Архив метки: Развивать наблюдательность

Развивать наблюдательность

Спецпроект газет «Томские новости» и «Томский вестник»: Развивать наблюдательность

Отработав наблюдателями на выборах президента РФ, корреспонденты «ТВ» поняли, что значит фраза «важен каждый голос»

 День голосования на выборах президента РФ в Томске прошел без нарушений, и результаты голосования честны. Это мнение полностью разделяют в том числе и те люди, которые из-за своих политических и гражданских взглядов недовольны самими результатами. Потому что данные беспрецедентного большого количества наблюдателей снимают все имевшие место опасения в фальсификации итогов голосования, которые после 4 декабря терзали активную часть общества. Так, по информации председателя облизбиркома Эльмана Юсубова, 4 марта на территории Томской области число наблюдателей и членов комиссий с совещательным голосом превысило три тысячи человек. В числе наблюдателей были и четыре журналиста газет «Томский вестник» и «Томские новости» – по принятому еще в январе решению они прошли обучение в ассоциации «Голос», направления в качестве наблюдателей взяли у партии «Справедливая Россия» и 4 марта отправились на четыре участковых избирательных комиссии (УИК) в разных концах Томска.

О скучной честности

УИК № 116,  ул. Беринга,4 Мы все очень много орали. Последние два месяца практически только этим и занимались: на митингах, пикетах, шествиях. Обличая и насмехаясь [читать далее ] 

«Здравствуйте. Бюллетень обработан. Спасибо»

УИК № 43, общежитие № 16 ТПУ, Семь часов утра. Дверь в актовый зал общежития № 16 ТПУ на ул. Вершинина, 46, где обустроена УИК [читать далее ] 

«Что ж, если вы настаиваете…»

УИК №111, автодорожный техникум Старый спортзал. Тусклый свет. Пол скрипит. Участок №111 традиционно обустроили в автодорожном техникуме на ул. Суворова. – А где ваш бейдж? [читать далее ]  

«Стокгольмский» синдром наблюдателя

УИК №146, Сосновый Бор  «Здравствуйте! Очень приятно!» УИК №146, наверное, один из самых красивых избирательных участков в Томской области: актовый зал областной психиатрической больницы, потолки [читать далее ]  

Электронный голос

Сенсорные устройства для голосования, установленные на 10 УИК Томска, стали для многих избирателей неприятной неожиданностью. – Сегодня у нас голосование происходит по-новому, подойдите сюда, пожалуйста![читать далее ]  

 

 

О скучной честности

УИК № 116,  ул. Беринга,4

Мы все очень много орали. Последние два месяца практически только этим и занимались: на митингах, пикетах, шествиях. Обличая и насмехаясь. «За честные выборы!» «Ни одного голоса Путину!» и т.д… Но вопрос о честности выборов все равно оставался открытым. Можно ли пресечь фальсификации? Хотя бы на уровне УИК? Пожертвуем одним воскресеньем – посмотрим.

 Председатель собственноручно берет каждый бюллетень и объявляет фамилию кандидата. При этом держит его над головой, направляя в глазок видеокамеры. Чаще других звучит: «За Путина…»

 

Главное впечатление дня – да, можно.

На УИК № 116 (спальный район, ул. Беринга,4) нас, наблюдателей, было четверо: очень молодой человек, представившийся «от «Единой России», парень постарше – от штаба Прохорова, разговорчивая дама от КПРФ и я.

По опыту выборов 4 декабря известно: наблюдателей могут попробовать удалить с участка. Под каким-нибудь надуманным предлогом. А кто будет удалять? Полицейский на месте. Совсем молоденькая девушка, с которой можно вежливо поспорить, или долго препираться, пока остальные наблюдатели удвоят и утроят бдительность… Но никто нас не гонит. Ходим смотрим, что хотим. Я фотографирую. Народ идет активно. Падают в прозрачную урну одинарные бюллетени. Скучно. Может, кто-нибудь нам жалобу подаст? Не дождались. Наоборот: пару раз председатель недвусмысленно показала каким-то спорщикам в нашу сторону: «Видите, наблюдатели сидят? А вы хотите, чтобы мы закон нарушали…»

В отличие от остальных мне везет: корреспонденту нужно посетить еще 8 участков, разбросанных по Иркутскому тракту. Везде одна и та же картина – сидят трое-четверо наблюдателей. Перед некоторыми – бумажки с крестиками; свой подсчет проголосовавших. И все.

