Сергей Никифоров
Огромная производственная армия
Судьба томских предприятий военно-промышленного комплекса до сих пор болезненная тема для многих жителей области. И это не удивительно, ведь еще два десятка лет назад численность работающих на оборонных предприятиях Томска составляла почти 25 тысяч человек, треть от всех занятых в промышленности региона. А если добавить СХК с его более чем 20-тысячным коллективом… Огромная армия инженеров, конструкторов, высококвалифицированных рабочих работала на военные нужды государства.
Наличие оборонных заводов на территории Томска было потрясающим благом для горожан, потому что деятельность каждого из них сопровождалась заметным вкладом в развитие социальной, транспортной, коммунальной инфраструктуры областного центра. Один только Томский приборный завод за 30 лет своего существования ввел более 250 тысяч кв. метров жилья, 6 детских садиков, 3 школы, Дворец культуры «Авангард», спорткомплекс «Кедр», медсанчасть, троллейбусную линию…
Каждое томское оборонное предприятие было «государством в государстве», окутанным завесой тайны, но работать на них считалось делом престижным и выгодным: зарплату платили побольше, квартиры давали пораньше. Плюс всяческие социальные блага – профилактории, пионерлагеря для детей, продукты с заводских подсобных хозяйств… И, конечно, моральные стимулы: ордена, медали, премии, которые всегда широкой рекой лились на работников «оборонки».
Не случайно именно на этих предприятиях были сосредоточены лучшие кадры: инструментальщики высочайшей квалификации, светлые инженерные головы, ученые, конструкторы, изобретатели от Бога. И, конечно, откалиброванные руководители – организаторы производства.
И гремела слава о томских «оборонщиках» в узких кругах полусекретных министерств и главков, заказчиков и смежников, кругах, осведомленных о значении той продукции, которую выпускали томичи.
Кризис перепроизводства
И вот однажды всё это кончилось. Нет, конечно, не в одночасье и не всё. Но как-то быстро, обвально и практически безвозвратно.
С концом Союза, с началом радикальных экономических реформ в первой половине 1990-х, оборонные предприятия остались без государственного заказа. Гонка вооружений кончилась. Стране уже не нужно было столько ракет и танков. Да и денег у страны оставалось с гулькин нос, не хватало на самое насущное. «Оборонка» оказалась на сухом пайке.
Все попытки военно-промышленного лобби повлиять на правительство пресекались на корню. Бывший министр экономики гайдаровского кабинета Андрей Нечаев рассказывал такой эпизод. Директор Омского объединения «Трансмаш» отказывался проводить конверсию, уверяя, какие прекрасные и современные танки они делают и требуя деньги на их дальнейшее производство. Чтобы убедить министра, повезли его на полигон. На полигоне все, действительно, было отлично: танки прыгали, стреляли, ныряли… Но на обратном пути министра по ошибке повезли не той дорогой и он увидел на какой-то просеке сюрреалистическое зрелище: сколько хватает глаз – стоят припорошенные снегом танки, тысячи, десятки тысяч танков… Нечаев вспоминает: «Я не выдержал и закричал: «Подлец, ведь тебя же судить надо. Танков стоит на три больших войны, а он еще денег просит у нищей страны, чтоб клепать их дальше!».
В этом была беда отечественного ВПК той эпохи. Огромное количество вооружений, на производство которых были израсходованы ценнейшие материалы и ресурсы, мертвым грузом пылилось в ангарах, на неведомых базах и стоянках. Боеприпасов накопили столько, что до сих пор гремят взрывы на складах – сохранить такое количество в целости и сохранности нет никакой возможности…
Стремительно покатились вниз
Томским оборонным предприятиям повезло еще меньше. Танки, пусть не сразу, но можно было продать за границу, получить валюту. Самолеты и вертолеты тоже можно. А военная и космическая продукция приборного, электротехнического, радиотехнического заводов, «Контура», НИИПП представляла собой не конечные изделия, а нечто, входящее в комплект, традиционно имела штучный и мелкосерийный характер, и поэтому производственная деятельность томских предприятий оказалась в полной зависимости от заказов головных структур.
