Главный охотовед Томской области занял аналогичный пост в Алтайском крае

Томские охотники и егеря без труда вспомнят Евгения Батурина: долгое время он возглавлял областное охот­управление, после ликвидации учреждения работал в ОГУ «Облкомприрода» начальником отдела охраны заказников. Последние два года Батурин живет в Барнауле, где профессиональную жизнь начал с должности экологического инспектора, но вот уже почти полгода работает в администрации Алтайского края.

Евгений Батурин говорит, что последние 15 лет лелеял мечту перебраться на постоянное место жительства в Барнаул…

С первого взгляда

Впервые гостем Алтая Евгений Батурин стал в 1994 году, когда с семьей отправился в путешествие в этот загадочный край. Конец июня. В Томске холодно. Дождливо. Заедают комары и мошка.

– Как сейчас помню, проехав Новосибирск, еду по трассе М-52 и вижу большие буквы «Алтайский край», а сразу за ними – синее небо и солнце. Тепло было на протяжении всего отпуска: от отдыха остались прекрасные впечатления, – до мелочей помнит первую поездку Евгений Александрович.

С тех пор Батурин стал поклонником «края тысяч озер»: хоть на недельку, но вырывался на алтайские просторы. Со временем мечта жить именно на этом пространстве превратилась в семейную. Первопроходцем стала старшая дочь Батурина: в 2008 году, развивая свой бизнес, переехала с семьей из Томска в Барнаул. Обустроились, купили дом.

– Вскоре и мы с женой и младшей дочкой последовали их примеру. Чем старше становишься, тем сложнее срываться с обжитого места, и это, наверное, была последняя возможность для нас что-то поменять в своей жизни.

Город-симпатия

В Барнаул Батурин перебирался, не имея профессионального тыла: не было связей, друзей. Работу начал искать по специальности. В Управлении Росприроднадзора по Алтайскому краю и Республике Алтай тогда объявили конкурс на замещение должностей. Батурин подал документы на вакансию старшего государственного экологического инспектора и стал им.

– Когда решилась ситуация с трудоустройством, взялся за квартирный вопрос и был приятно удивлен: в Барнауле цены на жилье значительно ниже, чем в Томске.

Подобрал небольшой новый дом с участком в пригородном коттеджном поселке и, продав томскую недвижимость, стал домовладельцем. Наконец-то осуществил свою давнюю мечту. Живу в пригороде. У меня все под боком: гараж, погреб, баньку построил, а самое главное – есть мастерская, где занимаюсь обработкой трофеев. Супруга разводит розы, я собираюсь разбить виноградник и делать вино.

Барнаул мне симпатичен, это просторный и светлый город, где широкие проспекты, много зелени, парков, интересная современная архитектура. Первый год жили, постоянно сравнивали цены. Здесь дешевле все – и продукты, и жилье, и бензин. Единственный неприятный момент, что последние два года стали появляться пробки на дорогах, раньше их не было. Но это беда всех развивающихся городов.

Дело жизни

На алтайских просторах Евгений Батурин адаптировался быстро. Например, на общественных началах стал поднимать трофейное дело. Благодаря томскому опыту организовал проведение межрегиональной выставки трофеев, чем взбудоражил охотничий мир. А еще в 2012 году издал книгу «Охотничьи трофеи». Энтузиазм, организаторские способности, мастерство или все в комплексе – неизвестно, что именно оценило руководство, но чуть более года назад Евгения Александровича пригласили на работу в администрацию края, где он сейчас занимает пост начальника управления охотничьего хозяйства. По сути, должность, аналогичная той, что занимал в Томской области.

– Знаю, что бытует мнение, будто я уехал по причине разногласий с тогдашним главой области Виктором Крессом. Это не так. Хотя с губернатором отношения складывались непросто. В 1993 году глава области принял решение о ликвидации охотуправления, а я оспаривал это в суде. Процесс тогда выиграл, но в течение дальнейших девяти лет работы начальником охотуправления ни разу не попал на прием к главе региона. Все вопросы, касающиеся охотничьего хозяйства области, приходилось решать с его замами. Не думаю, что Кресс демонстративно меня игнорировал, скорее, его окружение создавало негативный информационный фон.

Не было в мой адрес и претензий, что я разрешал ВИП-персонам охотиться в заказниках (ходили такие слухи, называлась фамилия Николая Вяткина). Заказники – это мое детище: я создавал их, обустраивал, налаживал работу, подбирал и обучал егерей, это дело моей жизни, то, чем горжусь. С Вяткиным мы много раз ездили на охоту, меня всегда привлекала в этом человеке жизненная энергия и надежность. Он, кстати, долго мне припоминал, как в свое время я не дал ему выстрелить по бобру на весенней охоте. Ни ему, ни кому другому в заказниках охотиться не позволял. Наоборот, когда на осенней охоте в Тегульдетском районе мы увидели большие скопления глухарей, Вяткин выступил с инициативой закрытия охоты в том месте и создания заказника. Благодаря его инициативе и помощи был создан заказник Чичкаюльский, который действует до настоящего времени.

***

В Томск Батурин приезжает раза два в год, в основном чтобы побывать на могилах родителей.

– Я приземлился, – убежден Батурин, – в Барнауле у меня дети, внучка растет, по воскресеньям мы с ней ходим в театр. А томичам я всегда рад, приезжайте!

В охотничьих хозяйствах Томской области и Алтайского края много общего, но опытный глаз охотоведа фиксирует различия: «На Алтае значительно теплее: лето длится дольше, солнца больше, снега меньше, поэтому богаче и разнообразнее животный мир. Численность промысловых животных выше. Несмотря на освоенность угодий и наличие дорог, можно постоянно видеть косуль, лосей… Есть и такие виды, которых не встретишь в Томской области: заяц-русак, корсак, марал. Больше кабанов. А вот численность медведей в Алтайском крае ниже. Край исполосован дорогами, практически нет места, куда нельзя подъехать на машине. Это хорошо и для охотников, и, к сожалению, для браконьеров – приходится вести с ними жесткую борьбу»