Британский томич Дмитрий Дроздов заново учился улыбаться и родину на расстоянии любить

 Томск – родное гнездо, – говорит Дмитрий Дроздов. – Только в нем стало тесно… Покорять туманный Альбион томский журналист, а ныне редактор лондонского журнала о недвижимости «OPP Russia» уехал лет пять назад, будучи в ужасной неуверенности. Теперь по-британски пижонистый, вечно улыбающийся, по поводу и без говорящий «Sorry!» молодой человек даже и не знает, стоило ли сомневаться.

Обангличанился

– Уехать я мечтал сразу после окончания журфака ТГУ. Казалось, что поступить в аспирантуру в Москве будет сложно, а других вариантов я будто не видел, – рассказывает Дроздов.

Варианты появились, когда Дмитрий узнал о ежегодных поездках студентов ТГУ в Шеффилдский университет на языковые курсы. Поехал и… просто заболел Британией:

– Она снилась по ночам! И стала казаться подозрительной сибирская привычка пить чай с молоком… Когда вернулся, все друзья сразу заметили, как я «обангличанился». Через год снова махнул в Англию. В Лондон.

Там поступил в колледж, нашел подработку в интернет-кафе и в русскоязычной газете «London INFO». И все бы хорошо, да заела тоска по родине. Дмитрий поехал в Томск погостить. А уехать не смог… В итоге в Лондоне обжился только с третьей попытки.

– Я бросил аспирантуру, работу и уехал в никуда, – вспоминает новоиспеченный британец. – Вот это подвешенное состояние – когда ты уже всего лишился, но еще ничего не приобрел – очень непростое. Но Лондон уже много столетий видит сотни тысяч иностранцев…

Правила жизни

Жить в Лондоне гораздо проще, чем в той же Москве. К такому выводу Дмитрий Дроздов пришел, освоившись в британской столице. Не нужно ни регистрации, ни прописки, только загранпаспорт. Довольно просто и с работой. Британия – страна интеллектуалов, поэтому коренные жители давно не занимаются «грязным» трудом. Мыть посуду, трудиться официантом, убирать дворы может любой иммигрант, причем за достойную зарплату. В это время можно совершенствовать свой английский, чтобы впоследствии устроиться на более престижное место.

– Главное – соблюдать этакий негласный свод правил жизни в Великобритании, и все будет нормально, – объясняет Дмитрий. – Есть традиции общества. Если ты ведешь себя достойно, к тебе будут обращаться «сэр».

«Вести себя достойно» – это везде, даже на автобусной остановке, соблюдать очередь. Если наступил на ногу или на ногу наступили тебе – обязательно сказать «Sorry». Вообще, «sorry» желательно говорить всегда и везде: когда проходишь через толпу, обгоняешь кого-то или просто хочешь спросить дорогу. А в конце обязательно – «Thank you». Это стандарт британского общения. Ну и, конечно, надо улыбаться.

– Вот это самое страшное, – говорит Дроздов. – Тебе улыбается продавец, водитель автобуса, швейцар… Но они тебе не обязательно рады. Это просто шаблон такой – ширма. И поначалу меня эта ширма жутко коробила, потому что искренне улыбаться сложно. У меня получалась какая-то гримаса – растянутые в натужной улыбке губы. А потом… Перестал замечать. Это стало для меня как рукопожатие.

Весело между культурами

Дмитрий Дроздов продолжает:

– Сначала мне надо было максимально влиться в английское общество, попытаться почувствовать его изнутри – его ритм. Поэтому я был открыт для всех традиций, старался подстроиться. А когда я прочувствовал британский стиль жизни, он мне показался скучноватым. Я же все-таки русский… Но скучно быть просто русским, скучно быть просто британцем. Весело существовать между культурами. Я отмечаю как русские, так и британские праздники. Сравниваю реакции людей, думаю, как в той или иной ситуации поступили бы «наши», а как — англичане. Это очень захватывающее занятие!

В Россию Дроздов приезжает совсем ненадолго – повидаться с родными и друзьями. И попадает в совсем другой, уже незнакомый мир.

– Любить родину для меня – это любить родные места: Томск, Сибирь, Байкал… – говорит Дмитрий. – Я патриот своего города, а любовь к родине – понятие для меня довольно абстрактное. Если я вижу, что моя родина обдирается денежными мешками из столицы, как же я могу любить, например, правительство своего государства? Сейчас я устраиваю свою судьбу, сейчас у меня есть уверенность в завтрашнем дне. А в России почувствовать ее было очень непросто.

Томичка Юля Кардашова и северчанки Снежана Киселева и Елена Ибрагимова решились поддержать кинологическую честь Томска и показали собак на чемпионате Европы, который прошел в Будапеште в начале октября. Все выставились успешно, но максимального результата добилась Юлия – ее малый пудель Классик Альянс Дания стал вице-чемпионом Европы.

Хозяйка и ее собака путешествуют уже не в первый раз: Дания — чемпион России, Казахстана, Белоруссии, Литвы, юный чемпион Финляндии.

Чтобы получить многие из собачьих регалий, приходится колесить по городам и странам: будущему интерчемпиону или чемпиону России надо победить по несколько раз, потом уже собранные сертификаты обмениваются на титул… Так что серьезная кинология – это еще и образ жизни. «ТН» хотели написать про Юлю и Данию раньше, но… обе уезжали на очередную выставку – в Красноярск, на пуделиную «монопородку».

— Это для рейтинга на лучшего пуделя России: надо принять участие в пяти монопородных (только для одной породы) выставках за год, — объясняет Юля. – Четыре мы выиграли, на пятой стали вторыми.

— Я делаю это не ради чести города, я езжу на выставки для себя, — пожимает плечами Юля. – Это такой драйв, такой адреналин, как футбол, а может, и покруче!

Работаю… на хобби

Пудели дома у Юли живут не первый год: после первой собаки без родословной захотелось иметь выставочную, появился большой белый красавец Атос. Затем – малая черная и титулованная Делла (Дилайт Экспрешн), сейчас эстафету продолжает коричневая Даня.

— Вы только много не пишите, — спохватывается Юля. – Люди не понимают, для чего это и зачем. Кто-то завидует: думают, я на этом что-то зарабатываю. На самом деле это дорогое хобби. Бывает ощущение, что я только на него и работаю. Регистрация на зарубежную выставку стоит 125 евро плюс дорога, гостиница. Никаких скидок на дальность, успешность выступления.

В обычной жизни Юля – врач-онколог, так что поездки приходится планировать в выходные или совмещать с отпуском. Чтобы попасть на чемпионат Европы в Будапешт, Юля специально отложила свой очередной отпуск на осень.

Рай земной

– Доехала поездом до Москвы, оттуда через турфирму спецтуром четырьмя автобусами примерно с сотней собак поехали в Венгрию, — рассказывает хозяйка. — Жили в 40 километрах от Будапешта на берегу озера Балатон. Потрясающее место: тепло, стриженые лужайки, посажены туи и можжевельники, грецкие орехи падают с деревьев, висят яблоки… Рай земной.

— Про саму выставку опытные собаководы говорили, что она была организована хуже, чем обычно. Но я первый раз на выставке такого ранга, мне было все ново, никакого особого кошмара не заметила. Сибиряки народ закаленный. Хотя было хаотично: поздно прислали расписание и браслеты, которые служили пропуском; было сложно общаться — из России приехало больше двух тысяч участников, а организаторы говорили в основном на венгерском, чуть-чуть по-немецки и еще меньше – на английском…

Ехали на разведку

— Мы ехали «на разведку» и особых иллюзий не имели. Просто не хотелось ударить в грязь лицом на фоне всех именитых. Однако на выставке венгерского пудель-клуба (одновременно с чемпионатом Европы проходило много монопородных выставок) Даня стала чемпионом клуба и лучшим малым пуделем. А на следующий день с нами в класс оказалась записана юная чемпионка мира этого года из Швеции, очень красивая собака, и… мы вновь победили. Тут уже захотелось большего. Вышли на сравнение – по три лучших белых, черных и коричневых пуделя. И здесь столкнулись с политикой. Русских откровенно пытались задвинуть: обычно побеждает гораздо больше российских пуделей. Выиграли итальянцы, завсегдатаи европейских шоу, но нам безоговорочно отдали Резерв: мы даже круг не добежали… Первыми бросились нас поздравлять финны. Очень приятно, когда за тебя болеют за границей. Потом подходили многие, поздравляли, спрашивали, откуда мы. Томск людям ни о чем не говорил, тогда мы уточняли — Сибирь. «Вау! Не может быть!» — слышали в ответ.

— Я боялась ехать, однако рискнула, и теперь жалею, что не поехала на «Европу» еще в прошлом году… Думаю, это не последняя наша европейская выставка.

90-летию Ленинского комсомола посвящается

Вчера страна отметила 90-летие Ленинского комсомола. Несмотря на то что ВЛКСМ официально нет уже с 1991 года, полагаю, влияние этой организации, точнее людей, составлявших последнее поколение комсомольцев, на прошедшие годы было если не краеугольным, то очень серьезным.

Бурные годы

В начале этого года я мимоходом сравнил нынешнее слабое развитие молодежных организаций с «коматозным состоянием комсомола 1980-х». На следующий день мне позвонил критик-читатель и сказал: оценка поверхностна, и потому несправедлива. Критик напомнил мне кое-какие факты, и затем я стал их собирать целенаправленно.

Действительно, 1980-е годы стали совершенно особым периодом в жизни ВЛКСМ. Это было время, когда по всей стране массово возникали молодежные хозрасчетные центры, центры научно-технического творчества молодежи (в Москве его возглавлял Михаил Ходорковский), бурно развивалось стройотрядовское движение.

И томский комсомол был впереди планеты всей — и по размаху стройотрядовского движения, и по размаху МЖК (молодежные жилищные кооперативы), и в других сферах (например, 650 вожатых в год готовили). В Томске — единственный пример на весь Советский Союз! – специальным постановлением ЦК ВЛКСМ было создано хозрасчетное молодежное объединение «Томич», включающее 14 молодежных предприятий самой разной направленности. И так далее.

Правый уклонизм

Значительная часть этой бурной активности комсомола была по своей сути рыночной, то есть чужеродной официальной коммунистической идеологии. В сущности, комсомол занимался тем, что вводил молодежь в сферу буржуазных отношений.