Оставшись без финансового подсоса со стороны государства, томская «оборонка» стремительно покатилась вниз. К 1997 году численность работников предприятий ВПК Томска сократилась в три раза – до 8 тысяч человек. Приборный завод и ПО «Контур» полностью прекратили выпуск оборонной продукции. Тем же, кому посчастливилось выбить крохи госзаказа, месяцами приходилось выколачивать деньги за произведенную продукцию.
В 1997 году суммарная задолженность предприятий томской «оборонки» по кредитам составила почти 1 триллион неденоминированных рублей. А долги по зарплате работникам, к примеру, на электротехническом и приборном заводах насчитывали год!
Товары народного потребления
Плачевное положение, в котором оказалось большинство томских оборонных предприятий к середине 1990-х, было вызвано многими объективными причинами. И не стоит все сваливать на государство: мол, оно одно виновато.
Оборонщики, несмотря на очевидное крушение прежних устоев и правил, крайне медленно и неповоротливо входили в новые экономические реалии. И запоздали – и с конверсией, и с сокращением издержек, и с избавлением от непрофильных расходов. А между тем тарифы энергетиков скакнули вверх, содержать излишки штатов и производственных площадей становилось все накладней, сохранять на балансе жилье и соцкультбыт все неразумней…
С конверсией – отдельная песня. Еще в 1980-х годах каждое оборонное предприятие страны обязали обеспечить выпуск товаров народного потребления (ТНП). Оборонщики отнеслись к этой «обязаловке» легкомысленно: «Пережили кукурузу, переживем и ТНП». Чтобы отвязались, наладили производство всякой ерунды – от прищепок до сковородок.
А когда припекло, выяснилось, что эти товары чуть ли не единственное, что приносит заводам живые деньги. И было презабавно читать в рекламных проспектах начала 90-х годов такие предложения: Сибирский химический комбинат предлагал, к примеру, наборы корпусной мебели, смесители «Блеск» для ванны и умывальника, запорную арматуру и др. НПО «Полюс» — убойную электроустановку для КРС и свиней, «Контур» — ящики полиэтиленовые для бутылок, завод измерительной аппаратуры – зажимы для лыж, барабаны для сушки белья, совки для сбора ягод…
Разнонаправленные потери
Запоздалые попытки томских оборонных предприятий найти свою нишу в рынке закончились, как это говорится сегодня о фондовых индексах, «разнонаправленно».
Первым банкротом стал «Контур», который уже к 1996 году потерял не только военные заказы, но и гражданские. Тогда внешним управляющим предприятия был назначен руководитель томской компьютерной фирмы «Стек» Игорь Иткин. Ему удалось вывести завод из процедуры банкротства и даже вернуть на него заказы на производство военной техники. Одной из востребованных разработок «контуровцев», в частности, стала автоматизированная система управления огнем «Виварий» для комплекса залпового огня «Смерч». При этом пришлось пожертвовать продажей более чем половины производственных площадей и сокращением сотен работников.
(От редакции. Спустя полтора десятилетия история «Контура» получила скандальное продолжение. 31 октября 1012 года Игорь Иткин был задержан и по решению суда помещен под стражу. По версии следствия, в результате действий Иткина, имуществу ОАО «Контур» причинен ущерб на сумму 120 млн рублей — ст. 201 УК РФ — злоупотребление полномочиями лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации. Второе уголовное дело следователи ФСБ возбудили 31 мая 2012 года. Следователи утверждают, что Иткин, занимая должность директора «Контура» и будучи осведомленным о передаче 100%-го пакета акций завода госкорпорации «Ростехнологии», заключил в сентябре 2010 года договоры поставок товарно-материальных ценностей с тремя организациями. По мнению следствия, Иткин сознавал, что договоры исполнены не будут, но дал указания оплатить услуги. Речь о сумме порядка 126 млн рублей. В результате госконтракт выполнен не был. Уголовные дела соединены в одно производство, называемая общая сумма ущерба — порядка 280 млн рублей).
