Незадолго до Дня Победы около 900 томичей приняли участие в тестировании на знание истории Великой Отечественной войны. Среди 85 субъектов России Томская область заняла 74-е место. Томичи в среднем набирали 15,9 балла из 30. Самой высокой оценки теста достигли лишь четыре человека. Чем вызван столь печальный для региона результат? Это случайность или свидетельство фундаментальных недостатков системы образования и воспитания детей? Размышляют эксперты «ТН».
Без белых пятен
– Отторжение исторических знаний в наше время закономерно. Это результат различных манипуляций с историей за много веков. Возмездие.
Зачем что-то знать, если нет уверенности, что это правда? Каждый период истории по разным причинам многократно переписывался, да так кардинально, что правые становились виноватыми, а белое – черным. У нас никогда не было истории страны, у нас всегда была история государства. Правильным было то, что отражало интересы правительств, партий, великих личностей, церкви. В чем разница между историей и официальной пропагандой? Вместо объективности до народа доносится лишь ее красиво упакованная интерпретация и уверение, что она единственно правильная.
Можно ли верить древним летописям, если они написаны через 200–300 лет после событий, о которых они рассказывают? Можно ли верить трудам маститых историков, если история нашего народа у них начинается как по мановению волшебной палочки – с прихода варягов. До этого разве ничего не было?
Можно ли считать историю наукой, а не служанкой политики, если до сих пор спорными являются базовые положения истории – хронология, истинность источника и объективность факта? Огромное количество информации засекречивается и хранится в архивах, о каком доверии к такому знанию может быть речь?
Думаю, народ устал стряхивать лапшу «жареных сенсаций» с ушей от сотен либеральных учебников и книг множества популяризаторов. Пришло время появления фундаментального труда, сравнимого с работами Соловьева или Ключевского. Чтобы расставить жирные точки над «ё» в толковании спорных вопросов. В противном случае все придет к тому, что в народе не только ничего о ВОВ знать не захотят, само историческое самосознание уйдет.
Вот только нет у нас великих историков.
Каким должен быть стандарт?
– 9 Мая прошло. Я обратил внимание на социологические исследования: очень низкий процент нашей молодежи интересуется историей, в том числе Великой Отечественной войной. Конечно, появляются новые хорошие традиции. Например, «Бессмертный полк». Но есть мнение, что нужно посмотреть и проанализировать систему преподавания истории в школах и вузах, раз уж мы начали забывать события, которые были незадолго до нашего рождения. Это настораживает. Я собираюсь поднять тему на уровне Совета Федерации с приглашением представителей Минобрнауки, изучить стандарт, посмотреть, сколько часов отводится на это. И в итоге нужно ответить на вопрос: почему мы получаем такое качество исторических знаний молодежи?
Патриотизм начинается с урока памяти
– Дети перестали интересоваться историей. Одна из причин – то, как ее преподают. Конечно, на качество знаний влияют и учебники. Мой муж, учитель истории, часто возмущался: в разных учебниках один и тот же факт трактуется по-разному. Все это многообразие взглядов, принесенное якобы для выбора позиции, несет страшную сумятицу в головах. Мы с мужем несколько раз из любопытства дома отвечали на вопросы ЕГЭ по истории. Правильный вариант вызывал глубокие сомнения. Кто и зачем это придумал?
В школах сейчас почти нет воспитательной работы. Наша организация «Память сердца – дети погибших защитников
Отечества» проводит встречи с детьми в школах, и мы сталкиваемся с тем, что им неизвестны герои войны – Александр Матросов, Зоя Космодемьянская, молодогвардейцы. В советское время об их подвигах и об отважных пионерах-героях отлично знал каждый школьник. Теперь – только если рассказывают родители.
Мы (последнее поколение, которое знает о войне не понаслышке) проводим беседы с ребятами и пытаемся донести, как жили, чем жили, на что надеялись и к чему стремились.
Реагируют на наши рассказы по-разному. Очень много зависит от преподавателя. Молодые учителя тоже, бывает, чуть ли не впервые слышат подобные рассказы, и дети за ними тянутся, сидят тихо, не шелохнутся. А бывает, мы у доски рассказываем, а учитель уткнется в телефон. Тогда и детям до лампочки. Какое же это патриотическое воспитание и пример от педагога, если они начинаются от неуважения к пожилым людям?
