«Томский вестник» поздравляет с Днем медицинской сестры
Их ласково называют сестричками. Они выхаживают, уговаривают, терпят капризы больных. Лечат таблетками, уколами, добрым словом и чутким отношением. С ними врач чувствует себя как за каменной стеной. Наш рассказ о пятерых из них – старших медсестрах Томской центральной районной больницы. На их попечении не только пациенты, они организаторы всей работы среднего и младшего медперсонала.
ФОТО: МАКСИМ КУЗЬМИН
«И плакать хочется, и смеяться…»
Начало трудовой биографии у старшей медсестры хирургического отделения Марины Рыжковой было пестрым. После школы – конвейер радиотехнического завода («Свой рубль, независимость от взрослых»). Торговый техникум («Не понравилось, не мое!»). Работа санитаркой в туберкулезной больнице, замужество, рождение ребенка. Медколледж («Поступила, пока сидела в декретном отпуске»). Наконец – направление медсестрой в ЦРБ.
– Мне было почти физически необходимо ощущение, что от моих усилий человеку реально становится лучше. Без этого не могла спокойно уйти домой. Все пропускала через себя, очень боялась сделать что-то не так, – вспоминает Марина Павловна. – Автоматизм пришел с опытом…
Автоматизм точных медицинских манипуляций, но не равнодушие к больным. Даже к завсегдатаям-хроникам, которые попадают в больницу настолько регулярно, что медперсонал помнит их по имени-отчеству.
– Много в нашей работе таких моментов, от которых то плакать хочется, то смеяться.
Но немало и приятных минут, и благодарные пациенты – дело обычное. Как-то у нас в отделении лежала мама одного томского политика. Когда выписывалась – одарила нас всех кепками и футболками с надписью «ЛДПР». Носи не хочу…
«Медсестра к больному ближе всех»
Мгновенная реакция и готовность к любым неожиданностям – вот что отличает хорошую медсестру отделения анестезиологии и реанимации. Даже если оно сравнительно небольшое – на шесть коек, как в ЦРБ. Но это – передовая. Здесь лежат послеоперационные больные, плановые и экстренные, сюда поступают по скорой. Состояние, понятно, критическое. Колебания давления, сердечных сокращений, дыхание – все хрупко, все требует бдительного внимания медсестры.
Инга Антонова перешла работать в реанимацию из хирургического отделения. Специфику нового места ей пришлось осваивать практически на ходу. Никого не потеряла.
– При остановке дыхания самую первую помощь приходится оказывать именно нам, сестра ведь находится к больному ближе всех. Пока врач бежит из ординаторской, надо схватить специальный анестезиологический мешок с маской, подать человеку кислород. При гипоксии самые важные первые 5–6 минут, пока можно спасти мозг.
Инге Антоновой приходилось делать это уже не раз. Но приглядываться и прислушиваться нужно не только к больным. Очень капризно иной раз ведет себя и медицинское оборудование.
– Шла операция, работал аппарат искусственной вентиляции легких. Я слушала звук – обычный, без перебоев и помех. И все же решила проверить – посмотреть, как работает сам механизм. А он стоит!.. Мех, подающий воздух в легкие, не действует, ИВЛ сигналов не подает. Как быть? Начала качать вручную – есть такой экстремальный способ. Справилась…
И лечение, и забота…
У старшей медсестры отделения терапии Валентины Поповой за плечами очень серьезная школа: работа медсестрой в клиниках Томского мединститута. Потом перебралась в ЦРБ, поначалу в инфекционное отделение. И началась круговерть: весна, лето, осень – вспышки дизентерии, сальмонеллеза, гепатита… Зимой – относительное затишье. Народ в инфекционном надолго не задерживался. Выздоравливали – уходили. Иное дело терапия. Сегодня на попечении у Валентины Поповой (она до сих пор берет дежурства) находятся люди, в основном пожилые.
– Старички и лечатся долго, и оставлять больницу не спешат. Здесь их и лечат, и кормят, и ухаживают за ними. И круг общения какой-никакой складывается, и отдых от домашних дел.