Ад начинается вечером. Но ад вполне контролируемый. Восемь часов. Проголосовал последний вспыльчивый дедок. Председатель Надежда Степанова берет командование на себя, посторонние разговоры прекращаются. Каждый из членов УИК подсчитывает своих – сколько пришло проголосовать, сколько было выдано бюллетеней, сколько осталось. Гляжу из-за плеча Степановой: остатки зафиксированы верно.

Теперь самое интересное: составляются вместе несколько столов и последовательно опорожняются урны. Члены УИК делят кандидатов. Кто-то будет складывать в своем уголке бюллетени «за Зюганова», кто-то «за Жириновского». Мы подтягиваемся поближе. Дважды наблюдателю от Прохорова кажется, что результаты слегка не сходятся. Дважды, без единого вопроса, члены УИК пересчитывают «спорные» голоса. К счастью, это уже не вся кипа, а лишь ее отдельные части.

…Незадолго до выборов, узнав, что я иду наблюдателем, знакомая спросила: «Тебе что, делать нечего?» Да есть, как и всем. Просто пока мы там были, все действительно происходило последовательно, скучно и честно.


«Здравствуйте. Бюллетень обработан. Спасибо»

УИК № 43, общежитие № 16 ТПУ,

Семь часов утра. Дверь в актовый зал общежития № 16 ТПУ на ул. Вершинина, 46, где обустроена УИК № 43, закрывается изнутри на ключ. Мы начинаем тестирование комплексов обработки избирательных бюллетеней (КОИБ), которыми оборудованы все избирательные участки Кировского района. Мы – это члены УИК и ваш корреспондент в качестве наблюдателя. Председатель УИК Светлана Эрдман выдает под роспись 16 тестовых бюллетеней – по 8 на каждый КОИБ. Сняв считывающие устройства, операторы машин предлагают мне и членам комиссии посмотреть внутрь КОИБов, хотя и так видно, что урны пусты – они прозрачны на 90 процентов. Тест проходит идеально. Каждый из КОИБов отказывается принять по одному бюллетеню неустановленного образца – без печати УИК. Остальные семь посчитаны правильно. Два недействительны – на одном нет ни одной отметки, на втором – несколько. Из оставшихся пяти голоса тестовых «избирателей» распределяются равномерно – каждый из кандидатов получает по одному голосу.

Владимир Путин получил у молодых избирателей только 46,9% (в среднем по Томску – больше 51%, по области – 57%). Во-вторых, молодежь проявила большую симпатию к Михаилу Прохорову – аж 28,5 процентов. Результат по области в три с лишним раза меньше – 11,57%.
Наблюдатель от КПРФ была расстроена 11,5% Геннадия Зюганова (по области – 18,85). Аутсайдер Евгений Миронов получил у студентов только 2,5 %.

Опечатываем системный блок видеокамер – предварительно мне дают убедиться, что одна из них «накрывает» столы, за которыми члены УИК будут выдавать избирательные бюллетени, а вторая показывает оба КОИБа. (Через час с небольшим все УИК получат телеграмму зам. министра связи с приказом вскрыть системные блоки. Мы решили – чтобы наблюдатели могли убедиться, что камеры показывают то, что нужно. И время от времени проверяли две картинки в открытом блоке. Но в понедельник председатель облизбиркома пояснил, что приказ был вызван технической необходимостью – чтобы аппаратура не перегревалась).

Проверка правильности брошюровки списков избирателей (почти две тысячи разделены на шесть тетрадей, седьмая – для голосующих по открепительным удостоверениям и по каким-либо причинам не внесенным в список), проверка увеличенной копии бюллетеня (ватман на стене)… Формальности, формальности – и вот уже почти час прошел. Подходят наблюдатели от КПРФ (женщина в возрасте), Владимира Путина (девушка от ассоциации молодых юристов) и ЛДПР (молодой человек). Без 10 минут восемь в дверь заглядывает первый нетерпеливый избиратель. Его останавливают – КОИБы еще не включены для голосования…

А дальше 12 часов рутинной работы. Наблюдаю, проверяют ли члены УИК наличие регистрации избирателей. Сделать это легко – временная регистрация дается студентам на год, и это не штамп в паспорте, а отдельная бумага. А все избиратели УИК № 43 – студенты пяти общежитий ТПУ (соседний УИК № 93 на Вершинина, 48 – еще шесть общежитий). Рассматриваю, как вставляются бюллетени в КОИБы – чтобы один человек не вставил несколько. Но такого нет, и я главным образом сочувствую операторам КОИБов – несмотря на предупреждение членов УИК не сворачивать-складывать бюллетень, таких случаев немало, и машина не может с первого раза принять лист. Но вот он расправлен, и женский голос КОИБа произносит: «Здравствуйте. Бюллетень обработан. Спасибо».

