории Томской области были проведены 44 избирательные кампании. Выбраны 10 глав районов и несколько глав поселений, а также депутаты представительных органов всех районов и городских округов, включая Томск, Северск, Стрежевой и Кедровый. Прошли также дополнительные выборы депутата Законодательной думы Томской области по Чулымскому (№21) одномандатному округу.
С моей точки зрения, наиболее значительными из них стали выборы глав районов. Это важнее, чем выборы депутатов районного или городского уровня. Глава района – это высшее должностное лицо муниципального образования, которое несет ответственность абсолютно за все. В том числе, кстати, за содействие избирательным комиссиям.
– Какая избирательная кампания показалась вам самой интересной?
– Довыборы в областную Думу все почему-то оставили совершенно без внимания, хотя они были очень интересны и драматичны вплоть до половины шестого утра понедельника. Кандидаты, как говорится, шли ноздря в ноздрю.
Главной особенностью этой кампании стало то, что на результатах голосования очень сильно сказалась местечковость: избиратели Первомайского района практически все проголосовали за своего Василия Петрашова, а избиратели Зырянского и Тегульдетского районов проголосовали за своего Дмитрия Никулина.
– Сейчас многие говорят о том, что партия «Яблоко», преодолев избирательную планку на выборах в Думу города Томска, тем самым вернулась в томскую политику. Но в чем смысл такого возвращения, если «Яблоко» завоевало только одно место?
– А смысл в том, что партия получит теперь огромные льготы. Например, на следующих выборах мы обязаны будем включить представителей «Яблока» во все избирательные комиссии. Кроме того, интересен тот факт, что в городскую Думу и местную политику возвращается один из ее ветеранов – лидер томского «Яблока» Василий Еремин.
Порог явки как стимул
– Как вы относитесь к так называемым паровозам, когда избирательный список партии возглавляет известный человек, который после выборов отказывается от депутатского мандата, отдавая его менее популярному соратнику по партии?
– Это элемент манипуляции, фактически обман избирателей, который еще больше отпугивает людей от выборов. Вообще, главная ошибка, которую совершают и власть, и политики, и работники избирательных комиссий, – неправильное отношение к избирателям. Они ведь не просто граждане России, обладающие правом избирать. В первую очередь это люди, которые обладают своим достоинством, своими морально-психологическими особенностями, социально-бытовыми интересами и духовными запросами. Поэтому им надо уделять больше внимания, а не вспоминать о них раз в год, когда они должны прийти на участки, опустить избирательные бюллетени – и до свидания, до следующих выборов.
При таком подходе получается, что у Юсубова одна забота: повесить в подъездах таблички «Приходите на такой-то участок такого-то числа во столько-то». И я считаю, что свою задачу выполнил. А человек такой бюрократический подход сразу чувствует, и у него меняется структура сознания. Появляется элемент отчуждения, протекают другие сложные процессы, в результате которых отношение к выборам ухудшается. А потом мы удивляемся, почему в Томске низкая явка.
– Может, дело в том, что низкая явка власти выгодна?
– Власти, может, и выгодна. Пришли, например, на выборы Юсубов с Евсейчуком, проголосовали друг за друга, получили по 50% голосов и стали депутатами. Тревогу должно бить общество, а не власть имущие. Сами томичи должны задаться вопросом о том, хорошо или плохо, что в голосовании за депутатов городского парламента участвовали всего 17% горожан, имеющих право голоса.
– Как вы относитесь к отсутствию порога явки?
– Лично я считаю, что нижняя планка явки должна быть 25%. На юридическом языке это называется формализацией ответственности. То есть устанавливается ответственность всего общества и каждого отдельного гражданина за результаты выборов и легитимность органов власти.
Механизм этой ответственности довольно прост: если в голосовании приняли участие 25% избирателей и больше, то выборы признают состоявшимися, а избранные органы власти – законными. Но если на избирательные участки пришло менее четверти от общего числа избирателей, то выборы признаются несостоявшимися и проводятся новые – до тех пор, пока не будет достигнут порог явки. И за каждые новые выборы все общество и каждый отдельный налогоплательщик несут издержки – как моральные, так и материальные в виде траты бюджетных средств.
