Почему золотые и серебряные проекты области так быстро тускнеют?
Как случилось?
О «Зеленой фабрике» в Томске в 2007-2008 годах говорили много и приподнято. Казалось, у проекта нет изъянов. Изначально благосклонное отношение власти. Очень удачное расположение вблизи леса и осиротевшей после ухода военных Итатки. Комплексность и технологичность проекта, предполагавшего глубокую переработку леса с использованием низкосортной древесины (ее в структуре томских лесов до 50%, 600-800 тыс. кубов из заготавливаемых 1,5-2 млн) и полной утилизацией отходов. Инициаторы-инвесторы – местные, что заметно повышало доверие и сулило некие бонусы от власти…
С такими стартовыми позициями инвестпроект обещал вывести томскую лесную отрасль на самые передовые рубежи. И поэтому никого не удивило, что в конце 2008-го «Зеленая фабрика» красиво выиграла конкурс на финансирование развития инфраструктуры из средств Инвестиционного фонда РФ в размере почти 346 млн рублей (еще 100 млн должно было поступить на реконструкцию автодороги Михайловка – Александровское — Итатка из областного бюджета). А далее виделось так: есть дорога, людские ресурсы, крупное производство – непременно и дружно потянутся другие инвесторы, и депрессивная Итатка превратится в огромную передовую процветающую промзону.
На такой высокой оптимистичной ноте «Зеленая фабрика» вдруг на долгие месяцы «исчезла с радаров» общественного внимания. И вот в мае 2010-го из уст губернатора как гром средь ясного неба прозвучало:
– Точно знаю, что в этом году объект не будет запущен, хотя нам это было обещано в январе. Почти уверен, что с сегодняшними хозяевами вряд ли ее вообще возможно запустить. Более того, недавно узнал, что компания-владелец «Зеленой фабрики» перерегистрирована в Краснодарском крае, заявлена процедура банкротства. Они кинули область, Федерацию… Половина федеральных денег, выделенных на строительство дороги к фабрике, уже освоена. Как нам теперь отчитываться перед Минрегионразвития? Как следующие инвестпроекты защищать?
Почему случилось? Почему со всех сторон замечательный и дорогой проект (общая стоимость – 7,3 млрд рублей), так стремительно развивавшийся (в строительство первого производства — завода ДСП — уже вложено 900 млн), вдруг колом встал?
«Бизнес так не делают»
Андрей Трубицын, начальник областного департамента развития предпринимательства и реального сектора экономики:
– Существует определенная технология работы с инвестиционным проектом, если это проект, а не шабашка. Сначала делается обоснование инвестиций – укрупненный расчет, какие технологии, структура производства, площади, инфраструктура, откуда сырье, где рынки сбыта (оно обходится в 1-1,5% от стоимости проекта). Формируется пул инвесторов. Потом – проект, привязанный к площадке, инфраструктуре, конкретному оборудованию. Затем подключаются банки. И тогда уже создается рабочий проект с описанием всех узлов, который и должен проходить экспертизу. Далее – получение разрешительных документов на строительство, подключение к сетям… Например, «Партнер-Томск» до начала строительства потратил почти два года и около 2-3 млн долларов.
А что делают наши инвесторы Сергей Кравченко и Антон Карасев? Они решают купить в Португалии на разбор готовый завод, привезти его и тут как конструктор сложить. Хотелось побыстрее и подешевле.
Специалисты знают: цена нового завода ДСП такого масштаба – более 1 млрд рублей. Когда я увидел их проект стоимостью 350 млн, сразу подумал: скорее всего, люди не собираются заниматься бизнесом, планируя конвертировать дешевое оборудование секонд-хенд и продать его как новое предприятие, размещенное вблизи лесных ресурсов.