Сейчас в отделении терапии находятся 43 человека, 16 из них лежачие. С ними особенно тяжело, поскольку родственники заходят не так уж часто. У них свои дела, своя жизнь. Оставили нам средства по уходу, посидели пять минут – и нет их…
– Одну бабушку привезли внуки, – рассказывает Валентина Владимировна. – Пообещали: «На денек, пока комната для нее не будет готова». Да так и оставили.
Кроме обычных в терапии есть еще 10 социальных коек. На них практически месяцами живут люди, страдающие тяжелыми заболеваниями, которым прописано только поддерживающее лечение. Уход за такими пациентами полностью ложится на санитарок, медсестрам приходится помогать – младшему медперсоналу порой физически не хватает сил. Случаются в отделении люди капризные, конфликтные, чуть что – требуют жалобную книгу.
– А что ее требовать? – пожимает плечами Валентина Попова. – Она на виду лежит. Только на самом деле жалобы и претензии никто писать не спешит…
Секреты Валентины Боргерт
Еще во время учебы в медучилище у Валентины Боргерт было два любимых предмета – хирургия и педиатрия. Окончила учебное заведение Валентина Афанасьевна медсестрой общего профиля и попала по распределению в хирургическое отделение Томской ЦРБ.
– Тогда и больница была поменьше, и штатное расписание скромней, – вспоминает Боргерт. – А работы хватало. Я, отдежурив день, уходила домой, а ночью к крыльцу могла подъехать скорая, чтобы срочно увезти меня на операцию… Это называлось «по мере необходимости». Когда родились дети, перешла работать в педиатрию. Все-таки спокойнее.
К вечеру, когда из отделения расходятся процедурные медсестры, все их обязанности ложатся на постовую медсестру. Ингаляции, инъекции, капельницы…
– Конечно, случается, что ребятишки боятся каких-то процедур. Покажешь заранее иголочку, но не острую, а в колпачке; а во время процедуры отвлечешь разговором. Бывает, за болтовней и укола-то не заметит.
Отдельная тема – родители в отделении. С ними куда сложнее, чем с детьми: эмоциональные, в запале могут все, что угодно, сказать и врачу, и медсестре. Сегодня медицину окружает очень плотное кольцо негативной информации – и справедливой, и поверхностной, но тоже оставляющей неприятный осадок. При поступлении в отделение день-другой уходит только на то, чтобы мама немного успокоилась и поняла – здесь ее ребенку действительно помогают.
«Приходи, малыш!»
Старшая медсестра гинекологического отделения Людмила Замараева с детства мечтала о профессии акушера. Ее мама работала санитаркой при участковой больнице. Акушерка позволяла маленькой Люде смотреть, как она взвешивает беременных, меряет давление, измеряет живот… Детские впечатления с годами не только не стерлись, но легли в основу вполне осознанного выбора: Люда Замараева подала документы в медучилище и, окончив его, стала акушеркой. И в своей профессии не разочаровалась ни разу. Она никогда не уставала от рожениц.
– Это такой счастливый момент – роды, словами не описать, только ощущение: приходи, малыш! А потом, пока еще не перерезана пуповина, кладешь его мамочке на живот – первый контакт… Она плачет – уже счастливая… Ребенок кричит – ты слышишь и понимаешь: здоров, легкие зрелые, все теперь будет хорошо!
Сегодня Людмила Анатольевна скучает по непростым дням работы в родзале. Родильное отделение в ЦРБ было закрыто – женщины все чаще предпочитали рожать в городе. Теперь Замараева – старшая медсестра гинекологии.
– Конечно, женщины у нас бывают разные. Кто-то серьезно относится к своему здоровью, кто-то не очень. Пожалуй, самое большое моральное удовлетворение я получаю, когда встречаю бывших пациенток, лечившихся у нас от бесплодия. В интересном положении – на поздних месяцах, счастливых, довольных собой.