Работы на Новособорной площади велись в течение 1,5 месяцев и обошлись городскому бюджету в 460 тыс. руб. Братское захоронение на бывшей площади Революции появилось после гражданской войны, его установили большевики, но по идее инициаторов реставрации, сейчас не так уж и важно, что это памятник жертвам именно белогвардейцев. Главная задача — сохранить историю такой, какая она есть. Тем более, что за несколько десятилетий мемориал сильно обветшал, при этом находится он в самом центре Томска. В ходе реставрации неподходящие для сибирского климата мрамор и бетон были заменены на более надежные материалы. Основные детали мемориала теперь сделаны из привозного гранита, серый доставляли из Омска, черный — из Новосибирска. Открыть памятник после реставрации решено в октябре.
Сегодня, 6 сентября, в 15.00 на Южном кладбище в Томске состоится траурный митинг. Останки двух томских солдат, пропавших без вести во времена Великой Отечественной войны, будут с почестями преданы земле.
Поисковые отряды опознали сержантов Иннокентия Анцыгина (найден на территории Украины) и Николая Иванова (в Смоленской области) по медальонам.
На погребение приедут родственники погибших солдат — сестры, племянники, внуки и правнуки. В митинге примут участие поисковики, ребята из отряда Поста № 1, томские кадеты.
Завершит церемонию минута молчания и памятный салют.
Поисковые отряды обнаружили останки двух томских воинов, пропавших без вести в 1941-42 годах на территории Украины и в Смоленской области.
Останки сержанта Иннокентия Анцыгина 1919 г.р., уроженца д.Жуковка Томского района, были найдены на территории Украины. Он был призван томским райвоенкоматом в 1939 году, в 1941 — ушел на фронт и пропал без вести.
Младший сержант Николай Иванов (1912 г.р.), родился в Томской области, был призван Томским городским военкоматом в мае 1941 года и через несколько месяцев пропал без вести. Его останки обнаружил поисковый отряд из Смоленска в Вяземском районе области, где проходили бои в 1941 году.
В пятницу, 6 сентября, в 15.00 на мемориальном комплексе «Южное кладбище» состоится торжественная церемония захоронения останков томских воинов. В траурном мероприятии примут участие родственники погибших (сестра и племянники Иннокентия Анцигина, а также сестра Николая Иванова), поисковики, ребята из отряда Поста №1, томские кадеты.
Во всех районах города готовятся к проведению мероприятий в честь 70-летия битвы на Курской дуге, предопределившей победу в Великой Отечественной войне.
22 августа в 14.00 зрелищный центр «Аэлита» приглашает томичей на бесплатный кинопоказ документального фильма о Курской битве.
Вечером 22 августа в Городском саду и на Белом озере пройдут ретро-программы с участием духового оркестра.
23 августа в 12.00 на площадке рядом с СФТИ организован митинг, на котором выступят ветераны войны, участники битвы и представители городской власти. Также на аллеях Новособорной площади будут работать выставки фотографий, рисунков учащихся художественных школ, посвященных Орловско-Курской битве. Перед СФТИ развернутся полевая кухня и военно-исторический лагерь образца 1941 года — с техникой и снаряжением. Митинг завершится минутой молчания, после которой участники возложат цветы к памятнику.
23 августа в 14.00 в зале Облсовпрофа начнется праздничный концерт.
23 августа в 17.00 — ретро-вечер «Мамина пластинка» в Городском саду и спортивные соревнования в Кулагинском сквере.
24 августа с 16.00 открывается «Книговорот по-томски», посвященный празднованию.
27 августа в лагере городского студенческого отряда (п. Аникино, ул. Басандайская, 41) пройдет открытая лекция, на которой ветераны расскажут современному поколению о событиях произошедших 70 лет назад.
Во всех районах города готовятся к проведению мероприятий в честь 70-летия битвы на Курской дуге, предопределившей победу в Великой Отечественной войне.
Накануне основных мероприятий, 22 августа, в Городском саду и на Белом озере пройдут ретро-программы с участием духового оркестра, а в сквере на Мюнниха,22 состоится праздничный концерт для жителей Ленинского района. Зрелищный центр «Аэлита» приглашает томичей в 14.00 на бесплатный кинопоказ документального фильма о Курской битве.
23 августа в 12.00 на площадке возле СФТИ пройдет митинг, на котором выступят ветераны войны, участники битвы и представители городской власти. В это время на аллеях Новособорной площади будут работать выставки фотографий, рисунков учащихся художественных школ, посвященных Орловско-Курской битве. Перед СФТИ развернутся полевая кухня и военно-исторический лагерь образца 1941 года — с техникой и снаряжением. Митинг завершится минутой молчания, после которой участники возложат цветы к памятнику. В 14.00 в зале Облсовпрофа начнется праздничный концерт.
До конца августа в Томске пройдет еще ряд акций и мероприятий, посвященных Курской победе, таких как тематический «Книговорот по-томски», встреча бойцов стройотряда с ветеранами, спортивные турниры.
Этой публикацией Томский Союз журналистов и газета «Томские новости» открывают цикл мероприятий, посвященных 70-летию Великой Победы.
16 августа в 11 часов Центр документации новейшей истории Томской области и правление Томского Союза журналистов в новом помещении центра на ул. К. Маркса, 26, открывают выставку «70 лет подвигу Александры Постольской».
Из Томска на фронты Великой Отечественной ушли многие будущие Герои Советского Союза. Александра Постольская такого звания не имеет. Однако она награждена высоким орденом, который как раз и носит название той войны. Шура Постольская – любимая героиня томичей.
О ее подвиге и письмах пишут сочинения школьники и студенты всей страны. О ней не раз рассказывали журналисты и историки в публикациях СМИ и исторических исследованиях. Через тоннели времени мы общаемся с Александрой, читая ее трогательные фронтовые письма, и сквозь смутно различимые строки проступают детали военного времени и непростого быта, девичьи мечты о несбывшемся.
Радистка и комсорг стрелкового батальона, а до ухода на фронт еще и ударница на производстве минных корпусов в Томском индустриальном (политехническом) институте, Александра Постольская не сильно отличалась от томских студенток военного времени. Она одна их тех, кто геройски сражался на фронте, и тех, кто вместе с другими томичками вынес на своих плечах основные тяготы военной индустриализации Томска, позволившей городу в 1944 году стать областным центром.
Поднимала в дерзкие атаки
В интернетовском банке документов «Подвиг народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов» А.С. Постольская значится как ефрейтор, хотя с июля 1943-го она была младшим лейтенантом. Ее подвиг описан следующим образом: «В районе высоты 207.4, около д. Рыбки Сафоновского района Смоленской области, в момент, когда немцы пошли в контратаку, ПОСТОЛЬСКАЯ А.С. организовала бойцов 8-й стрелковой роты для ее отражения. Командир роты был в это время выведен из строя. Воодушевленные примером ПОСТОЛЬСКОЙ бойцы ворвались в траншею. Противник, не ожидая стремительного удара, обратился в бегство, оставив на поле боя до 30 трупов своих солдат. Ротой взяты трофеи: ручных пулеметов – 2, гранатометов – 2, винтовок – 9.
В этом бою смертью храбрых погибла тов. Постольская А.С.».
Подвиг в наградном листе описан внятно, но скупо. Имеющиеся свидетельства позволяют рассказать о нем подробнее и значительнее.