Дальше – в том же духе. Проект есть – экспертизы нет. Параллельно идут стройка и битва за лес с подъемом цены на аукционах в разы. Они вынуждают область приобрести под проект железнодорожную ветку, а сейчас отказываются взять ее даже на ответственное хранение, не говоря о том, чтобы выкупить. Никто не занимается реальными лесозаготовками, выстраиванием логистики, поставками сырья. Начинается чехарда с коллективом, бодание с банком…
Руководители проекта сосредоточились на производстве плиты от момента, когда ее производная – щепа — будто бы уже есть. Освоив немалые средства, поняли – денег не хватает. Значит, нужно поскорее запустить завод, чтобы продать его как товар. Тогда «входную часть» (приемка сырья и производство щепы) стали делать не по проекту, организовав ее производство в объеме половины требуемого.
Да, сегодня при не очень больших вложениях можно запустить завод и остановить. Но дергать лишний раз секонд-хендовское оборудование – плохо, а работать на 50% мощности – убыточно. Это уже не бизнес.
По нашим оценкам, чтобы «Зеленую фабрику» сделать нормальным бизнесом (включая заготовки, логистику, щепу), надо 300-350 млн, чтобы прокрутить в «демо-режиме», хватит 50-70 млн.
Нельзя всех вводить в заблуждение, говоря, что завод стоит втрое дешевле, чем в действительности. Чудес не бывает. Они вошли в клинч с банком, потому что он вложил больше, чем они, и, естественно, хочет понять, когда средства начнут возвращаться. Не подключается электроэнергия? Да потому, что, получив разрешение на подключение, они не сделали проект. То же самое с дорогами. По условиям инвестфонда бизнес должен был быть запущен в 2008-м. Сегодня – середина 2010-го. Все законсервировано.
А инвесторы то дружат, то расходятся. И все время, когда решаются локальные задачи, идет поиск виноватых.
«Давайте запустим, а там посмотрим»
Сергей Кравченко, один из инициаторов проекта, депутат областной Думы:
– Ответственно заявляю: стартовавший в 2007 году проект реализован! Завод построен, его можно сегодня запустить, и он будет производить продукцию. У нас нет ряда согласований, связанных с подачей электроэнергии, с другими эксплуатационными вопросами, но они будут получены в ближайшее время в рамках существующих регламентов. На отработку технологии в эксплуатационном режиме «на холостом ходу» потребуется еще какое-то время. Но у завода нет объективных оснований не заработать: технически проект хорош, инфраструктура к нему подходит, сырье на складе лежит с прошлой осени.
Да, фабрика потребила больше инвестиций, чем планировалось изначально, даже в ходе строительства она расширялась. С 2006-го многое поменялось в законодательстве (один Лесной кодекс перевернул рынок так, что многие инвесторы отказались от участия в этой сфере), пришлось что-то по ходу закупать, модернизировать. Завод – живой организм…
Сначала по условиям государственного инвестиционного конкурса дорогу на федеральные деньги можно было построить к существующему предприятию, а потом пришло разъяснение Минрегиона: оказывается, завод должен начать выпускать продукцию. Потом еще одно: надо, чтобы производство было введено в строй через акт эксплуатации…
Кто же знал, что грянет кризис? Кстати, в 2008-2009 годах, когда весь бизнес замер, завод строился! Давайте запустим его и посмотрим, какие там ошибки, а какие понадобятся изменения – пусть скажут эксплуатационщики, технологи и инженеры.
Яркий пример отношения к инвесторам
Борис Мальцев, спикер областной Думы:
– «Зеленая фабрика» – очень хороший проект, она быстро была возведена и давно должна работать. Но не работает. Это яркий пример нашего отношения к инвесторам и инвестициям. Люди привезли в область огромные деньги, построили фабрику, а мы, вместо того чтобы помочь запустить ее, говорим, что там все плохо. Мы должны были площадку предоставить свободную, без обременений, с электроэнергией, водой, канализацией, связью и дорогами (желательно – автомобильной и железной). С «Зеленой фабрикой» все вышло наоборот. Когда завод был готов, оказалось – указанная изначально точка подключения не годится, подстанцию надо реконструировать, ставить дополнительные трансформаторы, защиту. Роспотребнадзор выставляет все новые требования, которых не было на этапе проектирования. Дороги так и нет (в то же время мы бодро строим трассы, ведущие в никуда).