От полной рутины спасают две вещи. Во-первых, за день по заранее составленному маршруту уже в качестве журналиста три раза обошел четыре близлежащих УИК. Везде одно и то же – председатели и секретари УИК доброжелательны. На каждом УИК от двух до четырех наблюдателей, и они говорят, что нарушений не отмечают. Активность избирателей подозрений не вызывает – никаких отклонений. Например, на 11.45. число проголосовавших на всех УИК, почти равных по числу избирателей (1,8-2 тысячи) колеблется в пределах 783-752 человек.

Во-вторых, забавляет внешний вид студентов и студенток, спускающихся проголосовать с верхних этажей общежития. Невообразимое разнообразие тапочек, шлепанцев, сланцев – чаще на босую ногу. Такое же разнообразие в шортах, майках, футболках, свитерах. И сочетания бывают фантастические. Вот ближе к обеду пришла заспанная девушка в коротких шортах бледно-розового цвета, растянутой желтой майке и фиолетовых сланцах. И стоит себе в короткой очереди среди пришедших с улицы и обычно одетых парней.

– Ну, чуть ли не в трусах, – тихо говорит мне одна из членов УИК.

Ей, сотруднице администрации общежития, немного неловко перед посторонним человеком за внешний вид студентки. А члены УИК № 93 избирателей подобного вида ласково-иронично прозвали «сланцами»…

В 19.55 приходит последний избиратель. Увы, но девушка забыла взять с собой бланк регистрации. Так что на выборах президента РФ сможет проголосовать только через шесть лет.

После слегка нервозного двойного пересчета выданных и оставшихся бюллетеней, а так же открепительных удостоверений цифры сходятся. А вот затем подводить итоги голосования на КОИБе просто удовольствие – 21.10 получаю на руки заверенную копию протокола.

«Что ж, если вы настаиваете…»

УИК №111, автодорожный техникум

Старый спортзал. Тусклый свет. Пол скрипит. Участок №111 традиционно обустроили в автодорожном техникуме на ул. Суворова.

– А где ваш бейдж? Это нарушение! – с наступления начинает знакомство одна из членов участковой комиссии, и сразу расставляет все точки над «и» в отношениях наблюдатели-члены УИК. – Вы наблюдаете за нами, а мы за вами.

Словом, мы не заодно. И вовсе не потому, что они задумали фальсификации, просто сам факт наблюдения людей со стороны за теми, кто на выборах давно собаку съел, оказался для последних не приятным. Мол, что за недоверие.

Избиратели с ул. Суворова с самого утра поразили своей сознательностью. Еще до начала работы участка, за дверью скопилась небольшая очередь. И с этого момента поток, конечно менялся, но не иссякал: люди шли целыми семьями, вместе с детьми, с соседями. По итогам явка здесь составила почти 60%.

– Видишь меня? – размахивая рукой и улыбаясь, кричит в мобильник мужчина средних лет. Его и спутницу больше заботят не выборы Президента, а то, что их снимают камеры, установленные на участке. Для кого-то на том конце провода они проводят свой прямой репортаж с выборов.

Только 13 человек заказали выборы на дом. Такой привилегией обладают пожилые и люди с ограниченными возможностями. Проголосовать для большинства из них – почти дело чести, а вот родственники их гражданского самосознания совсем не разделяют. В одной из квартир семья из пяти человек, воскресная жарка блинов, голосует только старенькая бабушка.

– Муж голосует, а я уже 8 лет, как перестала. Принципиально! Просто не верю я в выборы, – объясняет свою позицию супруга другого избирателя на выезде.

Ни на участке, ни на выезде за весь ни одного замечания. А вот на этапе подсчета голосов выясняется, что наша «идеальная» комиссия правила соблюдать не привыкла.

– Мы не фальсифицировать, мы побыстрее хотим. Если делать все в точности, как прописано в законе, мы тут до утра будем сидеть, – объяснил председатель УИК №111.

Однако наше сообщество наблюдателей остается непреклонным: важен не только результат, но и соблюдение правил. Недовольно переглянувшись и вздохнув, члены комиссии покорно бормочут: «Что ж, если вы настаиваете, будем сидеть до утра».

