Возможности техники и профессионализм сотрудников отделения лучевой диагностики томского НИИ онкологии позволяют врачам ставить диагнозы с высокой точностью
Второй съезд лучевых диагностов Сибири пройдет в Томске 27–28 сентября. С докладами на этом авторитетном профессиональном форуме выступят и томичи. Причем как опытные, с серьезным научным весом (например, профессора Светлана Величко и Ирина Фролова – экс-руководитель и нынешняя заведующая отделением лучевой диагностики НИИ онкологии), так и начинающие исследователи – аспиранты, научные сотрудники, врачи. Им, несмотря на молодость, уже есть что добавить в копилку новых диагностических знаний.
Специальность «лучевая диагностика» сегодня включает в себя как обычную рентгенологическую диагностику, так и ультразвуковую, компьютерную и магнитно-резонансную томографию.
– Без этих исследований невозможно ни точный диагноз поставить, ни оценить распространенность процесса, ни провести дифференциальную диагностику различных заболеваний, – говорит Ирина Фролова. – Ведь многие злокачественные опухоли протекают под маской доброкачественных процессов или наоборот. Например, периферический рак и туберкулема в своих рентгенологических проявлениях очень схожи. Обследуя пациента комплексно, мы с высокой точностью устанавливаем локализацию, стадию и распространенность опухоли. А врачи-онкологи, исходя из этого, планируют лечение: лучевой метод, химиотерапевтический, хирургический, комбинированный…
Специалисты широкого профиля
В этом отделении врачей и ученых примерно поровну – это по штатному расписанию. Но разделить, кто есть кто, достаточно сложно – все работают над постановкой диагноза, все занимаются наукой. И врачи с ученой степенью здесь в порядке вещей. Сколько здесь рентгенологов, специалистов УЗИ, томографии? Вопрос только на первый взгляд простой… Ирина Георгиевна поясняет:
– На компьютерном томографе у нас работают шесть специалистов, четверо на магнитно-резонансном, владеющих ультразвуковыми исследованиями человек пять-шесть, три «чистых» УЗ-диагноста (впрочем, и они владеют смежными специальностями) плюс врачи, занимающиеся рентгенологическими исследованиями…
Обучить всех специалистов по системе единого лучевого диагноста, объединив в каждом лице рентгенолога, узиста, томографиста, потребовали алгоритмы обследования, сформулированные еще прежним руководителем отделения Светланой Величко. По сути, она создатель нового научного направления по комплексной лучевой оценке опухолей на этапах ранней и уточняющей диагностики.
– Комплексная оценка эффективности лечения с выходом за рамки органа – такого раньше вообще не было, – рассказывает Ирина Фролова. – Теперь у нас специалисты не каждый по отдельности своим исследованием занимается: мы вместе смотрим на проблему со всех сторон, вместе разбираем сложных пациентов, принимаем общие решения. Это совершенно необходимо. Казалось бы: за 30 лет работы рентгенологом я уже все на свете видела, но иногда, знаете ли, такие загадки в онкологии встречаются.
В объеме и цвете
Прежде рентгенологи хорошо видели только легочную, желудочно-кишечную патологию, проводили также кое-какие контрастные исследования. Учитывали и косвенные признаки, по которым могли судить о заболевании других органов, – сдавление, смещение. С появлением УЗ-аппаратов стало возможным исследовать такие органы, как печень, почки, поджелудочная железа, селезенка, надпочечники, органы малого таза… И сразу же обнаружилась такая распространенная патология, как кисты, ранее считавшаяся крайней редкостью. Рентгеновские компьютерные томографы позволили изучать любую часть человеческого тела в поперечном сечении. Точность первичной и дифференциальной диагностики повысилась, появилось – очень важно! – объемное видение. Следующее поколение – томографы магнитно-резонансные, дающие четкую тканевую контрастность. Качество диагностики намного возросло.
