Архив рубрики: Персона

all-feed, Featured Slider, hidden, Персона

Валентина Бекетова о цене актерской дружбы, запретных темах и экспериментах

beketova

Первого июня любимица публики народная артистка России Валентина Бекетова принимала поздравления с юбилеем. В редакции «ТН» каждый второй – заядлый театрал. Мы не смогли остаться в стороне от этого события. В беседе по душам незадолго до своего дня рождения ведущая актриса томской драмы рассказала о цене актерской дружбы, о запретных темах с молодыми коллегами и о том, почему новоиспеченный знакомый принял ее за агента КГБ.

Радость, которая не всегда с тобой

– Валентина Алексеевна, вы всегда отмечаете не только юбилеи, но и рядовые дни рождения. Вы не из тех, кто комплексует по поводу возраста и старается в свой праздник скрыться от всех?

– Точно не из таких! Я совершенно не понимаю, когда люди из суеверий отказываются отмечать, например, сорокалетие. Нужно быть благодарным Вселенной за каждый прожитый год и обязательно праздновать дни рождения. Я отмечаю целую неделю, в разных местах: узким кругом дома, в театре, в университете, в двух разных не очень сочетающихся друг с другом компаниях. Любой праздник и встреча с любимыми людьми дарят позитив, радость, ощущение полноты жизни. Зачем же лишать себя этого? И потом, нужно пользоваться случаем и говорить друг другу хорошие слова – они материальны.

– На всех фуршетах вы обязательно предлагаете тост за нечаянную радость. Какая главная нечаянная радость случилась в вашей жизни?

– Это не какой-то один конкретный случай, а целый комплекс счастливых случайностей. Все так удачно совпало и сложилось в жизни, что я оказалась именно в том месте, где могу принести больше всего пользы и радости. Имею в виду сейчас театр вообще и томскую драму в частности. Это действительно радость, которая не каждому выпадает в жизни. И действительно нечаянная – в юности не можешь знать наверняка, что ты сделал правильный выбор.

Не могу похвастаться, что жизнь часто балует нечаянными радостями. Я научилась находить маленькие поводы для счастья в буднях. В Университетской роще, например, есть кедрик, который я называю своим, хотя его не сажала. Несколько лет назад обратила на него внимание: «Надо же, как он прилепился к старой липе! Липа вообще-то капризная, соседства не терпит, но это деревце приняла». Теперь я наблюдаю, как кедр растет, хорошеет, выпускает свечки. Каждая встреча с ним для меня – нечаянная радость.

– Вы предпочитаете выражение «служить в театре» или «работать в театре»?

– Мне вообще не очень нравится слово «работа». Оно подразумевает преодоление препятствий, некую ломку себя. Артист, если честно относится к своему делу, может только служить. Для моего поколения актеров это было нормой, нас так педагоги воспитывали. Сегодня, к сожалению, понятие «служить искусству» уходит.

Багаж пролетает мимо

– Что вы считаете своим самым значительным достижением в профессии?

– Услышав такой вопрос, сразу хочется возмутиться: «А разве уже пора ставить точку и никаких достижений впереди больше не будет?» (улыбается). Могу сказать, что стало большой удачей в моей жизни. Это появление в ней Литературно-художественного театра (ЛХТ). Были периоды, когда я подолгу ждала новых работ. Я и сейчас третий сезон сижу без дела – сыграла всего две роли в спектаклях «Амели» и «Анна в тропиках». Практически все артисты проходят через такое затишье, и это не самый легкий период в нашей жизни. Если для кого-то чем меньше работы, тем лучше, то для нас, актеров, ее отсутствие может стать трагедией. Не каждому удается достойно перетерпеть этот временный период невостребованности. Меня в минуты отчаяния спасал ЛХТ. Здесь я чувствовала себя нужной. А сколько ролей я переиграла со своими ребятами, сколько пьес разобрала, сколько режиссерских ходов придумала! Этот опыт помогал мне потом в работе над своими ролями.

Не люблю говорить про роли, о которых мечтаю. Имела неосторожность в одном интервью ляпнуть о том, что в молодости хотела сыграть Нину Заречную в «Чайке». Так теперь меня эта птица настигает едва ли не в каждой беседе с журналистами.

– Вы всегда подчеркиваете, что у ЛХТ нет цели воспитать актеров. Но бывают случаи, когда студийцы делают финт и поступают в театральные вузы…

– Это больные люди, такие же, как и я. Их надо пожалеть. Я стараюсь отговорить ребят от такого шага, честно рассказываю им про все негативные стороны актерской профессии. Не каждый человек выдержит, когда топчутся по его самолюбию. Это неизбежно происходит в процессе творческого поиска. Нужно иметь очень сильный характер, чтобы не сломаться. Я уже не говорю про то, что актеры получают три копейки. А у парней в перспективе семья, они должны будут содержать ее.

Но если человек, несмотря на все мои уговоры, все-таки решает поступать в театральный, значит, так и должно быть. Возможно, им движет не самолюбие и амбиции, а настоящая любовь к театру. Тогда нужно дерзать.

Я в шутку называю себя бациллоносителем. Если я прочла какую-то книгу, посмотрела фильм или спектакль, которые сильно впечатлили, не могу удержаться. Мне обязательно нужно кому-нибудь о них рассказать, обсудить, поделиться своими мыслями и ощущениями. В большинстве случаев я заражаю народ, и они тоже берут в руки эту книгу, скачивают фильм, идут на спектакль.

– Сильно ли отличаются сегодняшние студийцы от тех студентов, которые приходили в Литературно-художественный театр 10–20 лет назад?

– Они совершенно другие. Не хуже, просто другие. В первых поколениях студийцев почти все были отличниками. При этом я редко слышала, чтобы они обсуждали учебу. Кто-то мог обмолвиться, что ему нужно сдать какой-то зачет, не более того. Они активно интересовались тем, что происходит вокруг. Отслеживали литературные новинки и тащили в ЛХТ произведения, по которым им хотелось сделать спектакль.

Сегодня многое поменялось. Раньше костяк театра составляли филологи, сейчас это журналисты, физики, геологи. Современные ребята нацелены на карьеру. Многие в театре надолго не задерживаются, потому что уже с первых курсов начинают работать. И очень мало читают. Еще меньше ходят в театры и смотрят отечественные фильмы, ставшие классикой советского кинематографа. Культурный багаж в прежние времена был само собой разумеющимся, сейчас он просто пролетает мимо. Я поначалу с непривычки приходила в ужас, когда в разговоре с ними приводила какую-нибудь известную цитату, и выяснялось, что они ее не знают. Потом стала избегать таких провокаций. А недавно опять упомянула какой-то известный литературный факт, спохватилась: «Вы, наверное, этого не знаете». Так они на меня даже обиделись: «Почему это не знаем? Очень даже знаем!» Тоже нечаянная радость (улыбается).

Не могу не сделать ребятам комплимент – они очень интересно мыслят в тех сферах, которые им понятны. Я сама многому у них учусь. И не понимаю сетований некоторых представителей взрослого поколения о том, что «молодежь нынче не та». Просто мы иногда за ними не успеваем, нужно отдавать себе в этом отчет. И если что-то в современной жизни не вяжется с нашими о ней представлениями, то вовсе не значит, что это плохо и неправильно.

Когда атмосферный столб давит

– Вас не смущает засилье комедий не всегда хорошего качества в репертуаре многих театров?

– Сразу вспоминается выражение Остапа Бендера: «Атмосферный столб давит». В актерской профессии есть такое понятие, как «предлагаемые обстоятельства» – то, что диктует поведение персонажа. Поведение театра диктует жизнь. В последнее время она стала сильно уплотняться: люди стремятся переделать как можно больше дел, везде успеть. От этой бесконечной гонки они элементарно устают. Сегодня зрители не хотят думать и переживать в театре, они хотят отдохнуть и расслабиться. И театр им такую возможность предоставляет. Параллельно реализует свой интерес – на него ведь тоже атмосферный столб давит. Реальность такова, что театр должен как-то выживать. Охотнее всего зрители берут билеты на комедии. Другое дело, что нельзя снижать планку, спектакли должны быть достойного художественного уровня. Независимо от их жанра.

– Как вы относитесь к экспериментам на сцене и современным трактовкам произведений, ставших классикой?

– Эксперимент всегда допустим. Недопустимо, когда он плохого качества и мало имеет отношения к тому, о чем писал автор. Хорошо, если зритель до похода в театр прочел пьесу. Тогда он понимает границы этого самого эксперимента. Хуже, когда неподготовленный зритель принимает взгляд режиссера за суть произведения, якобы вложенную в него автором.

Например, большой резонанс в городе вызвали спектакли Александра Огарева (бывший главный режиссер Томского областного театра драмы. – Прим. ред.), они стали экспериментом для театрального Томска. Не могу сказать, что я как зритель приняла все его спектакли. Но мне было любопытно понять новые веяния, которые привносит в театр такая режиссура. Для нашего города это действительно непривычный творческий формат. Спектакли Александра Анатольевича многослойные, в их визуальном ряде заложено много культурных пластов. Они в меньшей степени затрагивают чувства, зато заставляют шевелить мозгами. Получается, что весь спектакль ты разгадываешь ребусы. Наш зритель к этому не привык, ему нужен катарсис. Но мне искренне жаль, что Александр Анатольевич уехал из Томска. Потому что наряду с привычным всем нам театром должен быть и другой, предлагающий совсем иной способ существования артистов на сцене и восприятия постановок.

– Как реагируют незнакомые люди, когда узнают, что вы актриса?

– Никогда не любила рассказывать о том, где я работаю. И сейчас не люблю. Анекдотичный случай произошел однажды на отдыхе. Партнер по игре в бадминтон упорно допытывался, кто я по профессии. Долго отшучивалась, чтобы не отвечать, потом не выдержала: «Слушай, ну какая тебе разница? Когда люди узнают, где я работаю, начинают ко мне относиться или лучше, чем заслуживаю, или хуже, чем нужно». Он растерялся, помолчал с минуту, потом выдал: «В КГБ, что ли?»

– Сегодняшние молодые артисты похожи на ваше поколение, когда вы делали первые шаги в профессии?

– В чем-то похожи, в чем-то – не очень. Многие из них оканчивали театральные вузы заочно, что неизбежно сужает кругозор. Зато они лучше нас двигаются и танцуют, а это одно из самых ярких выразительных средств в актерском арсенале.

Сильнее всего меня печалит, когда у молодых артистов от любого, даже самого маленького успеха просыпается мания величия. Им начинает казаться, что они асы на сцене. У нашего поколения было четкое понимание: актер учится профессии всю жизнь. В том числе у старших коллег. Должна признаться, что я даже своим бывшим студентам не всегда осмелюсь сделать замечание, что-то подсказать. Я убеждена: если человеку нужен совет, он сам к тебе за ним обратится. Будучи начинающей актрисой, я подходила к Тамаре Лебедевой, Людмиле Долматовой, чтобы спросить их мнение о моей работе в премьерном спектакле. Это было нормой. Сегодня, если скажешь ребятам, что они делают что-то неправильно, рискуешь стать для них злодеем. Молодежь воспринимает твои слова, только когда гладишь их по шерсти. А чтобы из артиста что-то получилось, нужно и против шерсти иногда.

– Что можете сказать о молодежи томской драмы?

– Ситуация с молодыми артистами в нашем театре неблагополучная. В последние годы никто не занимался формированием труппы. В итоге самому молодому артисту 30 лет. Это катастрофа. Да, наши девушки хорошо выглядят и могут играть юных героинь. Но это не выход. Не должно быть в театре таких возрастных ям. А взяться молодежи неоткуда. Заманить их в Томск нечем: квартиру театр дать не может, зарплата маленькая. Иногда артисты приезжают в конкретный театр вслед за ярким творческим лидером. Но я таких случаев давно не припомню.

Я мечтаю, сидя в зрительном зале своего театра, искренне заплакать. Или засмеяться. Испытать то, что называют сопереживанием происходящему на сцене. Последний раз такое случалось на спектакле Феликса Григорьяна «Золотой слон». Тогда я вместе со всем зрительным залом хохотала до слез. Настолько это было смешно, остроумно, созвучно тогдашнему времени.

«В мужских штанах не была, не знаю»

– К разговору о провинциальных театрах… Слышали отзыв одного из выпускников курса Льва Додина, десантированных в Томск? Он вспоминал этот период далеко не как самый прекрасный в своей жизни. И город маленький, и поселили их не в том доме, и на улицах грязь… Актер должен стремиться на Олимп, чтобы состояться в профессии?

– Актер должен стремиться быть человеком. Мне негативные отзывы от тех ребят не встречались. Но если они действительно имели место быть, то для меня это странно слышать. Как можно в молодости так воспринимать жизнь? Я после переезда из Новосибирска жила с мужем и маленькой дочкой в двухэтажном деревянном доме в переулке Пионерском. Но нас это обстоятельство не смущало и существование не отравляло. Ведь вокруг было столько интересного! Новый город, новые люди, первые шаги в любимой профессии. Я иногда говорю своим ребятам из ЛХТ: «Вы почему такие скучные?» Они правильно питаются, пьют только воду, потому что чай или кофе якобы вредны. Придерживаются еще каких-то непонятных и абсолютно ограничивающих правил. Но это же тоска зеленая! Нужно узнавать жизнь в разных проявлениях, пробовать ее на вкус (в разумных пределах, разумеется). Особенно в молодости, когда ты полон сил, энергии, желаний. Потому разговоры об унылых буднях из уст молодых людей меня удивляют.

– В томской драме есть знаменитая гримерка, в которой уже четыре десятка лет мирно сосуществуют три ведущие артистки – Валентина Бекетова, Ольга Мальцева, Людмила Попыванова. Как вам удалось сохранить теплые отношения, ведь искренняя дружба в театре – явление редкое. Или поводов для размолвок не было?

– За такое безумное количество лет все было. Даже в семье время от времени случаются проблемы. Что уж говорить про театр, где есть место и ревности, и зависти, и соперничеству. А уж если вы три актрисы одного возраста, по определению претендентки на одну роль, непонимания не избежать. Но нам всегда хватало ума не доводить шероховатости в отношениях до разрыва. Даже если конфликты возникали, мы забывали о них и шли дальше, как будто ничего не было. Для меня Люся и Ольга – близкие люди: мы переживаем друг за друга, за детей, за театр, нас связывают многолетние дружеские отношения.

– Актрисы нередко говорят о том, что театр съедает много жизненного времени. Потому они «немного мамы, немного артистки, немного жены». Или это вопрос исключительно самоорганизации: если захочешь – успеешь все?

– Это вопрос уважения к людям, которые находятся рядом с тобой. То, что дети артистов растут за кулисами, факт. По-другому и быть не может. Дети как воздух – неотъемлемая часть твоего существования: где ты, там и они. У нас с Ольгой Мальцевой даже был «материнский подряд». Когда я выходила на сцену, она нянчилась в гримерке с моей Катей, когда Оля играла спектакль, я сидела с ее близнецами Митей и Алешей. Сложнее, если оба супруга актеры. Тогда нужно проявлять большую мудрость, чтобы не допустить профессиональной ревности.

Люди со стороны часто идеализируют театр. А это на самом деле страшное заведение. Показательный случай был на приеме у невропатолога. Доктор мне по коленке молоточком двинул, у меня нога взлетела. Он говорит: «Что же вы такая нервная? Вы же работаете в таком прекрасном месте, почти что в храме!» Я, разумеется, не стала разочаровывать доктора рассказами о том, какой «прекрасный» мир театра.

– Кому, на ваш взгляд, легче в театре – мужчинам или женщинам?

– В мужских штанах я не была, сказать наверняка не могу. Но на мужчин в театре всегда повышенный спрос. Для них и ролей в мировой драматургии больше. Хотя это вовсе не значит, что они талантливее. Женщине, по-моему, вообще по жизни сложнее. Это не беда – данность. Она зажата со всех сторон: домашними делами, работой, еще не дай бог творчество какое приключилось. И надо все успеть. Приходится бежать в два раза быстрее мужчин. А если женщина прет вперед как танк, она уже вроде бы уже и не женщина…

– Какое из недавних событий культурной жизни Томска показалось вам любопытным?

– Читка в режиме онлайн романа «Мастер и Маргарита». Во-первых, потому что такие литературные марафоны – мировой тренд. Во-вторых, благодаря акции я открыла для себя это произведение. В отличие от многих не могу назвать себя фанатом «Мастера и Маргариты». Но когда мы с ребятами из ЛХТ по просьбе организаторов акции инсценировали три кусочка из романа, я посмотрела на него другими глазами. Оказывается, и сюжет занятный, и язык хорош, и текст глубокий.

– Возможно, 2018 год станет Годом театра в России. Какая помощь со стороны государства нужна театрам, чтобы облегчить их жизнь?

– Одно могу сказать: «Помогите материально» (улыбается). У театра нет денег для полноценного творческого процесса. Мы не можем пригласить на постановку художника, сделать декорации, какие нам нужны. Наш театр почти перестал ездить на гастроли. Для любого творческого коллектива это катастрофа. Так что просто помогите финансово, а люди в театре сами проблемы разгребут, придумают, что поставить, найдут режиссера.

– С какими чувствами вы завершаете театральный сезон?

– К сожалению, наш театр переживает не лучшие времена. В этом сезоне мы не выпустили ни одной премьеры на основной сцене. Когда такое было? Во многом это связано с отсутствием главного режиссера. Надеюсь, что он у нас скоро появится, и начнутся позитивные перемены. Даже не надеюсь – знаю. Потому что за пасмурным днем всегда наступает солнечный. Главное – не отчаиваться. Поэтому будем жить, и все у нас будет хорошо.

Справка «ТН»

Валентина Бекетова родилась в Новосибирске. Окончила Новосибирское театральное училище (сейчас Новосибирский государственный театральный институт). В Томском областном театре драмы работает с 1972 года. Среди ее работ – заглавная роль в трагедии «Васса и другие», Валентина в спектакле «Валентин и Валентина», Она в «Лаборатории любви», Голда в «Поминальной молитве», Кристина Мильман в «Тустеп на фоне чемоданов», Ида в лирической комедии «Женщины на закате в отсутствие мужей», Розовая дама в спектакле «Оскар и Розовая дама», Офелия в «Анне в тропиках», Бельгийская бабушка в «Амели». Преподавала сценическую речь на актерском курсе Екатеринбурского государственного театрального института при томской драме. 31 год руководит Литературно-художественным театром ТГУ. Неоднократно отмечалась премиями фестивалей различных уровней.

Замужем за артистом томской драмы Вячеславом Радионовым. Есть дочь, двое внуков.

all-feed, Featured Slider, hidden, Персона

Сергей Маховиков: Подонок для меня – не предмет искусства

Фото: Юрий Цветков

_dsc6880

Он мечтал стать военным, но службе предпочел служение искусству. Он воплощает на экране образы настоящих мужиков, но не отказался бы от роли демонической личности. Он работал в театре, а потом бросил сцену и стал возить на войну гуманитарные грузы. Все это – об известном актере театра и кино, кинорежиссере, авторе и исполнителе собственных песен, сценаристе Сергее Маховикове, госте редакции «ТН».

Провоцировать надумали?

– Сергей, возможность встретиться с вами за чашкой чая нам подарил детско-юношеский фестиваль доброго кино «Бронзовый витязь». Вы становитесь его звездным гостем уже во второй раз. Чем вас заинтересовал этот проект?

– Меня пригласил Николай Бурляев. От предложений народного артиста, как вы понимаете, не отказываются (смеется). А если серьезно, то Николай Петрович (не побоюсь этих громких слов) – легендарный человек и гениальный артист. Работать с ним в одной команде – большое счастье. Принимать участие в плохих, недостойных внимания проектах он точно не стал бы.

И потом, меня очень заинтересовал «Бронзовый витязь» как культурное явление. Я неплохо знаком с детским кино, знаю, что сегодня при многих школах, лицеях, дворцах творчества работают студии, где ребята с удовольствием учатся делать ролики, мультфильмы, короткометражки. Но я не знаю в нашей стране ни одного подобного мощного объединения людей, увлеченных идей продвижения доброго кино.

Нам, взрослым, есть чему поучиться у детей в этом смысле. Когда ты вынужден в режиме нон-стоп выдавать кинопродукт, хочешь не хочешь, а взгляд замыливается, голова перестает работать творчески. У детей есть та самая живинка, как я ее называю. Нам не помешало бы ее позаимствовать.

Я давно говорю: детям нашей страны нужно отдать как минимум один федеральный канал. И крутить по нему с утра до вечера детское кино. А еще обязательно по ночам – для продвинутых нормальных взрослых. Сегодня же телевизионные эфиры забиты какой-то чудовищной ерундой. И показывают ее, что самое непонятное, по центральным каналам.

