Валерий Петрачков, заведующий офтальмологическим отделением ОКБ, заслуженный врач РФ:
-С большим интересом и нескрываемой завистью смотрел я телесюжеты о работе плавучей поликлиники нынешним летом. И с ностальгией вспоминал 1970-е, когда сам был участником этого проекта.
…Сидим на чемоданах уже вторые сутки. Ждем транспорт и предвкушаем настоящую работу. Тогда в роли плавучей поликлиники выступал теплоход Ергайского леспромхоза – уютный и довольно комфортабельный. По большой воде медики доходили до самых-самых отдаленных населенных пунктов по берегам Тыма, Кети, Чаи… Основной костяк коллектива состоял из преподавателей медицинского института и студентов вуза, которые занимались в научных кружках. Это была бесценная практика для будущих докторов.
Однажды с нами на борту оказалась съемочная группа Рижской киностудии. Киношники снимали фильм о формах медицинского обслуживания студенческих строительных отрядов. В то время много ССО работало в регионе и бойцы стройотрядов тоже были нашими пациентами. Фильм посмотреть не удалось. Но года три спустя раздается звонок из Вильнюса, от экс-томича доктора Волкова – известного гинеколога: «Ребята, видел вас в документальной ленте! Как будто в Томске побывал!»
Плавучая поликлиника – это истинный бренд нашего региона.
Мария Смирнова, заведующая литературной частью Томского областного театра драмы:
-Этого славного американского парня томские служители Мельпомены по сей день вспоминают с большой теплотой. Дэнни Бёрдж из провинциального штата был инвалидом детства и страстным театралом. Чтобы мальчик не чувствовал себя одиноко, родители сделали ему маленький театрик: в одной из комнат их большого особняка установили ширму, несколько зрительских кресел, купили разных куколок. А еще время от времени возили его на театральные фестивали по всему миру. В 1993 году Дэнни оказался в Томске, на фестивале «Безграничный театр». А до этого он познакомился с артистами томского «Скомороха», гастролировавшими в США со спектаклем «Сон в летнюю ночь», который играли вместе с американскими кукольниками, на английском и русском языках.
Любознательный парень с удовольствием посещал не только фестивальные спектакли, но и ежевечерние тусовки, на которых собирались работники всех томских театров: травили театральные байки и бесконечно говорили о жизни в искусстве и об искусстве в жизни.
Дэнни всех нас просто очаровал. На память он подарил нам свои значки, вот один из них. Слышала, что Дэнни женился на белорусской девушке, живет с ней в Минске и воспитывает приемного ребенка.
Виктор Лойша, журналист
В августе 1968-го Новосибирское территориальное геологическое управление было рассечено, и львиная часть его территории оказалась передана вновь образованному томскому. Со всеми материально-техническими ресурсами и кадровым составом.
Вспоминает профессор Фабиан Гурари, великий исследователь сибирских недр, ученый и практик:
– Злой рок довлел над новосибирцами. На горе им, возглавивший томскую партийную организацию Егор Лигачёв был личностью незаурядной, человеком умным, волевым. Он быстро понял, что перспективы развития области не в лесе, рыбе, пушнине, как это считало прежнее руководство, а в нефте и газе. И захотел иметь это богатство в своих руках, управлять всем процессом поисков, разведки, добычи сам, а не через партийные органы соседней области.
Лигачев поехал к секретарю ЦК КПСС Михаилу Соломенцеву и… земли Томской области ушли из рук новосибирских геологов и геофизиков.
…Обиду Фабиана Григорьевича можно и нужно понять. Сегодня мало кто помнит, что первые знаменитые скважины сибирской нефтегазовой провинции были заложены именно новосибирскими геологами, и главные томские месторождения открыты тоже ими.
С другой стороны, вопрос принципиально заключался в создании единого территориально-производственного комплекса, начиная от поисков и разведки месторождений и заканчивая глубокой переработкой сырья. Что в итоге и было осуществлено.
Олеся Галанчева, изолировщик
Судьба моего родного завода удивительна: официальной датой основания «Сибкабеля» считается 8 декабря 1941 года, когда был издан первый приказ о деятельности в Томске кабельного производства и открыт счет в Госбанке.
Но есть в его истории еще одна судьбоносная дата. 30 октября того же 1941 года Народный комиссариат электропромышленности СССР в течение дня трижды менял формулировку приказа. Члены комиссии по эвакуации никак не могли прийти к единому мнению, где размещать столичные кабельные заводы.