В 2001 году под процедуру банкротства попало еще одно знаменитое томское оборонное предприятие – радиотехнический завод. Дело о несостоятельности было вскоре прекращено, но опять же – при помощи безжалостного бизнес-скальпеля, отрезавшего все лишнее ради сохранения… фактически одного названия. Формально радиотехнический завод еще существует, но практически полностью сменил производственный профиль – теперь на нем выпускается агрегаты для малой энергетики.
Томский приборный завод, акционировавшись, попытал счастья в производстве медицинского оборудования, в частности, хирургических столов. Но справиться с издержками и расплатиться по долгам предприятие не сумело. В 2002 году в отношении ТПЗ была начата процедура банкротства, завершившаяся распродажей зданий и оборудования и ликвидацией акционерного общества. На его обломках действует ЗАО «Томский приборный завод», но это – совершенно другая история.
Прошел череду банкротных испытаний и Томский электротехнический завод. Сохранил марку и основную линейку продукции. Но если в 80-х на ТЭТЗ трудилось пять тысяч человек, сегодня – около 400.
Томский завод измерительной аппаратуры банкротства избежал, хотя на грани оказывался много раз, да и сегодня благополучным его финансовое состояние не назовешь. Выручают миноискатели (точнее – металлодетекторы), заказ на которые правительство все-таки размещает на заводе. Одно время в качестве дополнительного источника дохода организовали на предприятии переработку овчинных шкур и пошив меховой одежды. Готовы и сейчас – из давальческого сырья.
Живет ОАО «НИИ полупроводниковых приборов (НИИПП), как и «Контур» вошедшее в систему ГК «Ростехнологии». Предприятие по-прежнему предлагает разнообразнейший ассортимент наукоемкой продукции, от солнечных батарей до автономных электростимуляторов ЖКТ (известных в народе как «кремлевская таблетка»).
С минимальными потерями выбрался из пучины неясных лет знаменитый «Полюс». Попав в 1996 году в систему «Роскосмоса», предприятие вытянуло счастливый билет и обеспечило себя стабильными заказами на выпуск оборудования для космической и авиационной техники.
Высокоточечные объемы
Сегодня из некогда могучих заводов с многотысячными коллективами оборонные предприятия превратились, по сути, в предприятия малого и среднего бизнеса. В их производственных корпусах теперь – торговые центры, офисы, склады и парковки. Такая вот грустная «конверсия»…
Томская «оборонка» сжалась до точечных масштабов. «Высокоточечных». Зато востребованных рынком. Очевидно, что объемов советской эпохи ей уже никогда не достичь. Но не будем забывать, что возникали томские предприятия ВПК во времена войн — «горячей», Великой Отечественной, и «холодной». Пришли иные времена. Не скажу, чтобы уж очень мирные, но – все же помягче. Томские предприятия оборонно-промышленного комплекса изменили свое лицо. Появились с нуля новые компании, выполняющие военные заказы – фирма «Микран», например. Продолжают вести секретные разработки ученые томских университетов и НИИ. И если завтра понадобится… Все будет как надо. Как Родина прикажет. Почему-то в это верится. Так что, прости, но не прощай, томская «оборонка»!…
Роснано выкупает у компании Nokia Siemens Networks 25% акций совместного с «Микраном» предприятия «Центр беспроводных технологий». Сейчас в рамках подписанного соглашения идет оформление уставных документов. Вклад Роснано в развитие предприятия составит 330 млн рублей.
Минобороны получит мобильный комплекс беспроводной связи с пропускной способностью, превышающей 300 Мбит/с, притом что большинству современных гаджетов для просмотра видео достаточно 1–2 Мбит/с. По данным из военного ведомства, столь быструю сеть обеспечит мобильный комплекс связи (МКС) противовоздушной и противоракетной обороны, испытания которого решено провести в июле в Подмосковье.