И еще один принципиальный момент: мне близки идеи и ценности, которые продвигает фестиваль «Бронзовый витязь». Это добро, патриотизм, вера. Вы только послушайте, какие темы поднимают ребята в своих фильмах: «Разговор с отцом», «Победа не продается», «Мир и гармония». Да таких названий в театральных афишах не увидишь! Там сейчас все больше приветствуются другие названия: «Кто убил старшего брата», «Кто изнасиловал младшую сестру»…

– Кто-то из известных деятелей искусства сказал, что для кино и спектакля есть только одна градация. Или хороший, или плохой. А все остальные критерии – от лукавого.

– Этот, как вы его назвали, деятель искусства, сказал, уж извините, полную ерунду. Что значит «нет других критериев»? А как же, например, православная вера, тысячелетиями учившая нас, как нужно относиться к жизни, к старикам, к детям, к добру и злу? Или совесть, человеческая гордость – они должны быть нашими внутренними цензорами! C критерием «хороший – плохой» и до вкусовщины докатиться недолго. Знаете, по принципу «нравится – не нравится». Хочу я, чтобы Христос с проститутками ходил. Или хочу, чтобы Великую Отечественную войну выиграл Гитлер, а не Сталин, потому что последний – кровавый диктатор. Потому что я – творец и это мое художественное видение. Мне в таких случаях всегда хочется сказать: какое ты имеешь право менять, интерпретировать, коверкать историю! «Я вижу, что эта роза не красная, а белая». Ну поздравляю: значит, ты дальтоник. Ни один Художник с большой буквы не имеет права выдавать неправду и заведомую ложь за свое видение. Это называется провокацией. И эгоизмом: я работаю на себя любимого. Меня никто не знает, но я сейчас поставлю та-а-акие «Три сестры», не как у всех, и сразу стану узнаваем, будут мне аплодировать. Может, еще и «Маску» дадут за оригинальное видение темы. Только это всегда проще. А вот докопаться до сути жизненных явлений и великих классических произведений еще постараться надо. Для этого нужны мозги, воспитание, образование и душевные затраты.

…а личности где?

– В одном из давних интервью вы не смогли ответить, почему оставили мечту стать военным, ушли из института и сделали выбор в пользу актерской профессии. Этот вопрос до сих пор ставит вас в тупик?

– Мне так часто его задавали, что я решил придумать какой-то оригинальный ответ. Говорить, что актерская профессия – моя судьба, банально и скучно. Хотя, наверное, так оно и есть… В детстве я, как любой нормальный мальчишка моего поколения, мечтал стать сначала милиционером, потом – пожарным, потом – военным. Чтобы защищать свою родину и приносить ей пользу. Почему не доучился и ушел в актерскую профессию? Мне кажется, только по прошествии времени человек может подвести черту под своим выбором и четко ответить самому себе на вопрос, для чего все это было нужно. Я пока к такому подведению итогов не готов. Но сегодня абсолютно точно могу сказать: я – счастливый человек. Меня моя работа не только кормит, она приносит большую радость. Приходя вечером домой, я, в отличие от многих людей, не перекрещиваюсь, что наконец-то очередной рабочий день закончился, и не стараюсь забыть его как страшный сон.

Пока я даже сам для себя не могу ответить на вопрос, почему пришел в актерскую профессию. Я – не потомственный артист, хотя к театру был приучен с детства: мама водила меня на спектакли. Но никогда я не испытывал внутреннего трепета от сцены, как это вдруг случилось потом.

– Если ваша дочь Александра захочет пойти в артистки, одобрите такой выбор? Многие актеры говорят: костьми лягу, но своего ребенка не пущу – ни к чему ему эта адская профессия.

– А какая профессия легкая? Журналистам разве проще? Или врачам? Или учителям? Где оно, то счастье? Саша – чистый воды гуманитарий, выигрывает огромное количество конкурсов чтецов. Читает стихи и прозу так, что взрослые плачут. Еще дочь обожает конный спорт, готова дни напролет проводить на конюшне, здорово сидит в седле. А насчет актерской профессии… Посмотрел я недавно в очередной раз шоу «Голос. Дети». Эти чудесные мальчишки и девчонки, чтобы показать свой вокал, вопят, орут, пытаясь подражать взрослой манере исполнения. Вот и все творчество. А ведь самое ценное в детях – их непосредственность, искренность. Если профессия артиста и дальше будет строиться на принципе «Кто громче спел, тот и талантлив», это уже не профессия. Тогда я бы своей дочери такого выбора не пожелал.

– Сегодня, на ваш взгляд, есть интересная молодежь в отечественном кинематографе?

– Она была всегда и всегда будет. И сейчас есть. Но называть конкретные фамилии я не стану. Талантливые ребята есть – интересных актерских работ в последнее время не встречается. Нет ощущения, что в кинематографе появляются личности. Такие, как Олег Янковский, Евгений Леонов, Владимир Высоцкий. Отчасти это связано с тем, что сейчас в большинстве своем делают не кино – продукт.

Я не приемлю компьютерные технологии при производстве фильмов. Не потому, что против них категорически. Но если есть возможность их не использовать – не надо. Особенно это касается военных фильмов, в них важна «рукотворность». Еще не люблю батальных сцен. Я за спецназ: локально зашли, быстро убрали врага, потихоньку вышли. Все! А когда впереди поехал военачальник на белом коне, за ним медленно потянулась конница… Нет, такая монотонность не для меня.

Когда автомата не хватает

– Российское кино может занять достойное место в мировом кинематографе?

– Нет. До тех пор, пока мы будем существовать в тех условиях, в которых сейчас существуем. Об этом не принято говорить вслух, но все прекрасно понимают: за границей награждают российское кино только в том случае, если оно против нас же самих направлено. По большому счету, так было всегда. Из Берлина, Венеции, Канн привозят призы те, кто работает с оглядкой на Запад.

Зато внутри страны есть очень качественные, добротные фильмы. И фестивали, подтягивающие настоящее кино, тоже проводятся. Правда, таким фильмам путь в телевизионный прайм-тайм почему-то заказан. Их показывают только по ночам. Либо, считая, извините за выражение, отстоем, сливают на канал «Культура». Я, кстати, в последнее время телевизор смотрю по ночам, когда показывают хорошее документальное кино и игровые фильмы.

Есть в России сильные картины. Только у них голос тише, чем у кассовых фильмов. Зато они глубже. И я уверен, что эта мода на поверхностное, шумное скоро пройдет.

Толковый молодой режиссер – это исключение из правил. Человек, который взялся снимать фильм, все-таки должен пожить, многое повидать, пороха понюхать. Если молодой режиссер затеял кинокартину, хорошо бы, чтобы рядом с ним был опытный понимающий сценарист.

– В списке ваших киноработ в основном парни с безупречной репутацией, настоящие герои. Нет у вас профессионального интереса сыграть мерзавца, негодяя или еще какого-нибудь злыдня?

– Я отношусь к актерскому мастерству и судьбе актера достаточно внимательно и жестко. У меня есть свои принципы в профессии, от которых я не отступлю никогда. И мои зрители должны меня в этом понять. После того как сыграл героя Великой Отечественной войны, офицера спецназа, сотрудника МВД, я просто не имею права играть предателя. Таким своим поступком я просто-напросто плюну в душу представителям этих доблестных профессий, образы которых еще недавно воплощал на экране. Да, возможно, я в чем-то обкрадываю себя: все-таки негодяи – более яркие и запоминающиеся персонажи, и голос у них громче. Но если уж ты взялся играть героев – это должно стать твоей актерской судьбой. Я всегда говорю: герои – удел избранных. Не каждый артист способен убедительно их играть. Для этого нужны и природа, и фактура, и дарование, и владение мастерством. Да и неинтересно мне, если честно, играть подлецов. Для меня подонок – не предмет искусства.

Я бы с удовольствием сыграл булгаковского персонажа. Или демоническую личность. Сальери, например. Было бы любопытно поисследовать с актерской точки зрения, что это за склад человеческой натуры такой. Почему он готов был разрушить все вокруг только лишь потому, что считал: рядом с ним – выскочка.

Но это только на экране я доб­лестный герой. В антрепризных спектаклях играю исключительно комедийные роли. Первые пять минут зрители привыкают, что я без автомата или пистолета. Потом начинают хохотать.

Шифроваться умеем!

– Среди ваших героев были журналисты, бизнесмены, врачи, сотрудники правоохранительных органов. Вы как-то изучаете профессию своего персонажа до старта съемочного процесса?

– Обязательно. Причем изучать ее нужно на физическом уровне. Прежде чем сыграть свою роль в «Слепом», я занимался рукопашным боем. Для роли врача скорой помощи ходил в больницу, где доктора показывали мне, как оказывать первую медицинскую помощь, как простукивать сердце. На съемочной площадке всегда есть консультант. Но главное в другом: поступив в театральный институт, ты понимаешь – актерская профессия заключается в том, чтобы каждодневно, 24 часа в сутки изучать людей. Наблюдать, как человек двигается, как смотрит, как оценивает события вокруг. Потому что в одной и той же жизненной ситуации врач поведет себя не так, как директор музея, или руководитель компании, или адвокат. Эти наб­людения и этот накопленный опыт – бесценный материал для работы актера.

Из театра я ушел после того, как однажды понял, что начинаю сидеть на пятой точке в буфете, пить кофе, разговаривать за жизнь, а потом выходить на сцену и красиво произносить текст Чехова или Шекспира. Но у меня нет жизни в сердце. Потому что я не знаю, что происходит за стенами театра. Тогда и решил: надо собирать манатки и уезжать куда угодно, хоть на край света, начинать работать в любой другой профессии. Что я и сделал: был журналистом, вел телевизионные программы, возил гуманитарную помощь в зону военных конфликтов.

– Прочитала в одном интервью, что вы с супругой не любите юбилеи, дни рождения и всячески стараетесь праздников в жизни избегать.

– Видимо, в тот момент у меня настроение было такое, вот и ляпнул (улыбается). На самом деле и выпить мы любим, и покушать как следует. Другое дело, что в актерской среде часто бывают фуршеты по случаю премьеры, окончания съемочного процесса, еще какие-то связанные с работой застолья. А вот настоящие, глубокие, искренние праздники – это как нечаянная радость. Даже дни рождения не всегда задаются. Ты готовился весь день, салаты строгал, потом пришли гости, посидели, выпили, закусили, разошлись – и не получилось праздника. Другое дело – неподготовленные посиделки: порезанная на газете простенькая закусочка, принесенная кем-то бутылка чего-нибудь вкусного. И дорогие тебе люди вокруг. Вот такие спонтанные встречи – настоящий праздник жизни.

– Практически обо всех известных людях можно найти в Интернете сведения – с кем он развелся, на ком женился, где отдохнул, в каком ресторане засветился. О вас есть только информация, связанная с вашим творчеством. Как вам удается избегать праздного интереса к себе?

– Не забывайте, что я – почти профессиональный военный: у меня в смысле шифровок и маскировок все схвачено (смеется). А если серьезно, то звезды несколько кокетничают, когда говорят: «Ах, как нам не нравится, что нас полощет желтая пресса». Не нравится – не давай поводов, и писать не будут. Перед выходом на экраны одного фильма продюсеры предлагали мне: «Давай, Серега, какую-нибудь утку про тебя запустим, скандальчик организуем. Надо же как-то проект раскручивать». Я отказался. Потому что все эти слухи, сплетни, досужие разговоры превращаются в ненужную бутафорию. Зачем они? Пришел в актерскую профессию, вот ею и занимайся.

 

all-feed, BELOWTABSLEFT2, Здоровье, Персона

Как работается медсестре в операционной бригаде

Фото: Артем Изофатов

_mg_4318

Во время любой операции, какие бы профессионалы ни взялись за дело, может возникнуть форс-мажор. Особенно когда это касается сложных случаев, с которыми приходится сталкиваться специалистам Медицинского центра имени Г.К. Жерлова. В эти моменты понимаешь, что такое операционная бригада: это те, кто может мобилизоваться и единой командой справиться с возникшими проблемами. На высоком профессиональном уровне. Среди них медсестра-анестезист Валентина Селюкова. Маленькая, хрупкая, скромная. Но при этом всегда собранная и сильная духом. Про таких говорят: человек-плечо. Врач-анестезиолог Денис Степин, больше десяти лет работающий с ней в одной бригаде, признался: если Валентина Григорьевна в операционной, он спокоен.

Это было в прошлом веке

К медсестрам у анестезиологов отношение особенное. Они, как принято говорить в профессиональных кругах, руки анестезиолога. От их умения работать в команде и четко выполнять распоряжения старшего персонала во многом зависит успех операции. А если медсестра еще и может на несколько шагов вперед предугадывать, какая помощь понадобится анестезиологу, ей и вовсе цены нет. Валентина Григорьевна – из числа таких специалистов.

– Мы любим и ценим ее за отношение к профессии. Она – человек старой школы и хорошей закалки, – рассказывает заместитель главного врача Медицинского центра имени Г.К. Жерлова Владимир Воробьев. – Современная молодежь относится к своему делу как к работе: пришел по звонку, смену отстоял и по звонку домой. Валентина Григорьевна из поколения тех медиков, для кого на первом месте пациент. Надо будет – и после рабочего дня задержится, и ночью примчится в больницу на экстренную операцию. Ее просить о помощи не нужно, сама предложит.

Валентина Григорьевна в ответ на эти комплименты только плечами пожимает. Ей кажется, что по-другому и быть не может.

– Я в профессии с середины прошлого века, – шутит Селюкова. – И я ее до сих пор люблю. Мне интересно. Даже не представляю, как буду жить без необходимости каждое утро спешить на работу, без пациентов, без своих девчонок из операционной, когда уйду на пенсию.

«Интересно». Это слово неизменно возникает в рассказах Валентины Григорьевны про свой путь в профессии. Она с детства мечтала лечить людей. Перед глазами всегда был достойный пример: мама 40 лет отработала санитаркой в сельской больнице, папа трудился ветеринарным врачом. У них всегда были животные: отец подбирал на улице больных зверушек, приводил домой, выхаживал. С тех пор Валентина Григорьевна жизни не представляет без собак. Сегодня они с мужем воспитывают красавца-лабрадора.

Окончив Целиноградское медицинское училище, Валентина с удовольствием окунулась в будни сельской больницы.

– У нас были универсальные специалисты, они все умели. И мы, младший персонал, за ними тянулись, учились чему-то новому. Чтобы всегда быть на подхвате. Мы были очень любопытные, жадные до жизни и до профессии, – вспоминает медсестра.

Заметив, какая Валентина хваткая и способная, знакомый хирург посоветовал ей выучиться на анестезиста. Она так и поступила. За что по сей день благодарна своему наставнику.

– Направления интереснее реанимации и анестезиологии в медицине нет, – считает Валентина Селюкова.

Когда ее младший внук Павел надумал поступать в медицинский институт, да еще и захотел стать анестезиологом, она очень обрадовалась.

Сначала были письма

_mg_4312

– Валентина Григорьевна – удивительный человек. Несмотря на почтительный возраст и огромный опыт работы, она не перестает учиться профессии. Очень ценю в ней эту готовность слушать, слышать и идти за тобой, – рассказывает врач-анестезиолог Денис Степин. – У каждого анестезиолога свой подход к работе. И медсестра должна под него подстраиваться. Я пришел в команду с новыми методами анестезии, прежде в центре не применявшимися. Чувствовал, как непросто приходилось Валентине Григорьевне, ведь большую часть своей жизни она работала совершенно по другим методикам. И как расстраивалась, если у нее не сразу что-то получалось. Но она ничем не выдавала своих переживаний. Всегда появлялась в операционной собранной, подтянутой. И никогда не жаловалась. Сегодня она – мой верный тыл.

В Северск Валентину Григорьевну привела любовь. Здесь служил ее муж. Познакомились на танцах, в Казахстане (он тоже оттуда родом). Через две недели будущий супруг вернулся из отпуска на службу, и началась переписка. Заветные конверты от любимого приходили каждые две недели. А потом, приехав в очередной отпуск, он спросил: «Поедешь со мной в Северск?» Валентина согласилась.

– До знакомства с мужем я и города-то такого не знала. Слышала, что это Сибирь. И что находится он где-то под Томском – столицей университетов, – улыбается Валентина Григорьевна. – В Северск влюбилась с первого взгляда: маленький, уютный, зеленый, весь в цветах.

И даже жизнь в бараке, куда молодая семья заселилась после отъезда контрактников, не смазала впечатление. Потому что жили с другими ребятами дружно, весело. В гости ходили друг к другу без приглашения. Знали: им всегда будут рады. Здесь же Селюковы нашли верных друзей. В их компании три семьи, вместе они уже почти полвека.

Пешком по больнице не ходим

В свою стихию – операционную – Валентина Григорьевна попала не сразу. Устроиться по специальности не удалось: как раз накануне ее приезда северский медколледж выпустил курс медсестер, все вакансии оказались заняты. Тогда она устроилась передатчицей в хирургическом корпусе городской больницы. Относила пациентам пакеты с фруктами и соками от навещавших их родственников – раньше к больным, только что перенесшим операцию, не пускали. Но обиды на жизнь за то, что нет возможности заниматься любимым делом, не было. Валентина Григорьевна воспринимала этот период как временные трудности. И постоянно наведывалась в отдел кадров: не появилась ли вакансия медсестры?

Там такое рвение к работе оценили. И когда открылось кожно-венерологическое отделение, пригласили ее медсестрой.

– Это была новая, но тоже очень интересная сфера. Я и сегодня кое-что понимаю в кожных заболеваниях, хотя сколько времени уже прошло, – говорит Валентина Селюкова.

Потом в ее судьбе появилось открывшееся отделение реанимации и реаниматологии и Медицинский центр имени Г.К. Жерлова.

Работа с Георгием Жерловым для медсестры Селюковой стала университетом.

– Он видел людей, чувствовал их. Брал себе в команду тех, кто по-настоящему любил свое дело, работал на совесть. Это благодаря ему у нас сегодня такой крепкий профессиональный коллектив, – говорит Валентина Григорьевна. – Наши врачи шутили: «Мы с Кириллычем пешком разучились ходить». Георгий Кириллович был деятельный, активный, все время в движении. И нас учил использовать каждую минуту с пользой для пациента.

Шкатулка для врача

В своей операционной бригаде Валентина Селюкова тоже человек, на которого держат равнение.

– Имея такой богатый опыт, Валентине Григорьевне есть чему научить молодых специалистов. И она это делает с удовольствием. Причем передает свои знания деликатно, с уважением к младшим коллегам и искренним желанием помочь, – рассказывает ее коллега, операционная медсестра Татьяна Горбатюк.

– А какими она нас вкусностями угощает! Соленые огурчики с ее огорода – это что-то невероятное! – подключается к разговору операционная сестра Анна Клокова. – Валентина Григорьевна несколько лет назад завела славную традицию: поставила в нашем кабинете шкатулку и постоянно наполняет ее конфетами. Это тоже проявление заботы. Чтобы всегда было чем жизнь подсластить.

Еще один яркий штрих к портрету сестры-анестезиста Селюковой. Медработники своих близких не лечат – передают коллегам, которым доверяют. Особенно когда дело касается операции. Видеть в таком состоянии родного человека непросто, а голова в этот ответственный момент должна оставаться холодной. Валентина Григорьевна, когда оперировали маму, работала стойко. Зная, каких внутренних усилий это стоит, коллеги предложили ее подменить. Валентина Григорьевна отказалась.

– Девчонки, я вам доверяю как себе. Но я все равно останусь в операционной, даже если не буду давать наркоз. Я должна быть рядом с мамочкой.

После этого ответа коллеги лишних слов говорить не стали. Поняли, какая Валентина Григорьевна сильная. Она – сможет.

Проработав с Валентиной Григорьевной больше 30 лет, ловлю себя на мысли о том, что она не изменилась. Тот же мягкий характер, добрый взгляд, уверенность и профессионализм в работе. Время берет свое, но никогда она не покажет свою усталость, всегда готова помогать.

Сергей Клоков, главный врач Медицинского центра имени Г.К. Жерлова

all-feed, Featured Slider, hidden, Персона

Александр Феденев о томских финансах вчера, сегодня и завтра

Фото: Артем Изофатов

_j0a9108

Последние годы были как для РФ в целом, так и для отдельно взятой Томской области не самыми простыми в истории. По крайней мере в новейшей. Мировые кризисы, упавшая ниже плинтуса цена за баррель нефти, обрушившийся рубль, санкции – антисанкции… Как наш маленький, но отважный регион пережил эти катаклизмы? –  хотели мы спросить у гостя редакции, областного «министра финансов» Александра Феденева. Но не спросили. Потому что сами видим – в целом ничего страшного не произошло. И даже случилось много приятных изменений: ушли в прошлое очереди в детсады, в Томске появилась первая за четверть века новая школа, отремонтированы рекордные километры дорог. Не говоря уже о выполненной, несмотря на все происки враждебных сил, дорожной карте по указам президента.

