Сегодня, 5 июня, в рамках российско-американских межправительственных соглашений о прекращении производства плутония на Сибирском химическом комбинате (СХК) будет остановлен второй и последний атомный реактор АДЭ-5. Закрытие промышленного реактора завершит эпоху производства элементов ядерного оружия на территории Томской области. Накануне этого исторического события интервью «ТН» дал директор Реакторного завода ФГУП «СХК» Александр Кохомский.
Миссия
— Александр Георгиевич, в чем заключалась миссия атомных реакторов в Северске?
— Реакторы в Северске создавались в период холодной войны, предназначались для производства оружейного плутония и были призваны обеспечить страну сырьем для гонки вооружений. Пуск АДЭ-4 состоялся в 1964 году, а спустя год был сдан в эксплуатацию АДЭ-5. Проектом предусматривалось, что в целях удешевления производства плутония реакторы будут вырабатывать и электроэнергию. АДЭ-5 уже строился вместе с электростанцией № 2 и с момента пуска наряду с основным военным продуктом выдавал электроэнергию. АДЭ-4 был переведен на работу в двухцелевом режиме позже — в 1968 году. Вскоре появилась идея использовать остаточное тепло реакторов для теплоснабжения Томска. В декабре 1973-го были построены бойлерная на территории объекта № 45 СХК, пиковая резервная котельная для подогрева воды и 16 км трубопроводов до Томска, что позволило обеспечить областной центр теплом. В середине 1990-х после модернизации оборудования на бойлерной реакторы стали отапливать и половину Северска.
— А нельзя было перепрофилировать реакторы на производство только электроэнергии и тепла?
— С середины 1990-х годов, когда исчезла необходимость в оружейном плутонии, рассматривались различные варианты перевода реакторов в конверсионный режим работы, ведь плутоний необходимо где-то накапливать, хранить, решать вопросы по обеспечению безопасности. Существовало несколько проектов, но ни один из них внедрить не удалось. Проблема в том, что изначально конструкция реакторов была ориентирована именно на производство плутония, а изменить технологию производства, не меняя конструкцию, чрезвычайно сложно. В итоге все проекты были признаны нецелесообразными.
— Каков срок службы реакторов?
— По проекту он составлял 20 лет. Но по истечении этого времени были проведены компенсирующие инженерные мероприятия, заменены отдельные элементы конструкции, благодаря чему срок службы реакторов решением комиссии Росатома был продлен до 2010 года. Уверен, в случае необходимости оборудование могло прослужить еще дольше.
АЭС нужна Томску
— Как выглядит процесс остановки реактора?
— Технически это довольно простая процедура. Когда остановка производится по плану, технологический регламент предусматривает плавное глушение реактора. Регулирующие стержни, основным элементом которых является борный поглотитель нейтронов, по очереди спускаются в активную зону, мощность реактора снижается, а цепная реакция постепенно затухает. В аварийном режиме остановка происходит еще быстрее и занимает несколько секунд. После остановки реактора топливо выгружается из активной зоны и размещается в специальном хранилище. В течение 1-2 лет оно будет полностью переработано на Радиохимическом заводе СХК.
— В апреле на комбинате был остановлен реактор АДЭ-4, сейчас дошла очередь до АДЭ-5. Как планируется трудоустраивать оставшихся без работы сотрудников?
— Сейчас на заводе трудятся более 1 100 человек, включая работников ранее остановленных реакторов на площадке № 2. Но с реакторным производством тесно связаны еще ряд подразделений СХК – Ремонтно-механический завод, часть персонала Радиохимического завода, энергетики. После остановки реакторов многим из них придется переквалифицироваться. Остальные продолжат работать в штатном режиме: заниматься выгрузкой и переработкой топлива, консервацией и демонтажом оборудования. Работа по выводу реакторов из эксплуатации рассчитана не на один год. Необходимо провести комплексное инженерно-радиационное исследование оборудования, создать дополнительные защитные барьеры и выполнить массу другой работы, чтобы привести реакторы в безопасное состояние.
— И как будет выглядеть реактор после завершения этих работ?
