Владимир Замощин проиграл, а Нелли Кречетова готовит материал для антирейтинга № 2
Кировский суд отказал директору СУ-13 Владимиру Замощину в удовлетворении иска о защите чести, достоинства и деловой репутации к уполномоченному по правам человека в Томской области Нелли Кречетовой и «Томским новостям».
Факты и трактовка
…Прошло несколько судебных заседаний, были представлены документы, вызваны свидетели, адвокаты выступили в прениях. И практически до самого финала представители противоборствующих сторон – Петр Козырев (В. Замощин) и Владимир Езопихин (Н. Кречетова) не могли с уверенностью сказать, чья правота будет признана судом.
Строго говоря, истец не оспаривал факты – действительно есть дольщики, которые вложили средства, но не дождались от СУ-13 квартир. Есть работники, трудившиеся на предприятии, но не получившие зарплаты. Отрицать это бессмысленно.
Спор шел вокруг трактовки этих фактов. Уполномоченный по правам человека в ТО назвала их массовым нарушением конституционных прав граждан – права на жилище и на вознаграждение за труд. Владимир Замощин счел эти оценки оскорбительными для своей чести, достоинства, наносящими вред его деловой репутации.
Юридические дебри
Обосновывая исковые требования, адвокат Замощина Петр Козырев дал определения понятий из учебника «Гражданское право»:
– «Честь – это социально значимая положительная оценка лица со стороны общественного мнения. Достоинство – это самооценка лицом своих моральных, профессиональных и иных качеств. Таким образом, честь является как бы мерилом достоинства гражданина или организации. Деловая репутация – это сложившееся общественное мнение о профессиональных достоинствах и недостатках лица (гражданина или организации)».
Далее Петр Федорович углубился в дебри юридической науки и правоприменительной практики. Многократно ссылался на Конституционный суд и утверждал:
– Право на жилище – это пользование имеющимся у гражданина на праве собственности или найма жилым помещением. Его неприкосновенность, а также недопущение произвольного лишения. Владимир Замощин не был замечен в противоправных действиях, в результате которых масса граждан была лишена права на жилище: не поджигал, не уничтожал, не отнимал…
Иными словами, дольщики как бы остались при своих квартирах. А что деньги, отданные людьми его предприятию, не превратились в квадратные метры – так это предмет совсем другого разбирательства.
И с «массовым нарушением» тоже все непросто. Нет в юриспруденции толкования слова «массовый». Козырев порылся в словарях Ушакова и Ожегова и на основе определений филологов резюмировал:
– Массовый означает «множественный». Когда некое количество переходит в новое качество – в массу. Много – это еще не массово!
Перешла ли деятельность СУ-13 из количества в качество? Спорный, по мнению Петра Козырева, вопрос.
Честь имею!
Как только стало известно об иске Владимира Замощина о защите чести, достоинства и деловой репутации, в Интернете появились едкие реплики: как можно лишить того, чего изначально нет?
И поэтому адвокат напомнил: Замощин неоднократно получал от различных государственных и общественных организаций грамоты, дипломы и благодарственные письма. (Целая пачка была представлена суду и приобщена к делу.) Профессиональные достоинства Владимира Михайловича как депутата и предпринимателя подтверждены многочисленными положительными материалами в СМИ. («И то, что некоторые из них сделаны в рамках предвыборной агитации, ничуть не умаляет их значения, поскольку конкретные граждане выражают конкретное отношение к Замощину). На выборах депутатов в городскую Думу Замощин набрал больше всех голосов на своем избирательном участке. В ответ на предложение Кречетовой сложить с себя депутатские полномочия председатель гордумы Сергей Ильиных выразил поддержку Замощину и положительно оценил его работу в качестве депутата.
…Так что Владимиру Михайловичу было что терять.
