Экс-директор СХК Геннадий Хандорин, которому 15 сентября исполнится 80 лет, – культовая фигура. В свое время в Северске его немного фамильярно, но очень искренне и даже нежно называли Ханом. И это понятно – вся жизнь Геннадия Петровича связана с развитием ядерной промышленности, СХК и Северском. Для северчан Хандорин – эпоха. Например, под его руководством СХК успешно прошел конверсию и завоевал прочное место на мировом рынке ядерных материалов. В 2010 году Геннадий Петрович полностью отошел от дел. Но на пенсию, которую Хандорин не принимает как некий жизненный рубеж, так и не ушел: по мере сил продолжает работать.
Ставка на ТНХК
Перемены в жизни Геннадия Хандорина наметились после того, как в 1997 году по решению министра атомной промышленности Виктора Михайлова федеральное государственное унитарное предприятие «СХК» приобрело у российского предпринимателя Кахи Бендукидзе акции ТНХК. Контрольный пакет (56%) стал госсобственностью.
– Это была сделка на перспективу, – вспоминает Хандорин. – С точки зрения экономики продукция комбината в будущем однозначно была востребована и на отечественном, и на зарубежном рынках. Сделка была целесообразной из соображений социальной политики: ТНХК мог предоставить работу сотрудникам атомной промышленности, которые лишались ее в результате конверсии. Помню, позже министр Евгений Адамов говорил: «Вот как нужно делать конверсию».
Хандорин вспоминает: поднимать ТНХК было непросто. Поставщики сырья, нефтяники и газовики быстро поняли, что глубокая переработка дает больший экономический эффект, чем продажа сырья:
– Лучше продавать продукт, а не сырье. Но неприятно, что за производство началась некрасивая борьба: чтобы усложнить нам жизнь, поставщики целенаправленно прекращали подачу сырья. В одном случае нашли выход: поделились с «Востокгазпромом» производством метанола. Они стали совладельцами производства, но за достойную плату. ТНХК стало набирать темпы, и на него появилось много охотников. На тот момент министром был уже Евгений Адамов. Сначала он не возражал по поводу союза СХК и ТНХК, но позже его позиция изменилась: блокирующий пакет акций ТНХК предлагалось продать. А мне поступило предложение переехать в столицу: «Вы мне нужны в Москве», – сказал министр. Конечно, были мысли: «Нужен там, потому что не нужен здесь?» Но я не привык отказывать министрам, да и оснований особых не было.
Помните, как у Пушкина?
В столице Геннадий Хандорин проработал четыре года в трех разных качествах. Возглавлял Союз работодателей Минатома, являлся председателем наблюдательного совета отраслевого Конверсбанка, был советником директора НИИ им. Бочвара.
– Сначала ушел из банка, который группа лиц решила выкупить, чтобы добиться от руководящего совета банка ряда решений, на каждого из нас нажимали разными методами. В 2001-м я решил уйти в отставку. Работал председателем правления Союза работодателей атомной энергетики, промышленности и науки России. Заключали трехсторонние соглашения между Минатомом, профсоюзами и Союзом работодателей. Работа достойная, должность штатная, но не по мне: даже от записи в трудовой книжки отказался – конторское направление не мое. Доработал положенные четыре года и ушел. Но с тяжелым сердцем. Помню, провели итоговое совещание по отраслевой науке и констатировали: количество работников, имеющих ученую степень, уменьшилось вдвое, средний возраст докторов наук – 70 лет, кандидатов – 59 лет. И, к сожалению, с тех пор мало что изменилось.
В 2004 году Геннадий Хандорин вернулся в Томск – учить студентов. Иного применения экс-глава СХК себе не видел.
– Помните, как у Пушкина: Савельич, наставник Гринева, говорил: «На работу не напрашивайся, от работы не отказывайся». Этим принципом я и руководствовался. Не привык себя навязывать: предлагали – соглашался, но в начале 2000-х меня уже не баловали предложениями.
Профессор в статусе советника
Работу на кафедре химических технологий редких и радиоактивных элементов ТПУ Хандорин совмещал с должностью советника гендиректора СХК – пригласил тогдашний руководитель предприятия Владимир Шидловский. Позже по приглашению спикера областной Думы Бориса Мальцева Хандорин взял на себя миссию по организации атомного центра.
– Разработал концепцию, написал устав, и в итоге идея была реализована. Центр задумывался и работает как площадка, где сходятся интересы производства, науки, образования. Сейчас часто говорят о создании томского атомного кластера. Убежден, базой может стать атомный центр.
