Мир, которым мы его знали, подходит к концу. Интернет – это мощный инструмент в распространении информации, для объединения и взаимодействия людей. Монополия традиционных медиа на массовое слово разрушена. Право высказаться теперь есть у каждого.

 

Но все это в теории. А как изменились каналы коммуникации власти и общества в Томске? Как происходит формирование городских сообществ? Реальны ли эти процессы или носят имитационный характер? В поисках ответов «Томские новости» пригласили на круглый стол общественных активистов, представителей СМИ и власти.

в круглом столе участвовали:

• Сергей Никифоров, советник губернатора Томской области
• Владислав Халин, начальник департамента по информационной политике и работе с общественностью администрации Томской области
• Владимир Мельников, создатель сообществ «Странные люди, которые хотят видеть свой город чистым», «Сделаем выборы честнее»
• Олег Абрамов, член областной общественной палаты, вице-президент общественной организации «Томский маркетинг-клуб»
• Лиана Кобзева, руководитель Центра корпоративного развития Института инноватики
• ТУСУРа
• Олеся Бутолина, главный редактор портала «В Томске»
• Алексей Трофимов, редактор газеты «Томские новости»

Во встрече также принимали участие журналисты «ТН»

А был ли мальчик?

Алексей Трофимов:

– Начать хотелось бы с вопроса «а был ли мальчик?». Можем ли мы говорить об усилении процессов формирования городских сообществ в Томске? Потому что, с одной стороны, зрелость гражданского общества в России все-таки вызывает скепсис. С другой стороны, в минувшем году заявили о себе представители целого ряда сообществ. С протестами на улицы выходили рыболовы, обманутые дольщики. Потом заявили о себе «Странные люди, которые хотят видеть свой город чистым»…

Мы с интересом наблюдали за деятельностью этих сообществ. Газета – это, к сожалению, архаичное средство коммуникации, которое с трудом вписывается в цифровую реальность. Но тем не менее у нее по-прежнему есть своя аудитория. Например, часто власти именно от нас узнают о новых людях в новых медиа. Хотя у нас нет уверенности, что мы адекватно передаем взгляды, намерения зарождающихся сообществ. Хотелось бы обратиться с вопросом: а есть ли городские сообщества?

Олег Абрамов:

– В триаде гражданского общества «власть – бизнес – публичная политика» в последние 150 лет выстроилась особая форма коммуникации, когда традиционные СМИ контролируются органами госвласти. В этих СМИ существует много фильтров, которые отсекают нежелательную информацию. Как результат – нарушились связи между обществом и властью. В итоге в социуме появились группы людей, которые не видят площадки, чтобы выразить свое мнение. И такой площадкой, где власть не может контролировать мнение общественности, стал для них Интернет.

Какие городские сообщества есть? Согласен с тем, что вы перечислили. Но добавил бы еще движение за правильный подсчет голосов на выборах и сообщества так называемых панславистов, или сторонников русской культуры в русском городе, голос которых, на мой взгляд, власти не слышат.

Нужен медиатор

Владимир Мельников:

– То, о чем говорят панслависты и многие из организаторов акций за честные выборы, – это то, о чем власть с ними никогда говорить не будет. Вы видели в Интернете комментарии, призывающие к свержению власти?..

Другое дело – конструктивный разговор. Например, применительно к выборам я создал сообщество «Сделаем выборы честнее». Оно функционирует уже в 10 городах. Сейчас идет анализ отчетов наблюдателей по итогам прошедших выборов. Потом на основании курсов по

обучению наблюдателей, которые проводили различные партии, будет составлена онлайн-версия инструкции наблюдателя, чтобы люди, включившиеся в сообщество, могли подготовиться к будущим выборам и выступить в качестве наблюдателей. То есть цель сообщества не добиться отмены итогов прошедших выборов, а сделать честнее будущие.