В первоначальном варианте предполагалось часть оборудования и кадров завода «Электропровод» направить в Кемерово, а завода «Москабель» – в Томск. Затем решили предприятия не дробить и оба эвакуировать в Кузбасс. И только третий вариант определил судьбу заводов, приписав их к Томску.
После войны «Томкабель», именно так назывался он в 1950–1960-е годы, стал активно строить производственные корпуса, монтировать новое оборудование, возводить дома для рабочих и специалистов, благоустраивать заводские территории.
Продукция нашего завода есть и в устройстве атомного ледокола им. В.И. Ленина, Кремлевского дворца съездов, Братской и Куйбышевской ГЭС, Череповецкого и Магнитогорского металлургических комбинатов.
Николай Коробейников, художник:
Раньше мы жили в городе, который можно было перепутать с любым другим – одинаковые улицы, типовые дома. И вот, когда однажды привезли своих учеников на пленэр в Томск, увидели другой город, другую архитектуру, грандиозные по красоте дома. И каждый из них рассказывал свою историю. Для художника это очень важно. Тем более что в нашей семье сразу два художника – еще и жена. Томск стал для нас сказкой.
Прожив в каменном мешке энное количество лет, мы вдруг поняли: счастья там не найдешь, несмотря на вложенные в ремонт квартиры капиталы.
Свое счастье мы нашли в Томске, в деревянном доме на ул. Горького. Так получилось, что в поезде мы встретили однокурсников. Они рассказали, что их сосед продает жилье. И мы купили это жилье! Восстановили. Теперь у нас есть свой дом, свой двор. Получилась и дача, и городская квартира одновременно. Для нас это благодать. Здесь мы живем уже 18 лет. Конечно, каждый год надо что-то делать, перестраивать, ремонтировать, менять, но это территория любви и гармонии. Разве в бетонных стенах это поймешь?
Перебирая к юбилею города живописные работы за те годы, что я написал в Томске, оказалось, что почти 20 зданий, которые я когда-то рисовал, уже не существуют. И мои картины становятся историей.
Анатолий Полтанов, предприниматель:
Летом 1980 года я был командиром студенческого строительного отряда ТГУ «Гренада». В то время в стране пропагандировалось движение коммунистических стройотрядов, которые всю свою зарплату отдавали на благо общества. Например, ССО Томского пединститута «Венсеремос» перечислил все заработанное за трудовой семестр одному из детских домов Томска.
И «Гренада» еще до отъезда из города решила перечислить всю свою будущую зарплату в Фонд мира. Идею про Фонд мира предложила комиссар отряда Сэсэг Улзутуева. Девчонки посмотрели фильм про вьетнамских детей, пострадавших от войны. Я предлагал оставить хотя бы часть денег на обустройство в общежитии комнаты под клуб отряда, где бы мы могли собираться круглый год. Но мое предложение отвергли.
Полтора месяца мы выполняли отделочные работы в ремонтно-механической мастерской поселка Новый Васюган. После вычитания денег, ушедших на питание и прочие нужды, у нас осталось 7 тыс. рублей – огромная по тем временам сумма, на которую можно было купить автомобиль «Жигули»! Я раздал деньги ребятам, а потом они вернули мне их вместе с письменным заявлением о перечислении этих средств в Фонд мира. В Томске я сдал целый чемодан денег в Госбанк на счет советского Фонда мира, руководил которым тогда Борис Полевой.
Елизавета Сорокина, спортивно-туристический клуб «Альтус», студентка лечфака СибГМУ:
– В клуб я пришла в 2009-м, а уже 2010-й встречала на глубине 30 метров под землей.
Утром 31 декабря мы приехали в Хакасию. Обустроились в бывшей школе села Ефремкина, а вечером отправились в путь. Предстояло пройти 7 км, а потом совершить 30-метровый подъем в гору, чтобы спуститься в пещеру Крест.
Сильный ветер, мороз –30°, тяжеленный рюкзак. Мечтаю о теплой постели и горячем чае. Вход в пещеру в сумерках кажется бездонной пропастью, и мне предстоит в нее спуститься на веревке. Через полтора метра опора под ногами исчезает. Страшно. Мысленно проклинаю тот час, когда подалась в спелеологи. Наконец долгожданное дно. Пол ледяной. Проезжаю по нему с непривычки несколько метров.