— На работе зарплата у меня была рублей 140, — рассказал недавно один из былых стройотрядовцев, — а в стройотряде я за 2,5 месяца заработал 1 400 рублей – обулся, оделся, и еще деньги остались. Конечно, работали по 14 часов в сутки, но зато хорошо знали, за что. Реальные стимулы, а не идеология.

Правый уклонизм, в который пошел ВЛКСМ, явен не только из сегодняшнего дня: и в те годы старшие товарищи из КПСС его отлично видели.

Сергей Кузнецов, бывший в 1980-х сначала вторым, а потом и первым секретарем Томского обкома ВЛКСМ, как-то рассказал мне интересную историю. 1983 год, в строительной отрасли серьезнейшая проблема – острая нехватка рабочих кадров. На некоторых производствах, например на заводе КПД (крупнопанельное домостроение), до половины людей не хватало – работа тяжелая, непрестижная, малооплачиваемая. Соответственно, у граждан, особенно молодых, острые проблемы с получением жилья. И Кузнецов пошел со служебной запиской к заместителю председателя облисполкома: мол, давайте решать проблему в рамках начинающегося движения МЖК, то есть обком ВЛКСМ и МЖК берутся укомплектовать все ночные смены на заводе КПД, а за это эмжековцы в течение двух лет получают квартиры.

— Первая реакция – он меня матом покрыл, — вспоминал Сергей Дмитриевич. — Мол, у нас люди по 30 лет стоят в очереди на квартиру, а твои молодые рвачи за 2 года получат?!

Однако состояние плановой экономики было уже таково, что у старших товарищей возникли очень серьезные проблемы. А «молодые рвачи» обещали вдвое увеличить объемы строительства. В итоге первый секретарь обкома КПСС комсомольскую идею кадрового обеспечения завода КПД поддержал. И комсомол, получивший реальный материальный стимул вместо идеологии, не подвел:

— В 1996-1998 годах каждая шестая квартира в области сдавалась в МЖК либо в рамках программы «Строй свой дом своими руками», — вспоминает Кузнецов. — МЖК «Старый Томск» тогда начал реставрацию домов на Печерского, Дзержинской, Октябрьской… В один из годов 20 овощных магазинов построили…

Обертка

Чем сильнее нарастали экономические проблемы, тем больше слабело идеологическое давление. Да и логика развития бизнеса захватывала. Маленький пример. На излете 1980-х пошло поветрие – каждый районный комитет ВЛКСМ считал своим долгом открыть видеозал в каком-нибудь подвале или вагончике и заработать какую-то копейку. «Эммануэль» и боевики ночами показывали. И никакие обвинения в подрыве коммунистической идеологии не действовали.

Впрочем, комсомольские активисты и сами вполне понимали, что уклоняются от генеральной линии партии. И приспосабливались. Все «чуждые советскому строю» вещи обязательно и старательно, не жалея сил, упаковывались в правильно-красивую обертку – идеологически выдержанные плакаты-транспаранты, звонкие рапорты к «красным дням календаря», стройотряд коммунистического труда, отдававший зарплату в детсады. И так далее и тому подобное.

И все делали вид, что обертка и есть суть.

Выполнение «комсомольской» программы

В итоге, когда в начале 1990-х плановый пузырь лопнул, страна получила от ВЛКСМ двоякий результат. Из бывших эмжековцев и практически хватких комсомольских активистов выросли владельцы, акционеры и руководители множества компаний – строительных, торговых, производственных. Думаю, знающие люди могут десятками фамилии называть. Это с одной стороны.

С другой — люди «комсомольской школы» в подавляющем большинстве всегда достаточно прохладно относились к идее коренной модернизации общественных отношений, общественной системы. Не то чтобы были против, просто это их кровно не интересовало – мол, второстепенный вопрос. Показательно, что на горячих демократических тусовсках 1990-х «комсомольцы» были незаметны – они были заняты другими делами.

Собственно говоря, такая «комсомольская» программа и воплощена у нас в жизнь (от Гайдара до Медведева) и теперь приобрела форму денежных отношений, госкапитализма и суверенной демократии.

Послесловие к XI Инновационному форуму

— Я не понимаю, что такое инновационная экономика, — в самом начале интервью заявил директор «Элекарда» Андрей Поздняков и пояснил: — Мне гораздо ближе термин — экономика знаний. И это не синонимы!

Под инновационной экономикой, пояснил Поздняков, как правило, подразумевают всего лишь современное, непрерывно обновляемое производство, про которое можно сказать – это технологии завтрашнего дня. Оно материало- и энергосберегающее, экологичное, экономичное… В общем, на самом высоком мировом уровне…

Заметим: последнее словосочетание также не в чести у Позднякова.

— Чтобы успешно выйти на рынок, надо, чтобы твои разработки были не на туманном «мировом уровне», а просто – самыми лучшими в мире, вот и все, — заявил он с трибуны одного из «круглых столов» прошедшего недавно инновационного форума.

Во время короткого выступления главы «Элекарда» в зале стояла необыкновенная тишина, кажется, собравшиеся ловили каждое его слово, боясь пропустить самое важное в рецепте. Ведь о том, что вывести молодое инновационное предприятие на высококонкурентные рынки (где Россия, заметим, никогда не рассматривалась как игрок даже второго плана) чрезвычайно трудно, знают все. А о том, что это действительно возможно, могут рассказать очень немногие.

Инновации без специализации? Невозможно!

— Экономика знаний — это экономика, основанная не на добыче полезных ископаемых, и даже не на масштабном современном производстве (хотя производство — это тоже хорошо), а именно на высокотехнологичных разработках, в которых добавленная стоимость очень высокая. Не обязательно изготавливать устройства, ставить их на конвейер. Можно разрабатывать только технологии и дальше продавать их тем, кто специализируются на работе у конвейера. Что и делает наша компания.

— То есть вы продаете не «умное железо», а лишь его проект?

— Фактически мы продаем знания, которые туда вложены и которые имеют очень высокую стоимость. Я за то, чтобы каждый занимался своим делом. Есть у нас в России промышленные регионы, там и надо ставить заводы. А Томск должен быть большим институтом, который для этих производств будет создавать разработки, предлагать новые решения, проектировать. Это и будет экономика знаний — в отдельно взятом регионе.

— Но вот резиденты ТВЗ, в число которых, к слову, входит и «Элекард», настойчиво добивались поправок в закон, разрешающих в рамках зон создавать не только опытные, но и крупные промышленные производства. И, как сообщил на форуме глава РосОЭЗ Алпатов, эти поправки со дня на день будут приняты…

— Что тут скажешь? Традиционное мышление… Они не хотят заниматься действительно очень выгодным наукоемким бизнесом, а намерены ставить заводы. «Элекард» не будет заниматься производством. Если нам вдруг понадобится что-то производить, мы просто купим завод в Китае, и все дела. Зачем ставить их в Томске, я не понимаю? Пусть они находятся там, где дешевая рабочая сила, высокая дисциплина труда…

Как вы думаете, почему в России пропадает огромное количество действительно классных изобретений? Потому что инженеры, придумавшие их, рассуждают так: теперь мы сделаем завод, на котором будем сами продукт производить, продавать его и заработаем на этом кучу денег. Даже если им удается найти на это деньги и сделать заводик (что очень маловероятно, особенно в условиях кризиса), то скоро выясняется, что они не умеют быть директорами, менеджерами, завскладами, продавцами, потому что они заведующие лабораториями, а не магазинами. Как результат – проект умирает. Каждый должен заниматься своим делом. Талантливый инженер обязан заниматься разработками, а не производством. Закончил одну – взялся за другую…

О бедном НИИ замолвите слово

— Но рынка-то нет! Где продать разработку за адекватную рыночную цену? Они по дешевке уплывают за рубеж…

— Ну и пусть. Если идея продана выше себестоимости, скажем в два раза, то на эти деньги можно сделать следующие две разработки — это уже стопроцентная рентабельность. Это развитие.

— Обидно же: автору идеи и НИИ заплатили три копейки, а какое-то «левое» мутное ООО начинает на ней делать свой бизнес, богатеть…

— Обывательский взгляд! Ах, бедный обманутый автор, беззащитное обкраденное НИИ… Ситуация совершенно не соответствует действительности: в России есть четкое законодательство, там все прописано — лицензионные отчисления, патентное право, роль и задача государства. «Бедный» НИИ живет на бюджетные деньги, он ОБЯЗАН раздавать окружающим ООО разработанные технологии, чтобы эти ООО делали на них свой бизнес. И так происходит во всем мире. Потому что ООО умеют эффективно использовать полученные даром от госучреждений технологии. У них все начинает расти и развиваться. А если НИИ сидит и караулит свою разработку, надеясь как-нибудь когда-нибудь построить завод и разбогатеть, вот тогда разработка и умирает.

Мы летом 1995 года разработали первые свои две модели видеоплееров. Тогда у нас была идея заняться их производством. Слава богу, что не занялись… Потому что в 1995-м мы еще не понимали — как можно продавать технологии. Да, первые разработки мы продавали за копейки. Ну и что? Даже этих копеек было достаточно, чтобы развиваться.

О вреде натурального хозяйства

— И что – бизнес будет богатеть и расцветать, а источник этого благосостояния прозябать на бюджетные копейки?

— Если бизнес пошел – фирма будет платить роялти разработчику, отчисление за использование технологий. Если таких производств и, соответственно, роялти будет много, то НИИ будет прекрасно жить. Мне стоило больших трудов убедить НИИ радио, что это правильный путь. Сотрудничеством с нами этот институт сегодня очень доволен.

Проблема как раз и состоит в том, что в России нет нормальной цепочки производителей. Каждая компания пытается вертикально интегрироваться и иметь у себя все, начиная с добычи железной руды и заканчивая магазином, где продается товар. Это неправильный путь, он порождает отсутствие конкуренции. АвтоВАЗ покупает детали у своих дочерних компаний, а те, находясь вне конкурентного поля, завышают цены, поставляют некачественную продукцию. В результате АвтоВАЗ теряет последние позиции на рынке. У компании должна быть специализация.

— Почему же они стремятся делать все сами?

— Первая причина — разрушение системы поставок старой плановой экономики в 1990-е годы: вдруг оказалось, что завод, который паяет, остался в Прибалтике, а завод, поставляющий ему паяльную пасту, — в Казахстане. Поэтому каждая компания и стремилась заиметь свои ресурсы. Это натуральное хозяйство, называемое красиво: вертикально интегрированная компания.

