Архив метки: Приговор

Ревнивому кузбассовцу дали 20 лет за сожжение пятерых человек

Жителя Кемеровской области приговорили к двадцати годам колонии за убийство пяти человек и умышленное уничтожение имущества. Об этом 15 марта сообщается на сайте областного управления СК РФ.

Как установило следствие, 40-летний Виталий Ревнев обиделся на бывшую сожительницу за то, что она нашла себе нового мужчину. 11 марта 2011 года Ревнев пришел к дому женщины, полил спиртом кресло, стоявшее возле двери, и поджег его.

У женщины в это время ночевали гости. Когда они проснулись, огонь уже отрезал их от двери. Окна дома были забраны решетками. В итоге из помещения смог выбраться только один 37-летний мужчина (он пробежал через огонь), но и он впоследствии скончался. Всего в результате пожара погибли пять человек.

http://www.lenta.ru/news/2012/03/15/foryrsperperson/

Медведев велел проверить приговор Ходорковскому

Президент РФ Дмитрий Медведев поручил проверить законность обвинительных приговоров по ряду резонансных дел, сообщает 5 марта пресс-служба Кремля. РСН со ссылкой на пресс-секретаря президента Наталью Тимакову уточняет, что поручение было подписано Медведевым в субботу, 3 марта.

Среди заключенных, в отношении которых Генпрокуратура проведет проверку — Михаил Ходорковский, Платон Лебедев, Алексей Пичугин, Сергей Аракчеев, Сергей Мохнаткин. Срок исполнения поручения — 1 апреля 2012 года. Ответственным за исполнение назначен генеральный прокурор РФ Юрий Чайка.

Всего в списке 32 имени. Все перечисленные люди вошли в список политзаключенных, переданный оппозицией главе президентского совета по правам человека Михаилу Федотову 8 февраля. В этом списке было 39 имен — всех предлагалось помиловать. Дмитрий Медведев, ознакомившись с документом, отказался амнистировать заключенных списком.

Также президент поручил Минюсту до 15 марта представить информацию о том, на каком основании было отказано в государственной регистрации Партии народной свободы (ПАРНАС). Партия была создана оппозиционерами Борисом Немцовым, Владимиром Миловым, Владимиром Рыжковым и Михаилом Касьяновым в 2010 году, отдано ей было отказано в регистрации, так как в уставе были найдены «положения, противоречащие закону о политических партиях, иным федеральным законам».

Кроме того, Дмитрий Медведев предложил ввести избирательный залог как форму обеспечения выдвижения кандидатов на губернаторских выборах. Соответствующие предложения должна подготовить администрация президента. Перечень поручений был подписан Медведевым по итогам встречи с руководителями партий, не прошедшими в Думу. Встреча состоялась 20 февраля 2012 года.

http://lenta.ru/news/2012/03/05/prigovory/

«Я сам – пострадавший»

Галина Голец: «Мы совсем недавно вместе – много лет просто дружили. Как оказалось позже, Виктор испытывал ко мне не только дружеские чувства, но сказать решился не сразу. Поженились, родился сыночек – мы только начали нашу семейную жизнь...»

Водитель автобуса «Семипалатинск – Томск», попавшего в страшное ДТП под Новосибирском, не согласен с предъявленным обвинением

 

Виктор Голец, водитель с 20-летнем стажем и безупречной профессиональной репутацией, настаивает: он не спал за рулем, не выезжал на полосу встречного движения, всему виной встречный грузовик.

Вот уже полгода Виктор Голец находится на больничном, в памяти – пять операций, но всего этого оказалось недостаточно, чтобы мужчина встал на ноги. Виктор духом не падает: через два-три месяца еще одна операция, и тогда, может быть, он сможет догонять годовалого сынишку. Виктор и его жена Галина стараются думать, что все у них будет хорошо, хотя следствие несколько дней назад предъявило Гольцу обвинение по статье «Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть двух и более лиц». Расследованием занимались новосибирские следователи. Виктор с обвинением не согласен.

ДТП на трассе

Он хорошо помнит тот рейс. Вместе с напарником Сергеем Гавриловым на автобусе, полном пассажиров, выехали из Семипалантинска в Томск. Оба рассказывают: в пути, как и положено, каждые 2,5–3 часа менялись.

