История покорения Северного полюса была показана, спета, примерена на себя и попробована на вкус
День, 17 мая 1994 года, вошел в историю человечества как день покорения Северного полюса командой лыжников из России. Команда из восьми человек, шесть из которых были членами клуба «Янтарь» из Северска, в рамках экспедиции «Полярная дуга» в абсолютно автономном режиме дошла на лыжах до Северного полюса. Без авиаподбросов продовольствия. Без авиаэвакуаций. Без промежуточных баз. Без мотосаней и прочей техники. К своей цели они шли 64 дня, преодолели 1700 километров, под их ногами был Северный Ледовитый океан, вокруг – ледяное безмолвие, над головой – незаходящее полярное солнце. Восемь человек из России были наедине с Арктикой. Арктика была с ними. Они дошли и вернулись!
Этот подвиг во имя великой мечты человечества (дойти до арктической макушки планеты без посторонней помощи) занесен в книгу рекордов Гиннеса. Все восемь участников экспедиции получили звание «Мастер спорта международного класса». Тридцатилетие перехода участники «Полярной дуги» встречали уже в половинном составе.
Кому «Большевик», кому «Комсомолец»
Вечером первого дня календарной зимы Stereo-кафе «Santa Monica» походило на улей. Десятки голосов сливались в равномерный гул. Слышались отдельные возгласы. Бурная радость быстро менялась на деловую активность: что заказать «Остров Большевик» (алкогольный коктейль) или «Остров Комсомолец» (безалкогольный коктейль)? Эти напитки из дуэта «Северная Земля» были внесены в меню для тех, кто намерен был отпраздновать 30-летие «уникальной лыжной экспедиции на Северный полюс команды отважных северчан». Так было написано на афише и открытках-приглашениях.
В анонсе указывалось, что история покорения макушки планеты командой отважных северчан будет рассказана, показана, спета, попробована на вкус и примерена на себя. И некоторые поспешили примерить – пробился ближе к сцене, декорированной картонными льдинами и белыми медведями, чтобы потрогать выложенные раритеты из Северского музея – лыжи, санки-волокуши, рукавицы, спортивные шапки, куртки, теплые бахилы и другие вещи с полярной биографией.
Восемь отважных мужчин
…«Жужжание» в кафе внезапно стихло. Свет приглушили, зато засветился экран, а на нем слова «Полярная дуга. 30 лет спустя». И время начало свой бег назад. То есть физически оно двигалось вперед, но ведущие концерта-встречи, Дмитрий Беляев и Сергей Игуменшев, перенесли всех в исходную точку истории – в 17-й день мая 1994 года.
– Только наши земляки достигли цели! Стали первой командой в мире, дошедшей до вершины планеты без посторонней помощи, без подлетов авиации, без пополнения запасов продовольствия или горючего, без замены снаряжения, а также без использования собачьих упряжек, мотосаней и прочих вспомогательных транспортных средств, – с гордостью в голосе рассказывал Сергей Игуменшев. – И что важно: дошли и вернулись в полном составе!
Восемь настоящих мужиков, воплотившие великую Мечту человечества, смотрели на зрителей с экрана. Сергей называл их имена и после каждого в зале раздавались аплодисменты: Иван Федорович Ялин, Виктор Иванович Русский, Борис Дмитриевич Малышев, Валерий Андреевич Таякин, Виктор Владимирович Шарнин, Иван Иванович Кужеливский, Василий Васильевич Рыжков (Норильск) и Владимир Семенович Чуков (Москва).
Из зала на покорителей полюса, то есть на самих себя и на своих друзей смотрели Иван Иванович Кужеливский и Борис Дмитриевич Малышев. Руководитель группы москвич Владимир Семеновичем Чуков «присутствовал» на вечере встречи в видеоформате – когда на экране показывали фрагменты интервью, записанное с ним в Москве друзьями организатора вечера Дмитрия Беляева по его просьбе.
– Шестьдесят четыре дня по прекрасной Арктике шли опытнейшие лыжники. Шли по дрейфующим льдам Северного Ледовитого океана. Под ногами – трехкилометровая глубина, – продолжал ведущий. – Впереди – заветная цель.
На экране, сменяя друг друга, идут кадры из фильма, снятого оператором перехода Иваном Кужеливским. Вот вертолет в морозном тумане улетает. Мужики машут ему лыжными палками… А снег и лед совсем не белые в кадре – кристаллы преломляют лучи солнца, которое не заходит, поэтому ледяные торосы похожи на чертоги Снежной королевы.
«15 марта. Вчера наконец-то все собрались на острове Среднем. Команда в полном смысле сборная: шестеро из Томска, один из Москвы, один из Норильска, а базовый радист – из Нижнего Новгорода. И вдруг неожиданно встал вопрос о составе группы. Виктор Шарнин из Томска, предполагаемый руководитель базовой группы, на которого возлагалась огромная ответственность по обеспечению здесь, на земле, надежности наших тылов, попросился на маршрут. От такого поворота у меня все внутри похолодело. Семь или восемь? Велика ли разница в мобильности группы на маршруте? Вероятно, практически никакой. Тем более, что Виктор – один из наиболее хорошо физически подготовленных участников. Решено: идем ввосьмером! Ночь уже кончается. До вылета около восьми часов…».
