Уже в школе Александр Шаенко понял, что космонавтом ему не стать. Для современных космических кораблей он слишком высокий. Но с курса не сбился – к 32 годам отправил в космос несколько ракет и спутников, а сейчас совместно с Университетом машиностроения организовал обучающую программу, которая будет готовить студентов не только на бумаге, но и на практике. Пока идет набор абитуриентов, Александр отправился по стране с циклом лекций «Космос от моря до моря», потому что понял – настало время показать россиянам, что небо ближе, чем кажется.

-Вы никогда не жалели, что не можете вместе с космонавтами дотянуться до звезд?

– Чтобы быть космонавтом, надо круто поменять свою жизнь. Эта профессия забирает все время на изучение материалов, на тренировки, поддержание собственной формы. Люди, которые ее выбирают, оставляют прежнюю – медика, летчика, инженера. А мне больше нравится что-то придумывать, испытывать, строить, и я не готов от этого отказаться.

Дотянуться до звезд мне, может, и не дано, зато я могу зажечь свою – самую яркую. Вместе с другими участниками проекта «Маяк» мы готовим спутник, который будет сиять ночью сильнее, чем Венера или Сириус. Если все получится, осенью следующего года вы и вместе с вами весь мир от Антарк-тиды до Чикаго в этом убедитесь. Пока же мы через Интернет с миру по нитке собираем деньги на запуск. Первую сумму на разработку аппарата и его испытание собрали таким же методом.

– А почему именно через Интернет? Нет спонсоров?

– Не в этом дело. Задача нашего проекта – доказать, что космонавтика изменилась, перестала быть уделом государства и коммерческих компаний. Теперь она доступна и просто группе энтузиастов. При таком методе сбора денег каждый вложившийся сможет показать пальцем на самую яркую точку в небе и похвастаться, что и его копейка в этом есть.

Понимаете, последний раз люди летали на Луну 40 лет назад. Мне кажется, что в каком-то смысле космонавтика остановилась. Чтобы запустить ее снова, нужно, чтобы обычные люди перестали видеть в этой сфере башню из слоновой кости. Сегодня можно собрать спутник в собственном гараже! Необходимо вернуть интерес людей, поэтому я и поехал по стране с лекциями.

Юра, не все потеряно

– Но интерес и так возвращается. Видеоблоги космонавтов, где они рассказывают об особенностях жизни на МКС, голливудские фильмы, к примеру «Интерстеллар» и «Гравитация». Чем это можно объяснить?

– Я могу предположить, что это заслуга частных предприятий, которые стали заниматься космонавтикой и популяризировать ее среди обычных людей. Первой была американская компания Space X, потом другие предприятия, вдохновленные их примером, стали уделять этому внимание. Что касается коллег из Голливуда, мне кажется, что они немного истощили запас сюжетов и решили вернуться к ходам, проверенным временем. Космос раньше был популярен, поэтому его снова взяли в оборот.

– В то же время каждая неудача вызывает бурю негативных высказываний, которая сводится к одной фразе «Юра, прости, мы все потеряли».

– Довольно показательна в этом смысле последняя авария грузового корабля «Прогресс». Буквально через неделю такая же неприятность случилась с аналогичным аппаратом компании Space X. И если в первом случае для всех россиян это была настоящая трагедия, «Юра, прости, мы не космонавты внутри», то во втором – «неудачи бывают со всеми». Совершенно равные события, но у нас принято все отечественное хаять, а зарубежное любить. Но это не объективно, особенно в этой сфере.

Есть такие области космонавтики, в которых наша страна является безусловным лидером. В первую очередь это космическая медицина, медико-биологическое обеспечение дальних и длительных космических полетов. Благодаря нашему лидерству космонавт Валерий Поляков стал рекордсменом по длительности полета (437 суток и 18 часов в 1994 и 1995 годах). Да и его нынешние коллеги не отстают. Рекорд по общему пребыванию в космосе Сергея Крикалева (803 суток) был побит совсем недавно и тоже россиянином – Геннадием Падалкой.

А наши ракетные двигатели, востребованные по всему миру? Жидкостные ракетные двигатели продаются в США, а плазменные уходят в основном в Европу. Более того, зарубежные коллеги покупают лицензии на эти изделия и пытаются их производить самостоятельно. Но пока в этой области у нас большой приоритет.

Не стоит скрывать, что кое-где есть и провалы. Например, нашим спутникам сложно конкурировать с зарубежными аналогами, потому что у нас устаревшая бортовая электроника. Поэтому сейчас в срочном порядке пытаются наверстать упущенное, разрабатывать новые электронные платы и все прочее.

