В Нелюбине любят цветы. Здесь даже у стен коровника пестрят бархатцами жужжащие клумбы, а корову, дающую по сорок литров молока ежедневно, зовут Бегонией. Кроме рекордсменки с цветочным именем в местном хозяйстве содержатся две тысячи коров и телят черно-пестрой породы. В 2004-м здесь открыли репродуктор, в 2008-м – племенной завод по выращиванию молодняка.

 Смена вех

– Наше хозяйство организовано в 1975 году, – рассказывает директор СПК «Нелюбино» Николай Неганов. –  Его первым руководителем был бывший губернатор Виктор Кресс. В то время мы в основном занимались овощеводством – высаживали по800 га картофеля.

А потом времена изменились: картофель перестал быть востребован. Хозяйству пришлось перестраиваться – оно стало животноводческим. С 1995 года основное производство здесь молочное. Свежее молоко из Нелюбина расходится по молочным заводам, раскупается частниками. А на некогда картофельных угодьях колосятся злаки.

– Выращиваем овес, ячмень и пшеницу, а также однолетние травы, – говорит Николай Валентинович, – каждый год засевается около 2,5 тыс. га. Этого вполне достаточно, чтобы прокормить все стадо, но увеличивать его мы не сможем – нам не хватит земли.

После приватизационного бума поделенные на паи совхозные земли стали принадлежать разным владельцам. Поэтому львиная доля засеваемых хозяйством территорий арендована.

– Мы бы приобрели эти участки, но хозяева, в свое время купившие их за смешные деньги, просят за них сегодня в четыре раза больше, – говорит директор, – для нас это неподъемные суммы.

Не на привязи

Пока деньги направляются на модернизацию хозяйства – в обоих отделениях в Кудрине и Нелюбине, появились доильные залы, установлены датчики и камеры слежения. Информация о производительности каждой коровы мгновенно попадает в компьютер, отслеживаются каждые100 г.

Нелюбинские буренки уже живут свободной жизнью – их перевели на беспривязное содержание, а вот для кудринских процесс застопорился. В самый ответственный момент деньги кончились. Но глава хозяйства говорит, что, как только появятся свободные средства, новшество придет и туда.

– Беспривязное содержание позволяет снизить затраты на электроэнергию и сократить штат работников, так как там другая система обслуживания животных. Сейчас у нас в доильном зале работают семь операторов машинного доения, раньше было 18, – подсчитывает Неганов, – даже при семи доярочках найти подмену – большая проблема, а 18 человек мы точно не наберем.

Несмотря на стабильное положение в хозяйстве, Николай Валентинович говорит, что кадровый вопрос стоит остро. И проблема это не локальная – она характерна для всей российской деревни. Молодежь уезжает на заработки в город.

– Тут автобус до Томска отходит каждые сорок минут, – объясняет он, – а там и зарплата выше, и перспективы совсем иного рода.

Скотный двор

От дирекции до коровника на машине от силы семь минут. Дорога вьется через весь поселок и останавливается у КПП. От пропускного пункта в обе стороны закругляются металлические листы забора.

– Здесь раньше не забор был – решето, – говорит Неганов, – новый справили недавно. Камеры вот поставили.

Я только тут замечаю, что за нами зорко следит маленький объектив. Все происходящее внутри тоже фиксируется.

– Для порядка, – объясняет директор, пока мы идем по двору навстречу симпатичной женщине в синей форме, – это наш главный зоотехник Светлана Мезякаева. Она вам все покажет и расскажет.

Светлана Николаевна работает в хозяйстве 13 лет. В 1997 году перебралась в Нелюбино вместе с семьей из Асиновского района. Человек опытный и сердечный, она получила предложение занять место главного зоотехника. Так и работает. Когда видишь, как ее встречает стадо, сразу становится понятно почему: даже июньские телята, еще некрепко стоящие на ногах, ластятся к ней.

Мезякаева ведет в дойный зал, чтобы показать «елочку» – доильный аппарат с диагональным распределением животных. Но дойка уже закончилась, и доярки разошлись по домам до пяти часов. У англичан пять пополудни – время чая, в нелюбинском хозяйстве – вечернего молока, поэтому мне с высокотехнологическим процессом доения придется знакомиться через камеру. Мы идем в информационный центр. Там на большом дисплее огромный двор как на ладони. Все видно: и «елочку», и отдыхающих пожевывающих сено дойных коров, и совсем еще маленьких телят.

Телята из пробирки

Нелюбинский молодняк родился здесь же, в подворье. Быков в загонах нет – все семя поступает в замороженном виде от европейских племенных производителей черно-пестрой породы. Бычков продают или используют для внутренних нужд, на постое в хозяйстве остаются телочки. Их в 17-месячном возрасте осеменяют и переводят в основное стадо.

Каждый теленок с рождения получает выщип – на третий день после рождения у него обрезается краешек уха. Затем на ухо вешают особую бирку – по ее цвету и номеру знающий человек без труда определит и имя, и возраст животного.

Затем корова получает кличку – этим профессионально занимаются осеменители. У них есть специальная книга, где коровьи имена расположены строгим алфавитным списком. Банальных Ночек и Дочек в стаде нет. Зато есть Бегония и Егиана. С выбором имени тоже не все так просто – у каждого месяца есть своя буква – например, в мае родились коровы на «Э». Затем на шею одевается специальный ошейник с датчиком, именно по нему умная «елочка» узнает корову и ведет строгий учет ее производительности.

Рабочий день у коров начинается с завтрака. Подкрепившись, они идут на утреннюю дойку. После – ланч. Пожевавшие травы и отдохнувшие животные шествуют на прогулку. Даже зимой каждая корова проводит час на свежем воздухе – их, можно сказать, строем водят по двору. Затем снова кормежка, вечерняя дойка и сон. И так каждый день.

– Распорядок дня у наших телочек как в пионерском лагере, – смеются работники, – только дискотек нет.