– Как к вашим взглядам на порог явки относятся ваши коллеги?
– Я у них об этом не спрашивал. Председатель Центральной избирательной комиссии Российской Федерации Владимир Чуров мою точку зрения знает, мы неоднократно об этом говорили. Но он считает, что он сам и другие работники избирательных комиссий не должны заниматься размышлениями. Закон о выборах обязывает его создать организационно-правовые условия для того, чтобы избиратели могли прийти и принять участие в голосовании.
Как чиновник, я с ним согласен и тоже пытаюсь максимально хорошо выполнить свою задачу по организации выборов и голосования. Но за пределами своей должности, как гражданин, я свои мысли открыто и публично выражаю.
Например, в одном из учебников, изданном в 2013 году, я подробно обосновал свое мнение о необходимости барьера в виде минимального порога явки. Это стимулирует избирательную активность всех сегментов гражданского общества. Активнее работают избирательные комиссии, органы власти. Активнее ведут избирательную кампанию партии и кандидаты, потому что если выборы признаются несостоявшимися, то им надо будет проводить новую кампанию и тратить на это дополнительные средства.
Кстати, по поводу побуждения к выборам. Во время службы в армии я был старшиной роты. Накануне дня голосования замполит нашего учебного полка собирал всех старшин и предупреждал, что команда «подъем!» завтра утром отменяется. Мы спрашиваем: «Как тогда поднять курсантов, чтобы они сходили на голосование, на зарядку и другие мероприятия по распорядку дня?» Он говорил так: «Подойдите тихонечко и уберите из-под головы подушку». Вот я этим и занимался. А потом замполит роты спрашивал у курсантов, у кого убрали подушку, а кого подняли с кровати командой «подъем!». Вот такие методы стимулирования к участию в выборах были в армии. Я всегда старался будить не криком и пинками, а мягким убиранием подушки. И сейчас стараюсь поступать так же.
– В России долгое время существовал минимальный порог явки. Вы можете привести пример, когда вас, как работника избирательной комиссии, это стимулировало к более активной работе?
– Могу. В 1990-х годах я был заместителем председателя Избирательной комиссии Томска. Проходили очень памятные для меня выборы в городскую Думу (самого первого созыва). По Вузовскому округу баллотировался глава Кировского района Александр Дронников, мой замечательный товарищ по комсомолу и в целом по общественной жизни советской эпохи.
Я занял принципиальную позицию, что он, как чиновник, не может быть депутатом. Представительная власть должна контролировать исполнительную, а если человек работает и в исполнительной и в представительной власти, то что, он будет контролировать сам себя? В результате явка составила менее 25%, и выборы не состоялись.
Были объявлены новые выборы, но я понял, что и они могут не состояться. Надо что-то делать, как-то повышать явку. Сделать это быстро можно было только за счет тех трех участков, где голосовали студенты нашего университета. И тогда я сказал студентам – юристам, экономистам, историкам и механико-математического факультета ТГУ: если проголосуете, то обещаю, что вы все сдадите экзамены и зачеты.
– Это же подкуп избирателей!
– Нет, не подкуп, так как материального стимула не было… В итоге явка на тех участках была высокой, а по всему Вузовскому округу более 25%. Выборы состоялись.
О форме и содержании
– Может, падение у россиян интереса к выборам объясняется тем, что люди разочаровались в них, стали считать этот инструмент демократии неэффективным? Или, возможно, разочарованием в самой демократии, которая чужда российской традиции?
– Сложный вопрос. Скажу так: вся система власти в России нормальная. Она адекватна уровню и требованиям нашего бытия. Что касается того, соответствует эта система нашей культурно-исторической традиции или не соответствует, то отвечу так: демократия не является высшей формой обреченности, есть множество других вариантов. Но уж если мы выбрали именно демократию, то должны вкладывать в эту форму свое собственное содержание.
Может быть, стоит сменить пропорциональную избирательную систему на мажоритарную, сторонником которой я являюсь с 1992 года. Но полностью отменить выборы и отказаться от демократии сейчас уже невозможно.
Я, например, с глубоким прискорбием вспоминаю развал СССР, который стал личной трагедией и в нашей семье, и в миллионах других семей. Но при этом я глубоко сознаю, что в?XXI веке об этом можно переживать, но требовать восстановления СССР просто глупо, несерьезно.