Купить выгоднее, чем украсть

— Но если твой товар – идея, его очень трудно укараулить. Где гарантии, что у тебя его купят, а не украдут?

— Да, традиционно легкое отношение россиян к лицензированию технологий – это серьезная проблема. В любом доме стоит компьютер, набитый ворованными программами… Пиратское использование чужих технологий считается нормальным для России. Сейчас люди только-только начинают понимать, что лицензирование и плата роялти за использование технологий делают их гораздо более доступными, потому что, по большому счету, своровать всегда труднее, чем купить.

Но этот процесс медленный. Так же как и внедрение в головы предпринимателей мысли о том, что выгоднее не создавать у себя огромные производственные мощности, а иметь надежных партнеров, специализирующихся в нужной отрасли, у которых можно купить нужную продукцию. Еще выгодней, когда этих партнеров у тебя много, и среди них высока конкуренция.

И в этом смысле широких тусовок, подобных инновационному форуму, должно быть как можно больше. Чтобы предприниматели имели возможность анализировать развитие самых успешных компаний и понимать, за счет чего те поднялись.

Российский рынок возрастет

— Какие планы у «Элекарда» на ближайшее будущее?

— В течение 2006-2007 годов мы разрабатывали ряд принципиально новых продуктов. В 2008-м очень успешно начали их продавать. Сейчас получаем от Славянского банка хорошее финансирование на продвижение и продажи этого продукта на мировом рынке. Это оборудование для цифрового ТВ, которое стоит у операторов связи, кабельных операторов, интернет-провайдеров. Head-end — «головная станция» — набор серверов, которые раздают видео по запросу. Для нас это принципиально новый бизнес. На сегодня мы подписали уже 36 договоров с системными интеграторами, которые собирают конечные решения на наших технологиях. Надо заметить, что до сих пор российская доля в продажах «Элекарда» составляла менее 5 процентов, а вот в будущем году ожидаем, что российские продажи возрастут примерно в 10 раз. Если все будет развиваться правильно, то к 2010 году российский рынок будет составлять порядка 40-50 процентов наших продаж.

Утекающая Сибирь, футбольный театр, заснувшая агломерация, невыполненный план строительства жилья – в гостях у «ТН» спикер областной Думы Борис Мальцев.

Заснувшая агломерация

— Борис Алексеевич, недавно журнал «Эксперт-Сибирь» опубликовал статью о попытках создания агломераций в Сибири. Цитата: «В декабре прошлого года муниципальные власти Томска, Северска, Томского и Шегарского районов при поддержке депутатского корпуса договорились начать подготовку к объединению территорий в рамках агломерации. Стороны сформировали рабочую группу для подготовки четырехстороннего меморандума об объединении, который подпишут главы стремящихся к объединению муниципалитетов, а также губернатор Виктор Кресс. Этот документ определит основные положения для начала подготовки референдума и разработки нормативно-правовой базы будущего территориального образования».

Авторы этого текста далеко от Томска, а мы близко: уже давно не слышно о деятельности этой самой рабочей группы…

— Увы, это так. Мы не можем похвастаться темпами, которые показывает Красноярск, где уже создана специальная корпорация по созданию агломерации, объявлен всероссийский конкурс на разработку программы действий. Мы, в принципе, тоже определились, что надо объявлять конкурс на создание программы, и я ждал, что исполнительная власть вот-вот придет в Думу просить деньги на его проведение, но на каком-то этапе все опять заглохло…

— Разве может закрытый город входить в агломерацию? Не искусственная ли конструкция? Может, поэтому все тормозится?

— Во-первых, Северск все равно будет открыт – страна не настолько богата, чтобы содержать за колючей проволокой 15 тысяч рабочих и еще 100 тысяч жителей. Во-вторых, ничего искусственного: авторы «Эксперт-Сибирь» правильно подчеркивают – томская идея создания агломерации очень органична. И жизнь это подтверждает каждое утро: сплошной поток машин от Северска до Томска. От КПП до психбольницы три минуты езды – это же по европейским меркам парк внутри города.

— Значит, проблема в том, что участники рабочей группы не слишком-то «стремятся к объединению».

— Да, этот так… Вот, к примеру, все лето СМИ рассказывают о проблемах транспортной доступности Корнилово: да что мы делаем – это же, по сути, Томск! Зато по дороге в Тегульдет мост длиной в 5 километров построили – после этого хоть на кубометр стали там больше добывать леса? Надо концентрировать деньги и усилия, а мы их часто распыляем… Кроме агломерации нет другого стратегического пути, мы все равно к этому придем, только придется наверстывать упущенное сегодня.

В общем, нужен новый толчок, и сделать его может только губернатор: собрать глав Томска, Северска, Томского и Шегарского районов и стукнуть кулаком по столу.

Утекающая Сибирь

— Две недели назад полпред президента в СФО Анатолий Квашнин провел совещание, посвященное корректировке стратегии развития Сибири. Вы вошли в состав рабочей группы по разработке этого документа. Стратегия была принята в 2002 году. Что изменилось за шесть лет, почему возникла необходимость корректировки?

— Прежняя стратегия носит во многом декларативный характер, и потому не подкреплена реальными деньгами. И это в отличие, например, от стратегии развития Дальнего Востока, под которую средства выделены. И Анатолию Квашнину надо отдать должное: он упорно хочет добиться реальной стратегии, подкрепленной финансовыми ресурсами.

Полпред же по-государственному мыслит: он много ездит по регионам и видит, что происходит – люди из Сибири продолжают утекать. (Томская область – исключение, за счет хорошей миграции удается балансировать на одном уровне.) При этом американцы уже вслух сказали: мол, несправедливо, что этот кладезь всех полезных ископаемых достался русским. Китайцы вслух ничего не говорят, но внимательно присматриваются. В общем, нужна четкая стратегия развития Сибири, подкрепленная финансами.

Непростые годы

— Не кажется ли вам, что трехлетнее планирование бюджета не очень-то реально, потому что все зависит от цены на нефть, которую прогнозировать крайне сложно?

— Не надо преувеличивать долю нефтяных денег в нашем бюджете: если в 1996 году они составляли 28 процентов, то сейчас — 14. Для нас гораздо важнее подоходный налог, который дает в совокупный бюджет области 37 процентов. Поэтому мы 10 лет и боремся за то, чтобы зарплаты были выше. И немалого уже добились: 500 предприятий Томска (не нефтяники и не газовики) платят среднюю зарплату выше 16 тысяч – не нефть, а они кормильцы бюджета.

— Правительство объявило об увеличении социального налога с 2010 года.

— Это не есть хорошо – может сказаться на темпах роста зарплаты, существует опасность, что заработная плата еще больше уйдет в «тень».

— Финансовый кризис уже серьезно отражается на рынке строительства жилья?

— Недавно разговаривал с банкирами. Они говорят – количество кредитов на покупку, например, машин не уменьшилось, а на покупку жилья снизилось раз в пять. Полагаю, люди ждут, что цены на жилье пойдут вниз. Не думаю, что это произойдет – строители просто сократят объемы, какие-то объекты законсервируют в стадии незавершенки. Объемы уже упали: сильно сократилось потребление железа, кирпича, бетона. Думаю, план на этот год в 500 тыс. кв. м жилья будет очень тяжело выполнить, а на следующий год сокращение может быть очень серьезным. Понятно, что это чревато некоторым ростом безработицы, сокращением поступлений в бюджет. Думаю, этот кризис – на 2-3 года. Но катастрофы нет и не будет.

— Многие строители уже призывают власти финансировать строительство государственного жилья.

— Не думаю, что это возможно в больших объемах.

— Депутаты гордумы устроили полемику по поводу того, что Томску нужно гораздо больше денег на выполнение функций областного центра. Ваше отношение?

— Не люблю коллег-депутатов критиковать, но какие функции областного центра городские власти выполняют? Театр драмы, филармония, ОКБ, тубдиспансер и так далее – областные или городские расходы? То есть вопрос стоит так: давайте передадим все эти учреждения городу и, соответственно, дадим деньги на выполнение этих областных полномочий. И бюджет Томска сразу станет огромным. В Новосибирске, на бюджет которого ссылаются томские депутаты, так и сделали. Но у нас-то депутаты гордумы хотят по-другому: чтобы все эти расходы областной бюджет финансировал, а город бы получил деньги на некие столичные функции. В общем, зря они бучу затеяли: на свои обязательства Томск получает денег достаточно.

Не спорт, но театр

— Недавний «пожар» на борту «Томи» всколыхнул многих людей. Что дальше будет с «самым дорогим бюджетным проектом области» в нынешних непростых условиях?

— У меня нет сомнений, что «Томь» останется в высшей лиге, и пока высшее политическое руководство области считает, что этот проект надо сохранить. На такую позицию нас люди настраивают. Ведь в прошлом году почти 200 тысяч жителей области посетили стадион и еще 600 тысяч человек посмотрели по телевизору матчи «Томи». Знаете, недавно в одном спортивном издании я прочитал, что Томск — единственное место, где футбол – театр. И я с этим полностью согласен: для наших людей это прежде всего не спорт (не результат), а зрелище. Ну где еще томичи могут посмотреть на игроков мирового класса?

И вообще, это уже и социальный проект. Однажды в поликлинике медсестра спрашивает: «Борис Алексеевич, что же с «Томью» будет?» Я ей говорю: «А вам-то какой интерес?» — «Ну как же, у нас все девчонки незамужние на футбол ходят — там же столько мужчин»…

— Матримониальный проект…

— Не смейтесь – все это по-житейски очень понятно. Кстати, новый тренер «Томи», который по всему миру работал, сказал, что его просто поразило количество женщин-болельщиц в Томске.

— Но все это удовольствие дорого стоит.

— Во-первых, все хорошее стоит дорого. Во-вторых, мы платим не так и много – бюджет клуба всего 25 млн. долларов. Для сравнения: бюджет «Зенита» — 100 млн. плюс на покупку только одного игрока недавно выложили 30 млн. Вот и получается, что всего за 25 млн. долларов мы целый год привозим в Томск игроков мирового уровня.

— Что ж, успокоим болельщиков бюджетом клуба следующего года?

