Артем Рыкун, профессор, зав. кафедрой социальной работы, декан философского факультета НИ ТГУ:
– Законопроект, ужесточающий ответственность граждан за фиктивную регистрацию по месту жительства и месту пребывания, внесенный в Госдуму президентом, следует рассматривать не сам по себе, а в контексте тех законодательных мер, которые были приняты в последнее время, в том числе касающихся облегчения возможности и процедуры регистрации мигрантов из ближнего зарубежья, получения ими гражданства. При этом мы видим, что граждане России – люди, которые представляют российскую культуру, которые могут образовывать гражданское общество, обладая некоторыми собственными амбициями (в том числе и политическими), – президентской инициативой частично ограничиваются в плане мобильности. А представляющие другие культуры, более инертные в политическом плане и менее ориентированные на демократические ценности, получают от государства послабление. В перспективе это может означать существенное смещение баланса общества.
Власть хочет, чтобы изменилась структура населения. Чтобы оно стало прозрачней для государства. Чтобы появилось больше возможностей для манипуляции отдельными гражданами, и их действия (например, что им делать со своей недвижимостью, кого там прописывать и как) в большей степени контролировались. В целом стремление понятное, и ничего бы в этом не было страшного, если бы процедуры не были такими сложными, если бы четче, прозрачнее работали миграционные отделы и паспортные службы.
Все зависит от того, насколько тщательно этот закон будет реализовываться и как государство возьмется за это дело. Например, в неиммиграционной американской визе я тоже пишу, на сколько я въезжаю в страну, с какой целью, где буду жить… Но такая регистрация (заметьте – иностранцев, а не своих граждан!) носит сугубо заявительный характер. Я никуда специально не иду – ни в полицейский участок, ни в миграционную службу, просто заявляю о своих намерениях при прохождении паспортного контроля в аэропорту. Думаю, американское государство контролирует мои перемещения, но самостоятельно, не заставляя меня участвовать в этом процессе. А у нас я вижу попытку государства переложить часть работы на самих граждан, которых обязали регистрироваться, тогда как правильнее было бы заинтересованным органам их отслеживать и находить в случае необходимости своими силами.
Может быть, это и политический шаг, государственная игра мышцами: вот мы хотим, чтобы граждане каждые три месяца ходили регистрироваться, – и вы будете это делать, независимо от того, надо это вам или нет. Возможно, что этот закон предназначен прежде всего для решения проблем столиц – Москвы и Санкт-Петербурга. Но ведь он может в любой момент быть активирован где угодно и по отношению к кому угодно, так что коррупционное поле в связи с ним может расшириться.
Остается надежда, что жесткость закона опять будет компенсироваться необязательностью его исполнения…