Ходят слухи: деньги-де у инвесторов отбирают, завод неправильно строится, без ПСД, со старым оборудованием, и вообще – они его хотят лишь продать… Ерунда! Это дело начинали правильно: когда ни одной сваи не было забито, я лично видел проект организации строительства, чертежи и планы всего завода. Я был на фабрике не раз и не увидел старого оборудования: новейшие системы управления, гидравлики…
Да, недочеты всегда бывают, но они выявляются и устраняются в процессе пусконаладочных работ. А мы два года не даем «Зеленой фабрике» электроэнергии для пусконаладки! Затянулись сроки ввода – банки, давшие деньги, естественно, завозмущались…
И все в атмосфере подозрительности, недоверия – ставится под сомнение любое решение инвестора.
Если мы сейчас решим инфраструктурные вопросы, преград для запуска я не вижу.
В июле 2007-го была забита первая свая, а в 2008-м завод был практически готов
Июнь 2009-го: тогда всем казалось, что пуск очень близок
По поручению губернатора проект «Зеленая фабрика» в ближайшие две-три недели должен пройти полный технический и технологический аудит.
Он улетел, но обещал вернуться
– О том, что Инвестиционная лесопромышленная компания, строящая «Зеленую фабрику», перерегистрирована в Краснодарском крае, мы узнали почти случайно: ответ на нашу претензию по пропущенным арендным платежам за лес (почти 16 млн рублей) пришел из Краснодарского арбитражного суда, в котором, как оказалось, проходит процедура банкротства предприятия, – говорит Трубицын и просит не драматизировать бегство инвестора: – Для области это ничего не значит. По закону обособленное подразделение должно встать на налоговый учет «по месту жительства» и платить налоги с имущества, земли, подоходный… Регион теряет только возможный налог на прибыль, но она, как правило, «оптимизируется» с самого сначала… Если прибыль все же есть, налог делится в рамках компании пропорционально имуществу, находящемуся на территории.
– Во-первых, там есть неформальные льготы для своих компаний, участвующих в подготовке к Олимпиаде, во-вторых, это произошло из-за сложностей во взаимоотношениях собственников, – Сергей Кравченко объясняет «фирменный» перелет на юга сугубо прагматически. – А региону, чтобы грустить о налоге на прибыль, надо для начала, чтобы проект окупился и эта прибыль появилась. Вот когда это случится, тогда и надо будет ставить вопрос. Я думаю, Олимпиада к тому моменту уже пройдет, и проблем с возвратом компании в родные пенаты уже не будет.
Сам себе банкрот
Первый кредитор, более полугода назад (20.10.2009) подавший заявление о признании Инвестиционной лесопромышленной компании банкротом, – ЗАО «ХОЛДЭР». Сначала речь шла о возврате сущей безделицы – 225 тыс. рублей. Но в следующем заявлении «ХОЛДЭР» фиксирует кратно большую задолженность – 253,7 млн рублей. Далее заявители и суммы – как снежный ком: ООО «Балтийский лизинг» (филиал в Томске) – 1,7 млн рублей, ОАО «БИНБАНК» (Москва) – 522,3 млн, ООО «Автотранспортное предприятие «Магистраль» (Москва) – 1,8 млн…
Должник в отзыве на заявленные требования отметил: общая сумма требований о погашении кредиторской задолженности составляет более 735 млн рублей, а его активы в размере 984 млн рублей (бухгалтерский баланс на 30.09.2009) обременены залогом в обеспечение возврата банковских кредитов, и структура активов не позволяет считать их возможными к быстрой реализации, поскольку они представляют собой еще не введенный в эксплуатацию единый имущественный комплекс.
С 17 февраля в Инвестиционной лесопромышленной компании назначено внешнее наблюдение. То есть производство по делам, связанным с взысканием долгов, приостановлено, по ходатайству кредитора могут быть сняты аресты на имущество должника и иные ограничения, наложенные в ходе исполнительного производства.
Временный управляющий Инвестиционной лесопромышленной компании Евгений Пожидаев пока отказался комментировать «ТН» ход процесса по банкротству и делать какие-либо прогнозы: «Это только начало, все зависит от суда, как он будет работать». Но в любом случае решение, по его мнению, вряд ли будет принято судом в этом году.
