Тихая война Юрия Степанова

Будущий генеральный директор ФК «Томь» выполнял в Чернобыле боевое задание

Большинству томичей Юрий Степанов известен как главный администратор футбольного клуба «Томь». А вот о том, что он был ликвидатором последствий аварии на ЧАЭС, мало кто знает. Заместитель командира батальона спецобработки по политической части капитан Степанов вместе с подчиненными обеспечивал дезактивацию зараженных объектов.

 

Приказы не обсуждаются

– В конце октября 1986-го в нашем забытом богом полку раздался неожиданный звонок из отдела кадров политуправления округа, – вспоминает Юрий Степанов. – Меня вызвали к телефону и задали два вопроса: был ли я в отпуске и есть ли дети? Получив утвердительные ответы на оба вопроса (у меня к тому времени была дочь Ксения), человек на том конце провода сообщил, что я должен в течение трех дней прибыть в Чернобыль в расположение 29-го полка химической защиты, который формировался СибВО.

В полку, по словам Юрия Германовича, из 1,5 тыс. человек оказалось не более 50 кадровых военных. Остальные – так называемые партизаны, приписной гражданский состав: водители, крановщики, бульдозеристы… Им предстояло обеспечить химическую защиту зараженных объектов в городе Припяти и на АЭС.

– Специалистов по химзащите тогда не было, – подчеркивает Степанов. – Не имелось ни опыта, ни знаний. Все мероприятия осуществлялись по наитию. Но мощная государственная машина привлекла колоссальные человеческие и материальные ресурсы для борьбы с чудовищным бедствием. В Чернобыле я убедился, что у наших Вооруженных сил очень высокий потенциал.

 

Мертвый город и рыжий лес

Объем работы у дезактиваторов был огромный. Они снимали грунт, разбирали деревянные постройки, рыли могильники, хоронили в них весь зараженный хлам.

– Красивый, как игрушка, город атомщиков производил странное впечатление. Смотришь, висит веревка, на ней сушится белье. На берегу реки стоит лодка с мотором. А людей нет. 50-тысячное население либо эвакуировано, либо бежало в панике. На уровне подсознания понимаешь, что здесь очень опасно, но эту опасность невозможно ни потрогать, ни понюхать. Можно только увидеть ее последствия. Мы, например, работали в рыжем лесу – лес мгновенно стал оранжевым после того, как его накрыло радиоактивное облако. В голове не укладывалось: вечнозеленые сосны – и вдруг красного оттенка!

 

Боевой дух сибиряков

Жилые дома в Припяти новые, 9–16-этажные. Надо было убрать все, что лежало на балконах. А лестницы пожарных машин рассчитаны только на девять этажей! Дезактиваторам пришлось воспользоваться так называемыми штурмовыми лестницами, которые нужно было прямо на верхотуре цеплять за перила балконов. Занятие не для слабонервных, некоторые солдаты, ссылаясь на боязнь высоты, отказывались это делать.

– В таких случаях приходилось вдохновлять личным примером, – улыбается Степанов. – Я вообще-то с детства на высоте испытываю дрожь в коленках, однако приказ есть приказ, его надо выполнять, поэтому брал лестницу и лез с 9-го на 10-й, с 10-го на 11-й этаж. А потом говорил: «Ну что, ребята, берем и лезем!» Но такие моменты возникали крайне редко, у меня сложилось очень хорошее мнение о ребятах-сибиряках. Мы же были как на войне, и в условиях этой тихой войны дух русского солдата, готового защитить страну в трудную годину, проявился в полной мере.

 

Сталкеры

На объекты, которые подвергались обработке, сначала заходили военные разведчики – для составления карты зараженности. За ними шли дезактиваторы. Иногда человек мог проработать в зоне два-три месяца без всякого вреда здоровью. А мог оказаться рядом с маленьким зараженным камушком – и все, он не жилец. Предельно допустимая норма для ликвидаторов была 25 рентген. Когда Юрий Степанов набрал дозу, близкую к предельной, поступил приказ о его замене. Трехмесячная спецкомандировка для него закончилась.

 

Офицерская честь

Опыт, связанный с работой в Чернобыле, Юрий Степанов оценивает как позитивный:

– Это было боевое задание, и я, как кадровый офицер, спинным мозгом ощущал, что должен его выполнить. Я не считаю, что сделал что-то особенное, героическое. Герои – это те, кто там погиб.

Сказалась ли полученная доза на состоянии здоровья Юрия Германовича? Некоторые проблемы были, но он не склонен напрямую связывать их с Чернобылем. Как правило, наибольшую опасность радиация представляет для органов, отвечающих за продолжение рода. Но в 2004 году род Степановых продолжил сын Данила. Так что все в порядке. Ну а после Чернобыля была учеба в элитной военной академии, развал Союза, запрет КПСС, сокращение Вооруженных сил и… возвращение в любимый футбол, которым Юрий увлекался с детства.

 

Что помогает «чернобыльцу» Степанову поддерживать спортивную форму:

– любимое дело;

– доброжелательное окружение на работе и дома;

– постоянное движение.

 

Справка «ТВ»

Юрий Степанов, коренной томич, майор запаса. Окончил высшее военно-политическое училище (Новосибирск). Служил 5 лет в Германии, затем в СибВО – заместителем командира военно-строительной роты в Новосибирске и заместителем командира батальона по политчасти отдельного механизированного полка гражданской обороны в Кемеровской области. В 1986 году был направлен в спецкомандировку на ЧАЭС. В 1990 году поступил в Военно-политическую академию им. Ленина (Москва). В 1992 завершил военную карьеру и связал свою жизнь с футбольным клубом «Томь».

За участие в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС награжден медалью «За отличие в воинской службе» и медалью ордена «За заслуги перед Отечеством».

ФОТО: МАКСИМ КУЗЬМИН

 

Командировочное удостоверение Юрия Степанова и фото, сделанное в Припяти в 1986 году

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

два × 2 =