Ефрейтор Постольская с августа 1942-го воюет в действующей армии радистом в двух отдельных полках связи 20-й и 31-й армий. Полки связи работают не на передовой линии, но это действующая армия, и радистка Постольская дважды получает ранения и лечится в полевых госпиталях. Наряду с основной службой радистом Александра успешно выполняет политико-воспитательную работу. Это помогло ей после мартовских боев 1943-го и очередного лечения в госпитале добиться в мае перевода на передовую. Судя по всему, уже не только в качестве радиоспециалиста, но и политработника.
Летом 1943-го по боевой характеристике Постольскую принимают в партию. Александру избрали комсоргом 3-го батальона 758-го стрелкового полка. Должность эта была на той войне политико-воспитательной и отчасти командирской. Святой обязанностью комсорга считалось первым пойти в атаку. Заботливая, ласковая и нежная (что видно по письмам к родным), 21-летняя девушка небольшого роста, утопающая в больших для нее сапогах и штанах, становится командиром у молодых и бывалых солдат. Естественной такую ситуацию не назовешь, но Александра сама упорно этого добивалась, а бойцы ее уважали.
В августе 1943-го младший лейтенант Постольская служит в 88-й стрелковой дивизии, которая участвует в cмоленской стратегической наступательной операции «Суворов». Вместе с другими дивизиями 31-й армии 88-я стрелковая ведет бои в окрестностях деревни Рыбки вблизи Старой Смоленской дороги на стратегическом направлении Москва – Минск. Помните, у Окуджавы: «По Смоленской дороге – леса, леса, леса. По Смоленской дороге столбы гудят, гудят…» Противник создал здесь, в лесисто-болотистой местности, глубоко эшелонированную оборону. Ожесточенные бои идут с переменным успехом, обе стороны несут огромные потери.
Из ее писем и воспоминаний друзей можно сделать вывод, что Шура была девушкой эмоциональной и влюбчивой. Ей бы любить, рожать и воспитывать детей, учиться и, как она мечтала, разведывать полезные ископаемые. Однако война не позволила.
В характеристике от командования полка читаем: «Постольская А.С. организовала четкую работу комсомольских организаций спецподразделений, принимает непосредственное участие в подготовке разведчиков. В бою действует смело». Есть свидетельство, что о ее смелости в армии ходили легенды. Шура – любимица батальона и умелый политработник: за короткий срок число комсомольцев в ее первичной организации выросло с семи человек до семи десятков. Приказом по войскам 31-й армии от 24 июля 1943 года ефрейтору А.С. Постольской присваивается звание младшего лейтенанта.
В начале операции «Суворов» батальон Постольской прикрывает боевые действия соседних частей. Под деревней Рыбки батальон оттягивает на себя значительные силы противника, но в ночь на 9 августа оказывается в окружении. Получив приказ, Александра вместе с разведчиками выискивает слабое место в боевых порядках врага и с криком «Бей гадов!» бесстрашно ведет свою группу в атаку, в результате которой батальон выходит из окружения.
16 августа на позиции батальона бросаются крупные силы противника. Командир 8-й роты тяжело ранен, и часть красноармейцев без приказа покидают боевые позиции, что грозит гибелью всему батальону. Постольская решительно останавливает и возвращает на поле боя две группы отступивших и с ходу ведет их в атаку. Благодаря этому враг не прошел, но в конце боя за победу заплатила своей жизнью комсорг Шура Постольская… Ее похоронили в двух километрах от деревни Рыбки.
За выдающиеся храбрость и отвагу Александра Постольская была посмертно награждена орденом Отечественной войны II степени. По словам фронтовых друзей, Александра была в боях всегда впереди, «своей смелостью она воодушевляла бойцов, поднимая их в дерзкие атаки на врага».
За день до смерти Шура пишет родным: «Мама, милая мама! Я очень люблю тебя, отца, Танюшку, Вовика, своих товарищей. За это я и воюю, мама!.. Вот я теперь командир, несмотря на то что я одна, бойцы ко мне относятся прекрасно, они не оскорблены тем, что командир у них женщина, и их такое отношение ко мне заставляет меня быть честным командиром. Если надо, я умру без страха. Так требует наша земля, Родина, которую я люблю безгранично. Мне сейчас тяжело, что ты плохо чувствуешь себя, что материально вы плохо обеспечены… Да, война принесла всем горе и слезы, но… плакать нельзя, нужно мстить и мечтать, и не думать только о личных переживаниях, а думать о тысячах погибших и замученных. Мы видели черные злодейства немцев, их нечеловеческие издевательства над женщинами и детьми. Разве я могу думать о сохранении только своей жизни? Нет, конечно…»
Студентка, комсомолка, спортсменка и просто красавица
Шура родилась 29 ноября 1921 года в городе Кропоткине на Кубани в семье военнослужащего. Александра любила называть себя казачкой, а свою семью в шутку именовала цыганским табором из-за частых переездов. В школу Шура пошла в 1929-м в Москве, в комсомол вступила в апреле 1937-го в Омске, а окончила среднюю школу в 1939-м в Иркутске. В том же году поступила на химический факультет Томского индустриального института (ныне – политехнический университет). Сдав первую сессию, перевелась на геологоразведочный факультет. О Сибирских Афинах Постольские знали не понаслышке: в 1925-м семья жила в Томске.
Шура побеждала в Иркутске на молодежных соревнованиях по стрельбе, освоила мотоцикл (а на уборке урожая и трактор), хорошо пела, любила танцевать. Ей дружно аплодировали в школе, когда она в драмкружке прочувствованно произносила монолог матери из пьесы Гусева «Слава»: «Дайте мне слово сказать! На весь свет прозвучит мое материнское слово…»
В школьном аттестате у Шуры было несколько посредственных оценок, что, впрочем, вполне объяснимо частыми переездами и школьными перестройками. Однако выделим отличные оценки по литературе, геологии и минералогии, военным занятиям. Из воспоминаний институтских товарищей ясно, что Шура была неформальным лидером, девушкой яркой, заводилой и любимицей. Александра проявила мужество, будучи на летней геологической практике в Кузбассе. Затейницей она частенько выступала в студенческих общежитиях на Кирова, 13, и на Советской, 84. А первой Шура стремилась быть там, где это было нужно не только ей одной. Коллективистка! Если хотите зримо представить характер Александры, то поищите ее среди жизнелюбивой спортивной и трудовой молодежи на живописных полотнах Александра Дейнеки и Александра Самохвалова. Постольская происходила из плеяды энтузиастов 1930-х годов. Она даже похожа на символ тех энтузиастов – «Девушку в футболке» Самохвалова, разве что та русоволоса, а Шура шатенка или брюнетка, в студенческую бытность – с густой копной кудрявых волос.
«Мне доверяют, меня берут на фронт!»
В тыловом Томске вместе со студентами других вузов Постольская строила железнодорожные ветки к новым заводам. Быстро освоив новую профессию, она трудилась токарем (стаж по анкете – полгода) на институтском спецпроизводстве по изготовлению мин, выполняя норму на 200–400%. В письме родным сообщала, что с удовольствием «стряпает гостинцы» для фашистов. Об ударнице Постольской писала газета «Красное знамя». Александра была награждена почетной грамотой горисполкома и денежной премией, которая пришлась как нельзя кстати, потому что была внесена в качестве платы за учебу в первом полугодии.