— Мы ставим клубу задачу самостоятельно заработать 200 млн. рублей (в этом году выходит на 150). Естественно, не за счет цен на билеты. Это первое. Второе – думаю, миллионов на 150 бизнес раскошелится (в этом году приближается к 100). Где найти остальные деньги – большая головная боль.

— Какой бизнес поддерживает социальный проект?

— Есть компании, которые и по 20 миллионов дали. Названия раскрыть не могу. Скажу только, что это исключительно местные, томские, бизнесмены. А структуры вертикально интегрированных компаний («Томскнефть», СХК, «Транснефть», «Востокгазпром» и т.д.) – увы, ни рубля.

В понедельник, через две недели после того, как правительство РФ выделило несколько десятков миллиардов долларов на поддержку финансовой системы, на фондовом рынке повторился сентябрьский обвал. Во вторник президент Дмитрий Медведев одобрил новый пакет мер по борьбе с кризисом стоимостью 950 млрд. рублей. Таким образом, российский план спасения финансовой системы перевалил уже за 100 млрд. долларов. Однако рынок не услышал президента – спад продолжился и во вторник, и в среду.

Эти финансовые потрясения уже в полной мере проявились в Томске. Во вторник на заседании гордумы (см. стр. 10) бизнесмены-депутаты заявили: финансовый кризис перешел на реальный сектор экономики. Денис Молотков назвал положение в строительной отрасли Томска экономическим коллапсом, а Кирилл Новожилов сказал, что есть реальные основания ожидать в ноябре плохое состояние дел в промышленности и, как следствие, рост социальной напряженности.

Словом, если две недели назад томские бизнесмены говорили о кризисе в обтекаемых выражениях, то во вторник они прямым текстом сказали: «SOS! Необходимы спасательные меры!»

Многие аналитики утверждают: экономике не так нужны дополнительные деньги, обещанные государством, сколько федеральные власти должны психологически успокоить впавших в панику инвесторов. (При произошедшем снижении мировых цен на нефть это очень сложная задача.)

Продолжая эту логику, можно предположить, что скоро местным властям придется психологически успокаивать все более нервничающих граждан. Потому что какая, например, ипотека (даже самая льготная), если человек опасается как минимум снижения своих реальных доходов, а как максимум – возможности потерять работу? Словом, снижение деловой активности с неким временным лагом, но обязательно влечет за собой ухудшение общественного самочувствия. И, похоже, мы уже вступили в эту фазу: конечно, соль и спички никто мешками и коробками не покупает, просто народ зажимает деньги в кубышках и стороной обходит банки, не желая, как прежде, между делом получить кредит, — растет ставка на черный день. Первой жертвой этой ставки стали строители, а дальше могут быть и другие…

За последние 30 лет редкий день рождения Вячеслава Оствальда проходил вне сцены. За годы работы в театре артист исполнил более ста ролей. А вот 55-летний юбилей пришелся на межсезонье — здание ТЮЗа сейчас на ремонте – репетиционный процесс идет не так интенсивно. В день юбилея актер получил роскошь оставаться собой. Остановиться. Оглянуться. И вспомнить, с чего все начиналось…

По сути, театр юного зрителя и актер Оствальд – ровесники. В Томск вместе с женой Ольгой Рябовой Вячеслав приехал в самом начале актерского пути – в 1980 году. В ТЮЗ творческую семью пригласили из новосибирского театра «Красный факел». После недолгих раздумий артисты решили ехать в Томск:

— Во-первых, в Томске нам сразу предложили квартиру, — вспоминает Оствальд, — а кроме того, нас манила возможность принять участие в становлении еще совсем молодого театра.

Сейчас Оствальд не скрывает: мыслей оставаться в Томске надолго у них с женой не было:

— Думали, поработаем два-три года, получим квартиру и вернемся обратно в «Красный факел», — раскрывает карты актер. – Но Томск затягивает…

Так пролетели год, два, десять. Да и играть в ТЮЗе нравилось – театр привлекал атмосферой, дружным коллективом, обилием работы:

— Порой, правда, я уставал от детского репертуара, — признается Оствальд. – Были периоды, когда не было серьезных работ, и приходилось играть только кошечек-собачек…

Вячеслав отнюдь не умаляет достоинств детского театра:

— В спектаклях для детей играть, конечно, интересно… Все потому, что дети — публика искренняя и непосредственная. Удачно вошел в образ – они тебе поверят, будут сидеть и внимательно слушать. А вот если им неинтересно – никакая сила их не удержит.

Но признается:

— Не буду лукавить, актер все-таки вырастает на серьезном репертуаре, больших ролях для взрослого театра…

Поэтому с особой теплотой Оствальд вспоминает именно «взрослые» работы:

— Нельзя говорить о любимых и нелюбимых ролях, — расставляет акценты Вячеслав. – Но интереснее всего мне было работать с режиссером Феликсом Григоряном в спектакле «Вишневый сад». Там я играл роль Гаева. Получал большое удовольствие от работы с Ларисой Леляновой – нашим недавним режиссером. Я был задействован в двух ее спектаклях – «С днем рождения, Ванда Джун» по Воннегуту и в постановке по пьесам Гарольда Пинтера.

К сожалению, оба спектакля Леляновой были достаточно быстро сняты с репертуара – режиссер вместе с группой актеров покинула ТЮЗ, чтобы работать в Ростове.

— Могу сказать, что, несмотря на 30 лет на сцене, я еще не наигрался, — признается Оствальд.

То ли климат театра юного зрителя сказывается, то ли особая душевная организация, но на 55 Вячеслав себя отнюдь не ощущает:

— Лет 30-35 максимум, — улыбается он.

А это значит – впереди еще много интересных ролей.

В ноябре ТЮЗ ожидает прибытия нового режиссера – Евгения Лавренчука. В Томске он примется за постановку спектакля «Дракон» по пьесе Евгения Шварца:

— Надеюсь, что там удастся получить интересную роль, — рассуждает Вячеслав и добавляет: — Ведь у нас профессия дурацкая – очень многое зависит от того, увидит тебя режиссер или нет. С другой стороны, нет большего счастья, чем работать вместе с человеком, который заинтересован в тебе как в актере.

Нельзя сказать, что за 30 минувших лет Оствальд замыкался лишь на работе в театре. В бурные девяностые актер пробовал себя в качестве бизнесмена. В маленькой театральной комнатушке с разрешения руководства открыл производство мороженого. Через пару лет успел развернуть небольшой цех, взять в аренду театральный буфет. Но все это время со сцены не уходил – играть хотелось. После дефолта 1998-го бизнес рухнул. А актерство осталось.

Когда говорит о детях – сыне и дочери, добавляет:

— Слава богу, не пошли по родительским стопам — очень тяжелая профессия: низкая зарплата, большие физические и эмоциональные нагрузки… — поясняет он. — В театре остаются лишь те, кто не может не играть…

Минусы актерской профессии перемножаются в рассуждениях Оствальда на плюсы: низкий доход, изменчивая актерская удача, по признанию Вячеслава, меркнут по сравнению с ощущениями в день премьеры спектакля или с чувством единения со зрителем, который внемлет, верит тебе…

• «Взломать такой замок жулику несложно», — предупреждает Андрей Ясовеев

5 октября сотрудники уголовного розыска отмечали 90-летие образования своей службы. На торжественном собрании прозвучали высокие слова, были вручены награды. Знак «Лучший сотрудник криминальной милиции» получил руководитель ОРЧ по раскрытию имущественных преступлений Андрей Ясовеев. Многих жуликов он отправлял за решетку не по одному разу. Некоторых узнает на улице. О тонкостях следственной работы не распространяется – профессиональная тайна. Считает, что главное – уметь тщательно собрать вещественные доказательства на месте происшествия, сформировать толковую агентурную сеть и не считаться с личным временем, раскрывая преступления. Остальное придет.

— Есть ли какие-то «особые приметы», характеризующие современную криминальную обстановку?

— Сейчас в воровской среде полный бардак. Практически отсутствует деление на сообщества. Ушло в прошлое понятие «верность профессии» — карманник легко может переквалифицироваться в грабителя или домушника и наоборот. Причина только одна – поиск наибольшей выгоды.

— Значит, говорить о новых способах «отъема денег у населения» уже не приходится? Или жулики выдумали что-нибудь новенькое?

— Да уж, группы, которая занималась квартирными кражами на верхних этажах, используя альпинистское снаряжение, уже нет. Раскрыли в 1990-е. Сейчас домушники, например, стали вычислять квартиры по пластиковым окнам: раз хозяева поставили, значит, деньги есть.

Еще один распространенный вид хищений – кражи в вузах. Наши сотрудники задержали молодую особу, которая «работала» прямо в аудиториях. Могла сделать вид, что вместе со всеми пишет лекцию или сдает экзамен. Однажды после ее визита преподаватель, собравший у абитуриентов сотовые телефоны, недосчитался одного. (Мобильники просто лежали на столе, она взяла, какой понравился.) В аудитории при этом находилось около семидесяти человек.

— Возвращаемся к разговору о внимательности самих потерпевших…

— Взять, к примеру, карманные кражи. Мало того, что в транспорте слаженно работают группы по 2-3 человека, их еще очень непросто поймать за руку. Да и сами пассажиры ведут себя беспечно. Был случай: еду как-то в маршрутке. Вдруг вижу, у девушки из сумочки выскальзывает сотовый телефон. Сам, без посторонней помощи. Поднимаю, демонстративно держу на виду. Барышня смотрит на меня, на мобильник; реакции – ноль. «Девушка, — говорю, — телефончик ваш?» Сперва не понимает. Потом: ох, ах, извините, спасибо…

— С гастарбайтерами много хлопот? Теоретически жулику из числа приезжих уйти от ответственности проще: совершил преступление и быстренько отчалил на родину…

— Жулики из этой категории людей, как правило, сами «на дело» не ходят. Слегка грешат скупкой краденого. (Здесь подешевле купят, дома подороже продадут. Или привезут в качестве подарков родне.)

Граждане иностранных государств чаще сами становятся жертвами преступников.

В сентябре, например, в центре города – напротив Университетской рощи – грабители напали на француза, приехавшего к нам на языковую практику. Сперва к молодому человеку обратилась девушка и под каким-то незначительным предлогом отозвала его в сторонку. А там уж за него взялись наши крепкие парни – избили, отобрали рюкзак, деньги. Но, что самое неприятное, среди прочих вещей иностранец лишился паспорта. (Утрата этого документа влечет автоматическую высылку из страны.)