Внутри красота: величественно, тихо и, главное, тепло. Грот настолько большой, что лучи наших фонариков тонут в темноте, не достигая его стен и потолка. Посреди грота появляется пластиковая елка, украшенная мишурой, эмблемами турклуба и мигающими фонариками. Все переодеваются в праздничную одежду. Достаем шампанское, бутерброды и мандарины. Включаем на мобильном запись с прошлогодним обращением президента. В полночь по томскому времени чокаемся бокалами, а через час снова кричим «ура!», встречая праздник уже по хакасскому времени.
В этом году «Альтусу» – 45. А у меня личный юбилей – пять лет, как я встречаю новый год в глубоких пещерах.
Елена Телкова, директор по развитию и реализации услуг ООО «Горсети»
-В городские электрические сети я пришла почти 30 лет назад, представляете, сколько за это время произошло разных событий. Но с каждым годом компания двигается вперед. В стране немало городов, а значит, и городских электрических сетей, но по многим позициям Министерство регионального развития, Роскоммунэнерго отмечает именно наш опыт.
В частности, это хорошая работа с потребителями по техприсоединению к городским электрическим сетям. Обратившись в единое окно, специально созданное подразделение компании, потребитель приходит во второй раз уже за полностью оформленными документами. Строительные работы по этому направлению выполняются в приоритетном порядке, поэтому по скорости техприсоединения объектов Томск входит в первую тройку российских городов.
Обобщен и рекомендован к применению наш опыт по снижению потерь при транспортировке электроэнергии. В течение трех лет была проведена большая работа по установке приборов учета с автоматизированной системой передачи данных, охвачены все многоэтажные дома и частный сектор. Инвестированы серьезные средства, но результаты даже превзошли ожидаемый эффект. Теперь у нас есть объективная картина нагрузки на тот или иной участок городских электрических сетей. Мы видим слабые места и работаем над ними, выполняя требования правительства по энергосбережению и энергоэффективности. А в конечном итоге выигрывает потребитель.
Николай Байдин, начальник Управления лесного хозяйства Томской области с 1981 по 1987 год, экскурсовод Музея леса
Лесная промышленность, без преувеличения, была в регионе одной из самых важных. В леспромхозы шла новая техника, повсеместно внедрялись и обкатывались новые технологии.
Отрасль давала 22,5% от всей товарной продукции области. Не говорю уже про объемы лесозаготовок. А какой ассортимент товаров народного потребления: 22 наименования! Тут и сани, и деревянные бочки, и метелки-веники, и лопаты, и топорища, и разделочные доски, и скалки, необходимые каждой хозяйке.
«Томлеспром» заготавливал в год около 8 млн кубометров леса (позднее, в 1990-е годы заготовки не дотягивали и до 1 млн в год). В полную силу работали перерабатывающие предприятия, имеющие давнюю историю. Могочинский лесозавод трудился с 1925 года, Кетский – с 1932-го. Послевоенное детище, наша гордость – Томский деревообрабатывающий комбинат (ДОК). Отзываясь на запросы времени, асиновцы стали производить ДВП.
Не забывали в области и о возрождении лесного ресурса. Работники лесного хозяйства высаживали в год молодой лес на 14 тыс. га.
Проводя экскурсии в известном далеко за пределами области Музее леса, что в Тимирязеве, ловлю себя на том, что о достижениях лесников и заготовителей много приходится говорить в прошедшем времени. Однако дела последних лет вселяют надежду на возрождение былой славы Томской области как лесного региона.
Виктор Бодров, начальник цеха инкубации птицефабрики «Томская»:
-Что первым появилось на свете – яйцо или курица? Пусть копья ломают ученые, отвечая на этот вопрос. У нас на птицефабрике все начинается с яйца. Яйцо к нам едет из Португалии в рефрижераторе со строго заданной температурой 14–16 градусов. Раз в неделю приходит 800 коробок – это полная фура. Затем яйца отправляются в инкубатор, который и есть сердце или родильный дом птицефабрики, откуда, собственно говоря, и начинается производство мяса птицы.
В одну инкубационную машину входит 57,5 тыс. яиц. А у нас в цехе их 21! Так что месячный оборот инкубации составляет 1 750 тыс. яиц. Они лежат там 18,5 суток, а затем каждое переносится в выводные камеры. Это делают специальные машины и люди – перекладывают яйца из одних лотков в другие. Еще через трое суток выводятся цыплята – горластые, желтенькие, хорошенькие. Это самый волнительный и радостный момент, особенно когда процент вывода высокий!