Шура не обладала крепким здоровьем, оно у нее, как можно узнать из писем, иногда пошаливало (в том числе и на фронте). Ночная ударная работа у станка и напряженная учеба (программу не сократили, но сроки учебы уменьшили) потребовали перенапряжения сил. Лишь изредка удавалось сходить в кино, а выход в театр, на каток и лыжню, похоже, остался в мечтах. Суровой зимой 1941–1942-го Шура сильно болела. Сессию ей, как ударнице спецпроизводства, декан Ф.Н. Шахов безоговорочно продлевал. Не исключено, что один экзамен за первый семестр третьего курса Шура сдать все же не успела. Но ведь она собиралась вернуться с войны в родной институт.
Заявление пойти добровольцем на фронт Александра подала в октябре 1941-го – не взяли. Но в апреле 1942-го, когда ситуация на фронтах обострилась, в числе нескольких сотен томских девушек, в том числе студенток, ее призвали в Красную армию. «Мне доверяют, меня берут на фронт!»
Шура прошла интенсивную подготовку в военной радиошколе в Новосибирске. Она училась очень усердно и только на отлично, получила по окончании квалификацию «радист-классник» и звание ефрейтора. Во время учебы была заместителем политрука роты. Ее хотели оставить в школе младшим командиром для нового набора, но она добилась отправления на фронт.
Перед новым, 1943 годом Александра писала родным: «…Если я даже не вернусь, то все равно умру героем, как Зоя Космодемьянская». Шура была уверена в победе: «Не было, нет и не будет на свете силы такой, чтобы нас победить!»
Ожившие письма
В конце 1950-х фронтовые письма Александры Постольской были опубликованы в популярном журнале «Юность». В издательстве «Советская Россия» увидела свет книжка «Фронтовые письма Шуры Постольской». После этих публикаций имя Шуры и стало известным всей стране.
В 1960-х партархив Томской области во главе с М.И. Чугуновым, бывшим фронтовиком, провел большую работу по сбору материалов об Александре Постольской. В год 20-летия Победы томская газета «Молодой ленинец» отдала Чугунову под очерк о Шуре целый разворот. Не единожды публиковала материалы о ней многотиражка ТПИ.
В многократно издававшийся большими тиражами в Москве сборник «Говорят погибшие герои. Письма советских борцов против немецко-фашистских захватчиков. 1941–1945» вошли одно из писем Шуры родным и ее предсмертная записка. Нынче сборник размещен в Интернете.
Имя Шуры Постольской носили пионерские дружины Томской области. В честь нее в Томске стал проводиться легкоатлетический кросс или пробег. В 1983-м Шуру избрали почетным бойцом студенческого стройотряда «Романтик».
В 1980-х, отвечая на письмо томских политехников из группы «Поиск», маршал Советского Союза С.Ф. Ахромеев, который, будучи фронтовым другом брата Александры Постольской, состоял в переписке с ней летом 1943-го, написал, что по письмам у него «сложился ее образ – умной, душевной, серьезной девушки-комсомолки».
Сейчас в Центре документации новейшей истории Томской области хранятся бесценные реликвии Великой Отечественной – фронтовые письма и предсмертная записка Шуры Постольской. Ее орден Отечественной войны – в Томском краеведческом музее. Естественно, рассказывается о ней и в экспозиции Музея истории ТПУ.
В 1990-е годы не стало пионерских дружин. На какое-то время прервалась традиция проведения пробега по улицам в честь любимой героини, но в 2006-м пробег возродился. Потому что подвиги и письма Шуры Постольской незабываемы. Кто мы без знания истории, своих корней и героев? Так, проезжие в бескрайних просторах Сибири и быстротекущем времени.
Имя Александры Постольской вы можете прочитать на памятнике политехникам, погибшим в боях за Родину, и на стелах в Лагерном саду. Когда накануне Дня Победы политехники проносят по проспекту Ленина от главного корпуса до Лагерного сада георгиевские ленты-полотна, они, по сути, дважды отдают дань памяти Шуре Постольской и другим героям.
Александра Постольская погибла в бою на Смоленской земле ровно 70 лет назад, но ее подвиг и письма – живая томская история.
* * *
Редакция благодарит Центр документации новейшей истории Томской области и Томский областной краеведческий музей им. М.Б. Шатилова за помощь и предоставленные материалы.
На первом году войны, будучи томской студенткой, Шура работала токарем на производстве мин, выполняя норму на 200–400%. В августе 1943-го комсорг Постольская дважды помогла своему батальону спастись от гибели во время наступательной операции «Суворов»
В 1959-м в центральном издательстве «Советская Россия» увидела свет книжка «Фронтовые письма Шуры Постольской» (тираж – 75 тыс. экземпляров)
Нежные, чистосердечные Шурины весточки с фронта полны любви к близким и Отечеству, готовности самоотверженно защищать Родину
25 апреля Политехники несут георгиевские ленты-полотна к мемориалу трудовой и боевой славы
Его останки и медальон нашли поисковики в Смоленской области. Когда его захоронят и где, сейчас зависит от того, найдутся ли родственники фронтовика. Известно, что звали его Н. Иванов. В Томске у него оставалась жена. … Сейчас сотрудники томского военкомата пытаются найти родственников солдата.
А. Шарков, сотрудник комиссариата Томской области: «В августе как раз в тот районе поедет поисковый отряд «патриот». Если все решится, и губернатор даст добро, может быть, он привезет их из того района. Может, к тому времени и родственников найдем».
Год назад в Томске на Южном кладбище похоронили останки фронтовика Н. Бажукова. Его родственников так и не нашли.
Пожилые пары, долго и счастливо живущие вместе, бывают удивительно красивы. О том, что супруги Отмаховы именно такие, я поняла по предварительному телефонному разговору. Обычное для журналиста дело – написать о ветеранах войны в преддверии 9 Мая. Герой – во всех смыслах – 86-летний Илья Иванович Отмахов. Звоню, надеясь договориться о встрече…
– Конечно, приходите! Только, наверное, будет проще, если я буду участвовать в этом разговоре, – сразу предлагает его жена Зинаида Ильинична.
Видная пара
Скоро стало ясно, почему. Любая эмоция, даже радостная, тяжела для Ильи Ивановича. Все молодые воспоминания мгновенно обретают для него опасную резкость, слезы наворачиваются на глаза. Но Зинаида Ильинична ведет беседу чутко, стараясь обойти любое напряжение. Листая альбомы с фотографиями (она заранее выбрала из богатого семейного архива несколько штук), поясняет: «А вот здесь мы…» – даже когда на снимке изображен один Илья Иванович. Наверное, по-другому не бывает, когда люди живут вместе уже 60 лет. И биографию мужа Отмахова берется рассказывать сама – вехи его длинного пути она помнит лучше.
В армию Илья был призван девятиклассником в 1943 году. Окончил полковую школу, в 1944-м попал на 4-й Украинский фронт сержантом-артиллеристом. Победу встретил на Западной Украине. После войны окончил военное училище в Ленинграде. Служил в Германии, потом вернулся на родину – в Бийск, в дальнейшем продолжил службу во Львове и Белоруссии. В 1957-м в звании капитана уволился в запас.
С этого времени начался мирный период, о котором Зинаида Ильинична говорит подробно и с удовольствием. Отмаховым есть чем гордиться: оба окончили химфак ТГУ. Илья Иванович был направлен в НИИПП, позднее работал в Институте оптики атмосферы Академгородка. У Зинаиды Ильиничны вся жизнь связана с кафедрой аналитической химии университета. Сегодня уже их сын – Владимир Отмахов – доктор технических наук, профессор кафедры аналитической химии ТГУ.