Собрать ракету в школу

– Вы принимали участие в разработке ракет-носителей «Ангара-А5» и KSLV. Какие ощущения испытываешь, когда твое творение взлетает?

– Ощущения от космической техники совершенно уникальные. Когда ты понимаешь, что картинка на мониторе, которую ты видел семь лет назад, превращается в реальную ракету, с грохотом поднимающуюся в небо, это даже сравнить с чем-то сложно. Как будто твой ребенок идет в школу, и понимаешь, что твои труды оправдались, теперь он живет собственной жизнью.

Совсем другие чувства от запуска спутников. Если, работая с ракетами, я проводил расчеты, то с аппаратом DX-1 я занимался и расчетами, и чертежами, и производством, и испытаниями. Весь цикл – от первых уравнений до запуска в космос – занял примерно полтора года. Очень забавное ощущение, когда спутник, в который ты вложил частичку души, переходит на другой уровень существования. Ты устанавливаешь его на ракету, запускаешь и… никогда больше его не увидишь, разве что в виде звездочки в небе. Ты можешь общаться с ним по радио, но он уже существует в другой реальности.

Яблони на Марсе будут цвести

– Какими вы видите перспективы космонавтики? Будет ли это туризм или колонии на других планетах?

– Доля космического туризма сегодня меньше 1% от всего рынка. Стоит отметить, что туристов не выводят на орбиту. Ракета летит по дуге, где-то на пике минут на десять возникает невесомость. Фактически человек платит 250 тыс. долларов за десять минут невесомости.

– Но есть же возможность почувствовать невесомость и на Земле…

– Это совсем не то! Не так, как в космосе, да еще и крайне непродолжительно.

– А как же новости о том, что британскую певицу готовят к выводу на орбиту?

– Она отказалась. По слухам, которые ходили среди коллег, ей не хватило средств. 60 млн платятся не разово, а по частям, и когда подошло время очередного транша… Вместо нее экстренно готовят казахского космонавта.

– Не было бы счастья, да несчастье помогло!

– Да. Но, как я уже сказал, большую часть рынка сейчас занимает другое. И это даже не запуск ракет или спутников, а так называемые космические услуги. Передача данных с помощью спутника, их обработка для построения различных карт. Самое динамически развивающееся направление в этой области – съемка Земли из космоса. Бытовой пример, которым все пользуются, – Google Maps. Есть и ведомственные – спасатели работают с аппаратами, которые ищут пожары. С их помощью можно оперативно выявлять очаги возгорания и тушить их. Другой пример – определение при помощи космической техники последствий разливов рек. Технологии идут вперед, и можно делать спутники размером с (находит взглядом коробку конфет на столе) эту коробку… Нет, пожалуй, с три таких коробки.

Когда будут осваиваться Луна или Марс, не знает никто, потому что это, к сожалению, вопрос политики. Ситуация постоянно меняется, поэтому давать какие-то прогнозы неразумно. Но то, что мы там окажемся, неизбежно.

– Почему вы так уверены?

– Потому что понятно, как это сделать. Все проблемы поддаются решению. В советское время были совершенно реальные проекты и в цехах люди разрабатывали космическое железо для полета на Марс. Удивительно, но сейчас мы находимся дальше от полетов на другие планеты, чем тогда. Моя главная космическая мечта – снова приблизить этот момент. Если жить, то только ради этого.

Часто спрашивают, какая вообще польза от космических полетов? Помните, была массовая истерика по поводу того, что фреон (вещество, содержащееся в холодильниках и аэрозольных баллончиках) разрушает озоновый слой? Простой эксперимент, проведенный на станции «Мир», доказал обратное, сэкономил всему миру миллиарды долларов и окупил российскую космонавтику на много лет вперед.

В России я знаю всего два вуза, где студентов готовят через проектную деятельность, – это Университет машиностроения в Москве и томский политех. Остальные придерживаются более традиционных форм.

Шагающий экскаватор

Александр был главным конструктором в команде «Селеноход» – единственном российском участнике конкурса Google X Prize, задача которого – построить луноход, осуществить его посадку на Луну, где он должен пройти минимум 500 метров и передать на Землю фото, видео и анализ грунта. Робот, собранный отечественной командой, имел уникальную систему движения. Вместо традиционных колес селеноходовцы применили лыжно-шагающий принцип. «Он напоминал шагающий экскаватор», – вспоминает Александр. Этот способ был испытан еще советскими учеными, которые и посоветовали молодым воспользоваться им. К сожалению, авария на космической станции помешала отправить робота на Луну и заставила команду сняться с конкурса.