— Скандал международный! У вас, наверное, раскрытие этого грабежа стало делом чести?

— Конечно! Но и раскрыли его дня за три-четыре благодаря сбору оперативной информации.

— Расскажете?

— Нет… Только коротко: задержали, вернули через следователя паспорт. Заслужили благодарность губернатора. Троих сотрудников (в том числе и меня) глава области наградил премиями.

— Вопрос тонкий, непростой: оказание сопротивления преступнику. Оглядываясь на вашу практику, что целесообразнее – немедленно отдать, что просит грабитель, или все-таки попытаться противостоять?

— Я бы отсоветовал сопротивляться. Сложно просчитать заранее, что у грабителя на уме, в каком эмоциональном состоянии он пребывает, на что способен пойти. Года три назад у меня был случай: парень зашел в магазин «Цифроград» на пр. Мира и потребовал у продавщицы сотовые телефоны. Она оказалась девчонкой боевой, вверенный товар отдавать не захотела. Тогда он ее порезал. Сильно. И забрал-таки штук сорок мобильников. Преступление мы раскрыли. И телефоны нашли. Только здоровья нашей потерпевшей это не вернуло.

Так что нечего с бандитами в героев играть. Надо по возможности запоминать их лица и быстро обращаться в милицию. Остальное сделаем сами.

Наша справка

Андрей Ясовеев пришел в милицию в 1995 году, отслужив в ВДВ. Работал оперуполномоченным, руководил отделом уголовного розыска Советского РОВД, отделом по раскрытию квартирных краж по Томской области УВД ТО. Сейчас возглавляет в управлении оперативно-розыскную часть по раскрытию имущественных преступлений. Сотрудники его подразделения ежегодно повышают раскрываемость грабежей, разбоев, квартирных и карманных краж.

На чемпионате хлебопеков первое место завоевали мастера пекарни «Русский хлеб»

Почетный кубок и две медали заработали на минувшем чемпионате по хлебопечению мастерицы пекарни «Русский хлеб» Татьяна Афонькина и Галина Несина. Так высоко жюри оценило их умение готовить хлеб первого сорта, ржано-пшеничную булку и аппетитную плетенку.

На конкурсе мастерицы представляли технологии, по которым работают ежедневно:

— Это традиционные народные методы, — поделилась секретами Татьяна Васильевна. – У нас опарное производство, в приготовлении хлеба используем закваски и заварки. Стараемся строго соблюдать старинную рецептуру, поэтому и продукция у нас получается ароматная, качественная.

От звания героя Татьяна Васильевна наотрез отказалась:

— Какие мы герои? Мы люди повседневного труда…

Пекарня «Русский хлеб» небольшая. А ее работники – на все руки мастера. Здесь каждый способен состряпать первосортную булку, хлеб смешанных сортов, каждый может работать со сдобой:

— В этом плюс маленького производства, — замечает директор пекарни Елена Мальцева.

Поэтому и выставил «Русский хлеб» на конкурс вместо трех разрешенных участников дуэт.

Обе мастерицы на производстве давно, обе обучились всем премудростям хлебопечения в «Русском хлебе»:

— Я вообще-то технолог по металлообработке, — улыбается Татьяна Васильевна. – Но когда пришла перестройка, предприятия начали сокращать своих работников, пришлось переучиться на хлебобулочные изделия.

Каждая мастерица за время работы в пекарне прошла все стадии нехитрой карьерной лестницы:

— Поэтому они и отправились участвовать в чемпионате, — улыбается Мальцева.

За 17 лет в пекарском бизнесе она заметила – вкусный хлеб удается далеко не всем:

— Кто у нас здесь только не работал, — рассказывает она. – И профессора, и кандидаты наук. Всех обучали сами, а вот хлеб все равно получался у всех разный.

— Тесто — это живой организм, — делится наблюдениями Татьяна Васильевна. — Если работаешь с хорошим, веселым настроением, оно пышет под руками. Ну а если придешь не в духе – такое оно и получится, глиняное.

Сама Татьяна Васильевна уже давно научилась оставлять свои заботы и проблемы за порогом пекарни. Если работать, то только в хорошем настроении.

— Энергия человека как будто автограф оставляет на изделии, — замечает Елена Мальцева. – От бригады к бригаде хлеб тоже еле уловимо отличается. Но эти различия заметны только нам да покупателям, которые с нами уже не один год.

Таких постоянных клиентов у «Русского хлеба» немало. Проблема только в том, что найти любимую булку в последнее время им становится все сложнее:

— В свое время нам запретили продажу с машин – мы поставили небольшие хлебные киоски. Теперь просят убрать с улиц и их, — выстраивает грустную хронологию Мальцева. — Покупатели спрашивают, где в Кировском районе можно купить наш хлеб, а мы руками разводим – негде. Большие супермаркеты пекут свой хлеб. На рынках для нас тоже места нет. Уж не знаю, останется ли для нас свободная ниша…

Но сдаваться без боя хлебопеки не намерены. Работают по принципу «маленькие, да удаленькие».

— Хлеб печь – работа тяжелая, но почетная, — улыбается Татьяна Васильевна. – Я своим делом горжусь. Особенно, когда приезжаю к бабушке в деревню, а она радуется: «Таня, ну наконец-то я поем настоящего хлеба!»

Ксения ВИКТОРОВА

Томские летчики – лучшие в России

Томские летчики стали первыми на всероссийских соревнованиях по самолетному спорту на самолетах «Як-52». Победителями они вернулись с состязаний на Кубок Чкалова и Кубок губернатора Нижнего Новгорода. Чтобы посоревноваться в выполнении фигур высшего пилотажа, в Нижний Новгород съехались спортсмены из 18 городов России и Белоруссии.

Томск – это где?

Последний раз в соревнованиях такого уровня томичи участвовали 18 лет назад!

— Когда приехали в Нижний Новгород, нас спрашивали: «А Томск — это где? А железная дорога у вас есть?» – рассказывает Герман Мамонов, мастер спорта, чемпион нижегородских соревнований. — В самолетном спорте про существование нашего города забыли.

«Не знаем, как дорога, но летчики точно есть», — отшучивались пилоты. А в ответ получали скептическое: «Ну, посмотрим».

Скепсис как рукой сняло, стоило томским спортсменам выполнить первые элементы упражнений. «Таких вертикалей я даже на чемпионате мира не видела», — призналась главный судья соревнований.

Бочки, петли и восьмерки

— Мы участвовали в соревнованиях второй лиги, – продолжает Герман. — В программу входили два комплекса упражнений – обязательный и произвольный. Набор фигур обязательного комплекса определяли организаторы, программу произвольного выступления – сами пилоты.

В выполнении произвольной программы количество фигур не должно было превышать 12, а их суммарная стоимость должна была составить 180 баллов. Фигуры в самолетном спорте самые разные: бочки, петли, штопорные вращения на углах, на вертикалях… Томские пилоты выбрали девять, но самые заковыристые:

— Например, у восьмерки коэффициент сложности 10, – рассказывает Герман. – Это потому, что в упражнение входит множество составных элементов. Важно, чтобы «ушки» восьмерки находились на одной высоте, все углы были исполнены идеально. Зато, если фигура выполнена чисто, можно получить 32 балла.

Выступление получилось не только чистеньким, но и зрелищным. Класс был столь высок, что томские летчики соревновались фактически друг с другом:

— У нас с Леной Толокониной, которая заняла второе место, по итогам двух упражнений был разрыв всего в 30 баллов, — вспоминает Герман. – А в командном зачете разница между первым и вторым местом составила 300 баллов.

Это при том, что за штурвал Елена не бралась 15 лет! Герман тоже вернулся после 13-летнего перерыва.

Последние из могикан

Товарищей по команде пилот Мамонов называет «последними из могикан». Все они люди зрелые, авиаспортом начали заниматься еще в советское время. Герман, например, пришел на аэродром 17-летним мальчишкой. В 1989 году на соревнованиях в Душанбе получил мастера спорта. Работал в авиаклубе техником, потом инструктором. В 1990-х с любимым делом пришлось попрощаться – нужно было искать новую работу. О спортивном совершенствовании тогда даже речи не шло. Перестройка. К инструкторской работе Герман вернулся лишь пару лет назад:

— Снова потянуло в небо, — улыбается.

На аэродроме в то время уже занимались Юрий Свинолупов, Александр Кудяков и Олег Коновалюк.

— Когда вернулся в клуб, обзвонил девчонок, с которыми начинали летать. Покатал. Заразил полетами. У Лены стало получаться.

Так и сложилась звездная сборная «могикан».

Мечты о молодежи

— Беда в том, что современной молодежи самолетный спорт не по карману, — сокрушается Герман. – Час полета стоит 8,5 тысячи рублей, и это самая низкая стоимость по стране, в соседних регионах сумма достигает 11 тысяч. Чтобы самостоятельно отправиться в небо, необходимо налетать 12 часов — 100 тысяч рублей.

Проблему в аэроклубе пытаются решать: думают о покупке более дешевых в эксплуатации, чем Як-52, самолетов. Но и здесь без государственных дотаций и спонсорских денег не обойтись:

— А пока у нас в области есть только футбол…- произносит Герман до боли знакомую томским спортсменам фразу.

— В основе любой фигуры высшего пилотажа лежат знакопеременные перегрузки, рассказывает Герман Мамонов. — При перегрузке +7 G вес тела становится в семь раз больше обычного, при +9 G кровь по удельному весу становится равна ртути. При отрицательных перегрузках все наоборот: с огромной силой тебя выбрасывает из кабины, кровь стремится покинуть организм. Глаза тоже. Признаться честно, отрицательные перегрузки пилоты недолюбливают.

На прошлой неделе случился прецедент в новой истории России: в связи с огромным обвалом на российском фондовом рынке торги на основных биржах были остановлены не на несколько часов, а фактически на несколько дней. По просьбе «ТН» произошедшее комментируют заместитель начальника главного управления Центробанка РФ по Томской области Михаил Кибиткин и кандидат экономических наук, доцент кафедры политэкономии ТГУ Александр Павлов.