Почти военная журналистика
– В 1974-м Илья перенес обширнейший инфаркт и ушел на пенсию, – продолжает супруга. – Казалось бы, активная жизнь кончилась: пенсия есть пенсия. Но ничего подобного.
В этот период Отмахов работал в областном и городском советах ветеранов. Занят был так, что иной раз не приходил домой обедать!..
Разговор наш продолжается больше часа. На стол ложатся газетные вырезки. Перебираю – и только тут понимаю, какой огромный и важный труд проделал Илья Иванович. Оставив научную деятельность, он буквально ринулся в историческую журналистику: наверное, это самое точное определение его работы. Встречался, брал интервью, писал очерки и зарисовки о ветеранах войны. Среди героев Отмахова – ученый Борис Хаскельберг, оборонявший Ленинград; разведчик, участник Сталинградской битвы Василий Проскурин; летчик Иннокентий Дуреев, освобождавший Украину, Белоруссию и Польшу; сапер Григорий Николаев; адъютант маршала Тухачевского Иван Иванчура и многие другие.
С Отмаховым делились важными датами, деталями, атмосферой времени. Еще бы: Илья Иванович не просто журналист, он собрат по оружию. Так продолжалось буквально до недавнего времени, пока не заболели ноги, не начала подводить память. Но Отмахов успел стать автором 280 журналистских работ, оставив томичам бесценные воспоминания земляков о войне.м
Бывают такие люди – символы своего времени, в которых все, от биографии до внешности, хочется сохранить для истории. Об одной из таких замечательных женщин писатель Вадим Макшеев написал очерк «Тоня, Антон, Антонина Дмитриевна», бережно собрав все детали. Сама Антонина Дарьенко рассказывает о себе скупо…
С толстой сумкой на ремне
Пожилые пары, долго и счастливо живущие вместе, бывают удивительно красивы. О том, что супруги Отмаховы именно такие, я поняла по предварительному телефонному разговору. Обычное для журналиста дело – написать о ветеранах войны в преддверии 9 Мая. Герой – во всех смыслах – 86-летний Илья Иванович Отмахов. Звоню, надеясь договориться о встрече… – Конечно, приходите! Только, наверное, будет проще, если я буду участвовать в этом разговоре, – сразу предлагает его жена Зинаида Ильинична. Видная пара Скоро стало ясно, почему. Любая эмоция, даже радостная, тяжела для Ильи Ивановича. Все молодые воспоминания мгновенно обретают для него опасную резкость, слезы наворачиваются на глаза. Но Зинаида Ильинична ведет беседу чутко, стараясь обойти любое напряжение. Листая альбомы с фотографиями (она заранее выбрала из богатого семейного архива несколько штук), поясняет: «А вот здесь мы…» – даже когда на снимке изображен один Илья Иванович. Наверное, по-другому не бывает, когда люди живут вместе уже 60 лет. И биографию мужа Отмахова берется рассказывать сама – вехи его длинного пути она помнит лучше. В армию Илья был призван девятиклассником в 1943 году. Окончил полковую школу, в 1944-м попал на 4-й Украинский фронт сержантом-артиллеристом. Победу встретил на Западной Украине. После войны окончил военное училище в Ленинграде. Служил в Германии, потом вернулся на родину – в Бийск, в дальнейшем продолжил службу во Львове и Белоруссии. В 1957-м в звании капитана уволился в запас. С этого времени начался мирный период, о котором Зинаида Ильинична говорит подробно и с удовольствием. Отмаховым есть чем гордиться: оба окончили химфак ТГУ. Илья Иванович был направлен в НИИПП, позднее работал в Институте оптики атмосферы Академгородка. У Зинаиды Ильиничны вся жизнь связана с кафедрой аналитической химии университета. Сегодня уже их сын – Владимир Отмахов – доктор технических наук, профессор кафедры аналитической химии ТГУ. Почти военная журналистика – В 1974-м Илья перенес обширнейший инфаркт и ушел на пенсию, – продолжает супруга. – Казалось бы, активная жизнь кончилась: пенсия есть пенсия. Но ничего подобного. В этот период Отмахов работал в областном и городском советах ветеранов. Занят был так, что иной раз не приходил домой обедать!.. Разговор наш продолжается больше часа. На стол ложатся газетные вырезки. Перебираю – и только тут понимаю, какой огромный и важный труд проделал Илья Иванович. Оставив научную деятельность, он буквально ринулся в историческую журналистику: наверное, это самое точное определение его работы. Встречался, брал интервью, писал очерки и зарисовки о ветеранах войны. Среди героев Отмахова – ученый Борис Хаскельберг, оборонявший Ленинград; разведчик, участник Сталинградской битвы Василий Проскурин; летчик Иннокентий Дуреев, освобождавший Украину, Белоруссию и Польшу; сапер Григорий Николаев; адъютант маршала Тухачевского Иван Иванчура и многие другие. С Отмаховым делились важными датами, деталями, атмосферой времени. Еще бы: Илья Иванович не просто журналист, он собрат по оружию. Так продолжалось буквально до недавнего времени, пока не заболели ноги, не начала подводить память. Но Отмахов успел стать автором 280 журналистских работ, оставив томичам бесценные воспоминания земляков о войне.
Ушла на фронт Тонечка Тяпкина (Дарьенко) совсем юной – 17-летней, как многие ее ровесницы. Обрезав волосы, стала похожа на мальчишку. Даже прозвище у солдат заработала соответствующее – Антошка.
Служба, на первый взгляд, у нее была самая мирная – Тоня доставляла бойцам почту, долгожданные вести из дома. Но в представлении к награждению медалью «За боевые заслуги» недаром сказано: «Сержант Тяпкина А.Д., работая почтальоном, под минометным и артиллерийским огнем пробирается на передовую и доставляет своевременную почту на линию огня…»
Ее линия огня прошла под Сталинградом. Ежедневно Антошка переправлялась под обстрелом через Волгу с почтальонской сумкой, набитой корреспонденцией. Эта сумка много чего повидала: и прострелена была, и тонула вместе с хозяйкой. Но письма свои солдаты получали несмотря ни на что.
Другая часть военной биографии Тони Тяпкиной – медицинская. Она ведь была не только почтальоном, но еще и санинструктором. Помогала раненым, а после Сталинграда совершила подвиг, о котором рассказала Вадиму Макшееву. Он записал со слов Дарьенко: «Воевала, и стрелять тоже приходилось. Но почему-то думаю, что никого не убила. Женщины на войне в основном спасали… Как-то снарядом мотор у санитарной машины разбило, шофер погиб, машина загорелась, а там тяжелораненые… Откуда силы взялись у меня, дверцу выломала, вытащила на себе двенадцать человек».
Девушка и сама была ранена. Врачи настаивали на ампутации ноги, но Тоня не далась: «Как это, в 19 лет – и без ноги?» Началась гангрена. Ее уже отнесли в спецпалату к другим смертникам, но молодость и жажда жизни взяли свое – Антонина выжила. Вернулась домой на костылях, но с обеими ногами.
Свет в окошке
Сегодня Антонина Дмитриевна живет вместе с внуком Алексеем Николаевым в скромной квартире на Иркутском тракте. Она называет его Алешенькой. Немногословный мужчина – свет в окошке для своей бабушки.
«Год назад сломала бедро. Хирург написала, что мне положено: ходунки, кресло инвалидное, стул туалетный на колесиках… Сколько Алешенька ходил, чтобы все это получить! Во всех инстанциях надоел, им там, наверное, уже невмоготу стало на него смотреть! Даже обувь ортопедическую привезли, вот как достал!»