– Когда едем в Томск, нам нет смысла спешить, – объясняет Виктор Голец. – Автобус приходит рановато – в 6 утра, так что лучше приехать, когда город уже проснулся, чтобы пассажиры смогли попасть на общественный транспорт.

Напарники рассказывают: приехав на новосибирский вокзал, они выпили кофе, сменились. Виктор сел за руль. Отъехал от Новосибирска50 кми…

– Отлично помню, как ехали по трассе (она там узкая –7 метров): многие пассажиры спали, напарник тоже дремал, – рассказывает Голец. – Еще вдалеке я увидел что-то крупное, без бортовых габаритов – грузовик или автобус… Полностью выжал педаль тормоза – в материалах дела зафиксировано, что тормозной след по моей полосе –35 метров. Выходит, я не спал, раз видел препятствие?.. Удар. Автобус резко меняет траекторию. Меня спасло лишь то, что я был не пристегнут – просто выкинуло из салона. Дальше больница. Наркоз. Беспамятство.

Двое суток Виктор провел в Мошковской больнице. 19 июля его доставили в Томскую ОКБ, где он пролежал более 3 месяцев (из них две недели в реанимации).

Тревожная ночь

Ночь с 16 на 17 июля для Галины Голец выдалась бессонной: почему-то было тревожно. Галина считала минуты до 6 утра – времени, когда Виктор прибывает в Томск и сразу звонит: «На месте».

– И вот уже 6.30, звонка нет. Набираю номер мужа: «Абонент недоступен». Звоню другу Виктора. Не сразу, но он все-таки рассказал мне про ДТП. Единственное, что выдавила: «Он живой?», – голос Галины и сегодня дрожит. – Я оставила двухмесячного сынишку своей маме и начала искать возможность уехать в Мошково. Благо, областная администрация дала транспорт.

Допрос под наркозом

Пока Галина мчалась в Новосибирск, в больнице шел первый и, как оказалось позже, единственный допрос Виктора Гольца.

– Я был под наркозом. Отвечал с большим трудом. Помню, сказал: был хлопок, потом удар, пожар, вылетел из автобуса. А спустя полгода с удивлением узнал, что дал показания на десяток листов. Я человек далекий от юриспруденции, но разве возможно расследовать дело, допросив меня и напарника лишь единожды? Мы оба высказывали предположения, что аварию мог спровоцировать КамАЗ, который ехал навстречу, но про этого участника ДТП в деле почти ни слова.

– Настаиваю: причина ДТП иная – я не спал, пожар возник не из-за короткого замыкания, – продолжает Голец. – Это грузовик оказался на встречке. Видимо, заметив наш автобус, водитель грузовика попытался уйти от столкновения – кабину успел убрать с дороги, а вот груженый прицеп – нет. В итоге автобус врезался как раз в место, где кабина соединяется с прицепом и находится топливный бак. Отсюда возгорание, у меня ожоги спины, головы и рук. Из меня делают крайнего. Наверное, так удобно следствию – дело будет раскрыто. Такое на руку и владельцу автобуса – виновному предстоит выплачивать компенсации по искам пострадавших. Но я такой же пострадавший, у меня тоже есть семья, совсем маленький сынишка, ради них я буду искать возможность доказать свою правоту. Только бы встать до суда: процесс же пройдет в Новосибирске…

Свидетели

Борьба за честное имя Виктору дается сложнее борьбы за жизнь. Да и как защищаться, семья Гольца толком не знает: им сложно дается юридическая азбука (адвоката наняли совсем недавно). Еще трудно без свидетелей – напарник Виктора дремал, проснулся только в момент торможения. Пассажиры тоже толком не поняли, что произошло.

– Единственные очевидцы событий – люди, находившиеся в машине, которая из Семипалатинска шла за автобусом в Томск (кажется, родители ехали навестить детей-студентов). Они видели ДТП, могли бы подтвердить, что я ехал по своей полосе. Но остановившись, убедившись, что помощь уже вызвали, поехали дальше, и в материалах дела не фигурируют. Я говорил о них следователю, на что услышал: контакты давайте. Ищем, но пока как иголку в стоге сена…

Без копейки

В юридический бой трудно вступать без копейки. У Гольцов сейчас нет источника дохода. Виктор был единственным кормильцем, Галина ухаживает за ребенком. Семья живет на детское пособие.

