Этот жанр издавна притягивал и серьезных исследователей, и неисправимых романтиков. Своими мыслями о настоящем и будущем фантастики во время визита в наш город с «Томским вестником» поделился писатель-фантаст Геннадий Прашкевич.

 Состояние антракта

– Я считаю, что сегодня российская фантастика находится в состоянии антракта. Замечательная научная фантастика, которая была любопытна многим, закончилась в начале 1990-х, когда в этот жанр пришли люди с желанием зарабатывать. Появилось множество халтурщиков, масса ужасающих книжек, которые за несколько ночей переводят студенты, нуждающиеся в срочном заработке.

Как результат – фантастика перестала быть фантастикой. Прежде такую литературу делали профессионалы, среди них были крупные ученые, как, например, Иван Антонович Ефремов. Новые же писатели, не имея глубоких научных познаний, нашли для себя другое счастье – сказочную литературу, фэнтези.

Почему счастье? Да потому, что царевну из хрустального гроба можно вытаскивать много раз – будить ее поцелуем, за драконами охотиться тоже можно бесконечно. Эти книжки всегда будут читать, но они не развивают: очередной поход рыцарей или завоевание алмазной планеты ничего не открывают человеку. В отличие от Шекли, Брэдбери, Толкиена, умевших иначе раскрывать мир. Их книги остаются вечной классикой, потому что связаны с жизнью, с реальными проблемами.

Я не делаю трагедии из того, что происходит с фантастикой сегодня: ну да, в жизни случаются антракты, давайте погуляем, оставим надоевшие книжки. Отчетливо видно: в литературе, как и в любом виде деятельности, взлеты и падения неизбежны, потому что харизматическая волна скоро поднимается, но и скоро уходит; в антрактах играет массовка.

 Пять процентов безумцев

– Я не боюсь, что фантастика перестанет быть востребованной: человеку всегда будет о чем мечтать. А кроме того – ну не может общество шагать в одном направлении, всегда появятся личности, которые начнут раскачивать корабль, те 5% безумцев, которые меняют мир. Уже сейчас востребованными становятся хорошие умные книги, появляется новая литература, над которой нужно думать, а не просто пускать слюни. Этот процесс уже запущен, и его нельзя остановить.

Все-таки фантастикой должен заниматься человек, который имеет хоть какое-то отношение к науке, замечательно, если он сам принадлежит к миру науки. Хотя это не значит, что он способен с точностью строить далекие прогнозы. Мы не можем прогнозировать развитие общества по одной причине: строя один виртуальный мир, мы этим самым разрушаем другой. На это указывали и писатель Станислав Лем, и физик Стивен Хокинг.

Нередко, говоря о фантастическом будущем, рисуют сплошные ужасы. Это, в общем, понятно, ведь человек живет страхами, и масса писателей, неспособных увидеть что-то светлое, выбрасывают эти страхи в мир, в очередной раз повышая уровень его дикости. Но литература, ее уровень и, как следствие, развитие общества определяются все же великими писателями, учеными, философами.

 Они изменили мир

– В XX веке было два великих писателя-фантаста, которые действительно изменили мышление общества, а значит, изменили мир. Первый – Герберт Уэллс, который создал семь своих знаменитых романов и после этого писал не менее замечательные реалистические вещи. Второй – Станислав Лем, великий философ и великий писатель, романы которого заставляли людей задуматься о самих себе и о космосе в целом.

Стоит в этом ряду и Рэй Брэдбери, но это уже другая фантастика. Возьмем его роман «451 градус по Фаренгейту». Смысл его не в том, чтобы лишний раз напомнить о режимах, уничтожающих культуру (за время истории человечества книги жгли не раз). Смысл романа в том, что всегда найдутся люди, которые будут спасать, сохранять культуру.

 Самое главное

– Вопрос о смысле человеческого существования для меня странен, еще Кант ответил на него словами: «Самое главное – это звездное небо над головой и мораль во мне».

Что такое наша человеческая мораль – это ограничения, которые создаются для того, чтобы выжил вид, то есть все человечество. Другое дело, что мораль меняется, старые догмы перестают работать, и трагедии сего дня идут от того, что мы говорим «не убей, не укради, не прелюбодействуй» и так далее, а сами давно этого не придерживаемся. На мой взгляд, самое серьезное потрясение будущего – это слом отживающей морали и возникновение ее новых норм. И какую мораль мы построим, таким и будет мир.

Но с другой стороны, единую мораль – одну на всех – построить неимоверно сложно, слишком мы разные. И тут можно либо насаждать норму насильственно, что бесперспективно (нет морали на крови), либо искать способы распространить единую культуру на всех, сделать ее понятной и желанной каждому. Ведь гении потому и гениальны, что могут донести свою идею до всех, этим они объединяют мир. В этом и есть назначение литературы, фантастики в том числе, а не в том, чтобы в очередной раз развлечь очередной миллион читателей.

 

Врезка:

«Мне довелось застать разные времена, и если бы меня спросили, в каком из них было интереснее и проще жить, я бы ответил, что всегда было очень непросто, и всегда – безумно интересно».

 

Врезка:

«Один мой приятель как-то сказал, что в России писателю нужно жить вахтовым способом: понаблюдал за тем, что происходит в нашей фантастической стране, а потом уезжай подальше и пиши. Такое решение принимают многие, но мне этот способ чужд».

Справка «ТВ»

Геннадий Прашкевич – русский писатель, поэт, эссеист, переводчик. Член Союза писателей России и ПЕН-клуба. Автор нескольких десятков исторических и фантастических романов и повестей, документальной прозы, художественных переводов. За последние полтора года вышли книги: «Братья Стругацкие» («ЖЗЛ»), «Теория прогресса», «Герберт Уэллс» («ЖЗЛ»), «Нет плохих вестей из Сиккимма», «Сендушные сказки», «Третий экипаж» (в соавторстве с А. Гребенниковым).