«Меня уговорили полежать в медсестринском хосписе. Обещали поухаживать, полечить… Ну, думаю, полежу – пусть Алешенька от меня отдохнет. Три дня там выдержала. Какая-то нянька на меня напустилась с руганью, я заплакала… Алешенька приехал навестить, увидел – и немедленно вызвал такси, забрал меня домой. Ничьих уверений не слушал, что «теперь все хорошо будет».
«Я сегодня хожу на ходунках по квартире. Стараюсь, как могу, сама себя обслуживать. На кухню вот схожу – поем, что Алешенька сготовит. Ухаживает за мной…»
Антонина Дмитриевна не слезлива и не сентиментальна. Она молодеет на глазах, вспоминая себя Антошкой-почтальоном. Только нога очень болит. И Алексей, инженер-физик, «компьютершик», как его называет бабушка, не отрываясь от монитора, тихо напоминает: «Устала же – сядь, посиди». Она слушается.
Память сохранила не только трагичные, но и трогательные эпизоды. «Часто вспоминаю, как перевезла через Волгу мальчишку лет 9–10, – рассказывает Антонина Дмитриевна. – У меня был спецдопуск на любые плавсредства. Увидела его на берегу: стоит со своей собачонкой, ревет! Не брали животных, даже с кошкой нельзя было переправиться. А он плачет, расстаться не может. Завернула я тогда пса в плащ-палатку да так и перевезла обоих…»
22 мая Клавдия Даниловна отпразднует юбилей. Ей исполнится 85 лет. Женщина говорит, что жизнь у нее сложилась: любящая семья, интересная работа, и вроде все хорошо. Но годы босоногой юности вспоминаются с тихой грустью
Когда в Кривошеине появились пароходы с эвакуированными ленинградцами, Клавдии Беляевой едва исполнилось 13. Она среди деревенской ребятни, сидя на берегу, наблюдала за тем, как городские дети играли с невиданными в сибирской деревне куклами и мишками. И втайне мечтала о таких же. Но детям сороковых вдоволь наиграться было не суждено. Вот и совсем юная Клава вместе с другими кривошенскими ребятами оказалась в ФЗО, а оттуда попала на строительство томской ГРЭС-1.
– У нас мама рано умерла, – вспоминает Клавдия Даниловна, – поэтому отстоять некому было, забрали меня в город учиться на штукатура и поселили в бараке. А там таких, как я, еще по шесть-семь человек в каждой комнате. Условия были почти спартанские: по осени с потолка капало, а к утру вода замерзала – холодно.
Форму и каски строителям электростанции не выдавали, работали, в чем придется. Но самой проблемной частью гардероба была обувь.
– Некоторые даже зимой в морозы в тапочках ходили, не босиком же по снегу бегать, – рассказывает труженица тыла, – тяжелое было время, голодное. Когда рассказываю об этом своим детям, внукам и правнукам, они всегда удивляются, как мы вообще все это пережили.
Стены юные строители штукатурили от верха. Туда, куда не хватало роста, взбирались по лесам да по «козликам» – стены на ГРЭС высокие. Работали много, часов по 12. Выходной – воскресенье, но и в него могли попросить выйти на смену. А в свободное время девчонки играли в прятки прямо в бараке или ходили на танцы.
– Недалеко от нас танцы устраивали, – улыбается женщина, – мы там стояли у стеночки, надеялись, что кто-нибудь пригласит.
Подруги Клавдии Даниловны тщательно готовились к выходу в свет: выщипывали брови, стригли по тогдашней моде челки наискосок. Она сама тогда отрезала густую косу, узнав от городских девушек, что с такой прической уже давно никто не ходит. Но кавалеры танцевали только с девушками постарше.
За время войны Клавдия Беляева орудовала не только мастерком – полгода отстояла у станка на «Сибэлектромоторе», делая заклепки для металлической обшивки. Но потом вернулась на стройку. Даже 9 мая 1945-го бригада, в которой работала Клавдия Даниловна, пришла на смену в полном составе. Но девушек в честь праздника распустили по домам.
– Радость от праздника была настолько большой, что у нас появилась традиция, – вспоминает Беляева. – Все лето после смены мы бежали на Томск-I встречать эшелоны с победителями. Люди приходили с цветами, обнимались и плакали от счастья.
Вместе с Марией Никоновной сестринское дело постигали еще 45 девочек. В то время медсестер учили и повязки накладывать, и винтовкой пользоваться, ведь большинство выпускниц мед-училищ отправлялись в полевые госпитали. За многие годы Благодарная встретила только одну свою сокурсницу. «Ощущение было такое, будто это самый родной человек», – говорит бывшая медсестра
В 1941 году после окончания шестимесячных сестринских курсов 15-летняя Маша Благодарная попала в терапевтическое отделение эвакогоспиталя 1229.
– Я хорошо училась, и по хирургии в табеле была твердая четверка, поэтому меня и еще одну девушку-отличницу сразу определили в отделение, где лежали раненые с ампутированными конечностями, – рассказывает Мария Никоновна.
В первый же день свежеиспеченных медсестер провели по госпиталю и дали больного с ранением бедра – пуля прошла насквозь.
– Мы зашли, увидели на кушетке раненого, которого нужно было перевязывать, и пунцовыми стали, – улыбается женщина, – засмущались, молоденькие же. Но работа есть работа, и внимание на такие вещи обращать перестали быстро.
Смены длились по 18 часов, а когда приходил эшелон с новыми ранеными, сотрудники госпиталей дежурили круглые сутки. Медсестра Благодарная ухаживала за пациентами из комсостава и послеоперационными больными сначала в двух, а затем в трех палатах.
– Я работала на третьем этаже, а офицеры лежали у нас еще и на втором. И они отказались от своего врача, попросились к нашему, – вспоминает Мария Никоновна. – Однажды прихожу, а мне заведующая отделением говорит: «У нас пополнение: еще одиннадцать человек. Иди, знакомься».
Пошла, хотя было страшновато: один доктор им уже не понравился, мало ли. Постучала: «Можно?» Хор мужских голосов разрешил войти, а потом затянул «Вечерний звон»…
– Сколько лет прошло, а все этой песни забыть не могу, – улыбается Благодарная, а в уголках глаз блестят слезинки, – никто так спеть не сумеет. Они же хорошие были, добрые, переживали только – больно, страшно. Война.
Белый халат Мария Никоновна проносила всего шесть месяцев. Ее отправили на завод резиновой обуви, где в то время делали противогазы и резину для танков. Полгода девушка выбраковывала некачественную продукцию, пока ее вновь не перевели. В военно-учетном столе не хватало рук, и девушка два месяца оформляла бумаги на новобранцев. После хотела вернуться в госпиталь, но на ее место пришла новая медсестра, а Марию Благодарную военкомат отправил работать секретарем в НКВД. На этой работе она и встретила Победу.
– 9 мая 1945-го в Томске накрапывал мелкий дождик, – вспоминает Мария Никоновна, – но на площади Революции яблоку негде было упасть, все слушали репродуктор, гуляли, танцевали и радовались. А вечером в Горсаду запускали салют, красивее которого я больше не видела.
С 1941-го по 1945-й в 29 томских эвакогоспиталях лечение получили почти 100 тыс. человек. 40% раненых вернулись на фронт. Оставшиеся 60% пополнили ряды тружеников тыла. Смертность раненых бойцов за годы войны составила 1%.