– Тяжело, – стыдится своего бедственного положения Галина. – Когда муж попал в ОКБ, нужны были деньги на лечение. Позвонила в соцстрах (учреждение по распоряжению губернатора выплачивало пострадавшим по 50 тыс. рублей. – Ред.), а мне: «Какая компенсация, ваш муж был за рулем». Но это же еще не значит, что он виновен!

Пять месяцев прошло после ДТП, но по больничным листам не получили ни копейки. По закону работодатель – владелец автобуса Сергей Лебедев – должен их оплатить. Сначала тянул время, теперь и вовсе не выходит на связь. А деньги очень нужны.

– Кормят пока родители, помогают друзья, но нам бы еще независимую автотехническую экспертизу заказать, а не на что, – переживает Галина. – Не привыкла просить, самой бы на работу, но Виктора с малышом не оставишь – не угнаться ему за шустрым сынишкой. Сходила в трудовую инспекцию: сказали – коль трудового договора не было, помочь не могут, переадресовали в прокуратуру. Прокурор пообещал взять ситуацию под личный контроль. Мы очень на это надеемся.

«От уголовной ответственности освободить…»

Для выездного заседания суду была предоставлена ординаторская 10-го отделения Томской областной психиатрической больницы. Родственники погибших не спешили размещаться: ждали, что будут приглашены в более подходящее помещение. Но нет: судья и его помощник заняли единственный стол, подсудимый и пристав устроились около двери – и процесс начался…

Убийца двух человек признан психически больным. Родственники погибших опасаются его выхода на свободу после принудительного лечения

В ночь на 4 апреля 2010 года, в канун Пасхи, 42-летний Константин Смирнягин проделал в подполе своей квартиры лаз и забрался к соседям. С конкретной целью – убить. Орудия он приготовил заранее – одна заточка в руках, другая спрятана в рукаве. Нанес 23 удара хозяину и 14 его жене. От проникающих ран супруги скончались на месте, не успев даже позвать на помощь. А Смирнягин улегся спать тут же, в квартире своих жертв. Разбудили его гости – поздравить родителей с Христовым Воскресеньем пришла дочь Ольга с братом Олегом и мужем Матвеем. И поскольку родственники не отвечали на звонки и не открывали на стук, мужчины прошли в дом по крыше, через внутренний двор. Смирнягин встретил их все с той же заточкой. Олегу удалось обезоружить убийцу, Ольга с соседом вызвали милицию. Подозреваемый был задержан на месте.

 

«Социально опасен»

Дело было расследовано и передано в суд. Положенная в таких случаях комплексная психолого-психиатрическая экспертиза, проведенная в Кемеровской областной клинической психиатрической больнице, признала Константина Смирнягина больным и социально опасным. Рекомендовала поместить его на принудительное лечение под интенсивное наблюдение. Постановлением Томского областного суда он был освобожден от уголовной ответственности. Родственники погибших с решением суда не согласились.

 

Замкнутый человек

По судебным документам, по полосам газет кочевала характеристика Константина Смирнягина. В школьные годы – малообщительный подросток, предпочитавший обществу сверстников конструирование и книги. Прошел армию, был уволен в запас на общих основаниях. После демобилизации работал электромонтажником, каменщиком, отделочником… Заочно окончил ТГАСУ по специальности «экономика и управление в строительстве» с красным дипломом. Семь лет нигде официально не работал, большую часть времени посвящая компьютерным играм. Окружающая реальность Константина интересовала мало. Жил уединенно. Семьей не обзавелся, да и женщины у него надолго не задерживались.

 

«Устал с ними ссориться»

В 2009 году Смирнягин рассорился с соседями по дому. Повод – подведение воды. Оно требовало денег и работ, в которых Константин участия не принимал. Но почему-то решил, что имеет право пользоваться водопроводом наравне со всеми.

– Посчитал, что мои тесть и теща обязаны обеспечить его водой, – вспоминает историю конфликта зять погибших Матвей. – Потом стал утверждать, что соседский забор стоит на его территории. (Десять лет этот забор стоял себе и стоял, и по всем документам находился на своем месте, никому не мешал!)