ЗАО «ХОЛДЭР» получило широкую известность в Томске в 2007 году в связи с продажей многострадальной котельной на Водяной. Именно тогда стало известно, что с фирмой связаны депутат областной Думы Сергей Кравченко и депутат городской Думы Антон Карасев. И это в одном из публичных выступлений подтвердил первый заместитель мэра Евгений Паршуто:
– Мы представляем, что такое компания «ХОЛДЭР» независимо от того, кто является учредителем, кто исполняет обязанности директора. Компания принадлежит холдингу, которым руководят Сергей Кравченко и Антон Карасев.
Сказано
Борис Мальцев:
– В бытность СССР на всех важных стройках дневали и ночевали секретари райкомов, горкомов и даже обкомов партии. Лигачев проводил еженедельные планерки, когда сооружались ТНХК, свинокомплекс. Сегодня сложнее: собственность частная. Но что делать? Если власть не может снять проблемы, как это сделает бедный инвестор? Успех проекта определяет исполнительская дисциплина. Например, СХК опоздал изготовить нужное «Зи Поли Томск» оборудование на 6 месяцев. Ну как инвестор мог заставить комбинат выполнить заказ в срок? Наверное, только власть. Сейчас там наступил этап, когда надо увязывать интересы десятков организаций, в том числе надзирающих. Может это сделать с успехом сам инвестор? Вряд ли… Заставить стороны выполнять закон может и должна власть. Ее представителей надо наделить достаточными полномочиями, чтобы они могли принимать решения. Чтобы они координировали стройку в период пусконаладочных работ и несли ответственность за ввод объектов. А не сотрясали воздух, сообщая, как плохи дела.
Сергей Кравченко:
– Сейчас у проекта трудный период. Возникли сложности во взаимоотношениях кредиторов и собственников, между инвесторами кошка пробежала. Нужно, чтобы администрация выступила консолидатором, объективным посредником или, если хотите, дипломатом. Собрала бы все стороны и сказала: «Хватит бодаться, отставим на время взаимные претензии, давайте дружненько завод запустим!» Думаю, если бы губернатор провел пару-тройку планерок на фабрике, через месяц ни одной неразрешенной проблемы здесь не осталось бы!
Андрей Трубицын:
– К нам в департамент часто приходят инициаторы «супермегапроектов», я их называю сказочниками… Мы подали документы на расторжение договоров аренды на лес, так что проект может остаться без ресурса…
Прогрессирующий атавизм
Если разобраться, большинство наших инвестиционных проектов, золотых и серебряных, движутся через одинаковые фазы: сначала все идет на ура, потом проблемы появляются и со скрипом преодолеваются, затем сложностей уже очень много, и возникает раздрай: виноваты собственники-негодяи или банки-выжиги – эти не договорились, те поругались, и вообще, возможно, это никому не нужно? Итог – инвестпроект, если он относится к Томску, но не относится к нефтегазовому комплексу, застревает и не реализуется вовсе.
Спикер Борис Мальцев считает, что это стало в области едва ли не закономерностью:
– Похожие проблемы у многих предприятий. «Партнер-Томск» встал, стеклозавод – первая очередь введена, второй не видно, фанерная фабрика на ДСП – «коробка» стоит, оборудование завезено, но не решается вопрос по определению санитарной зоны…
Почему текущие трудности становятся нерешаемыми? Среди очевидных причин – законодательная чехарда, нормативная непродуманность, а местами – вакуум плюс административные барьеры. А главное – даже существующие правила и регламенты плохо выполняются…
На что надеяться инвестору?
Задав этот вопрос многим собеседникам, корреспондент «ТН» с изумлением обнаружила: ярые оппоненты в этом пункте приходят к единогласию: уповать на власть. А точнее – на то самое пресловутое ручное управление, атавизм советской системы. Быстро прогрессирующий в последнее время атавизм.
Словом, рыночности в нашем народном хозяйстве – кот наплакал. Готовности к самостоятельности в головах – столько же.
И если у Томска, входящего в тридцатку инвестиционно привлекательных регионов, дела обстоят так, то как же у других?