Добрые избиратели и честные кандидаты
– Что пишут томские избиратели, когда портят бюллетени для голосования?
– Как правило, ничего хорошего. Вот в Казахстане, например, Назарбаеву желали крепкого здоровья и долгих лет жизни. У меня сохранились фотографии казахских бюллетеней с надписями типа «Живи долго» и «Ты – солнце Казахстана». Наши избиратели делают надписи в несколько другом ключе… Добрые у нас люди.
– Во время нынешних выборов были серьезные нарушения? Например, некоторые партии использовали в качестве волонтеров несовершеннолетних. Это нарушение?
– Скажу так: не было нарушений, которые могли бы поставить под сомнение достоверность волеизъявления избирателей. Что касается использования в ходе избирательной кампании несовершеннолетних, то законом это запрещается. Но те факты, которые были изложены в обращениях и в Интернете, доказать не удалось, хотя правоохранительные органы внимательно их проверили. А без доказательств наказать нельзя.
– В этот раз были какие-либо громкие случаи использования компромата, махинаций, черного пиара и прочих запрещенных приемов агитации?
– Каких-то эксклюзивных акций не было, кампания прошла без особых скандалов. Разве что во время утренних пробежек меня регулярно встречал на своем автомобиле лидер партии «Патриоты России» Евгений Кротов, останавливался, открывал дверь и очень эмоционально жаловался мне на своих оппонентов.
Почем выборы для народа?
– В свое время было потрачено немало бюджетных средств на покупку КЭГов – комплексов электронного голосования. Почему они теперь не используются?
– Потому что техника, к сожалению, не совершенна. Те КЭГи, за которые было заплачено много миллионов рублей, давным давно устарели. Они слишком часто выходили из строя.
– Сколько бюджетных денег было израсходовано на выборы в этом году?
– Из областного бюджета было потрачено всего 3?222 тыс. рублей, так как мы нашли множество способов сэкономить. Например, отказались от супердорогой фельдъегерской связи и возим избирательные документы на своей служебной машине.
В 2016 году расходы будут примерно такими же. Но тут есть одно великое благо для Томской области: на выборах в Госдуму России в нашем регионе будут два округа. Так что часть расходов по областным выборам мы попробуем переложить на федеральный бюджет, из которого финансируются выборы в Госдуму. Центральный избирком, конечно, будет опять нас за это строить, считая, что это нецелевое использование. Но я же не в карман эти деньги положил, а потратил на функционирование системы ГАС-выборы.
– Что бы вы посоветовали партиям и кандидатам, которые будут участвовать в следующих выборах, исходя из опыта прошедших выборов?
– Партиям и политикам давно пора задуматься о том, чтобы изменить форму и содержание агитации. Огромные баннеры с красивыми лозунгами и фотографиями на избирателей уже не действуют. Партии, которые преодолели пятипроцентный избирательный барьер, потратили на избирательную кампанию более 3 млн рублей. А знаете, сколько денег потратила партия «Коммунисты России»? Ее томский лидер Андрей Волков вложил в избирательную кампанию всего 500 рублей. И то только для того, чтобы открыть счет избирательного фонда партии, как того требует законодательство. У него даже сайта мощного не было. А набрал 3,1% голосов избирателей – фантастический результат! Вот вам реакция избирателей на новизну формы и содержания.
Или, например, возьмем выборы глав районов. В четырех районах главы не смогли переизбраться! Хотя два из них, как минимум, просто обязаны были побеждать, имея за плечами и огромный опыт, и поддержку партии власти… Но они действовали старыми методами и проиграли новичкам.
В кабинке для голосования протекают очень глубинные процессы. Перефразируя Достоевского: там происходит борьба божественного и дьявольского начала в человеке.
Справка «ТН»
Эльман Юсубов родился в 1958 году в Грузии. В 1986 году окончил ТГУ по специальности «правоведение». Кандидат юридических наук, доцент. Преподает конституционное право в ТГУ и в Российской академии правосудия. Член Избирательной комиссии Томской области с 2004 года. С 2008 года председатель Избирательной комиссии Томской области.