«Забыть невозможно»

Война глазами ребенка

Страшные свидетельства войны прислала в редакцию наша читательница, томичка Мария Ивановна Коваленко. В июне 1941 года ей было 11 лет. И жила она в ныне прославленном Ржеве, что в двухстах километрах от Москвы. В первые же дни войны фашисты обрушили на маленький город всю мощь своего оружия – ведь он находился на пути к столице…

«22 июня 1941 года мне только-только исполнилось 11 лет. В ту же ночь завыли сирены, раздался страшный грохот. Фашистские самолеты разбомбили аэродром, завод и железнодорожный вокзал, рядом с которым находился наш дом. С тех пор ни дня мы, дети, не жили без страха. Вскоре бомба попала и в наш дом. Я услышала: «Все на улицу!», но выбежать не успела и оказалась под обломками. С улицы кричали: «Где Мария?», а совсем рядом страшно стонала соседка – придавленная бревном, она горела заживо. Спасти ее не смогли.

С того дня бомбежка и обстрелы продолжались постоянно. От осколка снаряда погибла моя младшая сестра Александра, ей было 9 лет. Когда ее ранило, она успела только крикнуть: «Мамочка, спасай меня!»

От дома нашего ничего не осталось, и мы жили в землянке, на ночь уходили прятаться в подвал сожженного завода. Однажды ночью меня разбудила старшая сестра, сказала, что подвал заливает. Мы в темноте поползли к каменному зданию детского сада. Но только оказались внутри – в него попала бомба. Опять выползли, добрались до разрушенного кинотеатра. Кругом уже лежали трупы, части тел…

Осенью в город ворвались гитлеровцы, заняли все уцелевшие дома, отобрали продукты и теплую одежду. Кто остался в живых, ходили в сожженные деревни, чтобы набрать в подвалах обгоревшей картошки. Однажды сестра тоже решилась пойти и взяла меня с собой. Добрались до деревни и замерли – на улице лежали сотни наших солдат, босые. Видно, фашисты забрали валенки для себя. От страха у меня отнялись ноги. Сестра ругалась: «Зачем я тебя взяла?» Посадила на санки и потащила обратно в город. Так и вернулись без картошки.

А голод был страшный. Люди по ночам искали трупы лошадей, отрубали куски и грызли… На улицах города стояли виселицы с казненными советскими людьми.

Вскоре фашисты стали угонять в Германию тех, кто еще оставался в живых. Погнали и нашу семью. По дороге умер дедушка, в общей могиле похоронили отца-инвалида, я и мой брат заболели тифом.

На одной из станций в Белоруссии гитлеровцы стали отбирать девушек и бездетных женщин – забрали и мою 15-летнюю сестру Нину.

Привезли нас в Германию в город Ольденбург, лагерь «Спортплац». От нашей семьи остались мать, Марфа Ивановна, 47 лет, 26-летняя сестра Антонина, 12-летний брат Николай и я. На одежду прицепили номера, сфотографировали, поместили в барак.

Мы должны были работать на кухне для узников. Таскали из подвала кольраби, сахарную свеклу, мыли, чистили, варили похлебку в огромных котлах. У меня болели спина и ноги. Но маме было еще хуже – от перетаскивания тяжелых корзин из подвала у нее случилось выпадение органов. Работать она уже не могла, ее куда-то увели, а вскоре позвали нас и велели забрать труп.

Так я осталась сиротой. По ночам мама мне снилась, звала к себе, я плакала во сне, сестра брала меня к себе на нижнюю нару, старалась успокоить… До сих пор не могу видеть двухъярусные кровати – они напоминают мне концлагерь.

В мае 1945-го нас освободили англичане. Стали усиленно кормить. На общей могиле, где хоронили узников, поставили большой деревянный крест. Потом сфотографировали это место и всем нам раздали карточки – чтобы знали, где лежат наши родные. А в сентябре 1945-го отправили на Родину.

Еще многие годы война преследовала меня, здоровье было подорвано, все, чему учили в начальной школе, забыла… Но самое страшное все-таки было позади!

Мария Ивановна Коваленко, г. Томск»

Фото с сайта http://www.uitv.ru

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

14 − девять =