Не дождетесь!

– Мы все видели, как прошли последние пять лет. Но как это выражается в цифрах? Что говорит статистика об итогах пятилетки?

– Статистика много что говорит. Нужно только уметь слушать. Одни и те же цифры можно интерпретировать по-разному. Возьмем хотя бы такой факт: с 2012 года доходы консолидированного бюджета выросли почти на 15 миллиардов рублей. Было 52,5 миллиарда – стало 67,1. Речь идет именно о консолидированном бюджете, ведь большинство местных бюджетов у нас дотационные, и при желании можно так построить межбюджетные отношения, что муниципалитеты будут в долгах, а мы – в шоколаде. Прирост за пять лет составил 28%. Это больше, чем у наших соседей по СФО, по этому показателю в округе мы лидируем. Темпы роста собственных доходов еще выше – 135%, но по округу это лишь третье место. Лидер, как обычно, Красноярск, но в последние годы нам постоянно наступает на пятки, а местами и обгоняет Иркутская область. При этом объем дотаций на выравнивание из федерального бюджета в бюджет Томской области увеличился – с 2 миллиардов рублей в 2012 году до 3,2 в 2016-м. А в 2017 году взлетел до 4,3 мллиарда. Темп роста к уровню 2012 года составил 209%.

– Всё это как будто предполагает некое «но»…

– Хотя бы такое: получается, что с Федерацией в последние годы мы работали успешнее, чем с собственными налогоплательщиками.

– Опять же встает вопрос: хорошо это или плохо? Сами по себе деньги с неба – это отлично, но, действительно, свое, кровное как-то ближе к телу.

– С неба?! За 15 лет работы начальником департамента финансов я как-то такого не припомню. Федеральные деньги – они ведь тоже трудовые. И за них нужно ох как попотеть. Обеспечить софинансирование, подготовить конкурсную документацию, заранее написать стратегию… И так далее, много чего еще. Нет, это не дармовые деньги. То, что дотации выросли, – результат титанического труда, и далеко не в последнюю очередь главы региона. Другое дело, что собственная налогооблагаемая база у нас росла медленнее. В том числе и потому, что нам не удается вывести бизнес, а значит, налоги из тени.

Еще одно «но» – это инфляция, которая в разных секторах была разной. Оснований посыпать голову пеплом у нас нет. Но надо признать, что реально ресурсов у власти стало меньше. А вот обязанностей – объективно больше. Это и указы президента, и требования правительства, и обязательства по софинансированию. При всем при том мы умудрились 18 миллиардов за счет собственных средств пустить на развитие.

К инвестиционной политике мы еще вернемся, пока же подчеркну – все предписанные дорожные карты по президентским указам мы исполнили. По многим показателям значительно опережаем средние цифры по Сибирскому федеральному округу.

От абриса к дорожным картам

– Если послушать бюджетников, так они с вами не согласятся.

– Президентские указы каждый по-своему понимает. Например, все уловили, что зарплата бюджетников должна расти. Но где это написано? Президент сказал, что она должна определенным образом соотноситься с зарплатой в экономике. И если в экономике все хорошо, зарплата в реальном секторе растет, она автоматически должна расти в бюджетной сфере. У учителей, врачей, воспитателей, культурных работников. А если в экономике роста нет, то, извините, чудес же не бывает! Несмотря на это, мы выполнили дорожные карты в 2014, 2015 годах. Но в 2016-м тормознулись, добавили только 300 миллионов, по сравнению с предыдущими годами это немного. По сути, сохранили уровень 2015 года. Но ведь в экономике заработки не росли! Поэтому и у бюджетников зарплата как бы пролежала на полке. Но уже в этом году мы снова достаточно много добавили – 2 миллиарда рублей. Конечно, хотелось бы, чтобы повышение было более равномерным, но все же и бюджетники должны понимать, что они зависят от экономики.

– Да, но, к сожалению, не могут на нее повлиять.

– Как это не могут? Если у врача больной три дня лежит в стационаре, а ему еще анализы не сделали, это что, не влияние на экономику?! У учителя лаг, конечно, подлиннее, но и он в конечном итоге влияет на экономику побольше, чем экскаваторщик. Я уже не говорю о том, что рост зарплаты в бюджетной сфере предполагает и увеличение производительности труда в полтора раза. Этого мы не наблюдаем.

– То есть люди должны работать на полторы ставки?

– Зачем так примитивно. На показатели влияет целый комплекс причин. Например, у нас совершенно излишние основные фонды. Областные земли используются только на 55%. Это тоже эффективность работы. И таких примеров множество – от простаивающей дорогой аппаратуры до разрастающегося административного аппарата.

_j0a9049

– Не могли бы вы поконкретнее рассказать про дорожные карты на 2017 год?

– Поконкретнее – это не ко мне, а к Акатаеву, Холопову, Грабцевич, Волку… (замгубернатора по социальной политике и руководители профильных департаментов – здравоохранения, образования, культуры. – Прим. ред.) Средства заложены, и даже не 2, а все 2,5 миллиарда с учетом сноса аварийного жилья. По этой программе регион тоже выполнил свои обязательства. Например, по аварийному жилью – в целом на программу будет потрачено 4 миллиарда рублей. В том числе в 2017 году – 443 миллиона. В итоге за все годы реализации программы, которая сегодня исполнена почти на 83%, мы расселим в общей сложности 7 тысяч человек. Но и здесь нужно понимать – это не все аварийное жилье, что есть в области, а только то, которое было признано аварийным на 1 января 2012 года. На самом деле его, конечно, больше.

– Александр Михайлович, у нас часто и охотно произносят фразу о том, что бюджет имеет социальную направленность. Как будто это так здорово. На самом деле ведь не так, чтоб сильно хорошо?

– По темпам роста расходов на социальную сферу за пятилетие Томская область находится на втором месте среди субъектов СФО – 131%. Пальма первенства у Республики Хакасии – 152%. Средний показатель по субъектам РФ и СФО – 118%. Сами по себе эти цифры мало о чем говорят. Можно иметь большой рост, но при этом плясать от каких-то минимальных величин. Или наоборот.

Вложение в будущее

– Наконец-то пришло время раскрыть, на что конкретно пошли те 18 миллиардов на развитие, о которых речь шла выше.

– Некоторые направления капитальных вложений мы пунктирно обозначили. Те же самые детские сады. Уже вложено почти 3 миллиарда рублей, а считая вместе со средствами, которые мы обязаны внести по ГЧП, – 5,1 миллиарда. Всего за какие-то три года создано 10 670 мест в детских дошкольных учреждениях. Это беспрецедентная программа, ничего подобного у нас еще не было. Правда, сразу же возникла проблема школ, но это уже следующая программа. Первую за 25 лет школу в Томске мы уже построили в этом году в Зеленых Горках.

Бывает, нас критикуют: вы забрали деньги у больниц и отдали их на субсидию «Томскнефтехиму». Но она окупилась за эти пять лет! Мы получили значительно больше денег в бюджет и новое производство. Я всегда в таком случае говорю: чтобы сделать экономике хорошо, надо сначала сделать экономике больно.

– Неожиданной даже для российского президента стала политика Томской области в сфере АПК. Все-таки мы – совсем не сельскохозяйственный регион.

– В самом деле, мы не Алтай и не Новосибирская область. Тем не менее по удельному весу расходов на сельское хозяйство в общих расходах бюджета мы лишь незначительно пропустили их вперед. По этому показателю за 2016 год Томская область находится на пятом месте среди субъектов СФО – 3,3%. В Новосибирской области – всего на 0,2 больше – 3,5%, в Омской – 3,9 %, Республике Алтай – 4,2% и по Алтайскому краю – 4,4%. В среднем по СФО этот показатель составляет 2,7%. Причем это не разовые вливания. Начиная с 2012 года на поддержку сельского хозяйства ежегодно выделяется более 2 миллиардов рублей за счет средств областного и федерального бюджетов. Благодаря этому в регионе построено три новых крупных животноводческих комплекса молочного направления – в Кривошеинском и Томском районах, уже в 2017 году открыта новая животноводческая ферма молочного направления в крестьянско-фермерском хозяйстве Зырянского района на 75 голов. С 2012 года на обновление парка сельскохозяйственной техники за счет средств областного бюджета выделено 1,2 миллиарда рублей.

– Вряд ли кому-то придется укорять областную власть за поддержку села. А вот субсидии «Томскнефтехиму» были восприняты не столь однозначно. «Отобрали у социалки и отдали олигархам» – такие комментарии в Интернете совсем не редкость.

– В 2012–2016 годах за счет бюджета осуществлялась поддержка двух крупных инвестиционных проектов – строительства производства БОПП-пленки и реконструкции завода полипропилена. Критики действительно звучало немало, но время показало, что вложения себя окупили. Благодаря реализации этих проектов в областной бюджет поступило дополнительно 1,8 миллиарда рублей, а долговременный эффект – до конца 2020 года – оценивается в 3,5 миллиарда рублей. Время все расставило по местам.

tnews882_10

Бюджет на вырост

– Если говорить о бюджете будущих лет – каким он будет? Одним словом.

– Если одним – сбалансированным. Легкой жизни обещать даже и не буду. На текущие расходы нам, в принципе, хватает. Но ведь хотелось бы развиваться. А за счет чего? Будем реалистами: какого-то безумного роста собственных доходов ждать нам не приходится. Надеяться, что Федерация неожиданно изменит правила игры и существенно увеличит дотации, тоже не стоит. Наращивать бюджетный долг мы больше не можем – мы неплохо умеем с ним работать, но все хорошо в разумных пределах. Что остается?

– Наверное, затягивать пояса.

– Не все так печально. Резервы у нас, безусловно, есть, и мы должны ими грамотно пользоваться. Это, разумеется, наращивание налогооблагаемой базы, создание новых предприятий – мы довольно много делаем для поддержки малого и среднего бизнеса в Томской области. Но ведь есть еще и проект строительства новейшего реактора БРЕСТ-300, есть «Мик-ран», ТЭМЗ, предприятия – резиденты ТВЗ. Но, говоря о резервах, в первую очередь мы имеем в виду уже существующий бизнес. Одна из самых важных задач – вывод бизнеса из тени. У нас есть целые отрасли, работающие вчерную. Например, торговля. Даже супермаркеты платят налоги не в полном объеме. То же касается лесной отрасли. Казалось бы, чего проще: у нас есть фискальные органы, полиция, но… непременно вмешивается политика: нельзя кошмарить малый бизнес, ужесточая требования к магазинам шаговой доступности, мы играем на руку крупному ретейлу и так далее. Тем не менее заняться этим все равно придется. Это касается доходной части. Но есть еще и расходная.

– Пресловутая оптимизация бюджетной сферы? Вот уж где точно вас народ не поддержит.

– Я бы сказал – смотря в чем.

tnews882_11– В обрезании социальных льгот, например.

– Мы давно говорим о необходимости перехода на адресную помощь, но даже я, при своей очень неплохой зарплате, имею право на ряд льгот по северному стажу. Хотя реально ими не пользуюсь. Но мог бы. У нас до сих пор меры соцподдержки – это что-то вроде медали на грудь. Признание заслуг человека перед государством. Наверное, это все-таки разные вещи, их нельзя валить в одну кучу. А кроме этого, есть еще множество мелких льгот…

– Которые на самом деле никому особо не нужны, но их отмена всегда вызывает много шума. Как грошовые подарки новорожденным. Размазываем масло тонким-тонким слоем, а в итоге набегают очень серьезные суммы в масштабах региона.

– От оптимизации подобных льгот нам никуда не уйти. Это не значит, что мы немедленно от них откажемся. Для начала обсудим предложения по укрупнению и упорядочиванию мер социальной поддержки для семей с детьми – может быть, это будет единое пособие или несколько крупных.

– В программе есть и более очевидные для любого человека мероприятия.

– Очень мягко выражаясь, не все наши расходы одинаково эффективны. Это касается в том числе и расходов на управление. Совсем недавно была принята региональная программа оптимизации бюджетных расходов на 2017–2019 годы. Программа утверждена распоряжением администрации Томской области от 31 марта 2017 года. Наверняка у многих найдет отклик такой ее подпункт, как запрет на увеличение численности государственных гражданских служащих Томской области. Или утверждение единых нормативов на материальное обеспечение одного государственного служащего. Предлагается также подумать о создании централизованной бухгалтерии для органов исполнительной власти,  в частности для оптимизации численности и расходов на содержание госслужащих. А то ведь, что греха таить, у нас бывали случаи, когда в некоторых учреждениях начальники устанавливали себе необоснованно высокую зарплату в отрыве от экономической реальности.

– И машины представительского класса с обивкой из натуральной кожи покупали…

– Один любимый томскими журналистами госруководитель, помнится, говорил (с возмущением): а что, мои работники на уазах ездить должны? Я вот 20 лет ездил. Это к слову. Руководителям учреждений тоже придется умерить аппетиты. Но это не главное. Для оптимизации расходов гораздо важнее мотивация руководителей и сотрудников к эффективному планированию и использованию бюджетных средств. Как это делается – известно, методики имеются. Дело за «малым» – их внедрять.

– Наверняка поддержка населения вам будет гарантирована и во всем, что касается строительства и вообще капитальных вложений. Подтверждение тому – хотя бы активная позиция рядовых граждан во время прошлогодней дорожной кампании. Вы упоминали еще о такой «непроизводительной» статье, как расходы на исполнение функций выше- или нижестоящих уровней власти.

– Да, это как борьба с шелкопрядом, хотя 99% лесов Томской области относятся к Гослесфонду. Или установка светофоров в муниципальном образовании. От этого тоже придется уходить. Но все же считаю (и наверняка в этом меня поддержат все жители области), что наша общая задача – наращивать доходы. Чем больше прирастем налогами, тем оптимистичнее станет прогноз на будущее.

 

all-feed, BELOWTABSLEFT1, hidden, Персона

Актриса ТЮЗа Светлана Гарбар снялась в сериале Первого канала

svetlana1Эту возможность томичке подарила победа во втором сезоне кинопроекта CAST. Масштабный социальный проект, в рамках которого проходят конкурсы «Киноактер» и «Киносценарист», создан для развития кинематографа в регионах России и продвижениях новых талантов.

Сюжет фантастического сериала «Лучше, чем люди» Андрея Джунковского (автора нашумевшего телехита «Сладкая жизнь») разворачивается в будущем: роботы-андроиды стали обыденным явлением жизни. В звездном составе – известные российские актеры Александр Устюгов, Кирилл Кяро, Ольга Ломоносова. Томичка снялась в эпизоде с Паулиной Андреевой.

– У меня совсем крохотная роль – дизайнера по костюмам главной героини. Эпизод с моим участием длится несколько минут. Для меня это проба на кино­экране. Скромный шаг в мир кино. И возможность окунуться в съемочный процесс большого сериала, – говорит Светлана Гарбар.

Съемки проходили в Москве. Сериал «Лучше, чем люди» появится на телеэкране осенью.

CAST дал старт еще одному любопытному проекту. Его участники задумали снять короткометражное кино. Сыграть в нем главную роль согласился Денис Шведов (Даня из сериала «Мажор»), один из членов жюри CAST. Столичному артисту настолько понравился сценарий победителя конкурса (кстати, тоже томича), что он готов сняться в томской короткометражке бесплатно. Тормозит процесс лишь отсутствие денег. Средства нужны на аренду оборудования и оплату Денису Шведову авибилета из Москвы и проживания в Томске.

all-feed, Featured Slider, hidden, Общество, Персона

Ирония судьбы «афганца»

Елена Смирнова

Фото: Артем Изофатов

afgan…Планы на ближайшую жизнь, наполненную увлекательной учебой, кипучей деятельностью в славных рядах стройтрядовцев и развеселых посиделок с одногруппниками, рухнули для томича Александра Якимова в одночасье. 1 апреля его, студента железнодорожного техникума, забрали в армию. Как раз в тот сладкий момент, когда стресс, сопровождавший переезд из родной деревни в шумный незнакомый город, сменился эйфорией от новых впечатлений и радостных перспектив.

– Такую первоапрельскую шутку «отколола» жизнь, – усмехается Александр.

Через два месяца солдат, служивших на Кушке, распределили по вертолетам и перебросили в Шиндант. По иронии судьбы Афганская война для парня из села Нарга Молчановского района началась 22 июня. За окном шел 1981 год.

Быт или не быт

Война и сегодня нет-нет да и снится Александру. Чаще всего это бесстрастные картины, которые он наблюдает со стороны. Только сейчас эмоции окончательно улеглись, уступив место способности объективно оценивать события 30-летней давности. Наверное, именно поэтому он впервые решил поделиться воспоминаниями.

– Назвать номера частей и полевых почт я не смогу. Сначала хотел все забыть. Когда страсти откипели, многое вспомнить уже не мог. Остались общие впечатления, ощущения, мысли, одолевавшие в те годы, – говорит Александр. – Историй, способных конкурировать с сюжетом «Девятой роты», у меня нет. Мои воспоминания о службе связаны не с военными операциями – с жестокими бытовыми условиями. В них мы, недавно оторвавшиеся от мамкиной юбки мальчишки, окунулись с головой. И мне по сравнению с другими еще повезло.

Неоконченное среднее техническое образование определило судьбу томича на той войне – он попал в батальон связи. Тогда жестоких боев в Шинданте не было. Распорядок службы однотипный: дежурство в карауле – сутки отдыха – дежурство в карауле – сутки отдыха. Унылые армейские будни разбавляли нечастые рейды. За все время Александр побывал в таких вылазках лишь дважды. Практически полная безопасность – чего еще можно желать, очутившись в горячей точке? И только военные поймут: служба на одном месте – одна из самых тяжелых.

На сладкое потянуло

В военной части, куда попал Александр Якимов, солдаты жили в палатках по armejskij-snimok40-50 человек. Повезло, что располагалась она на равнине – там тепло. Некоторые точки связи были разбросаны в горах, где снег не таял круглый год. На этом везение заканчивалось.

– Никакой романтики в войне нет. Есть только суровые будни, приходилось бороться с ними каждый день, – вспоминает Александр.

Летом жара стояла неимоверная. Для непривычных к такому климату сибиряков – настоящая каторга. Самым большим счастьем было скинуть с себя пропотевшее «хэбэ» и окунуться с головой в небольшой арык возле военной части. Но позволить себе такую роскошь ребята могли только в свободный от дежурства день – приходилось терпеть сутки. Банно-прачечных комбинатов не было – форму солдаты стирали сами, все в том же арыке. Благо высыхала одежда на солнцепеке за какие-то 20-30 минут.

Будничным явлением в Афганистане оказались желудочно-кишечные расстройства. Редкий солдат избежал этой напасти. Виной всему – вода сомнительного качества и резкая смена питания.

– Повара готовили из консервированных продуктов. Я за два года нормальную картошку ел раза три-четыре, обычно в суп и другие блюда шла засушенная, из банок, – рассказывает Александр. – А еще в пище не хватало глюкозы, все время хотелось сладкого. Получая денежное довольствие (чеки), мы шли в магазин, покупали там пачку печенья, банку сгущенки и сминали это все в один миг, запив водой. Ну, какой организм такое выдержит? И с медикаментами была напряженка. Только аптечки с обезболивающим – их солдаты брали с собой, отправляясь в рейд.

Нашелся добрый человек из старослужащих – посоветовал томичу: «Попроси мать прислать марганцовку». Одной дозы слабого раствора хватило, чтобы раз и навсегда избавиться от желудочной хвори.

А вот с постельными вшами в зимние месяцы было бесполезно бороться. Еще много лет после службы Александр по привычке кипятил простыни, наволочки и пододеяльники.

67 кило с сапогами

Осенью Якимов заболел желтухой. Эпидемия этой заразы в Советской армии, дислоцировавшейся в Афганистане, как раз пришлась на годы его службы. Госпитали в Самарканде, куда отправляли заболевших, были забиты под завязку. Попав в больницу, Александр весил 67 кг с сапогами. И это при росте 188 см. За 24 дня лечения врачи на капельницах, фруктах и глюкозе «нагнали» ему 6 кг. Потом начались три недели реабилитации в узбекском городе Чирчике. Там томич узнал истинное значение выражения «Человек человеку волк».

– Народу было неимоверное количество. Каждый сам за себя. Армейская иерархия, кто дольше отслужил – тот и главный, не действовала. Парни группировались по каким-то своим интересам, не всегда понятным окружающим.