В ночь убийства, по словам Константина Смирнягина, он не спал. «Дома закончилась вода, и я решил убить своих соседей, так как устал с ними ссориться. А незадолго до этого заметил в подвале дырку за кирпичной кладкой и понял, что супруги хотят ко мне ночью пробраться и спящего умертвить. Взял заточенную отвертку, разобрал кладку, пролез на их половину и зарезал обоих».

Никакого раскаяния, сожаления или сочувствия к погибшим Смирнягин не испытывал. Матвею и Олегу при задержании пообещал: «Ничего мне не будет, увидите. Отсижу два года на психе и вернусь, рассчитаюсь и с вами…»

 

Повторить экспертизу

– Кемеровские эксперты вынесли заключение о том, что в силу психического заболевания Смирнягин не может отвечать за свой поступок, – продолжает Матвей. – Но мы не согласились с такими выводами. Есть видео его допроса, где Смирнягин детально, посекундно описывает свои действия. Разве невменяемый человек может так выстроить свой рассказ? В судебных заседаниях он давал показания, ориентируясь во всех вопросах, которые ему задавали. Мы ходатайствовали о повторной психиатрической экспертизе, и наше ходатайство было поддержано заключением врача-психиатра, профессора СибГМУ Петра Балашова и специалиста в области судебной медицины сотрудника ООО «Судебная экспертиза» Александра Малофиенко. Проанализировав представленные материалы, они усомнились в выводах кемеровских коллег. Рекомендовали «получить дополнительные сведения, характеризующие личность Константина Смирнягина и провести повторную судебно-психиатрическую экспертизу».

 

Верховный суд не согласен

Ничего не добившись в Томске, родственники убитых обратились в Верховный суд. И получили положительный ответ. Коллегия была лаконична: «Смирнягин… психическими заболеваниями не страдал, характеризовался как адекватный нормальный человек, ведущий замкнутый образ жизни. Конфликтная ситуация с соседями на бытовой почве существовала реально. По заключению психолога, у него выявлялся сохранный интеллект, без нарушений функций мышления. Влияние данных обстоятельств на выводы экспертов судом не проверено. Определение: «Постановление Томского областного суда от 10 мая 2011 года отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе судей».

 

В поисках подсудимого

…И вот тут начались странности. Первое судебное заседание назначили на 26 октября. Оно не состоялось, так как подсудимый в процессе не присутствовал. Поступила информация: находится в областной клинической больнице в тяжелом состоянии. На следующий день адвокат не поленилась проверить. Выяснила: Смирнягин выписан из больницы неделю назад, 19 октября…

– Если в ОКБ его нет, в психиатрической больнице нет, где тогда находится убийца двух человек? Вообще, на каком основании он был переведен из закрытого учреждения, как осуществлялась его охрана? – недоумевает адвокат.

Пока ответов на эти вопросы у суда нет. Первое заседание сорвалось, второе было назначено на 8 ноября. И снова клетка в зале областного суда оставалась пустой. На официальные запросы ответы еще не пришли.

На третьем – выездном – заседании 15 ноября Константин Смирнягин все-таки присутствовал. Но это не добавило ясности в вопрос о его местонахождении в лечебных учреждениях в октябре–ноябре: официальные бумаги расходились с реальностью и показаниями лечащего врача. И хотя сейчас Смирнягин закрыт и наблюдается в ТОКПБ, родственников это не успокаивает:

– Если он будет признан больным, то очень возможно реализует свои угрозы свести с нами счеты. Сколько он еще будет в изоляции? Смирнягин – физически тренированный, сильный и вполне сообразительный мужик. Таким и останется. Ничего не помешает ему, покинув больницу, выполнить свое обещание. И справочка у него имеется…

P.S. Повторная экспертиза Константина Смирнягина скорее всего будет проводиться в Государственном научном центре социальной и судебной психиатрии им. Сербского.

Для выездного заседания суду была предоставлена ординаторская 10-го отделения Томской областной психиатрической больницы. Родственники погибших не спешили размещаться: ждали, что будут приглашены в более подходящее помещение. Но нет: судья и его помощник заняли единственный стол, подсудимый и пристав устроились около двери – и процесс начался…


Кассационная жалоба Сергея Зайкова оставлена без удовлетворения

29 сентября областной суд оставил в силе решение суда Кировского района, оставив кассационные жалобы осужденного без удовлетворения.