Александр Павлов: Ледяным ветерком подуло

Легкие деньги

— Российский фондовый рынок совсем слабо связан с реальным сектором экономики: лишь 5 процентов россиян имеют какие-либо акции, а прямых инвестиций с фондового рынка предприятия получают всего лишь 1 процент. То есть можно было бы не обращать внимания на обвал — ну, разорились биржевые спекулянты, и бог с ними. Но есть одно «НО» — обвал на фондовом рынке грозился перейти на банковскую сферу, а она тесно связана с реальным сектором экономики и интересами граждан. И поэтому надо было принимать меры.

Итак, что произошло? На протяжении нескольких лет ЦБ РФ скупал большое количество валюты, то есть эмитировал рубли и направлял их в экономику. Банки брали эти дешевые деньги и выдавали очень много кредитов: получить их было достаточно легко, а получатели нередко пускались в рискованные спекулятивные операции – на фондовом рынке, рынке недвижимости и т.д. Также банки выдавали относительно дешевые и легкие кредиты под залог ценных бумаг: когда акции стали стремительно дешеветь, оказалось, что суммы залогов меньше суммы кредитов. То есть банки имели необеспеченные кредиты, но сами больше занять не могли: легкие деньги закончились…

Стеченье причин

— Легких денег не стало по нескольким причинам. Во-первых, активное сальдо платежного баланса РФ стало уменьшаться – рост импорта шел быстрее экспорта, а это сокращение притока валюты в страну. Во-вторых, глобальный финансовый кризис: инвесторы сочли активы развивающихся рынков рисковыми и стали уводить с них деньги. В России этот процесс пошел особенно быстро из-за внутренних причин: известное дело «Мечела», конфликт с иностранными акционерами ТНК-БП, война на Кавказе – биржа на такие вещи чутко реагирует. А ведь, по некоторым сведениям, до половины свободно вращающихся акций на фондовом рынке РФ принадлежали иностранцам.

Здесь сказалась неразвитость денежно-кредитной системы России. До кризиса ЦБ обеспечивал наполнение экономики рублями на 90 процентов через валютное замещение, то есть за счет покупки иностранной валюты. Другие инструменты регулирования денежной массы (операции на открытом рынке с ценными бумагами правительства – основной инструмент на развитых рынках, ставка рефинансирования) использовались очень слабо. И когда иностранные инвесторы побежали с фондового рынка, сбрасывая российские акции и покупая на вырученные рубли доллары, эти рубли из экономики исчезали, оседая в сейфах ЦБ.

В итоге в экономике возник так называемый кризис ликвидности. Хотя я бы поставил вопрос по-другому: несмотря на вывод из России больших денег, у банков средства все равно были, но они, привыкшие к большим легким деньгам, а затем их лишившиеся, просто боялись кому-либо эти деньги дать. Словом, это прежде всего проблема доверия, а не ликвидности.

Как и пенсионерам

— В итоге возникла критическая ситуация, и правительству пришлось принимать соответствующие меры – бюджетные средства на кредиты банкам и покупку акций ряда предприятий оцениваются в несколько триллионов рублей.

Я считаю эти меры, увы, оправданными. Увы – потому что критически отношусь к поддержке фондового рынка (250 млрд. рублей на покупку акций): рынок есть рынок, это конкуренция, и было бы правильно, если слабые и слишком рисковые игроки разорились. Но, повторяю, фондовый рынок связан с банковским, и, если мы желаем поддержать банковский сектор, приходится, к сожалению, и фондовому помогать…

Можно даже сказать, что меры приняты с избытком, но это тоже оправдано. В экономическом поведении большую роль играют ожидания участников рынка: когда ожидания самые плохие, следует давать денег больше, чем нужно, чтобы успокоить. Как, например, пенсионерам во время кризиса при монетизации льгот.

Долгое эхо

— С точки зрения короткого времени все закончилось — случился пожар, и он потушен. С позиции длинного времени – подобные потрясения просто так не проходят, проявляются с временным лагом в 5-8 месяцев. Например, в этом году повышение инфляции предполагается на 1-2 процента (до 13), а вот в следующем, думаю, произведенный вброс денег может повысить инфляцию до 14-15 процентов.

Для вкладчиков банков ничего опасного не вижу: нижняя ставка зафиксирована договором, а в реальности, думаю, депозитные ставки будут расти – банки будут стараться привлечь деньги. Ставки по кредитам, конечно, возрастут. В ипотечных кредитах, возможно, увеличится первоначальный взнос и, возможно, появятся залоги. Ставки по потребительским кредитам, скорее, не увеличатся – они и так высоки.

Экономика: есть сведения, что отдельным компаниям сокращен объем кредитования, но не думаю, что реальный сектор в массовом порядке столкнется с недоступностью кредитов. Словом, объем реального ВВП не перестанет расти. Но вот темп его прироста в этом году снизится по сравнению с ожидавшимся приблизительно на 1 процентный пункт.

Социальные обязательства государства не должны пострадать: направленные на тушение финансового пожара средства съедят лишь 60-70 процентов бюджетного профицита — это не деньги на зарплаты и пенсии.

Правильные ответы

— Этот кризис может стать очень полезным, если правильные уроки извлечем. Увы, но уже есть примеры весьма поверхностной интерпретации произошедшего и, как следствие, очень опасных мер – вроде тех, что намечает экономический комитет Госдумы РФ по усилению госвмешательства экономику.

Считаю, все должно быть наоборот. Не надо драматизировать произошедшее и завинчивать гайки открытой рыночной экономике. Знаете, у нас блага, которые дает рыночная экономика, воспринимаются как само собой разумеющееся, а издержки, которые время от времени приносит рынок, как абсолютное зло. На самом деле блага от рыночных регуляторов гораздо больше, нежели издержки. И кризис – это лишь время самокоррекции системы; правительство должно помогать этой самокоррекции, но не подменять ее. Иначе можно засушить всю экономическую жизнь.

— Де-юре ЦБ у нас независим от правительства, а де-факто выполняет его указания. В итоге ЦБ несколько лет пытается усидеть на двух стульях: одновременно таргетировать валютный курс рубля и контролировать денежную массу (и инфляцию) в стране. Причем акцент делается на первой цели. В результате объем денежной массы в стране становится заложником валютных операций ЦБ. Современная экономическая наука утверждает, что это неэффективная, а в условиях высокой мобильности капитала опасная политика. И не случайно финансовая «бомба» взорвалась вскоре после того, как была проведена либерализация валютного регулирования, устранившая последние преграды на пути движения капиталов в Россию и из нее. Я вовсе не хочу сказать, что либерализация была ошибкой. Просто в новых условиях ЦБ следовало сменить приоритеты и перейти к таргетированию инфляции. Возможно, он сделал бы это, будь независимым. Кстати, и здесь мы пытаемся плыть против течения. Во всем мире в 1990-е гг. началось массовое движение за придание подлинной независимости центральным банкам, а наш ЦБ за последние годы только терял ее.

Михаил Кибиткин: для паники нет причин
— МОЖНО ЛИ СРАВНИТЬ нынешнюю ситуацию в России с дефолтом 1998 года и банковским кризисом 2004 года?

— Нет, тогда кризисы были вызваны внутренними российскими проблемами и имели иные причины. А нынешний обвал на фондовом рынке напрямую связан с мировым финансовым кризисом. Банковская система – саморегулируемый организм, и 1998 год показал ее слабость. Неплатежи отдельных банков вызвали цепную реакцию во всей системе и привели к потере доверия к банкам со стороны населения. Сейчас же правительство страны оперативно предоставило помощь основным игрокам в банковском бизнесе и вовремя стабилизировало ситуацию.

— Выходит, никакие серьезные последствия томским банкам не грозят?

— Уверен в этом. Томск находится слишком далеко от крупных финансовых центров. В портфелях местных банков есть только векселя, а ценные бумаги, котирующиеся на бирже, отсутствуют вообще. Оставшаяся часть активов – до 90 процентов – размещена в кредитах, которые обеспечены залогом, где существуют договоры и четко обозначены сроки возврата. Вдобавок и сами банки накопили достаточные финансовые резервы, чтобы в случае необходимости закрыть возникающие бреши.

— Что будет с кредитной банковской системой, в частности, с ипотекой?

— Она будет и дальше развиваться. Об этом говорят цифры. В 2007 году томские банки выдали кредитов на покупку жилья в размере 2,764 млрд. рублей, на этот же период 2008 года – 3,642 млрд. рублей. Динамика – более 30 процентов! О каком кризисе можно говорить?!

— А как обстоят дела с кредитованием юридических лиц?

— Объем кредитования за год вырос на 8 процентов. В 2007 году банки выдали 46,4 млрд. рублей, в нынешнем году – 50,8 млрд. рублей. Условия выдачи, конечно, станут жестче, поскольку возросла стоимость ресурсов. Наблюдается рост инфляции, повышается банковская ставка по вкладам населения, которые являются основным источником привлекаемых средств. Поэтому следует ожидать небольшого подорожания кредитных ресурсов. Но правительство обещает компенсировать предприятиям расходы на более дорогие кредиты снижением налогового бремени.

— Словом, руководителям предприятий и рядовым гражданам бояться нечего?

— Не вижу причин для паники. Вкладам населения ничего не угрожает, к тому же суммы до 400 тысяч рублей застрахованы государством. Нет ажиотажа с покупкой валюты. А для экономики встряска на фондовом рынке даже пойдет на пользу. Нынешние проблемы обусловлены выводом из России иностранного капитала на сумму 10 млрд. долларов. Но правительство направило в экономику и банковскую систему столько денег, что эти потери нивелируются. А раз есть деньги, будут новые финансовые предложения, которые позволят удовлетворить спрос на эти ресурсы.

Объем инвестиций в основной капитал Томской области в 2008 году составит 80 млрд. рублей против 64 млрд. рублей в 2007 году – об этом сообщил заместитель губернатора Томской области, начальник департамента инвестиций и экономико-правовой экспертизы Алексей Барышев. Порядка 35-40 процентов инвестиций приходится на нефтегазовую отрасль, достаточно большая доля – у строительства.

При этом вице-губернатор подчеркнул, что к ключевым достоинствам Томской области как региона для инвестиций относятся качественный человеческий капитал и хороший природный ресурсный потенциал, а к недостаткам — неразвитость инфраструктуры.

В связи с этим стратегическими направлениями для Томской области являются развитие производств инновационной направленности, связанных с глубокой переработкой природных ресурсов; энергетических мощностей и инфраструктуры для реализации инвестиционных проектов при софинансировании из инвестиционного фонда РФ.

