Нелли Кречетова, уполномоченный по правам человека в Томской области:
– Томскую систему федеральной службы исполнения наказания сотрясают в 2012 году ЧП скандального характера. Наш регион вполне вписался в российскую хронику, которая ежедневно, как вести с фронта, поставляет нам информацию о новых случаях насилия и даже смертей в исправительных колониях. Назову некоторые события, которые произошли в июне – июле этого года.
Смерть от огнестрельного ранения в голову осужденного Асиновской ИК-2 при попытке побега. Убийство или самоубийство (Следственный комитет РФ по Томской области еще не дал заключения) осужденного в ИК-4, которого нашли повешенным, а непонятные следы на лице, напоминающие побои, все увидели по телевизору. Гибель заключенного ИК-3 при строительстве дачи заместителя начальника колонии. И, наконец, в ИК-3 был избит печально известный Сергей Зайков за то, что он написал письма на имя уполномоченного по правам человека в Томской области о порядках в этом учреждении.
Многие скажут: «Нашла кого жалеть!» Однако если для простого обывателя такое мнение еще можно с большой натяжкой допустить, то оно совершенно не годится для людей, чья профессия состоит в том, чтобы помочь в исправлении и осознании вины осужденными.
Я думаю, можно говорить о попытках со стороны руководства томских учреждений УФСИН скрыть или исказить информацию о происшествиях. К примеру, по данным прокуратуры, которая проводит проверку по факту гибели осужденного в ИК-3, руководство колонии подозревается в инсценировке несчастного случая. Более того, областное надзорное ведомство утверждает, что представленные колонией сведения об обстоятельствах смерти осужденного являются ложными. Добавлю подобные оценки собственными. При беседе с некоторыми руководителями УФСИН и колонии № 3 на мой вопрос, почему я не получала писем от заключенного Зайкова, последовал ответ, что «они могли выпасть из общей пачки при отправлении на почте». Комментарии, как говорится, излишни.
К описанной ситуации в томских колониях можно добавить, что большинство заключенных могут отбывать срок, не имея возможности реализовать свое право на труд (из 1 200 осужденных в Асиновской колонии лишь 200 работают), право на профессиональное образование и право на серьезное медицинское обслуживание.
Получается, что жалеть мы должны сами себя, так как срок заключения для большинства этих людей когда-то заканчивается, и они возвращаются в наше общество.