Отрывки из дневника руководителя экспедиции читает Дмитрий Беляев. Фоном звучит «Болеро» Равеля. Музыка, как мне кажется, воплощает ту самую ледяную пустыню, когда сотни километров вокруг – лишь снег и Северный Ледовитый океан.
Эту историю надо запить или запеть. Соседи по столику поднимают «Остров большевик» за полярников с их бесконечным днем. Сергей Игуменшев берет гитару и поет что-то знакомое из Галича: «Это гады, физики, на пари раскрутили шарик наоборот…».
О мечте и колбасе
А мне вспомнилась строчка песни Визбора: «вот это для мужчин – рюкзак и ледоруб, и нет таких причин, чтоб не вступить в игру». А потом на память пришли поэтичные страницы книги Вениамина Каверина «Два капитана» о пропавшей полярной экспедиции Ивана Татарникова на Северный полюс.
Честно признаюсь, ничего об истории полярной экспедиции я не знала. Хотя томские и северские газеты, в том числе и «Томский вестник», весной 1994 года писали об отважных северчанах, печатали их фотографии. Но в то время маленькая дочь занимала мое внимание больше. На встречу с полярниками шла, как на встречу с молодостью, хотела увидеть легендарных полярников и узнать из первых рук, как томичам покорилась Арктика.
Команда «Полярной дуги» для меня была олицетворением того времени, когда все было большое и суровое – мечты, стиль в живописи и литературе, когда героями становились люди мужественные, честные и бескорыстные…
Не умом, а каким-то шестым чувством постигала их мотивы – что побудило этих, не особо молодых (каждому тогда было хорошо за 40) мужчин, пойти туда, где действуют только законы физики и мужского братства.
Двигал ли ими спортивный азарт? Наверняка, и он сыграл не последнюю роль. Команды клуба «Янтарь», напомнил ведущий, совершали походы на Памир, центральный Тань-Шань, покоряли среднеазиатские пустыни, ходили на Чукотку, Новую Землю, поднимались на ледник Федченко. Амбиции? Наверное, и они были. Но скорее у генерального директора СХК Геннадия Хандорина – он не просто отпустил шесть высококвалифицированных инженеров-атомщиков, среди которых был заместитель начальника цеха, на долгий срок, но дал гарантии – СХК выступил генеральным спонсором экспедиции. Как шутят северские полярники, наверное, им хотелось, чтобы на Северном полюсе развевался флаг СХК.
Все эти люди, которые шли в гости к белым медведям, и те, кто им помогал, были одного «замеса», они выросли на одной Мечте.
Мечта родилась еще в девятнадцатом веке – жизнь и судьба норвежца Нансена, который намеренно заморозил шхуну во льдах Северного Ледовитого океана, чтобы она дрейфовала до полюса, стали олицетворением той дерзкой мечты человечества. Потом были наши морские офицеры – Георгий Седов, Георгий Брусилов (племянник знаменитого генерала), Владимир Русанов. Весь двадцатый век отважные полярники разных стран отправлялись к заветной цели из Канады, Гренландии, с российского архипелага Северная Земля. Но полюс не покорялся ни канадцам, ни американцам, ни японцам, ни англичанам, ни норвежцам.
Памяти тех, кто на рубеже XIX-XX веков штурмовал ледяную макушку Земли, и посвятили свою экспедицию «Полярная дуга» наши земляки. И в то же время они приняли эстафету тех российских команд, которые с 1990 года пытались сломить сопротивление прекрасной, но безжалостной Арктики.
Из дневника Владимира Чукова:
«Снега почти нет. Лёд голый. Лишь покрыт кристаллами соли. Для саней это плохо. Удары при падении с торосов слишком жесткие. Через пару часов замечаем, что за нами тянется желтый след от саней. Кое-где это целые куски отколовшегося пластика. Больше других пострадали мои. Левый полоз проломился и начал выкрашиваться. Сказать по правде, такого от саней из углепластика мы не ожидали. Без серьезного ремонта не обойтись. Самое драгоценное для нас сани. Приходится их беречь. Без них о полюсе нечего и мечтать».
– Как восстановить сани в условиях полюса? – задает вопрос залу ведущий Сергей Игуменшев.
– Зашить!
– Сани из углепластика зашить?
– Позвонить в сервис!
– И ждать, когда «Самокат» докатит запчасти.
– Запаять…
Полярники вышли из положения: из запасных новеньких лыж сделали полозья. Но санки-волокуши продолжали ломаться. С экрана Владимир Чуков рассказывает, как использовали пластиковые бутылки для полозьев, чтобы улучшить скольжение и заодно разгрузить санки.