Освободился от бумажных дел
2010 год стал для Хандорина переломным. Говорит, появилась какая-то неудовлетворенность.
– А еще состояние здоровья: у меня и раньше была инвалидность – хроническая лучевая болезнь, но именно в 2010-м это стало одним из аргументов наконец-то изменить жизнь. Сначала по рекомендации врачей сократил рабочий день на 40%, а потом и вовсе подал заявление. Владимир Короткевич, будучи главой СХК, предлагал остаться, но я решил, что пора сказать: «До свидания». Не люблю неясности положения.
Сейчас Хандорин работает в ТПУ на четверть ставки. Согласно его заявлению с мая его зарплата перечисляется в эндаумент-фонд ТПУ.
– Столько бюрократии в вузе стало: бесконечные отчеты. Говорю, что нужно сделать, чтобы я просто читал лекции. Предлагал соответствующий договор со мной заключить. Сошлись на четверти ставки, и теперь освободился от всех бумажных дел.
Люди живут сейчас
– Регион, Северск и СХК сильно отстают от темпов конверсии: на СХК сокращения – до конца года высвободится около 1 тыс. человек, в целом сокращение коснулось уже 10 тыс. специалистов. Альтернативы трудоустройства пока нет, – переживает Геннадий Петрович. – Конечно, в перспективе обещают открыть ряд новых направлений. Но на это уйдут годы, а люди живут сейчас.
Перспективы есть
– В качестве специалиста без должности по мере возможностей агитирую руководителей ЗАТО и области на федеральном уровне ставить вопрос о развитии Северска, ведь город теряет промышленный потенциал, – говорит Геннадий Хандорин. Предлагаю создать группу из представителей разных учреждений и на основании заключения экспертов внести предложения в правительство. Тем более есть с чего стартовать: ряд готовых проектов выведут город и СХК на передовые рубежи.
– Первый – высокотемпературный газовый реактор, – продолжает Хандорин. – При содействии специалистов СХК, сообща с американцами и японцами разработан проект нового типа газового реактора. Преимущества в том, что не нужно перерабатывать отработанное топливо – КПД высокий, показатели экономики отличные. В свое время коллегия Минатома решила построить головной образец на площадке СХК. Но пока Россия собирается, японцы газовый реактор уже достраивают: он не только будет вырабатывать энергию, но благодаря высоким температурам окажется полезным для получения водорода (причем более дешевым методом). Им японцы обеспечат эксплуатацию миллиона водородных автомобилей.
– Второй проект – реактор с быстрыми нейтронами, – перечисляет Геннадий Петрович, – современные реакторы работают на уране, которого в природной смеси изотопов находится менее 1%. Запасы урана, как и всего в природе, ограничены. А для новых реакторов на быстрых нейтронах запаса урана хватит на несколько сотен лет. И, конечно, АЭС-500. ТЭЦ убыточна, электричество и тепло, выработанное на угле, дорогое, да и вообще ТЭЦ устарела – она запущена в 1953 году, в нее нужно либо вкладывать, либо менять.
А пока, учитывая реалии и ближайшую перспективу Северска, считаю, что город надо готовить к открытию. Северчанам нужны новые рабочие места, закрытость Северска сейчас как никогда тормозит его развитие.
«Как-то меня назвали фантазером, но я считаю, что это достойная характеристика. Любой руководитель должен уметь включать фантазию, чтобы мыслить на перспективу. Кстати, в литературе нашел много высказываний великих людей на эту тему. К примеру, Маркс: «Воображение – великий дар, благодаря этому дару осуществляется прогресс». Или Пирогов: «Ни Коперник, ни Ньютон без помощи фантазии не приобрели бы такого значения в науке, которым они пользуются».
«Создали предприятия на базе вспомогательных подразделений. Во имя чего? Чтобы отчитаться о повышении производительности труда на головном предприятии? Неправильно это, на мой взгляд. В этом нет вины нынешних руководителей СХК, они исполнители инициативы сверху».
Наша справка
Геннадий Хандорин на СХК прошел путь от инженера-технолога до директора сублиматного завода (с 1965 года). С 1972 года – директор химико-металлургического завода. В 1980-м переведен в Минсредмаш заместителем главного инженера 4-го главка. В 1985 году назначен гендиректором ТНХК. С 1990-го по 2000-й – гендиректор СХК. В 2000–2001 годах – председатель наблюдательного совета Конверсбанка. В 2000–2004 годах – председатель Союза работодателей Минатома, позже советник гендиректора СХК, директор Томского атомного центра.