В июне 1941-го в Томске тоже начались ожесточенные бои. Здесь, как и в сотне других тыловых районов, советские граждане круглосуточно сражались на трудовом фронте. Даже самые мирные предприятия, отвечая требованиям военного времени, в кратчайшие сроки начинали выпускать оборонную продукцию. Весовой завод освоил изготовление авиа-бомб, саперных инструментов и санитарных саней для нужд Красной армии. «Карандашка» производила аккумуляторный шпон, деревянные противотанковые мины и тару для консервов и бое-припасов, а спичфабрика – особые спички для бутылок с «коктейлем Молотова».
За четыре года войны тихий университетский городок со 150-тысячным населением превратился в промышленный центр – сюда вывезли 32 крупных предприятия с 50 тыс. рабочих, а в томских госпиталях за это время вылечили 100 тыс. раненых.
Чтобы обеспечить эвакуированным заводам бесперебойную работу, пришлось экстренно сооружать транспортную сеть. Автомобили по узким улочкам ездили редко, зато поезда ходили регулярно. В 1941 году по Томску разрослись ветки городской железной дороги.
– Рельсы пролегали прямо в центре города, – рассказывает научный сотрудник краеведческого музея Олег Асратян, – первая линия начиналась на улице Розы Люксембург. Взбиралась по каменному мосту на набережную реки Ушайки, а потом по ул. Беленца уходила к ТЭЦ-1.
По всей протяженности дороги имелись отстойные тупики во дворах, чтобы грузы подъезжали прямо к пункту назначения. А на месте нынешнего ЦУМа находилась платформа для сгрузки угля. Им топилась фабрика резиновых изделий, оборудованная в стенах Богоявленского собора.
Раненых, которых везли в Томск со всех фронтов Великой Отечественной, встречали всем городом и зачастую развозили по госпиталям на санях и волокушах – машин и подвод не хватало. Видимо, поэтому еще два десятилетия после войны весь советский пассажирский транспорт на всякий случай сохранял специальный люк для загрузки раненых на торцевой части кабины. Со временем дополнительную дверь из автобусов и трамваев убрали, и теперь о славном подвиге томских тыловиков свидетельствуют только мемориальные доски на старинных зданиях с номерами эвакогоспиталей и названиями заводов, спасенных от гитлеровцев в нашем городе. «Томские новости» совместно с областным краеведческим музеем им. Шатилова стерли пыль с памятных табличек и составили карту промышленного и госпитального Томска.
Цифра
26 – таково максимальное количество эвакуированных госпиталей в Томске. Дело в том, что эта цифра постоянно менялась: одни медицинские учреждения приезжали, другие уходили в поле.
Постоянная экспозиция краеведческого музея, посвященная боевой славе томичей, 9 мая будет работать бесплатно. Музейные работники обещают, что некоторые экспонаты, например макеты оружия времен ВОВ, можно будет подержать в руках.
Большинство шприцев, ланцетов и зажимов, которыми пользовались в эвакогоспиталях, были американского производства. Они стали приходить в СССР по договору о ленд-лизе.Проблему дефицита перевязочных материалов решал мох: он позволял коже дышать, прекрасно впитывал гной и мог использоваться несколько раз, нужно было только прокипятить его.Помощь фронту не ограничивалась стахановским трудом на заводах, многие томички вязали теплые вещи для защитников Родины в недолгие часы отдыха.В комплекте с бутылкой «коктейля Молотова» шли длинная спичка и кусок фанеры с серным напылением
Василий Филиппович Казак прошел в составе 79-й Гвардейской дивизии всю войну, от Томска до Берлина. На фронте сначала был стрелком, потом радистом.
«Такое пополнение мне не нужно»
– В 1941 году я учился в дорожно-механическом техникуме. В сентябре мы всей группой решили пойти в танкисты. Разбились по экипажам (командир танка, башенный стрелок, водитель) и пошли в военкомат. Там, узнав, что мы учимся по специальности «эксплуатация и ремонт автомобилей и дорожных машин», сказали, что эта специальность очень нужна на фронте, так как там много битой техники, а ремонтировать ее некому. Мы сказали, что это не для нас: кто-то будет воевать, а мы ремонтировать? И ушли все из техникума. Наш «экипаж» пошел работать на ГПЗ-5.
А в декабре начала формироваться 284-я дивизия, и нас в нее призвали. Меня зачислили стрелком в 4-ю роту 2-го батальона 1043-го стрелкового полка. Пока шло формирование, я окончил курсы пулеметчиков и радистов. В марте 1942 года мы выехали на фронт в район Брянска, Курска, Липецка.
Нас решили передать в 40-ю армию. Когда туда прибыли, нас построили. Наш командир дивизии Батюк и командующий 40-й армией (фамилию не помню) идут мимо нашего строя и около меня останавливаются. И командующий армией говорит: «Нет, такое пополнение мне не нужно. Они будут «мама» кричать» (наша дивизия состояла в основном из 17–19-летних пацанов). А мы хором кричим «Мы гвардейцы!» И нас передали в резерв Брянского фронта.
Первый бой
– Когда немцы прорвали фронт 40-й армии, нас ввели в бой под станцией Касторная с задачей задержать немцев, дать возможность 40-й армии отойти на новые рубежи и избежать окружения. Этот наш первый бой я хорошо запомнил. Я и сегодня вижу его как на картинке. Утром я пошел на кухню за завтраком. Получил термос, иду обратно. Подхожу к окопам, смотрю – идут немецкие танки шеренгой и пехота за ними. Я бегом в окоп, беру в руки карабин.
До немцев было еще далековато, метров 600–800. Командир взвода кричит: «Огонь!» Но мы не стреляем. А вдруг это наши? Командир опять кричит: «Огонь!» – и мы все-таки пальнули. А они как шли, так и идут, мы не попали.
Когда они подошли ближе, тут мы давай их ложить. Выбивали мы их, выбивали, они залегли. За ними идет вторая шеренга, мы перенесли огонь на нее. Мы и вторую шеренгу положили. А танки идут и стреляют из пушек в землю перед собой – проверяют, нет ли минного поля. Когда они подошли к нам на 20–30 метров, мы их гранатами стали закидывать. На отделение была всего одна противотанковая граната, две противопехотные. Противопехотные мы связывали вместе и подрывали ими танки. Если бы у нас тогда были хотя бы бутылки с горючей смесью, мы бы все танки уничтожили. А так только часть подбили, остальные прошли наши окопы и двинулись дальше. Один танк проехал прямо надо мной, я его в днище штыком потыкал… Танки пройдут, а пехоту мы отсекаем. Танки возвращаются обратно, без пехоты идти боятся. И вот так пять дней мы отбивали немецкие атаки. Наша дивизия тогда устояла, но попала в окружение.
Контузия
– Когда выходили из окружения, я был тяжело контужен, несколько дней был без сознания. Рядом со мной взорвалась мина от немецкого шестиствольного миномета «Ванюша». Сзади меня бежал комсорг роты. Он потом рассказал: «Подбегаю, а ты лежишь, целый, и не шевелишься». Он меня на плечо и побежал дальше. Он вынес меня из окружения. Фамилию его не помню.
Я пять дней отлеживался в ветряной мельнице. А когда очнулся, то все забыл, полностью потерял память. Не помнил, кто я, где я, что со мной, как мать зовут, домашний адрес… Все забыл совершенно.