Оказывается, что продукты тоже шли на ремонт. Как копченую колбасу использовали в качестве полозьев – объяснить на словах невозможно. Но Чукову удалось показать, как мужики вставляли батоны колбасы в проломленные полозья и привязывали их веревками к санкам.
– Своя ноша тянет, – опровергает поговорку Борис Малышев, когда ведущий подходит к нему с вопросом, – особенно, если у тебя за плечами сорок кг, а в санках сто кг. И думаешь, сколько лишнего барахла взяли с собой! Я тащил еще шесть бутылок бензина, которые оказались «бесхозными», когда мы высадились, и вертолет улетел. Не оставлять же их было. Поэтому просил нашего «завхоза» сначала тратить мои запасы.
О белых медведях и полярной каше
… На экране появляется белый медведь рядом с палаткой наших полярников.
– Когда я зашел в палатку, ребята смеются. А я не понимаю, чего они ржут. Только что отогнали медведя, – рассказывает Иван Иванович. – А ты, говорят, кричал медведю: «Пасть порву за пленки».
Голос Чукова с экрана: «Иван Кужеливский забыл в тот момент, что он – оператор, и надо было снимать хозяина Арктики. А он бросился догонять медведя и отбирать у него наши санки, которые тот хотел угнать. Потому что там лежал отснятый материал».
Мишку сняли в следующий раз. Потому что он не сразу «потерял интерес» к экспедиции.
Хозяина Арктики привлекали не пленки, а продовольствие. О еде Чуков рассказывает весело: изобрели полярный сникерс – сухари с салом и шоколадом.
В это время официанты кафе Santa-Monica приносят попробовать настоящей полярной каши (перловка, сушеное мясо и копченая колбаса). Вкусно неимоверно! А главное – сытно!
Арктика свое присутствие проявляла во всем и самым разнообразным способом.
Как считать дни, когда нет ночи? Как определять время и место- положение, когда солнце и нет звезд? Что делать, когда на тебя идет огромный айсберг, а под тобой крошится лед?
– Кроме солнца, никаких других светил на небе не было. Пришлось использовать другие способы определения координат – где ты находишься в пространстве, – рассказывает с экрана Владимир Чуков. – Измеряли высоту солнца с помощью обычного строительного теодолита Т-30. Градусы, секунды… Хронометраж времени вели по часам. Какую-то точность соблюдали. Так определяли наше положение на поверхности дрейфующего льда.
– Как координаты передавали на большую землю? Как происходила связь? – вопрос Ивану Кужеливскому.
– Вот здесь, у сцены стоят лыжные палочки. Они у нас сделаны так, что одна в другую вставляется. И каждый вечер мы устанавливали антенну на лыжные палки и связывались с радистом Василием Линковым. Передавали координаты. У меня была обязанность заряжать батареи. Использовали солнечные батареи. Полярное солнце заряжало аккумуляторы для радиостанции, видеокамеры.
И снова кадры полярного перехода: команда отмечает Пасху на Северном полюсе. Пьют особо согревающий витаминизированный напиток. (Попозже и нам приносят взвар, изготовленный по рецепту полярников). В палатке звучат песни. Поют Окуджаву «Не бродяги, не пропойцы…». Поют историческую песню о Ермаке!
Боже ты мой, этой песне уже несколько сот лет. Ее пели первостроители Томска, те самые казаки, что пришли на Томь в начале семнадцатого века.
«Мы шли домой»
– Ледовый мир жил своей жизнью, – продолжает повествование о походе Сергей Игуменшев.
Дмитрий Беляев зачитывает дневник Владимира Чукова:
«Зона активного торошения подошла вплотную к нашему лагерю. От льдины, которая еще недавно казалась надежной, осталась площадка размером 50 на 20 метров. Со всех сторон лед мелко перемолот. Вздыблен свежими рядами торосов. С запада неотвратимо наползает полутораметровая стена льда. А перед ней, словно нож бульдозера ползет гигантская льдина, срезая на своем пути все, что мешает ее движению. Ближайшая преграда – наша палатка. И все, что рядом с ней – санки, лыжи, рюкзаки. Ребята пока в палатке, приготовились обедать. Но похоже не получится…»
Кадры фильма Кужеливского заставляют забыть, что все это в прошлом, все эта не случившаяся катастрофа уже просто воспоминание…
– Были ли моменты тревоги? Где мы? Что будет?
– Нет, – просто отвечает Иван Иванович. – Рядом со мной были товарищи. Полярный опыт Владимира Семеновича тоже был гарантией. Мы шли домой. С первого шага, как ступили на полярные льды.
В зале раздаются аплодисменты. Аплодируют всем полярникам. На последних кадрах фильма, когда идут титры, звучит их молитва: «Боже, храни полярников».
Автор: Татьяна Веснина
Фото из архива экспедиции