Умные машины
– У нас хорошая диагностическая база: два рентгеновских аппарата, семь ультразвуковых (из них пять самых современных), спиральный шестисрезовый компьютерный томограф, магнитно-резонансный – на нем можно обследовать мягкие ткани, суставы, головной мозг, малый таз. То есть оборудование на уровне хорошей европейской клиники.
О своих умных машинах Ирина Георгиевна может рассказывать, наверное, часами. Показывает, как аксиальные (поперечные) срезы на экране превращаются в объемную реконструкцию, как цветное изображение легким движением мыши поворачивается про оси, позволяя рассмотреть изображение органа в любой проекции и в любом срезе, послойно.
– Важно, что все это цифровые аппараты, значит, есть возможность архивирования, передачи изображения, удаленных консультаций путем телекоммуникации. Ведется единая база, значит, всегда можно поднять предыдущее исследование, оценить динамику. Мы видим очаги в легких размером 2–3 мм, при исследовании печени или почек –5 мм, жидкостные (кисты) –2 мм, сосудистое разрешение порядка5 мм. Теперь можем очень точно размечать локализацию новообразования для лучевой терапии, а значит, эффективность лечения будет значительно выше.
– Лучевая диагностика уходит от анатомических характеристик и констатации в сторону определения функциональных параметров и процессов, – говорит старший научный сотрудник Анна Усова. – Наши томографы позволяют заниматься углубленным изучением процессов в органах, мы можем прогнозировать какие-то вещи, предполагать и оценивать эффективность лечения. Тема моей работы «Возможности МРТ-диагностики рака прямой кишки». Это не совсем типичная локализация для томографических методов. Мы изучаем функциональные характеристики процесса и надеемся, что полученные результаты помогут лучше оценивать патологические процессы на этапе первичной диагностики, более четко устанавливать стадирование и назначать более адекватное лечение, а также точнее оценивать эффективность этого лечения. Мы хотим извлечь из томографических изображений намного больше информации, чем это делалось раньше
Евгений Григорьев рассказывает, что в лучевую диагностику на первых порах его привели не сильно общительный характер и любовь к технике.
– В урологии существует серьезная проблема визуализации мочевого пузыря. Обычно его исследуют на УЗ-аппарате, но при УЗИ не всегда можно подтвердить факт наличия опухоли. МРТ добавляет существенную информацию к той, что врач увидел на ультразвуке, ведь мы получаем несколько проекций
Тема диссертации, которую Полина Суркова защитила нынешней весной, сложная, новая, литературы по ней крайне мало.
– Идея была в том, чтобы совместить два вида исследования рака гортани и гортаноглотки – спиральную компьютерную томографию и метод сцинтиграфии. Этот совмещенный метод мы впервые применили для данной локализации, получили дополнительные данные о рецидивах. Особенно хорош этот метод в оценке результатов лечения – ведь рецидив будет накапливать радиоизотоп, а лучевой фиброз не будет
Игорь Савельев выполняет рентгеноскопию ЖКТ на радиологическом телеуправляемом электронном комплексе. Часто приходится смотреть тяжелых послеоперационных больных из отделения реанимации, пациентов с осложнениями
Будущая диссертация Екатерины Боберь посвящена использованию МРТ при раке щитовидной железы.
– Набираю пациентов, накапливаю материал. В сравнении с другими щитовидная железа– маленький орган, визуализировать изображение сложно. Мы отрабатываем методику исследования на МРТ – стандартов (как, например, для головного мозга, позвоночника, брюшной полости) пока не существует
Справка «ТВ»
Отделение лучевой диагностики в НИИ онкологии самое крупное: здесь много современной аппаратуры и работающих на ней научно-врачебных кадров. Из 20 сотрудников – три доктора наук, два профессора, семь кандидатов, один ординатор, два старших научных сотрудника, один научный и три младших (все имеют тематические карты научных исследований и намеченные сроки защиты диссертаций). В день через отделение проходит около 100 человек. С 14.00 здесь работает диагностический центр, в который приходят пациенты из других учреждений