Но даже конструктивные требования сегодня не доходят до власти, потому что она заранее их отфильтровывает. И задача традиционных медиа состоит в том, чтобы вычленять разумное зерно и служить буфером между властью и обществом – дать власти информацию, которую она сможет воспринять. Власти ведь можно сказать: нам не нравится то, что вы сделали, делайте вот так. Такие призывы власть может услышать и выполнить. Потому что это поднимет ее рейтинг.

Алексей Трофимов:

– То есть вы не поддерживаете тезис, что официальные, в том числе государственные, СМИ обладают таким количеством фильтров цензуры и самоцензуры, что это делает их бесполезными?

Владимир Мельников:

– Новые медиа власть не слушает. Интернет сильно вошел в нашу жизнь. Но народ по-прежнему читает газеты. А власть ориентируется на народ.

Владислав Халин:

– Боюсь разочаровать тех, кто считает, что власть не знает, о чем идет речь в Интернете. Еженедельно наш департамент готовит для губернатора интернет-обзор наиболее посещаемых томских порталов. Все острые темы в обзорах присутствуют. Но если говорить о реакции… В Интернете представлены, к сожалению, только негативные отзывы. Наиболее посещаемые томские порталы даже в чистке комментариев не приемлют иной точки зрения, кроме оппозиционной. И настроение по прочтении комментариев остается только негативное: «страну разворовали, разбазарили, всех к ответу»… Как реагировать власти на такие настроения?

Олеся Бутолина:

– На нашем портале модерацию осуществляет как редакция, так и привлеченные люди из числа постоянных и адекватных комментаторов. На портале существуют четкие критерии, по которым комментарии могут удаляться. Это все, что противоречит закону: экстремизм, нецензурная брань, пропаганда насилия и наркотиков, информация, которую можно назвать клеветой. Все остальное модерации не подвергается.

Но мы прекрасно знаем, сколько у нас на портале людей, которые комментируют определенные вещи за деньги по заказу определенных партий. Например, мне известны случаи, когда людям предлагали деньги за то, что в новости про оппозиционный митинг они будут оставлять комментарии вроде: «это все бесполезно», «они плохие люди». Зачастую такие комментаторы используют нелицеприятные выражения. Приходится удалять.

Владислав Халин:

– Ответственность газеты «Томские новости» за каждую запятую прописана в Законе о СМИ. А, например, портал «В Томске» легко может воспользоваться толкованием ВС РФ о том, что комментарии читателей относятся к авторским произведениям и не подлежат ответственности. Человек, засевший под ником, может делать все, что ему заблагорассудится. Таким образом, происходит перекос в формировании общественного мнения.

Алексей Трофимов:

– Нужно ли уважать право на анонимность?

Олег Абрамов:

– Да. Многие люди знают, что надо выразить позицию, но не могут подписаться, потому что сразу получат ярлык или преследование. Сегодня сложилось две сферы: человек имеет мужество открыто выразить свою позицию – он блогер; это, по сути, публицистика. А анонимные комментарии – всплеск общественного мнения.

Лиана Кобзева:

– В последнее время коммуникации очень усложнились. С появлением Интернета каждый может выразить свою точку зрения. И не нужно бояться того, что пока человек без имени пытается это сделать. Многие начинали без имени. Имя обретается.

Мы не верим никому

Алексей Трофимов:

– На портале «В Томске» много авторских колонок, которые вызывают немало хороших, корректных обсуждений. Вы ощущаете, что в городе есть сообщества, или нет?

Олеся Бутолина:

– Наверное, за этот год самым острым обсуждением, связанным с сообществом людей, стала статья Владимира у нас на портале, где он, собственно, и доносил свою точку зрения про то, что власть нельзя ругать. Я помню, что там было огромное количество прочтений и такое же число комментариев….

Владимир Мельников:

– Шестьсот. Половина из них мои – на каждый комментарий я отвечал.

Олеся Бутолина:

– Как выяснилось, людей действительно волнует эта проблема. Но у них сложилось скептическое мнение обо всех сообществах, которые могут возникнуть на такой острой и актуальной теме, как, например, уборка города от мусора. С чем связан скептицизм? На мой взгляд, любые подобные сообщества утратили в глазах населения некую независимость. Все обязательно думают, что раз сообщество образовалось, то наверняка создал его не простой человек, которому интересна проблема, а человек, который либо от власти, либо собирается баллотироваться куда-нибудь.