Напомним, инцидент, когда Зайков ударил по лицу губернатора Виктора Кресса, произошел 2 марта 2010 года. Приговор вынесен Кировским судом в нынешнем июле – 2,5 года лишения свободы. Сергей Зайков уже провел в заключении в общей сложности 8 месяцев.

В СИЗО в ожидании кассации он исписал немалое количество бумаги, оспаривая выводы районного суда. По мнению Сергея Юрьевича, в ходе следствия и судебного разбирательства имели место многочисленные нарушения уголовно-процессуального законодательства. Также он был не согласен с мерой наказания. Надеялся, что вменяемая ему 318-я статья УК РФ (применение насилия, не опасного для жизни или здоровья, в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей) будет пересмотрена, срок уменьшен, а то и вовсе заменен на условный.

На рассмотрение кассационной жалобы у коллегии областного суда ушел практически целый день. Доводы Зайкова были внимательно выслушаны, но на решение судей не повлияли: приговор вступил в законную силу.

СЛОВО АВТОРА

Ирина АСТАФЬЕВА, корреспондент «ТН»:

«Процесс Зайкова» стал определенным маркером томской политической жизни. Слишком многое в нем не вписывается в жесткие рамки УК и УПК. Сам хулиганский и откровенно идиотский поступок общественника Зайкова. Его поведение в суде, «украшенное» эпатажными выходками и многочисленными, уже не имеющими смысла ходатайствами. Определение «городской сумасшедший» (несмотря на противоположную точку зрения врачей) приклеилось крепко… Все это как бы прошло мимо и не получило адекватной оценки официальных лиц. Вещи так и не названы своими именами. Зато сам Сергей Зайков теперь навсегда признан лицом, представляющим серьезную опасность для правопорядка и морального климата в Томске…

Мужчина приговорен к реальному сроку за ложное сообщение о взрыве

К 1 году 3 месяцам колонии строгого режима приговорен 12 сентября Октябрьским районным судом 38-летний Владимир К. Государственный обвинитель Октябрьской прокуратуры Евгения Махсудова настаивала на реальном лишении свободы.

18 февраля Владимир Геннадьевич сообщил по мобильному телефону о готовящемся взрыве в жилом доме по пер. Пушкина, 12. Как установили прибывшие на место полицейские, информация не соответствовала действительности. На допросе мужчина рассказал, зачем позвонил по «02» и ввел в заблуждение сотрудников.

…Воспитывался К. в детском доме, мать была лишена родительских прав. Окончил ПТУ по специальности тракторист-машинист. Не работает. В армии не служил.

17 февраля, после конфликта с сестрой, К. провел ночь в вытрезвителе. Утром, выпив бутылку вина, пошел трудоустраиваться. Но ему отказали, пояснив, что судимых не берут. Новую жизнь начать не получилось, и расстроенный мужчина отправился в гости к своему другу на ул. Больничную. По дороге выпил пять бутылок пива («имея сильное желание напиться от безысходности») и на Больничную не попал. Зато оказался с малознакомым дедом-собутыльником в доме в пер. Пушкина, 12. Уставшему К. хотелось к кому-нибудь в квартиру – выпить и поспать. Но дед в гости не пригласил, и К. остался в подъезде. Поразмыслил в одиночестве о ссоре с сестрой, ехать к ней не хотелось, ночевать было негде…

Тогда Владимиру Геннадьевичу пришло в голову позвонить в полицию и сказать, что, если они не приедут, он взорвет жилой дом. После такого его точно заберут и оставят ночевать в теплом райотделе. Но правоохранительные органы вкупе с судом пошли гораздо дальше, чем надеялся К., теперь он всю предстоящую зиму проведет на полном гособеспечении.

Вынесен приговор виновному в ДТП, в котором погибли два милиционера

Приговор Денису Ивановскому – 6 лет заключения в колонии-поселении с лишением права управления транспортным средством сроком на 3 года – прозвучал в Кировском районном суде 16 сентября. Молодой человек признан виновным в том, что, управляя автомобилем в пьяном виде, 21 мая совершил столкновение с машиной вневедомственной охраны. В результате двое милиционеров – Михаил Аникин и Вячеслав Разводовский – скончались на месте.