А потом был десятидневный отпуск. Новый 1982 год Александр встретил в кругу семьи.

– Домой ехал в каком-то пограничном состоянии. Ничего подобного в жизни я больше не испытывал. Периодами как будто амнезия – дорогу от Томска до Нарги не помню вообще, – откровенничает Якимов. – Радости от того, что еду домой, не ощущал. Может, потому что через полторы недели надо было возвращаться в воинскую часть… Помню чувство неловкости из-за своей одежды. В госпитале вещи лежали вперемешку, случалось, что путали гимнастерки. Сапоги могли украсть. Тогда уже ты заимствовал их у кого-то, чтобы восполнить пропажу. Все три дня, пока ехал от Ташкента до Томска, пролежал на верхней полке плацкартного вагона. Не хотелось никого видеть, ни с кем не общаться – свернуться клубком, и чтобы никто тебя не трогал.

Но одну свою попутчицу Александр по сей день вспоминает с благодарностью. Денег у него было только на билет до Молчанова. Увидев, что парень второй день ничего не ест, соседка по плацкарту сунула ему три рубля. Попытки Александра отказаться решительно отвергла: у нее сын такого же возраста в армии служит. На эти деньги парень купил в буфете томского железнодорожного вокзала половину тушки отварной курицы и бутылку газировки. На том и доехал до Нарги.

Чужой среди своих

Уже дома Якимов узнал: в Афгане погиб его одноклассник Вовка Шведов. Только полгода успел отслужить…

– Молодежь в силу возраста до конца не осознает, как близко рядом с ним бродит смерть. Понимание приходит с первым погибшим товарищем. Когда только что этот парень стоял с тобой в карауле, вы разговаривали, а потом тебе вдруг сообщают, что его больше нет. Вот тогда становится по-настоящему страшно, – вздыхает Александр.

Сознание на войне переворачивается настолько, что к мирной жизни заново приходится привыкать. Первые полгода Александр ходил как потерянный. И много пил.

– Это теперь я могу сказать парням: алкоголь – не лучший помощник в такой ситуации. Но тогда другого выхода я не видел. Война – совсем другая реальность. К ней привыкаешь долго, мучительно. Но и после возвращения оттуда проходит не менее тяжелая адаптация к жизни, ты отвык от нее и чувствуешь себя чужим. Все это сопровождает ненависть ко всему миру. Выпив в компании, я чувствовал, как во мне просыпается агрессия. Сразу уходил домой, пока еще мог держать себя в руках. К зиме (а вернулся я летом) стало отпускать. Потом мысль пронзила: «Да что же я так пью безбожно? Жизнь-то мимо проходит». Занялся собой, восстановился в техникуме, остепенился.

Об афганских днях Александр Якимов вспоминает как о том, что вычеркнуть из своей судьбы невозможно. Да и не нужно.

– Я благодарен – не войне, а армии – за жизненные уроки. У меня три дочери, но если бы был сын, не задумываясь благословил бы его на службу в армии. По-настоящему воспитывает и формирует мужчину только военная служба.

all-feed, Featured Slider, hidden, Культура, Персона

Анатолий Глухов: Когда я возглавил театр, австрийские актеры заплакали

gluhov
Справка «ТН» Анатолий Глухов окончил Кемеровский государственный институт культуры и Высшие режиссерские курсы Марка Захарова. Ставил спектакли в театрах Томска, Ачинска, Канска, Семипалатинска. Несколько лет работал ассистентом режиссера в столичном театра «Ленком». С 2000 года живет и работает в Австрии. В сегодняшнем репертуаре Томского областного театра драмы его спектакли «Сердце боксера» и «Пришел мужчина к женщине».

Сегодня у австрийского режиссера с русскими корнями Анатолия Глухова есть небольшой, но очень симпатичный творческий коллектив. Он за считаные годы поменял статус частного театра на муниципальный и с успехом гастролирует по Европе. Сейчас Анатолий Петрович ставит с артистами Томской драмы спектакль «Антигона в Нью-Йорке». До премьеры остается две недели. В задушевной беседе с журналистами «ТН» режиссер рассказал о том, что его толкнуло на кардинальные перемены в жизни, сколько стоит любовь в Австрии и почему его поначалу испугалась новая иностранная родня.

«Умирать на сцене?! У меня путевка на море куплена!»

– Анатолий Петрович, вы родились в Томске, долгое время провели в России, но уже 17 лет живете в Австрии. Где сегодня ощущаете себя своим среди своих?

– Только в Томске! Там я живу, а здесь мой дом. У меня в Томске два сына от предыдущего брака, сестра, внуки. Не знаю, может быть я как всякий взрослый человек становлюсь сентиментальным. В Австрии мне очень не хватает общения с русскими и на русском языке. Пожалуй, мы – единственная нация, представители которой так разобщены за границей. Украинцы кучкуются, белорусы, грузины… А наши – каждый сам по себе. Хотя в Вене есть русское собрание, несколько раз в год там проходят встречи с участием российского посла. Но это формальное мероприятие. По-настоящему дружественных и крепких связей нет.

– Как относятся к русским за границей?

– В Австрии – хорошо, в Германии – не очень. Сужу в том числе по нашему театру. Мы играем спектакли на немецком языке, поэтому часто бываем на гастролях в Баварии. Там всегда возникают вопросы: «А что это у вас русский режиссер спектакли ставит? А зачем он свою драматургию на сцену «тащит»? И юмор-то в вашем спектакле какой-то русский…» В Вене, Тироле, Зальцбурге, Граце эти моменты никого не волнуют. Австрийцы – более теплый народ, нежели практичные и рациональные немцы. По менталитету они похожи на нас: такие же открытые, добродушные, бесшабашные.

– Значит, и австрийские актеры похожи на своих коллег из России?

gluhov-2
Знаете Леню Голубкова? Я в свое время лично выгонял его из театра. Чем очень горжусь. Это потом он стал лицом рекламной компании МММ, а сначала был артистом провинциального театра. Читаю его личное дело – он и не актер вовсе. Спрашиваю: «Как попал в театр?». Оказывается, играл в самодеятельности Олега Кошевого. Главный режиссер его увидел, пригласил на какую-то роль. Так и прижился.

– Вот уж нет! Наша актриса если заплачет на сцене, то и зрители в зале слезу пустят. Если засмеется, то так заразительно, что и ты улыбнешься. Это называется «проживать свою роль». В Австрии артисты душу рвать не будут – сработают исключительно на технике. А зачем ему на сцене умирать? У него семья, страховка, летом поездка на море запланирована.

И жизнь в Австрии другая. Это тоже влияет на накал страстей и глубину переживаний. Им, например, совершенно непонятно, зачем русская женщина годами терпит мужа, который пьет и бьет ее. «Взяла бы и ушла от него!», – говорят они. А то, что ей с детьми идти некуда, австрийцы понять не могут. Потому что в их стране женщина может запросто поднять одного и даже двух детей без мужика-придурка. Уровень достатка позволяет матери-одиночке иметь квартиру, машину и возможность путешествовать. Я уже не говорю про то, что государство на каждого ребенка, пока ему не исполнится 18 лет, выплачивает по 350 евро.

Или другой пример. Русские если любят, так на разрыв аорты. В Австрии с любовью все сложно. У них сразу возникает вопрос: «Любовь – это сколько?» Я несколько раз пытался растолковать австрийским друзьям смысл поговорки «С милым рай и в шалаше». Не понимают! «Как человек может жениться, если у него квартиры нет? Он что, дурак?»

Я бы в переводчики пошел… К Путину!

– Австрийским режиссерам и зрителям интересна российская драматургия?

– Современные пьесы они мало знают, не любят и не понимают. Зато к классике интерес огромный. Я ставил «Чайку» и «Вишневый сад» Чехова, рассказы «Преступление и наказание» Зощенко и «Чужая жена и муж под кроватью» Достоевского. Все они пользовались успехом у публики. Австрийцы наших классиков знают, ценят и часто читают. Моя дочь Алина, родилась и выросла в Линце. Она влюбилась в творчество Льва Толстого после того, как прочла в десятом классе «Анну Каренину». Обсуждая с ней роман отметил, что австрийские школьники вникают в смысл наших великих книг глубже своих сверстников из России.

– Вашу дочь тянет в Россию?

– Скажу больше: она каждый год и с большим удовольствием гостит у родственников в Томске. Ей очень нравится город: его атмосфера, природа, неспешный ритм жизни. Когда увидела ледовый городок и снежные горки, пришла в неописуемый восторг. В Австрии ничего подобного нет. Там снег тает почти сразу же как только выпал.

В прошлом году дочь пять месяцев жила в Москве. Она учится в Венском университете на переводчика и по программе обмена один семестр провела в Московском гуманитарном университете. Алина без акцента говорит по-русски, гордится, когда люди не верят, что она – австрийка и мечтает работать переводчиком у Владимир Путина. Но жить хочет только в Вене. Хотя в Москве ей очень понравилось. Несмотря на то, что жила она в крошечной комнате студенческого общежития, где из мебели только две кровати и стол, туалет один на весь этаж и тот в конце коридора, в душ реально попасть только после часу ночи, а в очередь на стиральную машину нужно записываться за неделю. На мои переживания по этому поводу решительно заявила: «Папа, это мелочи жизни. Зато какие москвичи – хорошие люди. А какие здесь профессора! Представляешь, они знают нас по имени, помогают на экзамене, им можно позвонить в любой момент».

Режиссер? И что это за профессия такая?

– Вы перебрались в Австрию в 48 лет. Трудно было решиться на такой шаг?

– Нет, ведь в Австрию я переехал, чтобы быть с любимой женщиной. Со своей будущей женой Алекс мы познакомились, когда она приехала в МГУ на стажировку. Я тогда работал в Московском камерном театре. Алекс мечтала посмотреть «Юнону и Авось», которая с шумным успехом шел на сцене «Ленкома». Наш общий приятель (сам он познакомился с Алекс во время какой-то заграничной поездки, где она была переводчиком) попросил меня достать контрамарку, поскольку я был в хороших отношениях с Марком Захаровым. Мы с Алекс посмотрели вместе спектакль, поплакали, потом погуляли по Москве. С этого вечера началась наша история.

– Первые годы жизни в тогда еще незнакомой для вас стране помните?

– Такое не забывается. В Австрию я переехал, зная пару-тройку слов по-немецки. Мой тесть, человек довольно состоятельный, сказал: «Я буду каждый месяц платить тебе столько, сколько получает человек твоей профессии. Ты пока учи язык, обживайся, обустраивайся. Год у тебя есть». Мы с Алекс составили письмо, где подробно рассказали о том, где я учился, в каких театрах работал, какие пьесы ставил. И разослали его в 60 театров Австрии. Что любопытно, ответили все. Написали, что рады знакомству и будут иметь меня в виду. Вот уже 17 лет как имеют в виду (улыбается).

Мне сидеть на шее у тестя не хотелось, поинтересовался: «Чем у вас зарабатывают люди, которые не знают языка». Рекламу разносят. И я, имея два высших образования и 10 лет опыта работы главным режиссером, стал таскать рекламные проспекты. Но платили за это мало. Тогда нашел еще одно занятие: развозил по ночам прессу – австрийцы любят в шесть утра пить кофе со свежей газетой. Параллельно начал репетировать «Последнего пылкого влюбленного» по пьесе Саймона. Деньги на постановку дал тесть, жена помогала мне как переводчик. Это было сумасшедшее время: до шести утра я развозил газеты, спал несколько часов и уходил в театр, между утренней и вечерней репетициями распространял рекламные буклеты, ночью получал только что отпечатанный тираж и опять по кругу.

Но через год я на свои деньги повез семью в Томск знакомиться с родственниками. Родители Алекс после этого меня зауважали. А поначалу реально испугались: свалился на их голову какой-то русский, сумасшедший, с непонятной профессией (улыбается).

– К разговору о газетах… В Австрии пресса пользуется популярностью?

– Газеты австрийцы читают с удовольствием. Не только покупают в киосках, но и выписывают. Любопытно разделение читательской аудитории изданий. Центральные газеты выбирают люди умные, продвинутые, те, кто разбираются в жизни. По крайне мере, они таки про себя думают. И есть газеты для фермеров, они пишут про «обыденные» сферы вроде сельского хозяйства, а политику подают в упрощенном виде.

– Про театры австрийские газеты пишут?

– Есть шикарная музыкальная критика, что для страны Штрауса и Моцарта естественно. Зато даже понятия «театральная критика» нет. У нас этой профессии люди обучаются пять лет в университете. Австрийцы на такую тему не заморачиваются: вчера журналист сходил на выставку в музей, сегодня смотрит премьеру фильма, а завтра – спектакль. Когда я в рамках одного любопытного проекта ставил «Гамлета» в руинах замка XVI века, нас посетил «критик». Через неделю вышла заметка в несколько строк: «В руинах XVI века прошла премьера «Гамлета». Было много народу. Погода выдалась не очень. Порадовала хорошо освещенная автомобильная стоянка. Зрители могли ночью найти ее без проблем». Я привык к грамотной театральной критике. Хороша не только похвала, но и объективный анализ твоих ошибок – он помогает и актерам, и режиссерам. Поначалу австрийская критика меня раздражала. Теперь привык.

– Живя в Австрии, вы часто следите за новостями из жизни России?

– Каждый день. Смотрю через Интернет не только центральные, но и томские новости. Австрия, кстати, лояльно относится к России. И не только на словах. Австрийские политики в открытую говорят о том, что пора отменять антироссийские санкции. У Германии отношение к России не такое мягкое. И тон в СМИ тоже другой. Там только-только стали успокаиваться по поводу Крыма. Меня всегда умиляло, когда немцы обращались ко мне: «Да как вы могли!» Я всегда отвечал: «Стоп! Я в Крыму последний раз был 20 лет назад. И никакого отношения к этому не имею». Но я горжусь тем, что русский и двумя руками «за» шаги Владимира Путина во внешней политике.

… хоть поперек сцены ложись!

– В массовом сознании русский артист – это бессребреник, фанатик. В Австрии профессия театрального работника может прокормить?

– Да запросто! Когда я слышу фразу о том, что художник должен быть голодным, начинаю раздражаться. Лет до 30, пока у тебя нет семьи, еще можно довольствоваться малым. Но когда ты берешь ответственность за жену и ребенка – извините, уже не до красивых фраз. Артист должен думать о роли, а не о том, где и как заработать в свободное от театра время.

Я совершенно не понимаю нашу дурацкую систему окладов. Не должен актер, играющий Гамлета, получать за спектакль столько же, сколько получает исполнитель роли второго могильщика! В России такое случается запросто. В Австрии артист получает столько, сколько он стоит.

Но надо отдать должное оптимизму российских актеров. На вопрос «Как дела?», они всегда отвечают: «Все отлично»!». Чего не скажешь про их австрийских коллег. Вот у кого всегда найдется повод пожаловаться на жизнь! Есть квартира, но хотелось бы не двушку, а трешечку… Несколько лет назад купил машину, но хочется поновее.

– Нравы в российском и австрийском театрах различаются?

– В Австрии никто не занимается интригами. Там такого понятия просто не существует. Я поначалу был в шоке с непривычки. Думал, может хотя бы девочки соберутся в гримерке, чтобы обсудить нового режиссера. Ничего подобного!

В России, если одна актриса ненавидит другую, даже скрывать этого не будет. Наблюдал ситуацию, когда артист имел неосторожность развестись со своей женой и сойтись с другой актрисой того же театра. Так эта брошенка на каждом спектакле щипала разлучницу со словами: «Ты уйдешь, тварь, из театра или нет?». А как страстно артисты борются с неугодными режиссерами! Столкнулся с такой ситуацией в одно из театров. Захожу на вахту: запах нашатыря на три этажа, скорая мчится на вызов и актриса бьется головой о стену с криками: «Уберите эту сволочь (это она про меня, как я догадался) из нашего театра! Он уже погубил трех человек и я погибаю четвертая!». В Австрии подобного не может быть просто потому, что не может быть.

Русские артисты – немного разгильдяи. Я ни разу не начинал репетицию в 11:00. Кто-нибудь обязательно опоздает. Или еще лучше: в понедельник составляем с артистами расписание на неделю, в четверг выясняется, что кто-то прийти не сможет – неотложные личные дела. В австрийском театре за 15 минут до начала репетиции все уже на местах. Но с ними другая беда. Если мы не успеваем пройти какую-то сцену или в творческом запале придумали любопытный ход, наши артисты готовы задержатся. В Австрии с товарищами не договоришься. Ровно в 14:00 хоть ты поперек сцены ляжешь, все пойдут домой.

Не могу сказать, что эти артисты – прекрасные, а эти – недостаточно хороши. Я одинаково люблю и российских, и австрийских актеров. Большинство из них не только мастера своего дела, но и славные люди.

– Австрийские артисты сразу пошли за вами как за творческим лидером?

– Общий язык с ребятами мы нашли легко. Хотя и говорили поначалу на разных языках. Были трудности с тем, чтобы научить артистов не механически исполнять свою роль, а проживать ее. Первое время не получалось. Теперь они у меня и плакать по-настоящему научились, и любить как в последний раз (улыбается).

Еще раз про любовь

– Сегодня говорят о том, что в современном обществе «театр выпал из образа жизни». В Австрии принято ходить на спектакли?

– Там это модно. В Томске те, кто постоянно ходит в театр, действительно разбираются в нем. Австрийцы спешат за билетом на премьеру, потому что так же поступят многие другие. А он что же, разговор поддержать не сможет? Наш театр со зрительным залом на 150 мест (мы снимаем помещение в балетной школе) никогда не пустует. Почти каждый спектакль играем с аншлагом. В сезон мы выпускаем три-четыре премьеры, в репертуаре они держатся несколько лет. Чуть дольше «живут» сказки. Дети – они и в Австрии дети. Нет более искренних и непосредственный зрителей.

– Ожидания австрийской и российской публики отличаются?

– Практически нет. Там зрители также предпочитают комедии. А вот культура поведения в театре отличается. Если русскому человеку не понравился спектакль, он демонстративно встанет и уйдет прямо во время действия. Австриец будет мучиться, томиться, откровенно скучать, но останется сидеть в своем кресле. Еще и поаплодирует артистам на поклоне. Зато дарить цветы актерам в Австрии почему-то не принято.

– А чего ждать публике 25 февраля на премьере спектакля «Антигона в Нью-Йорке»?

– Как минимум встречи с прекрасными артистами Владимиром Тарасовым, Олесей Казанцевой, Владиславом Хрусталевым и Антоном Антоновым. Не устаю повторять: в томской драме очень талантливая труппа. Что касается самой истории, сочиненной польским драматургом Янушем Гловацким, то забегать вперед и раскрывать все хитросплетения сюжета не стану. В этой без преувеличения детективной истории есть место неожиданным откровениям о нашей жизни, изящному юмору и, конечно, любви. А уж как русские актеры умеют играть любовь – никому рассказывать не надо!

BELOWTABSLEFT1, Культура, Персона

Как строчка в газете определила судьбу известного томского художника

Елена Смирнова

Фото: Артем Изофатов

_j0a1079

Первое, что удивляет в мастерской томского художника Петра Гавриленко, – голые стены. Обычно студии живописцев украшают их же собственные работы.

– Мне мои картины быстро надоедают. Поэтому убираю их с глаз долой. Так легче работается, – ошарашивает Петр Павлович.

Зато в его мастерской нашлось место вязаным цветным коврикам. Они не только яркая деталь интерьера, но и привет из детства. Точно такие же были в родительском деревенском доме. Мама будущего художника вязала коврики сама. Уже в нежном возрасте, тогда еще не совсем сознательно, Петя мог оценить безупречное сочетание цветов искусного рукоделия.

Кисти в сторону!

…Петра Павловича и сегодня манит родной Красноярский край. Деревни посреди тайги, где он родился и вырос, уже нет. Но есть небольшой дом с огородом, там каждое лето с удовольствием отдыхает большая дружная семья Гавриленко.

– Это только так говорят, что художники ни дня не могут без холста и кисти. Я, например, летом устраиваю себе отпуск. Картин не пишу – набираюсь новых впечатлений. Ну и делаю какие-то наброски, зарисовки – фиксирую идеи для будущих картин, – рассказывает Петр Гавриленко.

И вот уж совсем не богемная привычка – в разгар лета художник взваливает на спину тяжелый рюкзак и на две недели с братом-близнецом Николаем отправляется в горы, в леса, на озера. Они облазили вдоль и поперек Саяны, Хакасию, Байкал. Иногда к этим сугубо мужским вылазкам присоединяется взрослый сын Петра Павловича. Кстати, никто из детей в художники не пошел.