Трижды неправы те, кто разрушал пионерские и общественные движения. Нужно навести порядок с учебниками и вновь сделать предмет истории одним из главных уроков для детей.
Нам должно быть интересно
Ксения Ковалева, выпускница школы:
– У нас в классе ЕГЭ по истории выбрали единицы. Просто по этому предмету очень тяжело набрать хорошие баллы, а объем информации такой огромный, что надо обязательно заниматься с репетитором.
Если не идти на истфак, то где эти знания пригодятся? На кухне спорить? Про войну достаточно знать в общих чертах. Мало кто помнит особенности Куликовской битвы, главное то, что мы победили врагов. Можно читать на досуге исторические книги, но если авторы талантливые и сюжеты захватывающие. Современные фильмы о войне гораздо хуже, чем советские фильмы. Я смотрю их очень редко.
Зачем сокращать программы?
Сергей Самойленко, преподаватель:
– Пока еще не случилось самого страшного – потери гордости за предков и памяти о богатом прошлом нашего народа. «Бессмертный полк» стал хорошей прививкой против этого смертельно опасного недуга – Иванов, не помнящих родства.
Коллективная память о делах предков хорошо действует на новые поколения, оказывает влияние на воспитание патриотизма «со слезами на глазах», но не дает необходимых знаний. Их может дать школа или вуз, редко – родители. Но как государство, заинтересованное в формировании основ гражданственности у новых поколений, может допустить, чтобы на изучение Второй мировой войны в старших классах давалось лишь десять часов, включая контрольную работу? Это даже не пробег галопом по Европам. И в итоге каша в неокрепших мозгах. Раньше на эти темы выделялось 17 часов, и тогда это казалось несправедливо мало. Не буду обсуждать правильность линейных принципов преподавания истории, это дело теоретиков. Но катастрофическое снижение статуса этого предмета просто преступно. История – оружие посильнее атомного. Кто владеет умами и информацией, тот владеет всем. А у нас вместо знаний – натаскивание. Да-да, я про ЕГЭ. Именно эта форма экзамена отвратила много детишек от предмета: там же сотни дат, разве можно их все запомнить? Лучше пойти сдавать ЕГЭ по физкультуре.
Чтобы новые поколения знали историю нашей страны, надо остановиться и оценить былые достижения отечественного образования и культуры. Точка невозврата еще не пройдена. Нужно вернуться к лучшим сторонам нашего суверенного российского образования, отринув чужие формы и ценности.
Когда я после университета пришел в школу, то ужасно гордился: я – учитель. Теперь я порой стесняюсь признаться, кем работаю. Стыдно, словно твоя профессия клеит ярлык неудачника. В свое время «железный канцлер» Германии Отто Бисмарк справедливо заметил: битвы выигрывают не военные, а учителя истории.
Молодежи нужна история
– Не думаю, что в массе своей у нас в регионе слабые знания по истории. В среде высшей школы, во всяком случае в Томске, я не вижу острых проблем или каких-то тревожащих изменений в отношениях наших студентов к истории и к событиям ВОВ.
Молодежь у нас продвинутая. Вопиющих провалов в воспитании тоже нет. Мне не встречались те, кто пренебрежительно относится к истории страны. В ходе патриотических мероприятий все студенты настроены очень активно. Они делают это искренне, давно никто никого не заставляет.
Возможно, некоторые проблемы обучения и воспитания есть в средней школе, поскольку все формируется именно там. Но и тут трудно сказать, что мало делается для патриотического воспитания: в разных школах обширные программы воспитания новых поколений на примере героического сопротивления и победы нашего народа в ВОВ.
Понятно, что трудно сравнивать систему подготовки молодежи в 1980-х годах и сегодняшнюю. Изменились формы работы, методические средства. Изменился мир, дети стали другими. Главное – есть эффект от усилий. Даже на бытовом уровне, общаясь с ребятами, не вижу признаков, что их отношение к войне резко изменилось. Но в обществе есть четкое понимание: этой работе надо уделять очень много внимания. Потому что это касается наших духовных основ, нашей идентичности и в конечном итоге судьбы страны.