В своем последнем слове Денис попросил прощения – у близких погибших, у своих родителей, у всех, кто оказался вовлечен в этот тяжелый судебный процесс:

– Простите, если можно простить. Я понимаю, что мои слова не могут вернуть жизнь тем, кто пострадал в ДТП. Но я должен как человек, как гражданин повиниться в том, что я сделал. Попросить прощения у людей, которым причинил боль.

Денис не поднимал глаз от тетрадного листа с текстом. Наверное, так было проще: не пришлось смотреть на людей, к которым он обращался.

Родственники милиционеров присутствовали на всех судебных заседаниях – о чем бы ни шла речь. Среди прочего выслушали подробное перечисление травм, от которых скончались Вячеслав Разводовский и Михаил Аникин. Их мамы выдержали и это – только плакали, но так тихо, что судье не пришлось ни делать пауз, ни повышать голос, зачитывая текст.

Родители и бабушка Дениса тоже приходили в суд. Молча ждали в коридоре, молча сидели в зале рядом с Разводовскими и Аникиными. Вместе с ними выслушали приговор сыну и внуку.

– Для родителей это был удар, – рассказывает защитник Ивановского адвокат Николай Калинин. – Денис же был свет в окошке, образцово-показательный мальчик… Два образования, работа, перспектива карьерного роста, жена, ребенок скоро родится… На годы вперед все придумали-расписали. И тут – такое!.. Он ведь даже спиртным не злоупотреблял (много людей на этот счет было опрошено). А тогда, на стадионе, выпил с друзьями за победу «Томи» – он же фанат команды – технический спирт. Потом еще добавил. Ну и потерял голову, да так, что не помнит, как за руль сел, как поехал, как в чужую машину врезался. Очнулся уже после всего, перед следователем…

Сам Денис, по словам адвоката Николая Калинина, к моменту оглашения приговора уже перегорел:

– Первый раз я увидел своего подзащитного в изоляторе временного содержания – на третий день после совершения ДТП и возбуждения уголовного дела. Стали общаться. Как только дошли до оценки события, Дениса затрясло, слезы – градом: «Я живым остался, а там – матери, родня…» Когда немного успокоился, слезы вытер: «Что теперь делать?» – спрашивает. «А что ты уже успел наделать? – говорю. – Надеюсь, не сказал, что за рулем сидел другой человек, что ты не при делах?» – «Нет. Я ничего не помню, но раз сказали – сидел, значит – сидел».

Ивановский сразу признал себя виновным и, естественно, на формальный вопрос судьи ответил, что раскаивается в содеянном. Тем не менее в последнем слове он назвал наказание, которое попросил назначить гособвинитель, «несправедливо суровым»:

– Свое раскаяние и сожаление я подкрепил тем, что сразу же признал свою вину, – напомнил Денис Ивановский. – Впоследствии в добровольном порядке частично возместил моральный и материальный вред. А это уже не просто слова раскаяния – это деятельное раскаяние. Прокурор потребовал для меня 7 лет лишения свободы. И полного удовлетворения заявленных исковых требований потерпевших на сумму свыше 5 млн рублей. Мне думается, что это несправедливо суровое наказание. Такое наказание, как мне представляется, допустимо за умышленное убийство, совершенное впервые, либо за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть. Я же умышленных действий не совершал, умышленно никого не убивал. В связи с чем не могу согласиться с тем, что меня нужно лишить свободы на целых 7 лет. Такая мера наказания ничем не объяснима. Я не настолько опасен для общества, чтобы меня надо было изолировать на столь длительный срок.

Суд снизил наказание на год. Исковые требования возмещения морального вреда родственникам погибших также были уменьшены: теперь Ивановскому предстоит возместить 2 млн 260 тыс. рублей – вдвое меньше первоначальной суммы.

Матери погибших милиционеров Анна Разводовская (слева) и Елена Аникина (справа) ждали оглашения приговора стойко. Мужественность проявили и в зале суда – только тихо плакали, когда называли имена их сыновей

 

Приговор Денису Ивановскому судья Сергей Пелевин оглашал около часа