Память потом возвращалась ко мне постепенно. Когда что-то где-то увижу, услышу из того, что раньше знал, у меня как форточка в голове откроется (я даже ощущал ее размеры – миллиметр на миллиметр), и я вдруг все вспоминаю.
Например, как-то в Сталинграде вызвал меня командир полка и спрашивает: «Письма пишешь домой?» – «Нет». – «А почему?» – «Не помню адреса и как зовут мать». – «Как так?» – «Память потерял». Он мне письмо матери моей показал. Я прочитал и сразу же и адрес вспомнил, и как маму зовут.
Оказалось, мать полгода не получала от меня писем, а потом прочитала в газете «Красная звезда» приказ о награждении меня медалью и написала командиру полка, чтобы узнать, что со мною, это меня наградили за старые заслуги или за недавние, если жив-здоров, то почему не пишу.
Командир полка приказал мне писать письма и ему приносить, он сам их отсылать будет. Три письма я ему принес, а потом сам стал отправлять.
Непонятно, как уцелел
В Сталинграде Василий Казак воевал радистом. Как ему удалось там выжить, он и сам не понимает.
– Когда битва закончилась и саперы стали разминировать Сталинград, то оказалось, что на каждом квадратном метре было от 500 до 1 250 осколков. Там каждый бугорок, каждая ямка были пристреляны. Из траншеи высунуться было невозможно, передвигались только ползком. Вдобавок нас постоянно бомбили, немцам, наверное, авиацию девать было некуда… А мы там четыре месяца простояли, и меня даже не ранили.
Мы занимали позиции в центре Мамаева кургана, а в трехстах метрах за нами был блиндаж командующего нашей 62-й армии генерала Чуйкова и штаб армии. А вот наша артиллерия стояла за Волгой, поддерживала нас огнем с того берега. Использовать артиллерию и танки в самом Сталинграде было невозможно. У нас всюду лежали бутылки с горючей смесью. Вывернет из-за угла немецкий танк, берем ближайшую бутылку и в него кидаем, он загорается.
Так что воевала в основном пехота. Когда еще оставались неразрушенные дома, то немцы иногда находились прямо за стенкой: в одной комнате мы, в другой – немцы, даже речь их слышали. По ночам группами по 10–15 человек просачивались к немцам и старались уничтожать их штабы, опорные пункты.
Смотреть сейчас современные фильмы про оборону Сталинграда мне неприятно, показывают полную чушь. Мне кажется, правдиво показать то, что там было, вообще невозможно.
В партию приняли посмертно
В Сталинграде Василия Филипповича посмертно приняли в коммунисты и наградили медалью «За боевые заслуги».
– Немцы разрезали наш полк и просочились к Волге. Связь со вторым батальоном прекратилась. Начальник связи полка капитан Попов приказал мне и Будько пробраться во второй батальон, уточнить обстановку и восстановить связь. Перед уходом на задание мы написали заявление: «Если погибнем, просим считать нас коммунистами». Ночью мы проползли во второй батальон, я починил рацию, и мы поползли обратно, хотя уже стало светать. Вдруг слышу, как застрочил пулемет, и каким-то шестым чувством понял, что это по нам стреляют. Я говорю: «Замри», и мы замерли. Прямо перед нами в землю вошли пули. Поползли дальше. Опять застучал пулемет, мы снова замерли, перед нами снова вонзилась пулеметная очередь. Потом по нам стали бить из крупнокалиберного пулемета. Мы решили больше не двигаться, прикинулись мертвыми. Когда стемнело, приползли к своим. А те уже считали нас погибшими, и парторг принял нас в партию.
О бомбежках
– Когда нас начинали бомбить с самолетов или обстреливать из артиллерии, я ложился в траншею и засыпал. Пока все грохочет, я сплю, а когда становится тихо, просыпаюсь и смотрю – видно только хвост последнего уходящего самолета.
В Сталинграде для борьбы с самолетами мы приспособили противотанковые ружья (ПТР). Берем телегу, одно колесо с оси убираем, ось забиваем в землю, вокруг обкапываем, а к оставшемуся на оси колесу привязываем ПТР (он тяжелый, на весу не удержать).
И вот как то сидим мы с моим другом Вениамином Дрожжиным, а на нас летят два мессершмитта. Он кинулся в траншею к ПТР, прицелился, бац – и один задымил, отвернул и упал. А Веня рассуждает: «Интересно устроен человек. Вот сбил самолет – улыбаюсь. А можно ли улыбаться, когда бомбы на тебя летят?» И тут, как по заказу, на нас опять летят два мессершмитта. От них начинают отделяться черные точечки – бомбы. Веня говорит: «Вот смотри, я буду улыбаться». Ну, я одним глазом на бомбы, а другим – на него. Он улыбается. Бомбы упали в трех метрах от нашей траншеи. Мы упали на дно траншеи, а когда дым от взрывов рассеялся, Веня встает и спрашивает: «Ну как?» – «Не совсем получилось». – «Я сам чувствую, морда у меня вытянулась. Но если потренироваться, то можно».
Почему они стали стрелять?
В Берлине Василий Казак стал свидетелем того, как солдат томской дивизии спас немецкую девочку:
– Между нами и немцами был какой-то канал с мостом через него. Мост был пристрелян с обеих сторон, подобраться к нему было невозможно. А под мостом плачет ребенок. Наш сержант Масалов говорит: «Ребята, прикройте». И пополз. Никто не стрелял. Масалов дополз, взял ребенка и пополз обратно. И тут немцы открыли по нему огонь. Мы из всех видов оружия открыли огонь по немцам, подавили их. Масалов выполз целым и ребенка принес. А меня до сих пор терзает вопрос: почему немцы не стреляли, когда он туда полз, а стали стрелять, когда он пополз обратно?
Весть о капитуляции Германии Василий Казак и его товарищи услышали по рации в тот момент, когда находились в подземных коммуникациях Берлина и готовились взрывать стальную дверь в бункере, который, по их мнению, вел в подземное укрытие немецкого командования под Рейхстагом. Приказ о взрыве входа в бункер им отменили.
В Великой Отечественной воевали четыре дивизии, сформированные на территории Томской области. Судьба томских частей была различна, но каждая из них подтвердила славу сибиряков как мужественных солдат, умевших выстоять даже в самой безнадежной ситуации.
166-я стрелковая
166-я стрелковая дивизия была создана в сентябре 1939 года. Это единственная кадровая дивизия из четырех, сформированных на территории Томской области. Дивизию постигла трагическая участь большинства кадровых войск Красной Армии, которые были почти полностью уничтожены летом – осенью 1941 года.
Бои под Смоленском
Война застала подразделения 166-й дивизии в летних лагерях под Юргой. В начале июля 1941 года дивизия сосредоточилась в районе г. Вязьмы Смоленской области, а в середине июля вступила в бой в составе 24-й армии. Сибиряки стояли насмерть, хотя многие части Красной армии в то время постоянно отступали.
11 августа два полка 166-й стрелковой дивизии прорвали фронт противника и обеспечили выход из окружения группы генерал-лейтенанта И.В. Болдина.
В результате Смоленского сражения (10 июля – 10 сентября) был сорван немецкий план «Барбаросса», который предусматривал разгром Красной армии и захват Москвы за два-три месяца.
Вяземский котел
2 октября началось наступление немецкой группы армий «Центр» на вяземском направлении. 166-я стрелковая дивизия заняла оборону на р. Вопь в районе деревни Копырёвщина. На этом рубеже сибиряки проявили чудеса мужества и стойкости, задержали продвижение немецких войск и обеспечили войскам Западного фронта возможность для отхода.
