15 сентября в Томске на митинг оппозиции «Марш миллионов» пришли около 150 человек вместо заявленных 500. В других городах России акция протеста также собрала гораздо меньшее количество участников, чем рассчитывали организаторы.

Малочисленность очередного «Марша миллионов» наглядно показала, что попытка радикальной оппозиции возглавить протестный электорат провалилась. Лидеры оппозиции не смогли предложить недовольной части общества адекватные и эффективные способы выражения этого недовольства. И тому есть несколько причин.

Во-первых, для массового выхода на улицу нужен какой-то большой событийный повод: выборы в федеральные органы власти, монетизация льгот и прочие масштабные вещи, задевающие интересы значительной части общества. Сама по себе акция протеста, даже всероссийская, таким поводом быть не может.

Во-вторых, даже активная часть общества выходит на улицу не просто ради выражения протеста, а чтобы что-то изменить. Зимние митинги заставили власть пойти на компромисс, например смягчить законодательство о выборах. А весенние «Марши миллионов» результата не дали. Они только показали, что привычные лозунги и действия оппозиции не вызывают ответной реакции у населения, бьют мимо цели.

По сути, попытка устроить массовый выход на улицу 15 сентября говорит о том, что лидеры оппозиции не понимают «нужд и чаяний простого народа». Например, население довольно вяло отреагировало на ужесточение законодательства о митингах и некоммерческих организациях, на преследование лидеров оппозиции и принятие закона о клевете. По мнению оппозиционеров, эти действия власти должны были встряхнуть общество. Но не встряхнули.

Но это не значит, что власть понимает народ лучше, чем оппозиция.

Как ни парадоксально, но руководители государства и лидеры оппозиции одинаково далеки от населения, они гораздо лучше понимают друг друга, так как играют на одном поле, хоть и по разные стороны баррикад. А люди живут в другом мире, который почти не пересекается с плоскостью обычной политики. И в этой «внутренней эмиграции» таится главная опасность для политиков, так как никто не может предсказать, как, когда и почему произойдет очередной социальный всплеск недовольства. Ведь массовый выход на улицу зимой оказался большой неожиданностью не только для власти, но и для оппозиции.

Потеря лидерами оппозиции основной части протестного электората – тревожный звонок не только и не столько для оппозиции, сколько для власти, потому что теперь совершенно непонятно, с кем, в случае чего, договариваться. Кроме того, действия нынешних лидеров оппозиции, даже самых радикальных, носят вполне предсказуемый характер. А если возможный социальный взрыв возглавят люди неадекватные, то ситуация может выйти из-под контроля всех (!) нынешних политических сил и стать неуправляемой.