— Правительством принято решение об организации инвестиционного фонда, — пояснил Барышев. — В подаче заявки в инвестиционный фонд теперь могут участвовать и крупные региональные проекты. То есть в том случае, если проект дороже 500 млн. рублей, становится возможным участие федерального бюджета в строительстве инфраструктуры для него. Именно по этому пути мы собираемся идти.

При этом, сообщил вице-губернатор, лимит, определенный для Томской области на 2009 год, – 1 млрд. рублей. Срок подачи заявок – до 15 октября.

В качестве приоритетных для области инвестиционных проектов Алексей Барышев отметил создание ТВЗ и строительство Северской АЭС.

Среди основных инвестпроектов в сфере недропользования замгубернатора назвал освоение Бакчарского железно-рудного месторождения, правобережья Оби, строительство двух нефтеперерабатывающих заводов в Семилужках, заводов по производству МДФ-плит неподалеку от «Нефтехима» и плит ДСП в Итатке, целлюлозно-бумажного комбината в Асино, кроме этого, создание молочного холдинга в Турунтаево, строительство крупных торгово-развлекательных комплексов ИКЕА и «Метро» и нового микрорайона-миллионника.

— Все проекты находятся в стадии реализации, правда, на некоторые мы пока не имеем инвестора. Сейчас разрабатывается бизнес-документация, они очевидно привлекательны для бизнес-сообщества, — пояснил Барышев.

По мнению вице-губернатора, у власти своя роль и свои задачи в инвестиционном развитии:

— Власть должна хотеть, чтобы бизнес-проект был реализован, и, соответственно, оказывать ему политическую поддержку, содействие в подборе производственной площадки и в доступе к сырьевым и энергетическим ресурсам, а также рассмотреть все возможности по созданию инфраструктуры — либо за счет бюджетных денег, либо на принципах государственно-частного партнерства, — считает Барышев. – Но при этом власть не должна участвовать бюджетными деньгами в финансировании части бизнес-проекта, как правило, она делает это неэффективно.

Во время приватизации каждый россиянин получил ваучер, за которым стояли солидные активы, созданные многими годами работы советских людей. Казалось бы, справедливость (хотя бы минимальная) была соблюдена. Но большинство россиян приватизацию (и ее главного исполнителя Чубайса) проклинают («грабительская», «антинародная») и до сих пор требуют ее пересмотра — многочисленные социсследования говорят, что так считает более половины россиян.

С тем, что произошло на самом деле и что будет дальше, предлагаю поговорить на примере нашей области.

Три пути

Часть томичей, получив ваучер, по-быстрому его продали – кто за мешок сахара, а кто и за бутылку водки. Большинство это сделали в силу своего социального статуса, многие – случайно или из-за своих конкретно-сложных финансовых обстоятельств, редкие – осознанно, в виде протеста.

Другие вложили ваучеры в акции предприятий, впоследствии получивших название «голубых фишек», — «Томскэнерго», «Томсктелеком», «Газпром» и ряда других. Сейчас, продав свои акции, эти люди могут купить почти машину сладкого — ваучер, вложенный в «Газпром», сегодня стоит 300 тыс. рублей, а месяц назад – более 350 тыс. рублей.

Но большинство жителей области обменяли ваучер на акции местных предприятий и получили минимум, а то и остались ни с чем (по моей оценке, более 100 тысяч человек).

Жертвы «воровства из убытков»

В конце 1990-х я был акционером 132 приватизированных предприятий. Как показывает анализ, в абсолютном большинстве банкротство этих ОАО являлось следствием непрофессионализма руководства, которое нередко сочеталось с банальными злоупотреблениями. Неэффективное управление (транжирились ресурсы, плодились долги, в том числе бюджету и внебюджетным фондам) приводило предприятия к неплатежеспособности: этот процесс можно характеризовать фразой: «Менеджмент ворует из убытков».

Затем наступала вторая фаза: во время внешнего управления (или незадолго до его введения) наиболее ценные активы выводились на другое юрлицо (обычно — ООО, реже — ЗАО), где основными учредителями выступали как раз нашкодившие менеджеры. Далее первоначальные ОАО банкротились, а остатки активов скупались новым ООО (менеджментом) по минимальной цене (как правило, конкурировать с ним на аукционах некому). Все это, по сути, означает ложное банкротство, хотя юридически и соответствует закону. Миноритарные акционеры ОАО оставались ни с чем, обычно страдала и часть кредиторов, в том числе бюджет. В итоге из 132 АО, где я был акционером, сегодня остались в живых около 80, остальные пошли описанным путем.

Молчаливо поощряя такие реорганизации, чиновники приводили (и приводят) в защиту «неотразимый» аргумент: «Реорганизация позволила сохранить трудовой коллектив и производство. Люди получают зарплату, а бюджет – налоги». Да, в ходе банкротства необходимо решать и социальные задачи (по возможности сохранять персонал, производство с налоговой базой и т.д.), но почему в собственниках новых ООО только, как правило, директора с приближенными? Желающие могут поинтересоваться, кто сегодня в собственниках продолжающих работать ряда томских предприятий…

Позитивные исключения редки. Например, в ходе реорганизации ОАО «ДСК» в ОАО «ТДСК» всем без исключения миноритариям была предоставлена возможность конвертировать акции ДСК в ТДСК (гендиректор ДСК и ТДСК – А.К. Шпетер). Аналогично поступили еще два директора: С. Никитенко – (ТИЗ) и Г. Нагочевская (ТЭЛЗ).

Словом, все оказалось отдано на откуп порядочности дирекции.

Прецеденты

Беспрецедентным по всей России является, на мой взгляд, банкротство ТНХК. Здесь миноритариев оставили ни с чем не директора (хотя не исключаю, что какую-то выгоду извлек менеджмент), а контролируемый государством «Сибур-Холдинг» («дочка» «Газпрома»). Цитата из имиджевой статьи, опубликованной в одной из томских газет, — «Финалом многоходовой кампании по собиранию нефтехимовских активов стало заключение мировой с главным субъектом нестабильности – СХК, у которого проблемные акции были также выкуплены вовсе не за предельную, а за реальную цену». То есть в материале еще раз подтверждается, что у основного акционера (СХК) другая госструктура («Сибур-Газпром») акции выкупила, а более 4 тысяч миноритариев (не только томичей) остались за бортом.

Местный базар

Фактически ничего подавляющее большинство рядовых томичей (как и подавляющее большинство россиян) не получили и от приватизации областной и муниципальной собственности. А это был большой кусок — полагаю, в расчете на одного жителя области областная и муниципальная собственность превышала государственную. Соответственно, упущенная выгода гражданина побольше, чем мешок сахара.

Сколько, например, получили от приватизации муниципальной собственности жители Асино, Колпашево? В Северске, где сегодня идет активная приватизация, почему-то все муниципальные предприятия оказываются неплатежеспособными. Уж совсем нужно было умудриться, чтобы довести до банкротства Северский пищекомбинат…

Продолжение следует

И сегодня мажоритарные акционеры продолжают ущемлять миноритариев. Причем все более изощренными способами. Вот в одном из томских ОАО на дивиденды за 2007 год было выделено всего 300 тыс. рублей, тогда как члены совета директоров, представляющие мажоритарного акционера, получили по году вознаграждение более миллиона рублей каждый. Такое соотношение между размером дивидендов и вознаграждением совета акционеров беспрецедентно для РФ.

В другом ОАО, чтобы размыть долю миноритариев, пошли на дополнительную эмиссию привилегированных акций — преимущественное право приобретения акций предоставили только мажоритарному акционеру. В итоге миноритарии (жители области) потеряли почти половину своих активов.

И так далее…

Словом, вопреки не очень адекватному массовому мнению, большинство граждан стали жертвами не абстрактной «грабительской» приватизации и Чубайса, а вполне конкретных богатых акционеров и менеджеров.

Перспективы

От благоприятной конъюнктуры и в значительной степени вызванного экономического роста выиграли все слои общества. Даже свалки стали богаче, что греет души бомжей. Многоступенчатые перераспределения собственности добавили доходы практически каждому, однако в очень разной степени. Кто-то получил всего рубль, а часть – миллионы. Это создало резкую дифференциацию доходов и социальное неравенство. И они нарастают. Катализатором процесса выступает растущая инфляция.

Словом, в обществе все более назревает внутреннее недовольство. Не хочу рисовать апокалипсические прогнозы, но…

Что делать в такой ситуации немногочисленному и ответственному среднему классу?

Мне ответ не очень понятен. Предлагаю «ТН» устроить обсуждение надвигающихся проблем.

Евгений ГАВРИЛЕНКО, независимый эксперт

Главное богатство России – это человек, и первое, во что должна инвестировать экономика страны, – это человеческий потенциал», – уверен депутат Государственной думы Томской области, председатель Асиновского райпо Олег Громов. Он поделился с «ТН» своими соображениями о том, что нужно для оздоровления нации, и на собственном примере показал, как даже после 50 лет можно оставаться крепким, бодрым и на болезни не сетовать.

Культ тела против культа дела

— Важность всестороннего развития человека подчеркивали еще в античные времена. В Древней Греции, чтобы быть по-настоящему успешным, недостаточно было в совершенстве владеть науками, этикой, эстетикой, нужно было быть сильным, здоровым, великолепно сложенным. Тело тогда возводилось в культ, и именно благодаря этому античность запомнилась нам складными, гармонично развитыми, статными атлетами, которые, между прочим, были и хорошо образованны.

В современности же в культ возводится только дело. И это, пожалуй, один из страшнейших синдромов нашего общества. Вот подумайте, разве сможет хворый, хилый человек, будь он сколько угодно квалифицированным специалистом, быть успешным всю жизнь? А главное – сколько лет его жизнь продлится? Сегодня мы вынуждены констатировать, что продолжительность жизни наших сограждан, в особенности мужчин, неуклонно сокращается. И это на фоне того, что поддерживать свое здоровье с помощью медицины с каждым годом становится все дороже и дороже.