Однако разрешение Ставки главного командования на отступление запоздало, и почти все войска Западного фронта оказались в окружении. 19-я армия, в которую входила 166-я дивизия, угодила в Вяземский котел. Почти весь октябрь советские войска пытались вырваться из этого котла, но безуспешно.
По общепринятой версии, 14 ноября из окружения вышли 517 бойцов и командиров 166-й стрелковой дивизии. Однако в реальности только часть из них были из томской дивизии, большинство воинов которой погибли или попали в плен.
Оставшиеся в живых уходили в леса, многие томичи из 166-й дивизии внесли большой вклад в партизанское движение на Смоленщине.
19-я Гвардейская
19-я Гвардейская стрелковая дивизия была сформирована осенью 1941 года в Томске как 366-я стрелковая. Ее боевой путь хорошо известен, однако подробности первого сражения, в котором она участвовала, советские историки долгое время скрывали. При Сталине о Любанской наступательной операции было запрещено даже упоминать.
Неудачная операция
28 декабря 1941 года дивизия прибыла в г. Тихвин и вошла в состав 2-й ударной армии. Волховскому фронту поставили задачу разгромить немецкую группу армий «Север» и прорвать блокаду Ленинграда.
7 января 1942 г. наши войска прорвали оборону противника в районе н. п. Мясной бор и глубоко вклинились в расположение немецких войск. (За доблесть бойцов и командиров в этих боях 366-я дивизия в марте 1942 года была преобразована в 19-ю Гвардейскую стрелковую дивизию.) Не имея сил для дальнейшего наступления, 2-я ударная армия оказалась в тяжелом положении, противник несколько раз перерезал ее коммуникации, и в итоге армия была окружена…
Из 13 тыс. бойцов и командиров нашей дивизии в живых остались около тысячи. Несмотря на потери, дивизия продолжила свое существование, так как бойцам (кому именно – неизвестно) удалось спасти боевое знамя.
Упоминать о Любанской операции было запрещено не столько из-за ее полного провала, сколько из-за того, что в момент гибели 2-й ударной армии ею командовал генерал-лейтенант А. Власов. Он не смог выйти из окружения и в июле сдался в плен, согласился сотрудничать с немцами и позже возглавил так называемую русскую освободительную армию.
От Пскова до Хингана
До января 1943 года 19-я Гвардейская дивизия воевала в Псковской области, затем на Смоленщине. За успешную операцию по освобождению Рудни ей было присвоено почетное наименование Руднянская. Позже дивизия освобождала Белоруссию, Литву, Восточную Пруссию. Затем сибиряков передислоцировали на Дальний Восток, где они приняли участие в разгроме японских войск. За успешное преодоление горного хребта Большой Хинган дивизии было присвоено еще одно почетное наименование – Хинганская.
370-я стрелковая
370-я стрелковая дивизия была сформирована осенью 1941 года в Асине в основном из призывников Асиновского, Колпашевского и Чаинского районов. До февраля 1942 года занимала оборонительный рубеж в районе Волго-Балтийского канала, в боевых действиях не участвовала.
Бои на северо-западе
В феврале 370-ю дивизию перебросили на Северо-Западный фронт, в Новгородскую область. За 14 месяцев боев 1 483 воина дивизии были награждены орденами и медалями.
В 1943 году дивизия вошла в состав 6-й Гвардейской армии 2-го Прибалтийского фронта и воевала на территории Псковской области.
В январе 1944 года сибиряки перешли в состав 3-й ударной армии и приняли участие в наступлении 2-го Прибалтийского фронта.
Встреча на Эльбе
Летом 1944 года томская дивизия участвовала в стратегической наступательной операции по освобождению Белоруссии (операция «Багратион»), в ходе которой немцы потерпели самое крупное поражение в ходе Второй мировой войны.
Затем дивизия участвовала в освобождении Польши. 31 июля сибиряки форсировали р. Вислу и захватили на ее западном берегу плацдарм. За мужество и отвагу, проявленные при форсировании столь мощной преграды, шесть воинов дивизии были удостоены звания Героя Советского Союза.
В середине апреля 1945 года дивизия приняла участие в Берлинской наступательной операции, затем в составе соединения 69-й армии продолжила наступление на западном направлении и вышла к р. Эльбе, где встретилась с передовыми частями 9-й американской армии.
79-я Гвардейская
79 Гвардейская стрелковая дивизия была сформирована в Томске зимой 1942 года как 284-я стрелковая. Она стала одним из самых прославленных соединений Красной армии в годы Великой Отечественной войны.
На пути танковой армады
В июне 1942 года, после разгрома советских войск под Харьковом, путь к Волге преграждали деморализованные остатки фронтов юго-западного направления. И в конце июня 4-я танковая армия Гота начала стремительное наступление на Воронеж, а 6-я полевая армия Паулюса – на Сталинград. И вот тогда на пути немецких армий встали дивизии и полки, состоящие в основном из сибиряков и уральцев. В их числе была и 284-я стрелковая дивизия, которая попала под удар 4-й танковой армии вермахта. С 1 по 5 июля томская дивизия вела упорные оборонительные бои в районе Касторного, после чего сибиряки оказались в окружении. В ночь с 6 на 7 июля, разгромив стремительным ударом заслоны противника, вышли из окружения, выполнив поставленную задачу, противник был задержан на пять суток, хотя дивизии это стоило огромных потерь.
Сталинград
В сентябре 1942 года томская дивизия вошла в состав 62-й армии генерала Чуйкова, защищавшей Сталинград. В конце сентября, форсировав под огнем Волгу, дивизия с ходу вступила в бой и заняла позиции в районе Мамаева кургана. Этот рубеж она обороняла до февраля 1943 года, когда закончилась Сталинградская битва, в которой сибирские воины покрыли себя воистину всенародной славой.
В феврале 1943 года 284-я стрелковая дивизия была преобразована в 79 Гвардейскую дивизию.
На Берлин!
Чрезвычайно трудным для 79-й Гвардейской дивизии стало сражение за Донбасс. Во второй половине июля 1943 года она вела кровопролитные бои на берегу р. Северский Донец у с. Голая Долина Донецкой области (впоследствии немцы назвали Голую Долину долиной смерти). В составе 8-й Гвардейской армии томская дивизия дошла до Берлина и приняла активное участие в его штурме.
9 мая с раннего утра до позднего вечера в городе будут идти праздничные мероприятия
После традиционного парада в 10.00 в Лагерном саду состоится торжественное возложение венков и цветов к мемориалу Славы воинов-томичей. Там же с 9 утра будет работать Музей военной славы под открытым небом.
Массовые гуляния с участием творческих коллективов, песнями, солдатской кашей, приготовленной в полевой кухне, и военными автомобилями начнутся в 13.00 в Горсаду. Духовой оркестр будет играть на Белом озере с 14.00. А во дворе краеведческого музея в полдень стартует акция «Никто не забыт, ничто не забыто»: здесь будут стоять автомобили 1940-х годов и звучать песни военных лет, а каждый желающий сможет отведать солдатской каши из походного котелка. Кроме того, томичи смогут бесплатно посетить экспозиции, посвященные боевой славе томичей. Музейные работники обещают, что некоторые экспонаты можно будет трогать и примерять.
Завершится праздник в 22.30 запуском бумажных фонариков и десятиминутным салютом в Лагерном саду.