Владимир Миронер, полковник милиции в отставке
Уголовный розыск – он и в Африке уголовный розыск… И до меня, и после в уголовном розыске Томской области работали самые-самые специалисты…
Середина 1980-х. В Томске сожжено больше 70 домов! Сотни людей остались без крыши над головой. Какие только версии не крутятся в наших головах, какие только предположения не строятся! Замыкание в электропроводке? Пьяный угар жителей? Спички в детских руках?
Все оказалось гораздо проще и существенно серьезнее. Мужчина возомнил себя Робин Гудом. Сожгу, дескать, хибару, а погорельцам дадут благоустроенное жилье. Помогу людям решить жилищный вопрос. Работали, как всегда, по всем законам сыска. Составили матрицу. Вычислили предполагаемый день недели поджога, конкретное место, время. И не ошиблись! На ул. Нахимова, 14, в три часа ночи устроили засаду. Герострат появился в начале четвертого. С флаконом бензина, с тряпочным фитильком, со спичками. Расположился удобно для поджога. Тут мы его и взяли.
Человек оказался пироманом, доктора диагноз подтвердили. Восемь лет он отбывал наказание, лечился.
Томский уголовный розыск всегда был и остается одним из самых квалифицированных и компетентных в нашей профессии.
Николай Ратахин, председатель ТНЦ, директор Института сильноточной электроники СО РАН
Первые два месяца осени 1973 года, сразу после переезда в Томск из новосибирского Академгородка, я провел на стройке. Институт оптики атмосферы был первым академическим институтом, который мы начали строить. Помню, что я заливал фундамент. Не только для меня – для всех научных сотрудников это была всеобщая трудовая повинность.
По другую сторону дороги (нынешний Академический проспект) начали возводить жилые дома – девятиэтажки. Академгородок строился в 1970-е годы методом народной стройки. На каждом из объектов работали профессионалы-прорабы, которые следили за технологией, а в качестве рабочих выступали молодые ученые. Многие прошли стройотряды, поэтому знали, как и что делать. Конечно, были здания, построенные руками строителей, но вклад научных сотрудников с точки зрения рабсилы был определяющим.
То же самое предстояло сделать в науке – достичь соответствующего уровня и признания среди коллег из АН СССР.
ТНЦ образовался в 1978 году, но институты открывались в разные годы. Первым был Институт оптики атмосферы, который возглавил академик Владимир Зуев. Это было учреждение, из которого выросли еще три института. Самоутверждение состоялось. Этот путь мы преодолели. И сейчас, несмотря на все реформы, Томский научный центр занимает очень достойное место среди институтов ФАНО. Академгородок – это место, где сосредоточены умные, высокообразованные, продвинутые люди, занимающиеся любимым делом.
Александр Пыжьянов, инженер-физик, кандидат технических наук:
— Дом культуры ТПИ всегда был местом притяжения студентов и молодых ученых, которые пытаются реализовать свои творческие наклонности на сцене. Именно здесь благодаря студентам геолого-разведочного факультета родилось и крепло движение любителей авторской песни. Мы не были в нем пионерами, но Томск заметно повлиял на развитие этого движения в СССР.
В 1971-м по инициативе политехников в Томск с концертом приехал сам Юрий Кукин и битком набитый зрителями зал Дома культуры ТПИ вместе с ним распевал:
«Я гоняюсь за туманом, за туманом,
И с собою мне не справиться никак…»
В Томске практически прописались Юрий Визбор, Александр Дольский, Александр Городницкий. Бардовская компания – это в основном молодые ученые, у которых квартир еще не было. А мы с женой уже обзавелись собственным жильем и с огромным удовольствием принимали у себя в 4-м микрорайоне этих легендарных людей. Это были незабываемые встречи, интереснейшие беседы, песни под гитару до утра.
Первый фестиваль самодеятельной песни летом 1974 года собрал в Томске много любителей авторской песни. Фестивали проходили тогда не каждый год, и следующий, в честь которого собственными руками и был сделан этот значок, случился только через пять лет. Сейчас фестиваль «Томский перекресток» – один из самых ярких и заметных в творческой жизни Сибири.