Давайте обратимся к статистике. Она, увы, не в нашу пользу. Потребление в России алкоголя и табака в два раза выше, чем в развитых странах. Без учета пива и домашних спиртных напитков на душу населения в нашей стране приходится 8,9 литра алкоголя в год. Это причина 15 процентов болезней россиян. В США в результате массированной антиникотиновой кампании курят только 20 процентов населения. Мы же держимся на уровне 75 процентов, включая детей и беременных женщин. Если добавить к этому такие негативные факторы, как нездоровое питание, потребление плохой воды, малоподвижный образ жизни и стрессы, то получится, что организм среднестатистического россиянина – инкубатор болезней, а не здоровья. Зайдите в любое медицинское учреждение и посмотрите на очереди в лаборатории, в кабинеты врачей – у вас не возникнет сомнений, что так оно и есть на самом деле.

И это при том условии, что давно уже в России вместо нормальных человеческих ценностей, в числе которых обязательным пунктом значится здоровье, людям насаждается примитивная культура общества потребления. Развлекательный ширпотреб и назойливая коммерческая реклама выполняют свою функцию чересчур хорошо, и то, что мы сейчас видим – это только начало конца. Я считаю, что из такой непростой ситуации, в которой оказалась наша страна, есть только один выход – провозглашение человека и человеческого потенциала основным государственным приоритетом.

Нужна усиленная пропаганда здорового образа жизни, и нужна она в первую очередь, самому государству. Потому что только здоровые, сильные люди смогут поднять экономику страны.

Стратегический ответ

— Мне отрадно осознавать, что в обнародованной верховной властью стратегии социально-экономического развития России до 2020 года поставлена конкретная задача перевода экономики на инновационный путь развития. Для достижения этой цели в центр государственной политики поставлен человеческий фактор. Председатель правительства Владимир Путин подчеркнул, что речь идет «о формировании вокруг человека современной социальной среды, которая работает на улучшение его здоровья, образования, жилья, условий труда, повышение его доходов и личной конкурентоспособности».

Еще отраднее от того, что и в проекте областного бюджета в числе основных приоритетов озвучены инвестиции в человеческий капитал. То, как сейчас решаются в Государственной думе Томской области вопросы по здравоохранению, спорту, культуре, вселяет оптимизм. Несомненно, мы движемся вперед, и тому есть несколько наглядных примеров.

По инициативе спикера областного парламента Бориса Мальцева в Томской области приняты Стратегия развития физической культуры и спорта до 2015 года и Закон Томской области «Об организации спортивной работы по месту жительства граждан». Благодаря этому не только в Томске, но и в областных районах ситуация с вовлеченностью людей в спорт, приобщением их к здоровому образу жизни начинает налаживаться. В одном только Асине и селах уже начали работать 28 тренеров-организаторов. Кроме того, заметно улучшилась материально-техническая база спортивных учреждений: появились новые сооружения, проведен капитальный ремонт старых.

Так, например, отремонтирована крыша манежа спорткомплекса «Юность». В нем оборудована специальная площадка для занятий спортсменов-тяжелоатлетов. В селе Новокусково начал работать зал, который стал настоящей спортивной Меккой для мужчин и женщин всех возрастов. А новый спорткомплекс в Ягодном?! Он появился на свет благодаря средствам областного, районного и местного бюджетов. Прибавьте новый стадион в Новиковке и хоккейную коробку на пришкольной территории в микрорайоне ТРЗ Асина. Даже в отдаленном поселке лесорубов Батурино появилась комплексная спортивная площадка, на строительство которой местные власти (глава сельского поселения Вячеслав Ефремов) выделили из своего невеликого бюджета 800 тыс. рублей.

В цифрах эта картина выглядит следующим образом. Если в 2001 году на спортивные нужды Асиновского района местный бюджет выделил всего 152 тыс. рублей, то в 2007 году уже 24 313 тыс. рублей. Кратно увеличилось финансирование, кратно увеличилось и количество спортивных мероприятий. Не могу припомнить ни одного выходного дня, который обошелся бы без спортивных баталий либо на футбольном поле «Юности», либо в манеже. И это уже не просто слова, это слова в действии. А ведь отдачу от этого сложно недооценить: если каждый человек с юных лет и до старости будет вести здоровый образ жизни, он проживет свои годы полноценно, насыщенно, сможет принести невероятную пользу своему селу, городу, да и всей стране.

Очередь не к врачу, а на старт

— Лучший вариант в формировании культуры здорового образа жизни – запустить такие рыночные механизмы, при которых вредные привычки становятся финансовой проблемой. Впрочем, даже сейчас, без таких механизмов, можно вести эффективную пропаганду физической культуры и спорта. Стадионы, бассейны, крытые ледовые корты, которые уже начали строиться на территории Томской области, – все это второй план. Согласитесь, нет ничего сложного в том, чтобы вечером после работы надеть кроссовки и пробежать по улицам десяток километров. Зато польза от этого колоссальная. Укрепляется сердечно-сосудистая система, увеличивается объем легких, а главное – все проблемы, которые накопились за день, будто растворяются.

В 23 года я перенес серьезную операцию. После этого понял: самое дорогое в жизни – это здоровье. Мне 52. Зимой я хожу на лыжах, летом бегаю на длинные дистанции, занимаюсь плаванием, езжу на велосипеде. В итоге на соревнованиях с легкостью могу пробежать 20 километров и показать не последний результат. Да и к врачу дорогу давно забыл. Для этого всего-то нужно выделить несколько часов в неделю на занятия физкультурой. Этому я учу своих внуков – в спорте они у меня с самого детства. И я уверен, что они станут нормальными, здоровыми, успешными людьми.

Еще один небольшой пример. Уже 13 лет подряд каждое 23 февраля проходит легкоатлетический пробег Асино – Первомайское. У его истоков, кроме меня, стоят Станислав Агеев, Павел Волк и другие. С радостью в душе я отмечаю, что из года в год количество участников этого пробега растет. В нем принимают участие уже не только местные жители, но и спортсмены-любители из Томска, Северска и даже Кемерова.

В Асиновском районе есть много по-настоящему здоровых людей. Среди них Станислав Семенович Агеев – ему 66 лет, он до сих пор участвует в марафоне. Его сын Ярослав, зять, внуки – все занимаются спортом. Работнику железной дороги Виктору Бутову 57, он занимается бегом и на общественных началах вот уже 15 лет тренирует обычных ребятишек. Все члены семьи Дыкиных регулярно участвуют в соревнованиях по бегу и лыжным гонкам… Это настоящий пример для подражания!

На улицах Асина все чаще можно увидеть красивых, атлетически сложенных молодых людей, с великолепной осанкой, безупречно выглядящих. Они понимают, что здоровый образ жизни – это модно. И занимают очередь не к врачу, а на старт.

В 2007 году в Тегульдете на областной спартакиаде «Стадион для всех» команда Асиновского района по легкой атлетике выиграла 7 первых мест из 11 возможных и показала лучший результат. В этой команде почти все спортсмены имеют опыт всесибирских стартов как минимум. Например, Татьяна Чернобай в свое время была призером СФО, а Сергей Авдеенко даже входил в сборную страны. – Вообще, число выступлений асиновских спортсменов на соревнованиях регионального и даже всероссийского масштаба заметно увеличилось, – отмечает Олег Громов.

Уже более 30 лет областной депутат Олег Громов ведет здоровый образ жизни. Сейчас ему 52, но до сих пор марафонские дистанции на соревнованиях для него не проблема.

В проекте областного бюджета в числе основных приоритетов озвучены инвестиции в человеческий капитал.

Если в 2001 году на спортивные нужды Асиновского района местный бюджет выделил всего 152 тыс. рублей, то в 2007 году уже 24 313 тыс. рублей.

«Водителем нужно родиться», — считает победительница конкурса «Автоледи-2008» Клавдия Ковалькова

Водительский стаж у Клавы небольшой. За руль своей первой машины – белой «Toyota Vitz» — она села год назад. Практические нюансы вождения по томским дорогам Клава постигала самостоятельно – без штурмана:

— Знаете, как это бывает в шоковом состоянии: садишься и едешь, — смеясь, вспоминает автоледи.

Но на дороге начала ориентироваться достаточно быстро. И признается, что ни разу не слышала от автомобилистов бранных слов в свой адрес.

— В машине я очень люблю слушать громкую музыку. Еду и подпеваю, — рассказывает Клава. – Бывает, водители на меня удивленно смотрят, но чаще всего улыбаются, большой палец показывают, мол, здорово!

На творческом этапе «Автоледи-2008» Клава тоже пела:

— Я сочинила песню про себя и автомобили, записала ее в студии и сопроводила презентацией из тематических фотографий, — рассказывает она. – Вживую на сцене петь не рискнула, потому что я человек очень эмоциональный – боялась, что голос задрожит или собьюсь из-за волнения.

Волновалась и на первом отборочном этапе – упражнениях на автодроме. Так, что даже болельщиков на соревнования в водительском мастерстве не пригласила, чтобы потом не пришлось краснеть. В итоге показала лучший результат в 34 секунды.

— Все потому, что у меня была внутренняя уверенность: надо поучаствовать в конкурсе, — находит простое объяснение своим успехам Клава.

В ее жизни есть внутренний голос, который безошибочно ведет свою хозяйку:

— Помню, когда поступила на первый курс радиотехнического факультета ТУСУРа, меня очень пугала инженерная графика. Работы сдавала еле-еле – на троечки. Боялась даже из университета вылететь, — вспоминает Клавдия. – А тут вдруг преподаватель объявил о внутривузовской олимпиаде – предложил отличникам поучаствовать. И я загорелась. К тому моменту я уже начала в графике разбираться. Переделала все свои троечные работы и была допущена к олимпиаде. В итоге заняла первое место.

Когда в этом августе внутренний голос зашептал: «Участвуй в «Автоледи», Клава», она покорно заполнила анкету:

— Хотя, конечно, сомневалась. 4 августа поменяла машину – теперь езжу на «Toyota WiLL Sypha». И называю ее «моя цыпочка».

Женщинам за рулем часто приписывают повышенную медлительность и нерешительность на дорогах. Клава моментально принимает решения на перекрестках и не боится одна пускаться в путь по загородной трассе – регулярно ездит в Ленинск-Кузнецкий к родителям:

— Мне кажется, что водителем нужно родиться, — улыбается она. – Это либо дано, либо нет. Я знаю, что неплохо вожу, и мечтаю попробовать сесть за руль настоящего гоночного автомобиля, как в «Формуле-1».

У Клавы есть и еще одно желание:

— Следующий титул автоледи я кому-нибудь передам, а в 2010 мы снова посоревнуемся, — улыбается автомобилистка.

За руль своей первой машины «Автоледи-2008» села всего год назад.