Алексей Трофимов:

– То есть либо за власть, либо против власти. Общегражданский интерес отрицается…

Навести мосты и карты

Владимир Мельников:

– Думаю, часть негативных комментариев связана с тем, что люди не знают, чем занимается власть. Так, например, в блогах обсуждалась проблема уборки снега в городе. Я связался со знакомой в мэрии. Выяснил, что есть оперативные сводки: где и как убирается снег. Но они есть в мэрии, а ведь эту информацию можно поставлять людям оперативно, в формате карты.

Сергей Никифоров:

– Друзья, у нас до сих пор складывается странная ситуация в организации диалога между властью и обществом. В последние годы мы по инициативе власти создали множество площадок: областная общественная палата, городская палата… Есть множество общественных советов. А со стороны общества: митинги, пикеты, жалобы. Вот таков реальный уровень городских сообществ. То, что мы с вами обсуждаем, – перспектива далекого будущего.

Олеся Бутолина:

– Я согласна с частью критики в наш адрес: многие из комментариев действительно порождают кучу негатива. Но когда власти говорят: мы прочитали комментарии и не знаем, как на них реагировать, – это тоже неправильно. Если читать внимательно, там есть хорошие темы, поднимаются серьезные проблемы. Думаю, все-таки нужно прислушиваться к сообществам. Иначе получается так, что люди что-то пишут в комментариях, власть не реагирует. А потом – бах, и случается 10 декабря.

Лиана Кобзева:

– Какой-то у нас получается биполярный мир: власть и общество. Две стороны: одна говорит, другая должна слушать. Но когда говорящих много? И сейчас дело обстоит именно так. Нужно обсуждать, как выстроить коммуникацию, в которой много говорящих. Мы этого точно не умеем. Привыкли упрощать: вот – власть, вот – общество, а вот – бизнес. Но ведь в одной ипостаси никто не существует. Мы гораздо сложнее. И я в том числе: у меня есть бизнес, я преподаю в университете, и у меня есть общественная организация. И современная власть устроена очень многосложно. А город сегодня является «множеством разного». Сообщества – люди, собирающиеся по разным интересам. Не всегда по проблеме. Девочки, которые продают свои изделия на «Томском Арбате», тоже сообщество. Но сообщество, которое сформировалось не в противовес, а потому, что человек может больше, чем… И власть в этом случае совершенно ни при чем.

Просьба ко всем, в том числе старым и новым, медиа: сложнее смотреть на мир и на человека. И новые вызовы, которые сегодня к власти, как к некоторому феномену предъявляются, тоже надо по-новому обозначать.

Общие цели и ценности

Лиана Кобзева:

– Что мы видим из мирового опыта, из опыта крупных российских городов? Должны существовать дискуссионные площадки, такие как Digital Oktober, «Стрелка». У нас таких площадок, к сожалению, нет…

Владимир Мельников:

– Чтобы наша встреча приобрела более практическую окраску, возможно, следует собираться раз в месяц, приглашать представителей сообществ – обсуждать тенденции, которые появились. И вместе думать, как это можно развить. Через политику, через СМИ об этом рассказать. А принцип объединения простой: сделать город лучше.

Олег Абрамов:

– Создание и исчезновение сообществ, реакция власти – все это должно базироваться на одной платформе, которая называется «общественное благо»…

Сергей Никифоров:

– С тем, что и властные структуры, и сообщества еще несовершенны и процесс диалога еще не оформился в полной мере, я согласен. Но не стоит забывать, что диалог – это одновременно и компромисс.

Владислав Халин:

– Философский диалог у нас получился… Не стоит забывать, что власть – такое же сообщество. Но сообщества могут понимать друг друга тогда, когда видно, что встречное сообщество (оппонент или союзник) реальное, а не имитация.