– Если бы сын или дочь загорелись такой идеей, мы бы с женой, конечно, поперек не встали. Но постарались мягко их от этой затеи увести. Все-таки у художников не самая завидная жизнь, – признается Петр Гавриленко.

Он никогда не жалел о своем выборе. Даже в тяжелые времена, когда душа рвалась в творческий полет, а приходилось зарабатывать пресной оформительской работой. Это сегодня на каждом шагу сверкают светодиодные табло, вывески и баннеры. В былые времена, когда «технический прогресс еще не дошел», художники расписывали их вручную.

Картина собралась в эмиграцию

Петр Павлович никогда не позволял себе писать картины на заказ. Публика обычно желает получить натюрморт или пейзаж. Гавриленко такие жанры не привлекали никогда. Его всегда интересовали философские, в том числе евангельские сюжеты. Изменять себе художник не стал. Он нашел другой, приемлемый для себя способ помочь семейному бюджету. 30 лет Петр Павлович преподавал рисунок и живопись на вечернем отделении художественной школы № 1. С педагогической деятельностью не расстался и сегодня. Только теперь занятия переместились в его студию. Два раза в неделю Петр Павлович преподает азы художественного мастерства тем, кто мечтает научиться рисовать. Возраст страждущих – от 20 до 60 лет.

– Начать рисовать человек может в любом возрасте, – убежден Гавриленко. – Другое дело, что научить переносить предметы на плоскость можно каждого, а вот научить мыслить – не всех. Но скрытые творческие способности есть в каждом. Только это качество отличает людей от животных. В остальном мы похожи: любим, враждуем, продолжаем род, боремся за место под солнцем.

Несколько картин томского художника прописались в частных коллекциях. Они «эмигрировали» в Германию, Францию, Америку, Австралию, Израиль. Эти работы не писались на заказ – ценители живописи присмотрели уже готовые полотна в столичной частной галерее, с которой сотрудничал Петр Павлович.

– В таких случаях к радости от того, что твои работы востребованы, примешивается чувство потери. Расстаешься с ними как с близким родственником, – откровенничает художник. – Легче, когда картину приобретает музей. Тогда знаешь наверняка – за ней точно будут ухаживать, создавая необходимые условия.

Любовь до Афин довела

Со временем журналисты назовут Гавриленко, ставшего неотъемлемой частью культурного бомонда, патриархом томского авангарда.

Патриарх получился из обычного деревенского мальчишки. В их доме, вспоминает художник, не водилось книг и картин. Зато было большое хозяйство и огород. Так что помогать родителям мальчишки начали с ранних лет. Петр Павлович и сегодня, окажись он по воле судьбы деревенским жителем, не пропадет.

В мир искусства братьев-близнецов Гавриленко ввел учитель рисования сельской школы. Фронтовик и художник-самоучка, он вовремя разглядел в мальчишках талант, занимался с ними после уроков, подкидывал им те немногие книжки по искусству, что у него были.

А потом помог случай. Мальчишки, сроду не читавшие газет, увидели в ней объявление о наборе в Красноярское художественное училище. И, собственно, узнали о его существовании. Петр Павлович с братом оказались прилежными, жадными до знаний учениками. Всю стипендию оставляли в книжном магазине. Даже на то, чтобы сводить девчонок в кино, заначку не откладывали. Тогда дела амурные парней еще не интересовали.

– А потом в моей жизни появилась Тамара. Она была самой красивой девушкой на курсе и во всем училище, – улыбается Петр Павлович. – Так я оказался с вами: Тамара родом из Томской области.

Несколько раз он порывался уехать в Питер, где живет и работает брат Николай и где всегда с удовольствием гостит. Но так этого и не сделал.

– Не хватило авантюризма, чтобы бросить все, переехать в другой город и начать с нуля, – поясняет художник.

Но о нереализованной затее он сегодня не печалится.

– Томск – уютный камерный город. Здесь комфортно жить, заниматься творчеством, развиваться. Здесь мои близкие люди, друзья, ученики. Я люблю этот город.

Томск отвечает художнику взаимностью.

_j0a1300

С юбилеем!

Александр Ким, директор компании «Стройгаз» – постоянного спонсора рубрики «Вечные ценности», отмечает 70-летие

Уважаемый Александр Черхеевич!

жвачкинСердечно поздравляю Вас с 70-летием!

Более 40 лет Вы посвятили работе на благо Томской области и по праву стали одним из символов строительного комплекса региона. При Вашем личном участии построены сотни километров электрических сетей и газопроводов, которые принесли новую жизнь в населенные пункты нашего региона.

Возглавляемое Вами предприятие «Стройгаз» активно участвует в масштабной программе газификации в Асиновском, Парабельском и Тегульдетском районах, селах томского предместья. Мы гордимся, что Ваш коллектив также трудится на объектах Новосибирской области, Кузбасса, Республики Алтай.

Знаю о Вашей большой общественной работе в Союзе строителей Томской области, об участии в подготовке молодых специалистов. Ценю Вашу заботу о простых инженерах и рабочих, ветеранах производства.

Желаю крепкого сибирского здоровья, успехов в делах и новых масштабных проектов Вам и Вашему коллективу!

Сергей Жвачкин, губернатор Томской области

Коллектив «Томских новостей» присоединяется к поздравлениям и благодарит Александра Черхеевича и компанию «Стройгаз» за многолетнее плодотворное сотрудничество!

all-feed, Featured Slider, Власть, Персона

И это все о нем

 

ЖвачкинСегодня исполняется 60 лет губернатору Томской области Сергею Жвачкину. Накануне «ТН» обратились к людям, которые так или иначе пересекались в жизни с Сергеем Анатольевичем, с просьбой рассказать о юбиляре и поделиться своими впечатлениями от общения с ним. Сам губернатор в эти дни находится в отпуске.

– И в юбилейный день рождения губернатор не стал ломать традицию, которую завел, придя к власти в 2012 году, – рассказал нам начальник департамента информационной политики администрации Томской области Алексей Севостьянов. – С тех пор никаких верениц с подарками ко дню рождения первого руководителя у нас нет. Сергей Жвачкин вновь проводит 20 января не в «белом доме», а в кругу семьи. Глава региона считает свой день рождения праздником личным, а не публичным.

Айда за грибами

В паузах между открытиями займемся дикоросами

eshhe-mesyatsГеннадий Месяц, академик Российской академии наук

– Как загораются глаза экс-томичей, когда на встречах с представителями Томского землячества в г.?Москве Сергей Анатольевич говорит о новых предприятиях, инновационных производствах, научных проектах, которые развиваются в Томской области. На недавней такой встрече речь шла в том числе о глубокой переработке дикоросов, которыми славится томская тайга. Губернатор так вкусно рассказывал о варенье из сосновых шишек, о пельменях с лосятиной, о новых методах соленья грибов, что захотелось взять лукошко и бегом в лес! Но за окном зима… Поэтому идем в московские магазины и покупаем томские разносолы. Благо Сергей Анатольевич серьезно занимается продвижением томской продукции в столичных торговых сетях. А такую общественную организацию, как «Томское землячество», грамотно и активно использует в интересах Томской области, ведь в рядах землячества депутаты Государственной думы РФ, заместители министров, руководители федеральных структур, бизнесмены.

Но я, как человек, всю жизнь имеющий непосредственное отношение к развитию науки, особенно ценю в томском губернаторе, так сказать, научную составляющую. На 120-летнем юбилее ТПУ нам удалось обсудить с губернатором проблему предстоящей реструктуризации Томского научного центра. И я понял, что Сергей Анатольевич категорически против поголовной реструктуризации, он намерен каждое изменение в деятельности ТНЦ обсуждать с учеными и принимать коллегиальное решение. Говорили мы и о необходимости возрождения томских научных школ, создании новых. База для этого в Томске колоссальная – и интеллектуальная, и материальная. Если в середине 1980-х в городе работали три сотни докторов наук, то сегодня в Томске их полторы тысячи! А членов РАН уже 20 человек! Среди российских научных центров ТНЦ по праву занимает лидирующие позиции. И Сергей Анатольевич делает все, чтобы наши научные позиции укрепить.

Приходите в мой дом

Новоселье можно и повторить

1484632936322_0Елена Смирнова

– Если Сергей Анатольевич окажется в наших краях, с удовольствием приглашу в гости и повторю новоселье. Специально к его приезду испеку свой фирменный торт «Черепаха». И обязательно скажу огромное спасибо за то, что он сделал для моей семьи, – горячо заверяет жительница Подгорного Ирина Крылова.

Это сейчас Ирина Павловна не нарадуется на свое жилье. А раньше вместо просторной красивой трехкомнатной квартиры у нее была покосившаяся деревяшка с нещадно отваливающейся штукатуркой и покрытыми грибком стенами. Дому Крыловых, ближайшему к дамбе на реке Чае, здорово доставалось от паводка. Вода могла доходить до подоконника. Ирине Павловне и двум сыновьям приходилось спешно собирать вещи и перебираться на время к родственникам. И так каждый год. Вода стояла в подполе даже зимой. От постоянной влаги дом «поехал», зимой промерзал и давно перестал быть крепостью.

– Мы с мальчишками мечтали о новом комфортном жилье. И благодаря Сергею Анатольевичу наша мечта сбылась! – счастливо улыбается Ирина Павловна.

Узнав о беде Крыловых, глава региона распорядился выделить из резервного фонда финансирования непредвиденных расходов средства для их переселения.

– Теперь мы живем спокойно, не ждем со страхом наступления весны. И больше не скитаемся по родным, пока закончится паводок и можно будет вернуться в дом, а, наоборот, собираем гостей у себя. В нашей трешке места хватает, чтобы большую компанию собрать (на новоселье человек 15 собралось), сами впервые в таком комфорте оказались, – говорит Ирина Крылова. – В нашем двухквартирнике есть вода, а раньше приходилось таскать тяжелые фляги с колонки. Отопление печное, но дом-то кирпичный. А еще у меня появилась большая кухня. Это ли не мечта каждой хозяйки? Спасибо за такой подарок Сергею Анатольевичу. За то, что он неравнодушный человек, который слушает и слышит нас, простых людей. Надеюсь, что когда-нибудь представится возможность поблагодарить его лично.

Да будет газ!

Роль одного в большой истории

МальцевБорис Мальцев, депутат Законодательной думы Томской области

– Впервые я увидел инженера Жвачкина мельком, в начале 1980-х на строительстве вахтового поселка Пио­нерный. Более близкое знакомство состоялось, когда Сергей Анатольевич стал заместителем начальника НГДУ «Васюганнефть» по строительству и вместе с руководителем отдела Андреем Ивлевым приехал в «Главтомскстрой», который я возглавлял. Надо было согласовать объемы строительно-монтажных работ на следующий год. В первый день принять их не получилось из-за чрезвычайной занятости (чудовищная ошибка, до сих пор жалею, кто же мог подумать, что Жвачкин станет губернатором!). Но молодые люди были настойчивы и на второй день пробились в мой кабинет, хотя в приемной сидели директора союзных заводов с высокими правительственными наградами на груди. Результат: все документы подписаны, все объемы работ были выполнены, а участники соглашения надолго остались друзьями.

Следующий этап нашего знакомства связан с Программой освоения газовых месторождений в Томской области. Неугомонный бывший министр нефтяной отрасли СССР Леонид Филимонов из АО «Томск­нефть» создал Восточную нефтяную компанию, а затем захотел укрепить позиции Томской области газом. Требовалось утвердить региональную программу, но сторонников ему не хватало. Тогда Леонид Иванович организовал чартерный рейс и всех депутатов Государственной думы Томской области вывез в город Стрежевой, где мы все увидели собственными глазами, прониклись перспективами нового дела и единодушно эту программу приняли. Началась ее реализация: ОАО «Томскгаз», а затем «Востокгазпром». И в том, и в другом случае на конкурсной основе выбирали директоров компаний. Жюри в составе губернатора Виктора Кресса, председателя областной Думы в моем лице и, конечно же, директора Восточной нефтяной компании Филимонова. Оба раза без разногласий единодушно утверждали кандидатуру Сергея Жвачкина и не ошиблись в нем! Жвачкин проявил недюжинные организаторские способности и удивительное умение вести диалоги с руководством большого Газпрома в интересах области. Рем Иванович Вяхирев, бывший в то время главой Газпрома, души в нем не чаял. В результате в кратчайшие сроки мы получили в центре непроходимой тайги чудо-завод по подготовке газа для его транспортировки в большую трубу. Построили вахтовый городок мирового уровня: кухня, комфортабельные комнаты для проживания, спортзал, комната релаксации, баня. И администрация, и Госдума Томской области всячески поддерживали авторитет Сергея Жвачкина – он стал депутатом областного парламента. Сергей Анатольевич самый молодой почетный гражданин Томской области, и все это – дань уважения за отличную работу по реализации Газовой программы на Томской земле и, конечно же, пропуск во все московские кабинеты.

Жвачкин губернатор – это уже другое. Это уже зрелый муж. Государственный человек. Верю, что у него все впереди. Только за одну лестницу у Главпочтамта томичи десятилетиями будут помнить о Сергее Анатольевиче. Ведь это настоящий кусочек царского Петербурга, теперь и в Томске есть дух того самого Питера. С днем рождения, Сергей Анатольевич! Желаю вам верить, надеяться, терпеть, прощать и любить.

Когда у штурвала профессионал

Ответственный, опытный и неравнодушный

millerАлексей Миллер, председатель правления ПАО «Газпром»

– Всегда приятно иметь дело с профессио­налами. С самого начала своей трудовой деятельности Сергей Анатольевич выбрал нелегкий путь, посвятив работе в нефтегазовой отрасли многие годы, и зарекомендовал себя как эффективный, целеустремленный руководитель, наделенный высокими профессиональными и деловыми качествами.

Знания, опыт, государственный подход к делу позволяют губернатору Томской области решать актуальные социально-экономические задачи, стоящие перед регионом. Во многом благодаря усилиям Сергея Анатольевича конструктивное деловое сотрудничество между органами государственной власти, организациями региона и ПАО «Газпром» развиваются и крепнут во благо жителей Томской области. Патрио­тизм Жвачкина стал одним из главных аргументов участия компании «Газпром» в проекте создания в центре Томска набережной, а также реконструкции участка главного проспекта города. И когда для реализации этого проекта был создан специальный фонд, Газпром первым сделал в него вклад. Я уже сейчас представляю, каким станет центральная часть проспекта Ленина – это будет эталон современного городского дизайна мирового уровня.

В день юбилея примите, Сергей Анатольевич, наши искренние пожелания крепкого здоровья, счастья, благополучия и дальнейших успехов в вашей многогранной деятельности.

Таежный Роман

Почему мальчишке друзья завидуют

romka_1Алена Меренкова

Три с половиной года назад с Ромой Платовым из Новониколаевки Асиновского района приключилась история, которая потрясла всю область. Шесть дней и пять ночей деревенский мальчишка девяти лет отроду, заблудившись, бродил по глухой тайге, питаясь травами, еловыми шишками, укрываясь на ночлег в лапах кедров и елей и круглосуточно отбиваясь от таежного гнуса. Поисковые отряды МЧС, полиция, охотники, жители района день за днем прочесывали лес, и надежда на то, что мальчик найдется живым, с каждым часом становилась все призрачнее. И когда поисковики вдруг наткнулись на Ромку, многие не могли поверить, что этот хрупкий, маленький, с широко распахнутыми глазами мальчишка смог противостоять глухой тайге…

После больницы, куда Рома попал из-за истощения и переохлаждения, парня пригласили в гости к губернатору. Сергей Анатольевич поздравил юного героя с благополучным разрешением истории. Сегодняшний уже шестиклассник помнит тот момент до мелочей:

– Я лежал в детском отделении Асиновской больницы, когда мама мне сказала, что мы поедем в Томск «на прием к губернатору». Я не знал, кто такой губернатор, и мне рассказали, что это самый главный человек в области. А я был счастлив уже от того, что в Томск поеду – это же настоящее путешествие! Тогда у меня улыбка была до ушей. Она не сходила у меня с лица, пока мы не подъехали к большому красивому зданию на берегу Томи. Разволновался я, страшно стало: все-таки я шел к главному дяденьке нашей области. Когда Сергей Анатольевич заговорил со мной, оказалось, что он совсем не страшный, как я думал, а очень даже добрый и простой. Мы немного поболтали, он расспросил меня о моих приключениях, а потом пожал мне руку. Это была сильная, но мягкая и теплая рука. Потом мне вручили корзину со сладостями, торт и электронную книгу. Я с удовольствием ею пользуюсь. А еще губернатор подарил мне планшет. В нашей деревне мало у кого есть подобная вещь. Я ею дорожу не только потому, что это подарок губернатора, планшет мне пригодится в дальнейшей учебе. Ребята мне завидуют. А тот день, когда я побывал в гостях у Сергея Анатольевича, теперь вспоминаю как самое яркое и радостное событие.

Приплыли!

Как плавучая поликлиника стала брендом Томской области

solomatinaТатьяна Соломатина, депутат Госдумы РФ

– Люди, пережившие 1990-е годы, конечно, помнят, как тогда было трудно: долги по зарплате, дефицит продуктов, лекарств… Разваливались целые отрасли, предприятия, и система здравоохранения, к сожалению, не была исключением. Особенно бедствовала сельская медицина. И именно в это тяжелое время в Томской области возобновила работу плавучая поликлиника, в далекие советские времена бывающая в томской глубинке и призванная оказывать медицинскую помощь жителям отдаленных северных поселков. По большому счету это произошло благодаря одному человеку – Сергею Жвачкину. В то время он был президентом ОАО «Востокгазпром».

Хорошо помню наш с ним разговор, когда мы обсуждали, как организовать медицинское обслуживание сотрудников компании, работающих в Каргасокском и Парабельском районах. Но Жвачкин не был бы Жвачкиным, если бы не думал о других жителях этих территорий. Отзывчивый, неравнодушный, он тогда сказал, что особенно его волнует здоровье детей и стариков. И Сергей Анатольевич принял решение. Он выделил миллион рублей (по тем временам неслыханные деньги!) на аренду теплохода, а меня попросил организовать бригаду врачей.

В 2000 году состоялся первый рейс плавучей поликлиники на север. И первые два года я лично участвовала в этих медицинских экспедициях. По малым рекам мы заходили в отрезанные от Большой земли населенные пункты и обследовали местных жителей – абсолютно всех, не деля по возрасту и принадлежности к газовикам. Представьте себе, что многие ребятишки впервые в жизни видели докторов! С тех пор каждый год врачи отправляются на плавучей поликлинике на север, и люди нас ждут. Это очень важный социальный проект. Медики выполняют огромную профилактическую и диагностическую работу. И на этом примере я еще раз убедилась в том, что историю делают сильные люди, которые берут ответственность на себя.

Сейчас плавучая поликлиника стала общим проектом. В ее организации принимают участие Департамент здравоохранения Томской области, региональный Фонд ОМС. Компания «Востокгазпром» остается сердцем проекта, главной финансовой и эмоциональной силой. В 2016 году врачи плавучей поликлиники осмотрели более шести тысяч человек в северных муниципалитетах области. Очень надеюсь, что в этом году теплоход здоровья как всегда уйдет в рейс.

Чешская грамота для губернатора

Стрежевская клубника прописалась в Томске

Светлана Борисова

borisovaКуча эмоций от путешествия. Санаторий экстра-класса с мощным оборудованием и удивительными тренерами… Осенью 2016 года шестнадцатилетняя Александра Миндрина впервые выехала так далеко из родного Стрежевого. Саша отправилась в Чехию для прохождения курса интенсивной реабилитации в санатории Климковице. Так называемая клим-терапия – мощная, комплексная реабилитация детей и взрослых с поражениями опорно-двигательного аппарата – помогает обрести здоровье. Санька смогла пролечиться исключительно благодаря неравнодушию губернатора Томской области Сергея Жвачкина. Сергей Анатольевич распорядился выделить для юной стрежевчанки 600 тыс. рублей. Помощь была оказана в рамках благотворительного марафона ­«Обыкновенное чудо – 2016».

– С тех пор как себя помню, я мечтала ходить. Даже не ходить, а бегать! Когда я узнала о том, что Сергей Анатольевич помог мне такой суммой, обрадовалась сильно. Он дал мне шанс на будущее, – делится эмоциями Саша Миндрина.

– К сожалению, отдаленность Стрежевого от областного центра, где можно получить комплексное обследование, сказалась на состоянии здоровья дочки. Только когда ей было 11 лет, выяснилось, что у нее вывих обоих тазобедренных суставов. Она не перестала сидеть, стоять… После сложных операций пришлось заново всему учиться – рассказывает Виктория Береснева, мама Александры.

