Состав редкий: сокрытие налогов в 2007–2008 годах на сумму свыше 50 млн рублей. Но еще более интересен тот факт, что очень часто упоминаемым на процессе человеком стал экс-директор ОАО «ТПО «Контур» и создатель компании «Стек» Игорь Иткин, за чьим громким уголовным делом уже несколько месяцев внимательно следит общественность.
Простое дело
На первый взгляд, обвинение кажется достаточно простым. У радиотехнического завода возникла недоимка по налогам и сборам. На расчетный счет должника было выставлено инкассовое поручение, то есть все поступавшие средства должны были идти на погашение недоимки. Однако руководству предприятия удалось вывести из-под принудительного взыскания 50 447 503 рубля, открыв дополнительные счета в коммерческом банке. Деньги пошли на погашение обязательств перед ОАО «ТПО «Контур». Директор ТРТЗ Максим Лоос предстал перед судом.
Сложный контур
Давать показания в судебном заседании Максиму Лоосу было непросто. Для него в дело о недоимке вплетался болезненный человеческий фактор. Хотя Максим Александрович и сидел в кресле директора, но руководил исключительно технической стороной производства. А заместителем, отвечающим за экономическую и финансовую стратегию предприятия, имел Игоря Иткина, который обладал правом представлять интересы завода во всех органах власти РФ.
Расклад был такой. В 1996 году Игорь Иткин успешно вывел «Контур» из процедуры банкротства. И территориальное управление имущественных отношений совместно с обладминистрацией предложили Игорю Иосифовичу повторить то же самое с ТРТЗ. Но Иткин, уже возглавляя одну компанию, не мог стать одновременно и первым руководителем радиотехнического. Нужен был надежный человек, хорошо знающий производство. И, видимо, не слишком своевольный. Так главный инженер «Контура» Максим Лоос стал директором ТРТЗ.
«Полностью под контролем…»
Выступая в прениях, адвокат Денис Тельной кратко остановился на роли, отведенной, по оценке стороны защиты, директору радиотехнического завода:
– Он был назначен только потому, что обладал необходимым допуском, а также был полностью под контролем Иткина. Завод не имел самостоятельной финансовой службы (предполагалось, что он станет производственной площадкой «Контура»). Иткин сконцентрировал в своих руках все вопросы, связанные с деньгами ТРТЗ. Открытие расчетного счета было необходимо ему для совершения сделки по продаже здания по Красноармейской, 101а. Если проследить движение средств, прошедших через расчетный счет ТРТЗ, увидим: деньги были получены от «Контура» и успешно ушли на «Контур». Данный эпизод сейчас исследуется в рамках уголовного дела, возбужденного в отношении Иткина.
История отношений
В финале прений судья, выясняя позицию Максима Лооса, задал ему несколько вопросов.
– Что вы можете сказать по сути обвинения?
– Я работал с Иткиным с 1993 года. Формально являясь директором, я не имел оснований не доверять людям, которые готовили финансовые документы по его распоряжению. И не обладал достаточной юридической и экономической подготовкой, чтобы их оспаривать… У меня были другие производственные задачи. Когда возникали вопросы, получал объяснения. В сложившейся ситуации я не мог не подписывать документы. Невозможно работать связанной группой предприятий и принимать самостоятельные решения.
– Какие отношения были с Иткиным?
– Нормальные, деловые.
– Доверительные?
– Ну конечно!
– Сейчас какие отношения?
– Никаких. И вообще, какие могут быть отношения? Он же задержан, находится в изоляторе. Лично я не получил от этой истории с налогами ничего: ни материальной выгоды, ни карьерного роста. Только уголовное дело!
Вину не признал
Точка в процессе еще не поставлена – приговор не вынесен. Но уже понятно, что суровым он не будет. Гособвинитель Арина Живоденко не стала настаивать на максимальных санкциях, попросив суд учесть, что хотя сокрытая сумма и относится к особо крупному размеру, но преступление средней тяжести, к уголовной ответственности Лоос не привлекался, характеризуется положительно:
– Прошу назначить три года лишения свободы условно с лишением права занимать административно-хозяйственные должности в коммерческих и некоммерческих организациях сроком на три года.
Подсудимый ни в ходе следствия, ни на суде вину не признал. Адвокат Максима Лооса, выступая в прениях, просил оправдать его подзащитного.