— Все, что нельзя или нецелесообразно использовать для дальнейшей деятельности комбината, будет демонтировано и разрушено. Например, в США при закрытии подобных объектов демонтируют даже вспомогательные здания и часть самого реактора, после чего тот напоминает собой небольшой аккуратный домик.
— В чем конструктивные отличия реактора АДЭ от водно-водяного энергетического реактора (ВВЭР), которые планируется использовать на Северской АЭС?
— ВВЭР – самый распространенный реактор в мире, спроектированный для выработки электроэнергии, он гораздо экономичнее и безопаснее, имеет герметичный корпус, а оборудование первого контура находится в прочном бетонном блоке, который способен выдержать даже падение самолета. Эти реакторы работают на другом виде топлива, нежели наши промышленные реакторы. В ВВЭР вода совмещает функции теплоносителя и замедлителя нейтронов. Корпус реактора, по сути, представляет собой стальной бак с топливом, заполненный циркулирующей водой. У АДЭ физика совершенно другая. В них применяются технологические каналы с тепловыделяющими элементами, через которые прокачивается нагреваемая вода. А замедлителем нейтронов является реакторный графит.
— Вы лично поддерживаете идею строительства АЭС в Северске?
— Конечно, поддерживаю. Мы пока плохо представляем, какие проблемы возникнут в регионе, когда запасы нефти подойдут к концу. Мы сжигаем ценное природное сырье, которое целесообразнее использовать в других целях. Строительство АЭС позволит не только сохранить нефть, но и обеспечит надежное снабжение региона энергетическими ресурсами.
Главная ценность завода
— Александр Георгиевич, когда вы пришли на СХК?
— Я окончил физико-технический факультет ТПИ и по специальности связан с экспериментальной физикой. После вуза недолго поработал в НИИ ядерной физики, а в 1984 году перешел в технологическую лабораторию на Реакторный завод, который позже и возглавил. По специфике работы занимался компенсацией последствий старения реакторов, усовершенствованием технологий, связанных с графитовой кладкой, а после чернобыльской аварии участвовал в мероприятиях по выявлению и устранению слабых мест в системах, обеспечивающих безопасность реакторов. После той трагедии вопросам безопасности при эксплуатации реакторов стало уделяться гораздо больше внимания. Одним из серьезных достижений специалистов нашего завода совместно со специализированными отраслевыми организациями является существенное сокращение времени аварийной остановки реактора. Кроме того, в последние годы я участвовал в работах, связанных с исследованиями возможности реализации конверсионного режима, с продлением срока службы реакторов.
— Нештатные ситуации на заводе случались?
— У нас любая незапланированная остановка реактора – нештатная ситуация, которая требует расследования, анализа и отчета перед надзорными органами. Многие остановки происходили по объективным причинам, например, из-за дефекта тепловыделяющих элементов или технических неисправностей в электронных схемах, что приводило к срабатыванию аварийной защиты. Случалось, что внеплановую остановку вызывали ошибочные действия персонала. Бывали и случаи ложной тревоги – аварийная защита реактора чрезвычайно чувствительна. Однако при всех нештатных ситуациях не было ни одного случая, когда бы радиация вышла за пределы стен здания энергоблока.
— За 40-летнюю историю на заводе наверняка появились семейные династии…
— Вы правы. В частности, у нас трудится уже третье поколение семьи Артельных. Дед Григорий Игнатьевич был главным механиком, здесь же работают два его сына, а теперь на завод пришел внук Юрий, который недавно защитил кандидатскую диссертацию. Он работает в службе управления реактором. Есть и другие люди, пользующиеся заслуженным уважением коллектива. Например, Лев Борисович Галузо, работающий на предприятии с начала пуска реактора, Валерий Иванович Фатин, который долгое время был директором завода, а сейчас занимает должность заместителя главного инженера, Борис Сергеевич Фомин и Вячеслав Александрович Иванов, которым довелось не только запустить реактор АДЭ-4, но и остановить его. Можно назвать еще десятки фамилий, на перечисление которых не хватит газетной полосы. Все они достойны благодарности за свой нелегкий труд и ответственность за безаварийную работу реакторов.
Управление реакторами в Северске полностью автоматизировано.
Директор Реакторного завода ФГУП «СХК» Александр Кохомский.