Медики Чехии помогли Саше вернуть основные двигательные навыки. Теперь Александра не пропускает уроки, попробовала заниматься спортом, а еще вернулась к рукоделию: плетению из бисера и лепке панно из соленого теста. Одну из своих самых удачных композиций «Клубничка» Александра подарила на Новый год губернатору Сергею Жвачкину. Ярко-красные клубнички в окружении зелени и пчел Сергей Анатольевич повесил у себя дома. А еще Саша передала главе региона благодарственное письмо от руководства чешского санатория.

– Когда врачи узнали, что деньги на поездку выделил губернатор, то очень удивились. Власти редко помогают такой суммой. Поэтому и написали слова благодарности Сергею Анатольевичу. Письмо на фирменном бланке мы везли издалека. Очень переживали, когда в чемодане оно помялось. Разгладили утюгом и вставили в рамку, – вспоминает Виктория. – Материнский поклон губернатору за помощь.

справка «ТН»

С.А. Жвачкин – строитель по профессии, в 1979 году окончил Тюменский инженерно-строительный институт по специальности «Промышленное и гражданское строительство», в 1983 году – факультет организаторов промышленного производства и строительства Горьковского инженерно-строительного института, в 1991 году – Академию народного хозяйства в городе Киль (Германия).

Профессиональный управленец, прошел путь от мастера до управляющего строительным трестом, руководителя газодобывающей и газотранспортной компании, губернатора региона.

BELOWTABSLEFT1, RSS test, Общество, Персона

90-летняя Лидия Муравьева помнит все фонды областного архива наизусть

Фото: Артем Изофатов

Лидия Муравьева положила начало хорошей традиции – создавать архивы известных людей – ученых, краеведов, актеров, политиков. «Это была инициатива сотрудников. Мы собрали больше десятка личных фондов, а потом из Москвы пришло указание заняться этой работой на официальных началах», – вспоминает Лидия Васильевна. В архиве хранится и личный фонд Муравьевой. Она написала около 200 работ. Все они связаны с историей Томска, Томской области и Татарской слободы
Лидия Муравьева положила начало хорошей традиции – создавать архивы известных людей – ученых, краеведов, актеров, политиков. «Это была инициатива сотрудников. Мы собрали больше десятка личных фондов, а потом из Москвы пришло указание заняться этой работой на официальных началах», – вспоминает Лидия Васильевна.
В архиве хранится и личный фонд Муравьевой. Она написала около 200 работ. Все они связаны с историей Томска, Томской области и Татарской слободы

-Меня оставляли работать в Москве в архиве правительства, но я выбрала Томск. Мы приехали сюда с подругой в августе 1949 года после окончания историко-архивного института. Думала, поработаю немного и вернусь в столицу через пару-тройку лет, а осталась здесь на всю жизнь, – по пути в областной архив на ул. Водяной, 78, на его экс-директора Лидию Муравьеву нахлынули воспоминания.

Больше двух десятков лет она посвятила архивному делу. А директорствовала с 1956 по 1972 год.

– И до сегодняшнего дня я связана с архивами и документами. Я была, есть и буду архивистом. Очень люблю эту работу, – признается Лидия Васильевна, предвкушая встречу с коллегами, пригласившими ее в гости, чтобы показать и рассказать, как живется-работается, какие технологии применяются в современных архивах.

Электронная профилактика

– При Лидии Васильевне создавались основные отделы, – уточняет главный археограф Татьяна Шульга, провожая гостью в лабораторию дезинфекции и дезинсекции документов.

Она располагается на первом этаже, отдельно от остальных помещений. Это своего рода изолятор и стационар, сюда попадают материалы, пораженные грибком. Грибок – злейший враг всех архивов.

– Знакомые документы, – улыбается Лидия Васильевна, рассматривая находящееся на «лечении» дело Томского губернского управления 1844 года, и поражает своей памятью: – Это третий фонд. Материал этого фонда был самым большим по количеству таких дел.

– Да, третий фонд, – кивают сотрудники лаборатории.

– Вот такая беда случилась, – говорит архивист Нина Павлюкова, показывая съеденные грибком листы. – В первоначальный вид мы их, конечно, не приведем, но процессы поражения приостановим. Затем за работу возьмутся реставраторы.

Специалисты нового отдела – автоматизированных архивных технологий – сканируют материалы и создают электронный архив. В базе уже хранятся сотни дел, скоро их будут тысячи.

Русская татарка

– Память у Лидии Васильевны действительно феноменальная – шутка ли, знать все фонды архива наизусть, – удивляется заведующая читальным залом Валентина Пискова. – Мы хорошо знакомы. Она, уже будучи на пенсии, приходила к нам читать документы.

Комплимент заслуженный – 14 января Лидии Муравьевой исполнилось 90! Юбилей проходил в Центре татарской культуры – там сейчас работает Лидия Васильевна. Прозвучало много теплых слов. Поздравил энергичную пенсионерку и губернатор области Сергей Жвачкин.

Заисток – особая тема в жизни Лидии Муравьевой. Ей было уже за 70 лет, когда она начала работать в школе № 10 и в Центре татарской культуры. Лидия Васильевна очень многое сделала,

изучая историю района, школы и людей, которые связаны с Татарской слободой. Местные жители в знак признания называют Муравьеву «наша русская татарка».

Реальная мечта

…А вот и святая святых любого архива – хранилища, оборудованные автоматикой – системой пожаротушения, вентиляцией, климат-контролем. О таких чудесах (не говоря о специальных стеллажах, позволяющих экономить пространство) бывший директор даже мечтать не могла.

В старых архивах на ул. Карла Маркса, 26, документы хранились на деревянных стеллажах. Сотрудники проветривали помещения, открывая маленькие окошки. А чтобы поддержать необходимую влажность воздуха, ставили в хранилищах ведра с водой.

«Однажды к нам в архив пришла почтовая квитанция на получение посылки из Молдавии. В посылке – яблоки, бутылка шампанского и письмо с благодарностью. Так женщина нас отблагодарила за то, что мы подтвердили ей 40 лет трудового стажа по Управлению Томской железной дороги.

 

«Пришло указание из главка – уничтожить документы по кулакам. У нас дел сто, не меньше было. Я предложила коллеге: «Давай унесем в «секретку» (секретный отдел), спрячем, а ведомость на уничтожение составим». Прошло несколько лет, опять приходит указание: необходимо издавать документы по раскулаченным… И мы выпустили первый сборник.

_j0a9696

Прежнее здание архива на ул. Карла Маркса, 26, не было приспособлено для хранения документов, поэтому многие из них повреждены грибком. От гибели бумагу спасают сотрудники лаборатории дезинфекции и дезинсекции. Респиратор, белый халат… Иначе нельзя – специалисты имеют дело с токсичными препаратами, да и споры грибов опасны для здоровья. Борьба с грибком идет вручную. Первый этап – тампонирование. Архивисты специальным раствором промокают не только очаг, а весь лист. Сушка проходит естественным путем. Каждый лист после обработки они перекладывают фильтровальной бумагой

_j0a0297

Читальный зал открыт для всех, кто хочет узнать свою родословную, историю родного края. Нелля работает в суде. По архивным документам она изучает судебную систему Томской области

_j0a0202

Раньше эта парочка – термометр и гигрометр – висела в каждом хранилище. Сейчас эти приборы уже не нужны. Оптимальную влажность и температуру воздуха поддерживает автоматика. Такие условия позволяют продлить жизнь документов и обеспечить практически вечное хранение

_j0a0219

Здесь находится часть дореволюционных документов. В областном архиве самое большое количество таких документов за Уралом. Всего в учреждении 18 действующих хранилищ, а количество единиц хранения приближается к миллиону

жвачкин«Уважаемая Лидия Васильевна! Свою жизнь вы посвятили сохранению и приумножению исторического наследия малой родины. Лично создавали и участвовали в развитии уникальных музейных комплексов – истории Томского государственного педагогического университета, педагогического колледжа, Заистока и многих других. В своих исторических трудах наряду с великой эпохой нашей страны стремились рассказать о судьбе простого человека, честного труженика.

Педагог с большой буквы, вы подготовили сотни талантливых учеников, настоящих патриотов родного края. И даже на заслуженном отдыхе много сил отдаете делу своей жизни, воспитываете подрастающее поколение, рассказываете молодежи правду о славной истории нашей Томской области. Здоровья, счастья и как можно больше радостных дней!.

Сергей Жвачкин, губернатор Томской области

all-feed, Featured Slider, RSS test, Власть, Общество, Персона

Философия генерала Литвиненко

Фото: Артем Изофатов

general

Руководитель следственного комитета региона на очной ставке в «ТН»

Общаться с генералом Литвиненко, руководителем следственного управления СК России по Томской области, всегда удовольствие – вспоминая службу в армии, цитирует роман Богомолова «В августе 44-го», рассуждая об отношении общества к истории государства, вспоминает «Цусиму» Новикова-Прибоя. У него собственная философия охотника, когда главное – не завалить зверя, а выследить и обхитрить…

У этого человека до 2005 года (получил звание заслуженного юриста РФ) не было особых ведомственных наград. Он просто добросовестно служил и осознанно оттачивал профессионализм. В канун шестой годовщины образования Следственного комитета России генерал Литвиненко гость «Томских новостей».

Код Да Винчи

– Владимир Сергеевич, так или иначе, в погонах вы уже почти сорок лет. И все эти годы служите Закону. Так жизнь сложилась или это ваш осознанный выбор?

– Люди нашего возраста в подавляющем большинстве уже в юности пытались определиться с профессией. Так в обществе было принято. И я не был исключением, уже лет в пятнадцать понял, что мне очень интересно все, что связано с юриспруденцией, а конкретнее – со следствием. Я всегда очень много читал – эта страсть преследует меня всю жизнь. Если пару дней не удается полистать книгу, я чувствую себя не в своей тарелке. В юности мы узнаем прекрасных авторов с их удивительными приключенческими романами, детективами. Но кто-то читает эти книги как увлекательное путешествие в чужую жизнь, а я сам превращался в героя детектива, пытаясь раскрыть очередную лихо закрученную историю. Так что поступление в юридический вуз было во мне запрограммировано, я жил с постоянным желанием юноши-максималиста разбираться в ситуациях так, чтобы добро обязательно побеждало зло. Это как код Да Винчи: смысл жизни – докопаться до истины.

Но на юридический факультет мальчиков-мечтателей тогда не брали. Требовался или двухлетний трудовой стаж, или служба в рядах Советской армии. И, поработав немного до призыва, я ушел служить.

– А родители имели влияние на ваши решения?

– С родителями мне очень повезло. Это порядочные и увлеченные своим делом люди. Они очень далеки от юриспруденции – отец агроном. Его слабость – сады яблоневые, грушевые… Яблоко, выращенное им, больше года оставалось сочным и ароматным, будто только что с ветки! Мама – бухгалтер, очень преданный своему делу человек. Они меня всегда поддерживали. И мое решение пойти в армию приняли как должное. Отец сам отслужил четыре года в морфлоте, и армия для него как норма для мужчины. В то время даже в мыслях ни у кого не было, как сейчас говорят, откосить от службы. Мама, конечно, переживала. Дедушка, прошедший всю Великую Отечественную войну, на проводах прослезился – юность свою вспомнил. Но я остаюсь при своем мнении – служба превращает мальчика в мужчину. Наглядный пример: приходит в следственный комитет молодой специалист. Всем хорош – неплохие знания имеет, рвется в бой, но ему не хватает начального жизненного опыта. Если человек прошел армию, он отличается от того, кто пришел со школьной скамьи.

Моя армия стала для меня первым университетом жизни. Это были войска специального назначения – боевое подразделение с боевым оружием. Я реально служил, а не ямы копал. Охрана объектов, караулы, учения… Был старшим сержантом роты охраны, потом заместителем командира взвода. Хороший получил опыт – в подчинении было около 100 человек. Это реальная власть и серьезнейшая ответственность для молодого человека. Офицер утром пришел, вечером ушел. А сержант остается командиром сутки. Перед демобилизацией мне предложили сверхсрочную службу – спортсмен, дисциплинированный, с активной жизненной позицией. Но я-то был заточен на другое – надо было торопиться домой, готовиться к экзаменам на юрфак. Когда перед отъездом домой услышал приказ о внесении моей фамилии в книгу Почета части, даже значения этому не придал. Хотя это высшее армейское поощрение. И только сейчас понимаю, что мое имя навечно осталось в части. Я как будто до сих пор там. Армия многое мне дала в жизни – опыт общения с очень разными людьми, умение быстро принимать единственно правильное решение.

«Садитесь, отлично»

– К парням, отслужившим в армии, преподаватели вузов всегда благосклонны были. Поблажки на вступительных экзаменах, во время сессий…

– Не знаю, на себе это я не почувствовал. Может быть, потому, что учиться мне всегда было интересно. На вступительных в Харьковский юридический институт получил «хорошо» за сочинение и «отлично» по истории. Но как можно не знать историю своего государства? Тут недавно даже расстроился, когда смотрел программу «Кто хочет стать миллионером?». Неудобно стало за популярных артистов. Они не смогли ответить на элементарный вопрос из истории нашего государства – во время какой войны был потоплен легендарный крейсер «Варяг»? И наводящие вопросы ведущего не помогли. Они то ли не вспомнили, то ли вовсе не знали, что была в нашей истории Русско-японская война…

Интернет, конечно, большой плюс с точки зрения получения информации. Но то, что есть в умных книгах, Интернету пока не дано. Я имею в виду обобщение, анализ глобальных событий на примерах конкретных людей – героев художественной литературы.

– Годы студенчества для вас были шальной свободой или максимальным приближением к профессии?

– Разумеется, все прелести студенческой жизни испытал, как без этого. И все же старался учиться на «отлично» в более широком и более глубоком понимании этого слова. После четвертого курса я был на практике в прокуратуре города Великие Луки Псковской области. Практически занимался тем, чем должен заниматься следователь. Три месяца отработал, и эти три месяца стали фундаментом моей дальнейшей профессиональной жизни. После защиты диплома отработал в той же прокуратуре еще четыре года. Начинал, как и положено, стажером, потом был следователем. Мне повезло с городом. Великие Луки – бывший областной центр. Это довольно большой город с солидным уровнем преступности. К тому же мне очень повезло и с прокурором, и с коллегами. Там я прошел становление как следователь. Оглядываюсь сейчас на прожитое – в жизни у меня все шло взвешенно-поступательно. Отработав полтора года, стал, по мнению руководства, одним из лучших следователей. А во время одной из переподготовок кадровик из областного аппарата предложил мне должность зампрокурора в городе Порхове с перспективой через полгода стать прокурором. Вы, говорит, нас устраиваете. Я задумался – рано мне еще, надо следователем поработать. Не стремился никогда тупо сделать карьеру. И правильно тогда поступил, абсолютно.

– А дальше как все развивалось?

– Потом был родной Белгород, где проработал в отделе по расследованию особо важных дел областного аппарата. Там уже над пятью-шестью делами в год работал, но какими! Сложные преступления коррупционной направленности. Поработал прокурором-криминалистом. Это ты уже как учитель накопленный опыт начинаешь передавать молодежи. А потом меня назначили начальником отдела по расследованию особо важных дел. Это мой самый долгий этап работы – десять лет. Через мой отдел прошло больше семи десятков следователей. Умные и грамотные ребята: сегодня один из них председатель областного суда, другой – руководитель управления генеральной прокуратуры, третий – замруководителя следственного управления. Наш отдел действительно был кузницей кадров.

И вот когда шесть лет назад в России создавался следственный комитет, мне предложили в нем работу. Кого-то, может, и передернет – идти туда, где тобой будут руководить твои вчерашние ученики?! А я к этому нормально отношусь. Стал в Белгороде замом руководителя СК. Осознанно встал в федеральный резерв первых руководителей. И в 2012 году получил предложение возглавить следственное управление Томской области.

Следователь – это исследователь

– Вы тогда уже имели представление о Томске?

– Да что вы! Дальше Татарстана в эту сторону нигде не бывал. Сразу стал разглядывать карту. Первые впечатления от Томска были очень позитивными. Это город со своим собственным «я». Что такое Новосибирск? Искусственно созданный город. А Томск? Пришли казаки, срубили крепость, в ней забурлила жизнь, которая вот уже четыре века ни на минуту не останавливается. Недостатков в инфраструктуре и благоустройстве города можно найти много. Но здесь особая аура, которая приезжему человеку сразу бросается в глаза: архаичность и в то же время устремление вперед.

– Владимир Сергеевич, а за четыре года работы на Томской земле вам удалось побывать во всех ее уголках?

– Во всех районах без исключения. Я каждый месяц веду прием граждан, выезжаю в районы. Томская область очень разная – географически, ментально, даже эмоционально. Я заядлый автолюбитель и в свое время исколесил всю европейскую часть России. Да и в Томск из Белгорода на автомобиле приехал: четыре с лишним тысячи километров. Когда едешь, не понимаешь, где Калужская область, где Брянская. Везде березки, асфальт. Приезжаешь в Томскую область – примерно такая же картина. Зато на севере региона уже совсем другие пейзажи. Болота, тайга… Прилетел в Стрежевой – там климат другой. Одно дело Кожевниковский район, другое – Парабель. Небо и земля…

– Вам пришлось формировать коллектив следственного управления в Томске с нуля?

– Нет. Коллектив в целом был боевой, трудоспособный. Менять кое-что, безусловно, пришлось. Я считаю большой ошибкой то, что на 570 тысяч населения Томска (а это большая часть области, где функционируют четыре суда, четыре административных района, пять прокуратур, четыре полиции) всего один следственный отдел. Это неправильно. Теоретически надо было изначально создавать четыре полноценных отдела, каждый на свой район.

– А для вас важнее психологические качества человека или его профессионализм?

– Разделять это я бы не стал. Человек непорядочный, лживый и при этом гениальный юрист – такого для меня не существует. Это мина замедленного действия. В рядах офицеров таким не место. Я не терплю обман, подтасовки. Для меня это красная тряпка. Если я такое узнаю… Что такое следователь? Это исследователь по-хорошему. Твоя задача – не направить человека в тюрьму или прекратить дело, а в первую очередь разобраться в ситуации и принять законные решения. Это не пафосные слова, это жизнь, реальность. В жизни надо идти по канонам справедливости. В законе есть принцип презумпции невиновности. А закон не дураки придумали. Я интуитивно могу чувствовать, даже знать, что некто совершил преступление. Но если я не доказал это, я в суд не пойду. Это дело профессиональной чести.

– Хотим мы того или не хотим, но часть населения уверена, что любое дело решится в пользу того, кто положил на лапу…

– Работая следователем, я сталкивался с такими ситуациями, когда люди хотели заплатить. Я сразу указывал на дверь. Мгновенно. Именно так складывается у представителя закона определенный имидж, и народная молва сама ставит ему оценку – взяток не берет, бесполезно. А про тех сотрудников в погонах, у кого другая на это точка зрения, скажу – сколько веревочке ни виться… Рано или поздно это закончится позором.

Конечно, в нашей работе много отрицательных эмоций, это факт. Много людей недовольных. Женщина к нам приходит, искренне считая, что ее сына убили. СК проводит расследование – нет криминала, сын покончил жизнь самоубийством. Следователи живые люди и все через себя пропускают. Я своих ориентирую на то, что это наш крест, наша работа, мы ее выбрали, и она так устроена. Прекратил дело – на тебя жалуются потерпевшие. В суд направил – на тебя жалуются обвиняемые. Всегда кто-то недоволен твоим решением и пытается найти в нем какой-то подтекст. Редко кто придет и скажет спасибо за то, что качественно провели работу.

Казнить нельзя, помиловать

– Как вы относитесь к мораторию на смертную казнь? Вы в жизни столько тварей видели, которым по большому счету не следует жить…

– Я согласен с введением в России этого моратория. Понятно, что есть ситуации, в которых можно понять родителей – они потеряли ребенка, а через 20 лет убийца на свободе. Я думаю, что пожизненное заключение куда более серьезное наказание, чем смертная казнь. Как-то я работал по большому делу – по банде. Главарю этой банды и еще одному отморозку дали пожизненные сроки. Когда приговор вступил в законную силу, главарь свел счеты со своей жизнью. Пожизненное заключение – это суровое наказание. Теряются все плюсы жизни на зоне, нет иерархии. Жизнь превращается в ад. Вопрос в том, чтобы там, где предусмотрена смертная казнь, бандит действительно получил пожизненное наказание.

– Когда вы с юга переехали в Томск, вы почувствовали разницу в категориях преступлений?