Простые истории
Конечно, веским аргументом в споре стали свидетельские показания. Простые истории конкретных людей весили, думаю, ничуть не меньше доводов защиты («ТН» их уже приводили) и юридических изысков профессиональных адвокатов.
«Мы вам ничем помочь не можем»
Свидетель Ерминингельд Бородич пояснил суду:
– Сегодня мы живем в двухкомнатной квартире (47 кв. м) вчетвером: я с женой, сын со своей супругой. У нас нет ни внука, ни внучки, потому что… живем тесно. Хотели разъехаться. Я заключил предварительный договор с СУ-13 на строительство жилья и выплатил две трети паевого взноса – 1 млн 538 тыс. рублей. Здание на Мокрушина, 9, должно было быть введено в эксплуатацию в конце 2010 года. Но до сих пор возведен только угол до второго этажа.
В 2009 году я нашел квартиру, которая меня устроила, и попытался вернуть деньги, вложенные в строительство. Согласно договору СУ-13 в течение 30 дней обязано было вернуть мне паевой взнос. Я прождал 30 дней, но ни ответа, ни денег не получил. Приходил в СУ-13, три месяца пытался попасть к Замощину на депутатский прием. Сначала доверенное лицо посоветовало: «Запишите ваши требования в журнальчик». Потом: «Мы ваши требования знаем». И наконец: «Мы вам ничем помочь не можем». Мое заявление так и осталось бумажкой с отметкой канцелярии. Не доживу, наверное, до времен, когда СУ-13 достроит дом на Мокрушина!
«Мое право и права десятков моих товарищей»
Каменщик Геннадий Павлов рассказал о ситуации с зарплатой:
– Идет период длительной, упорной задержки без какой-либо надежды на выплату. В СУ-13 я работаю с 2002 года. Вначале все было благополучно, нам выплачивался весь социальный пакет… Но затем начала складываться стойкая система задержки оплаты, причем задолго до того, как разразился кризис. В 2005 году задержка составляла два месяца. Рабочие трех бригад обратились в областную федерацию профсоюзов и в приемную партии «Единая Россия» с просьбой помочь… После этого два-три месяца платили нормально. Затем – снова задержки. Стало просто не на что жить!
Я обращался к Замощину, к губернатору, в прокуратуру… Был судебный приказ о возмещении задолженности. На сегодня из заявленной мной 21 тысячи рублей возвращено в феврале 2011 года – 2 тыс. 39 рублей, в июне – 169 рублей. Замощин оштрафован административно на 3 тыс. рублей, СУ-13 соответственно – на 30 тыс. рублей. Мне предлагали получить долг имуществом в виде потрепанного «жигуленка» и гаража. Но такую изношенную машину реализовать невозможно. Гараж встроенный, въезд очень неудобный. Я отказался. Считаю, на предприятии нарушено мое право на вознаграждение за труд, а также права десятков моих товарищей.
«Я уже победила»
В перерыве намеренно перед оглашением решения суда ваш корреспондент задал Нелли Кречетовой вопрос: будет ли она продолжать проект «Институт репутации. Томск»?
– Безусловно! – ответила Нелли Степановна, – Ведь парадоксальность ситуации заключается в том, что сам судебный процесс свидетельствует, что проект оказался очень эффективен. Не опровергнут ни один факт! Да и сложно было бы опровергнуть: все подтверждено официальными бумагами, все сведения опубликованы до моего выступления, могу дать ссылки. Сегодня уже готов материал для «Антирейтинга» № 2. В ближайшее время я передам его «Томским новостям» и «Эху Москвы».
Продолжение следует.
P.S. На протяжении всего судебного разбирательства Владимир Замощин в зале суда так и не появился.
Напомним, Владимир Замощин в своем исковом заявлении требовал от Нелли Кречетовой выплатить ему 200 тыс. рублей в качестве возмещения морального вреда, а от «Томских новостей» – опубликовать опровержение материала проекта «Институт репутации. Томск» («ТН» № 20).