– Разница, безусловно, есть, но я не скажу, что она кардинальная. У СК своя подследственность: мы занимаемся тяжкими преступлениями, убийствами. А убийство, на юге оно совершено или на севере, – всегда убийство. Водка виновата, человеческие взаимоотношения… В Белгороде более густонаселенный регион, там больше приезжих. Томск более закрытый. Особенно если взять таежные отдаленные районы. С одной стороны, преступления проще раскрывать. С другой – мы должны заниматься профилактикой. Если люди не работают, то создаются предпосылки для совершения тяжких преступлений. То есть и власти должны об этом постоянно думать.

– Что вы имеете в виду, когда говорите о профилактике?

– По закону профилактика – это выявление и устранение причин и условий совершения преступлений. В подъезде не горит лампочка, а это способствует тому, что именно здесь подстерегли жертву. А есть более сложные моменты, касающиеся несовершеннолетних, деятельности органов опеки, ситуаций, связанных с организацией такой деятельности в целом. Не дай бог погибает ребенок. Начинаем прояснять ситуацию. Оказывается, была куча нарушений – не огорожена территория детского сада, воспитатели не следят за детьми и так далее и тому подобное. И мы внесли представления властям. В итоге разработана серьезная программа детской безопасности с реальным вложением денег. Вот это и есть профилактика в действии.

– Вас можно вывести из себя?

– Сложный вопрос. В какой-то степени можно, но до определенных пределов. Не вижу в этом смысла. Эмоции даны человеку для его внутренней жизни. Нецензурную лексику не признаю. Сердиться на оплошавших сотрудников предпочитаю с глазу на глаз. Публичных порок не люблю. Иногда, может быть, это и имеет смысл, но очень иногда. Если человек видит, где он ошибся или неправ, он это поймет. А если не понимает и не хочет понимать – нам не по пути.

Скажи, что ты читаешь, и я скажу, какой ты

– Вас нередко можно было видеть на стадионе. Вы истинный футбольный болельщик или это дань моде?

– Люблю футбол, сам когда-то играл. Местная «Томь» мне симпатична, есть интересные игроки, а вот команды нет. Футбольная команда – это как команда на работе: взаимодействие, взаимопонимание, наличие специалистов. Организация игры или работы, наличие хороших исполнителей – вот это команда. При таком раскладе даже незвездная команда или коллектив будут стабильно выступать. Мне нравится «Зенит» именно командной игрой. Мне симпатичен «Краснодар», «Ростов» начал играть в интересный футбол. В юности я болел за «Динамо Киев», когда учился в Харькове. У Лобановского была очень красивая команда. Я считаю, он был самым талантливым тренером в СССР. Потом, когда я работал в прокуратуре, у нас была своя футбольная команда. Это своего рода клуб для общения вне работы с теми, кто тебе интересен на работе.

– У вас очень философский и одновременно образный склад мышления. Это профессиональное?

– Это книги. Очень люблю читать. Каким бы автор ни был – глыбой литературной или начинающим неуклюжим писателем, на что-то они все равно открывают нам глаза. Взять Андрея Кивинова. Человек работал в полиции, всю кухню знает. Его приятно читать, потому что он понимает, о чем речь, и высвечивает моменты, на которые ты в работе обращаешь мало внимания. Другого начинаешь читать – только откроешь и бросаешь, потому что видишь, что человек вообще не владеет предметом. И из этого тоже выводы напрашиваются.

К Борису Акунину можно по-разному относиться, но в целом он профессионально подходит к своему творчеству. Пишет про XIX век и строит сюжет соответственно той эпохе. Из классиков люблю Чехова, из фантастов – Шекли. Первый с юмором пишет про российскую действительность тех времен, а второй с юмором про какую-то вымышленную действительность.

– Значит, для вас лучший подарок – книга?

– Книга всегда хороший подарок. А ценность подарка определяется не стоимостью, а отношением к тебе.

СПРАВКА «ТН»

_j0a9124Владимир Литвиненко в следственных органах с 1988 года. Проходил службу в органах прокуратуры в должности следователя. Более 10 лет возглавлял отдел по расследованию особо важных дел прокуратуры Белгородской области, затем следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по Белгородской области. С января 2010 года – заместитель руководителя следственного управления СКП РФ по Белгородской области, с января 2011 года до сентября 2012 года – первый заместитель руководителя следственного управления СК РФ по Белгородской области. Указом президента от 4 сентября 2012 года назначен руководителем следственного управления СК РФ по Томской области.

Имеет почетное звание «Заслуженный юрист Российской Федерации». За образцовое исполнение служебных обязанностей и высокий профессионализм награжден медалями «За заслуги», «Ветеран прокуратуры», «За безупречную службу» I, II, III степеней, «290 лет прокуратуре России», «300 лет первой следственной канцелярии» и нагрудным знаком «Почетный сотрудник Следственного комитета Российской Федерации».

 

«В Томске особая аура, которая приезжему человеку сразу бросается в глаза: архаичность и в то же время устремление вперед.

 

«Я думаю, что пожизненное заключение куда более серьезное наказание, чем смертная казнь.

all-feed, Featured Slider, RSS test, Общество, Персона

Алексей Севостьянов: Журналисты будут жить вечно

sevostyanov

Интервью с человеком, который знает о томской аномалии всё

В томской медиасреде Алексей Севостьянов – личность легендарная. Блестящий журналист, начавший профессионально работать в «ТМ-экспрессе» в самом нежном возрасте, в «Томском вестнике» быстро вырос до редактора спецвыпуска «Буфф-сад». Человек, знающий о нашем ремесле все и даже больше, и в чиновничьем кресле остался своим. Уже работая в департаменте информационной политики областной администрации, а затем в должности заместителя мэра Томска, он вновь и вновь переизбирался на пост председателя Томского отделения Союза журналистов России. Что само по себе удивительно, учитывая специфику Томска, отродясь не признававшего авторитетов «по должности». Вернувшись в «белый дом» уже в качестве начальника департамента, Севостьянов оставил председательство, но не Союз. Кстати, его детище – журнал для журналистов «Медиатор» – и по сей день выходит в свет, радуя коллег неувядающим юмором и самоиронией, столь свойственными самому Севостьянову. Конечно, положение обязывает. Сегодня Алексей Владимирович – серьезный руководитель, крупная фигура в томском истеблишменте. Но он по-прежнему остается интересен, в том числе и коллегам. Накануне профессионального праздника Алексей Севостьянов был награжден почетной грамотой Министерства связи и массовых коммуникаций РФ. Что и стало неплохим поводом для встречи.

Прежде и теперь

– Когда-то очень давно бывший генеральный секретарь Союза журналистов России Игорь Яковенко назвал Томск медийной аномалией. Теперь уже мало кто помнит, что он имел в виду. Да и ситуация с тех пор сильно изменилась. Иных уж нет, а те далече… По вашему мнению, насколько аномалия с тех пор разаномалилась?

– Ну я-то точно помню, что имел в виду Яковенко, потому что тогда был с ним рядом. Речь не шла о каком-то огромном количестве СМИ в Томской области или их высочайшем качестве. Ну не было этого в новейшей истории у нас, исключения только подчеркивали правило. Томская медийная аномальность в том, что власть (и региональная, и местная), под каким бы прессингом СМИ она ни оказывалась, ни разу не позволяла себе судиться со СМИ или вызывать журналистов на ковер и устраивать истерики. Яковенко так сравнивал Томск с тогдашней лужковской Москвой, шаймиевским Татарстаном, соседним Кузбассом. Поэтому как была аномалия в Томске, так и осталась. Как Кресс терпел критику в СМИ, так и Жвачкин терпит, и Кляйн никого исками не забрасывает. Как не было аккредитации в администрации области, так и сейчас нет. Мы работаем со всеми журналистами. Вне зависимости от симпатий и антипатий.

– А вас не смущает, что понятие журналистики сегодня размывается? Многие газеты, порталы у нас возглавляют люди, вообще не имеющие отношения к профессии.

– Отсутствие журналистских корочек тут не самое страшное. Не очень приятно, когда медийные ресурсы становятся патронами у людей, решающих с помощью самого эффективного оружия – слова – вполне тривиальные политические или бизнес-задачи. Рынок все понимают по-разному, некоторые – как возможность «убивать». Как правило, большинство этих ресурсов к СМИ не имеют никакого отношения, и это тот самый случай, когда лучшим лекарством от «киллера» становится решение суда. По-настоящему меня смущает только присутствие на вполне себе приличных томских порталах в комментариях оскорблений по национальным, физическим и прочим личным признакам. Иногда кажется, что живешь не в университетском городе, а в маргинальной глубинке. Модераторам, которые чистят эти помойки, не позавидуешь. Слава богу и редакторам, что этого все меньше.

Слово и дело государево

– Может ли СМИ, учрежденное властью, быть свободным? Опять же – какие задачи власть решает при помощи прессы?

– Главных задач в этой сфере у власти две – информировать общество о своих действиях и решениях, а потом через СМИ получать своим решениям оценку. Для власти медиа – это самый быстрый и комфортный способ обратной связи с людьми. У меня вызывают изумление коллеги-чиновники, которые этого не понимают. СМИ, учрежденные властью, в Томской области почти антиквариат. Федеральная ГТРК «Томск», региональная государственная газета «Томские новости» и губернский телеканал. При этом у наших областных СМИ вполне осязаемая перспектива акционирования. Взаимоотношения областной власти с государственными медиа строятся на тех же условиях, что и с частными – один для всех федеральный закон о закупках. Все разговоры о том, что кто-то в золоте купается, – миф. А что касается свободы, то цензура в стране 25 лет как запрещена. Это уголовно наказуемое занятие, если кто не знал.

– О создании губернского телевидения говорили долго и разное. В том числе по поводу огромных финансовых вливаний. Насколько вы удовлетворены полученным результатом? Можно ли сегодня сказать с уверенностью, что овчинка выделки стоила?

– Огромные финансовые вливания в «Томское время» – это мифы и легенды Сибирских Афин. Томская область была одним из немногих регионов России, в котором не было регионального госканала. И не было бы, если бы не губернатор Жвачкин. С созданием канала мы чудом вскочили на ступеньку последнего вагона уходящего поезда. До 2012 года почти всё ведь вливали в частные телекомпании. Отлично помню, как десять лет назад, в 2006-м, мы сидели в Северске с Николаем Ивановичем Кузьменко (царствие небесное) и обсуждали, что было бы неплохо создать областной канал на базе Северской телекомпании, перенести передатчик с 17-этажки на пр. Коммунистическом в Томск, усилить сигнал… Тогда в «белом доме» это никого не заинтересовало. «Томское время» строили в самый пик экономической непогоды – в 2014 году. Построили новую компанию за рекордные полтора года, решив нерешаемые технические и юридические проблемы. Канал начал вещать всего два года назад, с 19 января 2015-го. Сегодня это единственный в Томской области телеканал с собственным 24-часовым вещанием. Не представляю, что было бы в Томске без него с учетом исчезновения ТВ-2.

– А появление «Томского времени» и исчезновение ТВ-2 между собой не связаны?

– Только в воспаленном воображении собственников ТВ-2, которые отлично знают, что в истории исчезновения их компании нет участников с томской пропиской. Наш канал вещает на своей частоте, со своего передатчика, и создавать мы его начали задолго до начала проблем у коллег. Два события связаны между собой только тем, что более 15 сотрудников ТВ-2 – операторы, журналисты, рекламщики – получили работу на губернском канале.

– «Томское время» – это уже полностью сформировавшийся продукт? Чего вам в нем не хватает?

– Конечно, за два года невозможно создать продукт, аналогичный по качеству 20-летним. Во-первых, несопоставимы инвестиции. Вряд ли найдется второй такой региональный государственный телеканал в стране с круглосуточным вещанием и 70 сотрудниками в штате, в который в год бы вкладывалось 40–45 миллионов рублей! Есть каналы с финансированием в миллиард, меньше 150 миллионов примеров нет. Во-вторых, не в самом лучшем состоянии рекламный рынок, хотя «Томское время» активно на нем работает и зарабатывает. В то же время есть большие технологические сложности – мы ведь готовимся к переходу на цифровое вещание. Но главное, Марку Минину удалось собрать на канале отличную команду новостей. Тима Щитов, Настя Киченко, Кеша Коломеец, Людмила Рислинг, Аня Янкова, Ксения Гребнева, Саша Стучебров, Глеб Шестаков, многие другие… У них глаза горят, а руки делают. Шесть выпусков новостей в сутки, вечерние длятся уже 40 минут, и это программы с гостями, опросами, спецрепортажами. Идут еженедельные ток-шоу, сериал Владислава Халина «Хозяева тайги». Скоро стартует еженедельная аналитическая программа, университетская программа с Андреем Мурашовым, что-то невообразимое, судя по рассказам, готовит Ирита Минина.

Конечно, новостям не хватает географического и тематического разнообразия. И речь не про нехватку сюжетов о деятельности власти. Губернатор неоднократно говорил: ребята, нам не нужны программы о чиновников для чиновников.

– А критики в адрес власти на канале хватает?

– Кое-кто из власти считает, что канал только этим и занят. Не было ни одного громкого события, яркого конфликта, которые бы канал замолчал. Но почти никто никогда не будет есть одни лишь диетические паровые биточки без соли. Иногда хочется чего-нибудь поострее. И без десерта не обойтись. Поэтому стоит задача готовить телевизионные блюда разнообразными. Бывает, чувство меры подводит, пища подгорает. А случается, что и непропеченное в эфир выдают. Но это не повод для истерик со стороны чиновников. Каналу два года, это ребенок, он растет вполне симпатичным. И рост аудитории это доказывает.

Самые главные СМИ

– В этом году губернатор высоко оценил участие районок в кампании по ремонту дорог. Вы их поддерживаете?

– Конечно, и не только добрым словом. Мы регулярно общаемся с редакторами районных газет и главами местных телекомпаний – они работают у нас в Стрежевом, Колпашеве, Асине и Первомайском. Именно у районных СМИ сегодня самые большие тиражи и самая большая постоянная аудитория. С приходом нового губернатора объем финансовой поддержки районным СМИ со стороны администрации вырос почти втрое, а по районным газетам – в четыре раза. Местные СМИ людям ближе всего. И секрет их успеха в том, что своих читателей и зрителей они знают, что называется, в глаза. Они живут практически вне рекламного рынка, им труднее всех, и наша задача – поддержать их.

– Но при этом стоит вопрос о зависимости районных СМИ от местного начальства. Знаю пример, когда глава района лично вычитывал каждый номер районки, прежде чем газета шла в печать (правда, сейчас он уже не работает). О какой свободе и какой критике может идти речь?

– Большинство районных СМИ у нас частные, и у них проблем с начальством нет. Да и районное начальство у нас в Томской области подавляющим большинством просвещенное. И места для критики полно. Вы почитайте кожевниковскую районку «Знамя труда». Редкий номер обходится без проблемных публикаций. Но мудрый Александр Емельянов понимает ведь, что услышать людей – власти во благо. Вновь избранные главы районов иногда этого не понимают – тогда вмешиваемся, защищаем коллег.

– Вы (власть, как исполнительная, так и законодательная) являетесь постоянным поставщиком информации для СМИ. А в обратном направлении движение есть? Вы что-то узнаете из местных газет?

– Иногда гораздо больше, чем из областных. Сегодня мы ведем мониторинги не только федеральных, областных, но и местных СМИ. И губернатор, и другие руководители области имеют возможность каждый день читать и анализировать все информационное пространство, вплоть до районных интернет-форумов. И, конечно, это не просто чтение для души, но и основание для принятия решений.

– Многие считают, что журналист – профессия, обреченная на вымирание. А печатное СМИ – это вообще анахронизм. Вы с этим согласны? Что нас ждет в ближайшие, скажем, пять лет? А десять?

– Журналисты абсолютно точно будут жить вечно, меняется только поле деятельности. Почти как класс исчезли бумажные журналы, тают тиражи печатной прессы, телевидение на наших глазах уходит из эфира в цифру. Журналист становится универсальным солдатом, конвергентным товарищем, от которого ждут, чтобы он одинаково качественно и писал, и снимал, и верстал – как для офлайна, так и для онлайна. И журналисты очень часто не выдерживают конкуренции с блогерами, которые гораздо ближе к аудитории и не находятся в плену собственных или редакторских стереотипов о том, что читателям-зрителям нужно. Но я уверен, что и через сто лет будут уважаемы и востребованы журналисты, которые владеют словом и обладают сердцем. Таких у нас много.

all-feed, Featured Slider, RSS test, Власть, Персона

За что сенатор Владимир Кравченко может поставить себе зачет

foto-sovfeda-1

«Теперь я работаю вахтовым методом», – шутит новоиспеченный сенатор Владимир Кравченко, рассказывая про свои трудовые будни. С октября 2016 года он представляет интересы региона в Совете Федерации. Теперь перелеты из Томска в Москву и обратно для Владимира Казимировича – еженедельное мероприятие. Семь дней он работает в столице, столько же – в регионе.

Командная работа

Работа в Совете Федерации – дело тонкое. Каждый из 170 сенаторов нацелен на продвижение интересов своих территорий. При этом в Федеральном собрании действует негласный закон: никакого самопиара, на рассмотрение выносятся вопросы, касающиеся, как правило, всей страны.

Принцип рассадки сенаторов простой – члены Совфеда занимают свои места согласно положению буквы в алфавите, на которую начинается название их региона. Так Владимир Кравченко оказался в соседнем кресле с Виктором Крессом, представителем Томской области от администрации региона.

Состав членов Совета Федерации меняется постоянно – по мере смены руководства в регионах после очередных выборов. Но передачи дел от предыдущего сенатора к новому как таковой нет.

foto-s-sovfeda-3– В сенате решаются задачи не вчерашнего дня, а будущего. Поэтому все, что нужно для продуктивной работы: понимание сегодняшней ситуации в регионе, руки, ноги и, главное, голова, – поясняет Владимир Казимирович. – Моя задача – сделать так, чтобы голос области был услышан на федеральном уровне.

Доход, который больше не выпадает

Выбор комитета – дело добровольное. Владимир Кравченко выбрал комитет по экономической политике. Главное в этом решении – возможность защищать интересы Томской области.

По словам сенатора, в списке проблем, требующих оперативного вмешательства, можно поставить галочку напротив пункта «выпадающие доходы». Федеральный бюджет дополнительно выделит нашему региону более 1 млрд рублей.

– Внесение правительством изменений в методику распределения дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности регионов – заслуга команды Томской области во главе с губернатором, – подчеркивает сенатор. – Мы неоднократно и на разных площадках выступали в поддержку инициативы главы области увеличить суммы дотаций регионам, перечисляющим налоги в федеральный бюджет в объеме выше среднероссийского уровня. Для Томской области сумма налоговых отчислений составляет более 70%. При таком раскладе уровень нашей бюджетной обеспеченности не должен быть ниже среднего по стране.

Дисбаланс усилили и нововведения в системе налогообложения: изменившийся норматив зачисления акцизов на нефтепродукты, налог на прибыль организаций, 1% из которых изымается в пользу федерального центра. Недобрую службу сослужила отмена коэффициента для организаций Крайнего Севера в части платы за негативное воздействие на окружающую среду.

– Это повод для продолжения работы, направленной на увеличение сумм федеральных дотаций. На площадке правительства уже состоялось заседание трехсторонней комиссии с участием сенаторов, депутатов Госдумы и министра финансов Антона Силуанова. Я попросил правительство обратить внимание на важность решения проблем бюджетной обеспеченности нашего региона, – рассказывает Владимир Кравченко.

Деловая активность сенатора от Томской области не осталась незамеченной. Владимир Казимирович вошел в топ-50 самых цитируемых сенаторов. Его соседями в рейтинге оказались бывалые члены Совета Федерации – председатель верхней палаты Валентина Матвиенко, глава комитета по международным делам Константин Косачев и первый зампред верхней палаты российского парламента по обороне и безопасности Франц Клинцевич.

Спартанские условия в помощь

К новому ритму жизни и постоянной смене часовых поясов сенатор адаптировался легко. Семьянина Кравченко печалит только невозможность проводить выходные с женой, дочерьми и двухлетней внучкой. В столицу Владимир Казимирович вылетает в пятницу – заседание комитетов и Федерального собрания проходят в начале недели. У сенаторов есть только два дня на изучение необходимых документов и деловые встречи.

Рабочий день у сенаторов ненормированный. Владимир Казимирович приезжает на Большую Дмитровку в 08.30. Но решать необходимые вопросы начинает часа на два раньше, когда раздаются телефонные звонки из Томска.

В столице у Владимира Казимировича служебная квартира в спальном районе. В обстановке никаких излишеств – только самое необходимое.

– Свой резон в спартанских условиях есть – они настраивают на работу. Отвлекаться-то особенно не на что, – говорит сенатор. – Зато радуют уличные тренажеры под окнами. Занимаюсь на них, когда нет времени поехать в спортивный зал. Необходимость вести быт меня не напрягает. Готовить умею, стираю-убираю быстро. К тому же бардак – это не про меня. С детства был аккуратным, армия любовь к порядку зацементировала.

Рабочие места сенаторов тоже обустроены в стиле минимализма. Один небольшой кабинет делят два члена верхней палаты и их помощники.

Сейчас Владимир Кравченко ведет работу над законопроектом о лоббизме. В случае принятия закон станет одним из инструментов борьбы с коррупцией. На данный момент лоббизм находится вне правового поля. Валентина Матвиенко инициативу Кравченко поддержала. Это далеко не последний пункт из списка задач, которые сенатор от Томской области планирует решить на федеральной площадке.

all-feed, Featured Slider, RSS test, Бизнес, Круглый стол, Персона

Владимир Резников: Люди разные… Но их надо любить

_j0a2361

Гостям коллектив редакции «ТН» всегда рад. Но Владимира Резникова, генерального директора «Горсетей» и известного томского политика, мы встречали не только традиционным чаем, но и… аплодисментами. По делу. Вот уже несколько лет по щелчку невидимого рубильника Владимира Тихоновича включается предновогоднее настроение большого города. Ровно за месяц до Нового года Томск утонул в огнях световых панно и гирлянд на улицах и площадях. Это породило предчувствие чуда: скоро, скоро, сказочный миг!.. С дорогим гостем было о чем поговорить. Хотя все-таки журналисты не упустили возможности начать беседу с вопроса об иллюминации.

Огни больших и не очень городов

– Томск прославился тем, что несколько лет назад бросил вызов Москве по красоте новогодней иллюминации. Но любое украшение стоит денег. Для вас этот новогодний проект – бизнес или песня души?

– Это прежде всего городской проект. Хотя начиналось все действительно с «Горсетей»: наши специалисты съездили в соседний Красноярск за опытом, узнали, что, как и почем, а потом пошли своим путем. Значительная часть городских светодиодных конструкций выполнена в цехах нашего предприятия. Бизнеса тут никакого нет. С точки зрения экономики это блажь, за которую меня на совете директоров раскритиковали в пух и прах. Для компании это прямые материальные убытки. Но городу, людям от этого радостно становится! Единственное, что удручает, – мало кто рвется быть инвестором городской красоты, не особенно много желающих вложиться в хорошее настроение томичей. Но позиция нашего мэра очевидна: город должен быть украшен к празднику, и он украшен.

– Владимир Тихонович, город вы нарядили. А дома елка уже стоит?

– Около дома елка уже наряжена, украшена гирляндами, светится. Рядом с ней сделал горку. Младшие внуки и правнучка отчаянно катаются на ней с утра до вечера – домой не загонишь.

– Меценатами становятся компании, которые крепко стоят на ногах. С чего, на ваш взгляд, начинается репутация успешного предприятия?

– С элементарного порядка и расчета. Особенность «Горсетей» в том, что это частная компания, одна из немногих в стране в области коммунальной энергетики. И, не постесняюсь сказать, одна из самых успешных. Занимаясь жизнеобеспечением города, мы обязаны быть мобильными, гибкими и зачастую не можем ждать решений, согласований от вышестоящих инстанций месяцами, годами. Нам нужны понятные и прозрачные правила игры, от них зависит скорость выполняемой работы, а значит, комфорт каждого жителя Томска. Но реальная картина такова, что в рамках существующего законодательства мы должны вопреки здравому смыслу пройти множество формальных процедур. Поскольку «Горсети» занесены в список естественных монополистов, то по всем закупкам участвуем в аукционах, теряем время и свободу маневра.

В чем плюсы частного предприятия? В возможности создать для людей хорошие условия для полноценного труда. Мой рабочий день начинается в 7 утра, к этому времени вся наша территория уже вычищена, независимо от того, сильный был снегопад или нет. И так во всех сферах, потому что в компании трудятся неравнодушные и работящие люди, и у нас есть все необходимое для организации их полноценной работы. Успех там, где есть хозяин.

Отличительная черта нашего коллектива – желание помогать другим. Директора школ, детских садов подтвердят это. Мы шефствуем над этими учреждениями круглый год: зимой убираем снег, наледь с крыш, летом помогаем в ремонте. Поддерживаем самую тесную связь.

Поможет ли частный капитал?

– Какие моменты мешают городскому хозяйству быть эффективным?

– Мое глубокое убеждение (а я в течение долгого времени был председателем комитета Думы Томска по городскому хозяйству и видел всю кухню изнутри) – в коммунальной сфере должны быть заняты в основном частные предприятия. Муниципальное производство по определению не может быть эффективным и тяжким бременем лежит на городском бюджете.

– Это почему же?

– Сколько бюджетных денег можно вливать в городское «Спецавтохозяйство»? Конечно, без трат далеко не уедешь, Томск надо содержать в чистоте, кто же против? Но город не терял бы бюджетные средства, акционируйся САХ и привлекай частный капитал.

Теперь боимся отдать трамвайно-троллейбусное управление в частные руки и считаем убытки от общественного транспорта. Но ведь можно поискать другие пути развития.

Примеров достаточно: помните, как долго мы боялись отдать в частные руки «Горзеленхоз»? И что, цветы на клумбах стали хуже цвести после смены собственника? А какие скандалы разгорались вокруг продаж городских бань? Известные ныне политики до хрипоты спорили: будут ли полноценно мыться люди, если дотации на банный день отдать предпринимателям… Ваши братья журналисты изощрялись в остроумии, предрекая городским баням близкую гибель, а городу – болезни и заразу. Есть у нас сейчас проблема с общественными банями? Нет.

Возьмите «Водоканал», про «Горсети» промолчу – в разное время предприятия перешли в частные руки, теперь это одни из самых развитых муниципальных служб России. В эти сферы город не вкладывает ни копейки, а раньше делил на всех тришкин кафтан. Разве приобретатель утащит трубы из-под земли? Да нет же! Чем целее будут коммуникации, тем ему выгодней.

– В чем причина этих проб­лем?

– В головах управленцев. Нерешительность в решении очевидных задач мешает развитию. Проблема с общественным транспортом не сегодня возникла. Ранее даже при серьезном безденежье было принято политическое решение: сохранить муниципальный транспорт как противовес частному. Что уж греха таить – для подстраховки. Да и тяжело стало противостоять аппетитам частных перевозчиков. Возникшую стихийно, неуправляемую монополию пазиков необходимо было с магистралей убрать, а сотни маршруток заменить на более комфортный и вместительный транспорт. Когда Иван Кляйн стал мэром, эта идея стала развиваться. Недаром говорится: указать правильный путь – сделать полдела. Город начал разрабатывать схему, базирующуюся на увеличении мощностей ТТУ. Почувствовав угрозу бизнесу, частники подняли шум. И тогда мэрия, чтобы поправить ситуацию, стала распродавать автобусные маршруты.

– Но выгода от этого очевидная, согласитесь?

– Тут важно не перепутать задачи. Главное – обеспечить горожан доступным транспортом, а не доход получать. В итоге казна от этого имеет копейки, а власти – накаленную до предела атмосферу и не раскупленные до сих пор маршруты. Частники теперь будут сколь угодно долго свои деньги отбивать, а не переходить на большие автобусы через пару лет. Хотя я убежден – будущее Томска за экологически чистым электротранспортом, умному городу он к лицу, тем более 2017 год объявлен Годом экологии. Думаю, там можно найти и экономическую составляющую, подключить бизнес. Ведь в свое время компания «Горсети» построила контактные сети, и город запустил троллейбус по маршруту №?7. До сих пор это один из самых востребованных троллейбусных маршрутов. Мы реконструировали тяговую подстанцию №?13, чтобы обеспечить развитие электротранспорта в новых микрорайонах города. Прежде всего я имею в виду Зеленые Горки.

– Что удалось за последнее время изменить в городском хозяйстве?

– Иван Кляйн до прихода на пост мэра не один год создавал свое образцовое предприятие. Городская команда управленцев тоже не за год собирается. Чтобы системные проблемы решить, надо тщательно их изучить.

Но делается немало. Возьмем, к примеру, поселок Лоскутово – это территория города. Понадобилось несколько лет, чтобы решить здесь сложнейшую задачу с теплоснабжением. Поставили газовую котельную. Но острой осталась проблема очистных сооружений. Спроектировали и запустили их – современные, классные. Сейчас решается вопрос по снабжению населения чистой водой. Вот пример успешного последовательного решения проб­лем территории.

Невозможно мгновенно решить вопрос по степановскому переезду. Тяжело идет процесс согласований, потеряна динамика действий, долгое время нет заместителя мэра по строительству. Тем не менее проблема в стадии разрешения. Да оглядитесь вокруг – дороги с каждым годом лучше, город меняется кардинально. В Томске жить хочется! Буквально на глазах появляются новые общественные пространства для отдыха. Это системная работа, это идеология градоначальника, от философии которого очень зависят облик и дыхание городской жизни.

Точки над «i»

– Меняет ли время задачи вашего предприятия?

– Развитие не приходит из надуманных целей, оно максимально приближено к реальности. Мы не можем жить отдельно от городских проблем. В последнее время возникли сложности с отводом земли. Не хватает ее, а подстанции наши городу нужны. Проблема? Да, и трудная, но выход есть. Надо строить очень маленькие подстанции или вешать их на столбы, как в Китае, Израиле. Главное – эстетично вписать их в образ Томска, а это, согласитесь, уже творческая задача.

Нас не устраивает сегодняшнее освещение города. Но бесплатно и быстро поменять его нельзя. Требуется перспективная городская программа, и «Горсети» к ней готовы. Накопленный опыт и знания позволили преодолеть проблему прокладки коммуникаций, когда владельцы земли запрещают какие-либо раскопки. Если раньше мы делали небольшие проколы для кабельных трасс, то сейчас можем за один раз более 100 метров «прокалывать». В этом году 160 километров проложили таким способом. Сейчас реализуем проект смены наших светильников на подпорной стенке у почтамта. Там сейчас все в мраморе, солидно, и нашим световым приборам надо соответствовать этому духу.

В компании «Горсети» принято интересоваться чужим опытом, учиться, ездить в командировки, на стажировки. Даже за границу. Постоянно участвуем в выставках, недавно наша команда специалистов вернулась из Москвы, где прошла крупная выставка по энергетике. Вернулись с горящими глазами, много нового увидели. К слову, в компании традиционно проходят заседания технического совета, где рождается немало перспективных идей.

– Правда, что в «Горсетях» нет текучки кадров?

– В коллективе около тысячи человек. Средний возраст – 37 лет, чуть ли не половина с высшим образованием. Почему держатся? Потому что помогаем стать мастерами своего дела, учим, стажируем. Цели и блага у нас не абстрактные, а конкретные. Взаи­моотношения администрации, профсоюзной организации и трудового коллектива регулирует коллективный договор, он охватывает все стороны жизни. Это и охрана труда, и система поощрений, спортивные мероприятия, выделение путевок в детские лагеря и помощь ветеранам. Люди знают, на что они могут рассчитывать, потому что коллективный договор находится в общем доступе. Они ценят свое место, да и в нерабочее время профсоюз горазд на выдумки, на спортивные и культурно-массовые мероприятия. На недавней спартакиаде предприятий энергетического сектора наша сборная заняла первое место. Несмотря на выходной день, поболеть пришла добрая половина коллектива. Вот это и есть корпоративный дух.

Большая политика

– В этом году вы из городской Думы вернулись в областную. С чем это связано?

– Настало время решения более сложных вопросов. Мог ли я как городской депутат решить проблему поликлиники на Степановке? Нет! Хотя бился годами. Острый вопрос разные структуры переадресовывали друг другу, и он висел в воздухе. Теперь докладываю: финансирование ЛПУ на Степановке на 2017 год заложено отдельной строкой.

Очень долго нельзя было решить вопрос освещения трассы от Коммунального моста до села Тимирязевского – территория городская, а дорога за мостом уже областная. В администрации региона твердо пообещали все правовые коллизии урегулировать.

Или программа «Чистая вода» в Лоскутове. Теперь мы ее точно реализуем с помощью рычагов, которые есть у областных депутатов. По сути, я никуда из города не ушел, остался на Кировском избирательном округе №?2, где я депутатом уже с 2001 года. Также продолжаю тесно взаимодействовать с городскими депутатами и мэром. Законодательная дума Томской области, конечно, отличается масштабностью задач и ответственностью. Я был областным депутатом до 2006 года, потом – несколько созывов Думы городской, и вот снова региональная. За это время в ней многое изменилось. Прежде всего в системе и порядке работы. Из нововведений – появились отчеты заместителей губернатора. Все программы защищаются ими публично, а это всегда момент дискуссии, ведущей к истине.

– Депутаты часто стараются тянуть одеяло на свои округа…

– Бывает, кому-то из депутатов не нравится, что больше всего внимания уделяется городу. Но, простите, 600 тысяч из миллионного населения области живут в Томске. Это же наш центр, тут вузы, культура, спорт, медицина, учреждения, работающие для всего региона.

Для решения сложных вопросов у меня есть рецепт: надо всех заинтересованных депутатов объединить, решая тактические задачи, думать о перспективах. На мой взгляд, в числе приоритетных вопросов – развитие агломерации. У областного центра нет резерва земли. Новый микрорайон Северный Парк едва за мостом, но уже в Томском районе. Где детей учить по прописке? Куда в садик водить, где всем лечиться? Я за срочное расширение границ города, и процесс агломерации должен этому способствовать.

Прямая обязанность депутатов – помогать губернатору в решении задач, которые стоят перед областью. В конечном итоге это задачи повышения качества жизни томичей.

Люди спросят

– Помимо глобальных задач есть каждодневная работа на округе?

– Я люблю сесть в машину и проехать по Степановке. Многое удалось сделать по водоснабжению, по газоснабжению, детские сады построены, школа отремонтирована – «цифровая», а до этого углы промерзали, канализации не было. Совсем недавно Степановка считалась депрессивной частью Томска, а теперь это бурно развивающийся микрорайон. Возьмем улицу Степановскую. Туда такие ресурсы удалось завести: дорогу отремонтировали, центральное водоснабжение, газ. Правда, на выборы пришли всего два человека. Но я на людей не обижаюсь, кто-то огородом занимался, мы ведь назначили единый день голосования в неудобное для людей время, прямо скажу. Но голосовать надо, должна быть у населения социальная ответственность. За год в мою общественную приемную обращается до тысячи человек, то есть хотят, чтобы я как депутат выражал их интересы. А на выборы зачастую не идут. Спрашиваю: почему? Отвечают: мы знаем, что вас и так выберут.

– Это удар по самолюбию?

– Обижаться на людей нельзя, они к депутату идут не от хорошей жизни. Недавно на прием пришли мать и дочь со Степановки: вот вы нам, Владимир Тихонович, очень хорошо помогли – окна вставили, водопровод подвели. «А сейчас что тревожит?» – спрашиваю. Женщина расплакалась. Сгорел дом. В пожаре погиб муж. Что делать? Посмотрим, чем можно помочь… Но я хочу сказать, что надо заботиться о будущем, социализм закончился. Дом-то не был застрахован.

– Ваши внуки пойдут в энергетики?

– Внуки – моя большая радость, но на выбор их профессионального пути вряд ли повлияешь. Главное, что они трудолюбивые, самостоятельные. Внучка в этом году оканчивает школу, отличница. Сама выбирает профессию. Все с характером. На Новый год один из сыновей собирается в Таиланд, так внук Егор, он в первый класс пошел, категорически заявил: мне Дед Мороз в шортах не нужен! Буду с дедом праздник дома встречать.

– Говорят, у вас замечательный сад?

– Да, есть и сад, и огород. В саду три десятка яблонь разных сор­тов. Все плодоносят, хотя меня больше всего привлекает именно цветение деревьев, красиво! Крыжовник у меня очень крупный, смородина шикарная. Единственное, что не сумел пока вырастить, – виноград. Но в будущем, уверен, и с этим справлюсь.

В канун Дня энергетика и наступающего 2017 года желаю землякам и своим коллегам здоровья и света во всех смыслах!

all-feed, BELOWTABSLEFT1, Общество, Персона

Подполковник полиции Оксана Романчугова о том, почему женщины – лучшие следователи

 

Фото: Артем Изофатов

tnews865_19

Рабочий день замначальника следственного управления томского отдела полиции № 2 Оксаны Романчуговой начинается в 8 утра. Первым делом – узнать у дежурных, как прошли сутки. В этот раз ночь оказалась спокойной. Но работы у следователей не убавится: допросы, звонки, выезды на места происшествий – весь этот процесс подполковник Романчугова координирует лично. «Мои подчиненные – моя вторая семья, и им я зачастую уделяю времени даже больше, чем своим родным», – улыбается женщина в погонах. Но и в личной жизни она успевает все: близкие люди – ее крепкий тыл, благодаря которому есть силы распутывать даже самые сложные уголовные дела.

Неслучайный выбор

В органах следствия Оксана Романчугова уже 21 год. Большую часть – в Омске, откуда она вместе с семьей в прошлом году переехала в Томск. Работа в двух сибирских городах мало чем отличается. Что там, что здесь большая часть сотрудников – женщины.

– Девушки вообще сильнее мужчин, – считает подполковник Романчугова. – Они более выносливые. А работа у нас нелегкая. Не хочу обидеть своих коллег-мужчин, но следователь – женская профессия.

В выборе пути Оксана Анатольевна не усомнилась ни разу. Знает точно – занимается своим делом. Еще в 8-м классе решила поступать на юрфак, а в университете поняла – будет иметь дело только с «уголовкой». Искать преступников, находить логические связи и зацепки, распутывать хитросплетения мотивов – в этом, говорит она, есть ни с чем не сравнимый кураж. А еще так важно слышать слова благодарности от потерпевших, которым удалось помочь.

– Я следую правилу: общаться уважительно даже с преступниками. Нельзя ущемлять человеческое достоинство. В самом начале службы я пересеклась с 16-летним пареньком, ему дали два года за разбой. Мама у него умерла, отец в тюрьме. Кто знает, какой путь он бы выбрал, если бы родители были рядом? Он мне потом письма писал, говорил спасибо за человеческое отношение. Не знаю, как сложилась его судьба, но больше в поле зрения органов парнишка не попадал. Но я никогда не смогу понять тех, кто обижает детей и стариков, распространяет наркотики…

В подчинении Оксаны Романчуговой почти два десятка полицейских. Ее задача – выстроить отношения с сотрудниками и создать сильную команду. Иногда коллегам крепко достается от подполковника. Ведь результат работы следователя складывается из труда целого коллектива, и проступок одного непременно влечет последствия для всех. Поэтому главное – чувство плеча и взаимное уважение.

– Каждый из моих подчиненных – это в первую очередь состоявшийся человек, – уверена Оксана Анатольевна. – И я в общении с ними применяю модель, которую в свое время использовали мои наставники. Стараюсь вникать не только в их рабочие проблемы, но и в семейные. Потому что если у человека что-то не ладится дома, то это скажется на работе. Я к своим сотрудникам отношусь как к детям. А они мне платят доверием.

Главное – крепкий тыл

Несмотря на огромное количество работы, Оксана Анатольевна находит время и для «баловства». Особая ее страсть – вышивание. Для нее эта кропотливая творческая работа – лучший способ разгрузить мозги.

– А еще я обожаю театр, – говорит подполковник. – Это место, где забываешь вообще про все. Актерам на сцене я верю безоговорочно. Мне очень нравятся постановки томского драмтеатра. Люблю путешествия. В этом году открыла для себя Санкт-Петербург, побывала в Калининграде.

Детей у мамы-полицейского двое: сын в этом году поступил в новосибирский вуз, будет заниматься международными отношениями, дочка – еще школьница. Создавать семью и уверенно нести службу помогали самые родные – родители и супруг.

– Моя мама живет в омском селе. Папы не стало год назад. Когда мне присвоили звание подполковника, я ездила к родителям, показывала новое удостоверение. Их соседи спрашивали: «Дочка? Подполковник?!» А отец им: «А то!», – улыбается Романчугова. – Я для него была самая большая гордость в жизни. А про мужа я всем говорю, что он у меня золотой. Ведь моя работа – это ночные дежурства, сверхурочная работа. Раньше восьми вечера я домой не прихожу. Муж меня понимает. Если задерживаюсь на работе – привезет кофе. Он моя опора, мой тыл. И эти звездочки на погонах – наполовину заслуга семьи.

На работе Оксана Романчугова – офицер, отвечающий за работу следователей. Дома все решения принимает ее супруг. Перейти на другую волну и оставить командирский настрой в стенах отделения полиции – непростая задача. Но и с ней уже томичка справляется. Даже сильной женщине в погонах порой так важно быть слабой.