А нарекания вызвало то, что при работе со списками избирателей итоговые цифры вносились карандашом. «А вдруг что-то не сойдется, как потом исправлять?» – недоумевала секретарь комиссии. Мы со стороны наблюдателей настаиваем, что если все правильно посчитано, то значит и сойдется все с легкостью. Собственно так и случилось. Надежда лишь на то, что для работы комиссии такой подход не стал открытием.

«Стокгольмский» синдром наблюдателя

УИК №146, Сосновый Бор

 «Здравствуйте! Очень приятно!»


УИК №146, наверное, один из самых красивых избирательных участков в Томской области: актовый зал областной психиатрической больницы, потолки украшены лепниной, величественные люстры, с портретов на стенах пристально смотрят светила психиатрии.

…На участок 4 марта я прибыла, как и положено, в 7.30 утра. И первым делом представилась председателю.

– Здравствуйте! Очень приятно! Давайте я возьму ваше направление. А чуть позже занесу в список присутствующих. Будем работать вместе. Мы же ведь все заинтересованы в том, чтобы выборы прошли честно, – председатель Марина Владимировна говорила быстро, чуть волнуясь, как бы прощупывая степень моей адекватности и приветливости.

Участок №146 был одним из девяти в Томской области, где не велось видеонаблюдение. В этот список попали два следственных изолятора и семь лечебных учреждений.

Наблюдателей здесь тоже было немного.

Даму от КПРФ привезли на участок представители партии:

– Разве можно увидеть нарушения? Если и фальсифицируют, то в ЦИКе, – перспектива провести весь день на участке ее не очень радовала. А с подсчета голосов она и вовсе ушла, оставив следить за порядком товарку по партии, которая была членом УИК с правом решающего голоса.

Молодой человек Сергей с дорожной картой от Прохорова присутствовал в статусе члена избирательной комиссии с правом совещательного голоса. Был молчалив и к общению не стремился.

Кроме нас в помещении для голосования присутствовали сотрудник полиции и улыбчивая женщина из МЧС. И, конечно, 12 членов УИК. Полный комплект.

«Буду следить за порядком»

Еще не пробило восемь, как в зал в сопровождении дамы из администрации больницы вошел мужчина. После короткого разговора с председателем УИК он начал располагаться в наблюдательском кресле.

– Я сотрудник районной администрации, буду следить за порядком, – ответил мне на приветствие.

– Но вы же знаете, что по закону не имеете права находиться здесь? – вспомнила я уроки гражданского наблюдателя.

– Все вопросы к председателю. Она не против моего присутствия, – сухо апеллировал сотрудник администрации к авторитетам.

Но памятка наблюдателя, составленная ЦИКом, была для меня авторитетнее:

– А вы против того, чтобы он здесь находился? – молниеносно отреагировала председатель на мои претензии.

– Конечно, против!

– Тогда он уйдет, – спорить со мной здесь были не намерены.

Дальше сотрудник администрации «следил за порядком» уже из коридора.

Изучила обстановку: увеличенная копия протокола, образец заполнения бюллетеня, информация обо всех кандидатов оказались в наличии. Списки избирателей сброшюрованы и пропечатаны. Особых пометок в книгах избирателей не обнаружилось. Порядок.

«Голосуют только дееспособные»

Первые избиратели пришли на участок за 10 минут до его открытия.

– Мы еще не работаем, – поспешно закрывали члены комиссии двери перед их носом.

– Тогда мы вообще голосовать не будем, – прибегли к шантажу граждане, но все же терпеливо выждали 10 минут.

Вслед за первыми посетителями потянулись длинные вереницы пациентов психиатрической больницы. Они выстраивались в очереди к специально отведенному для них регистрационному столу. Толпились у дверей. Информацию о кандидатах они изучать не спешили.

– А за кого голосовать? – интересовались группка больных у санитарки.

– Я не знаю. Вы сами знаете, – убаюкивала их она.

«Я за Путина буду голосовать. За Путина!», – доносилось из толпы. «Жирик!», «Зюганов!». Одни направлялись к кабинкам твердым шагом. Другие с трудом могли определиться куда опускать бюллетень.

– Голосуют только дееспособные, – объяснила председатель УИК, поймав мой обескураженный взгляд. – Имеют право.

А стройные шеренги все прибывали и прибывали. К 10 часам проголосовали уже 255 человек.

– До обеда у нас запланирован выход с переносными ящиками в отделения. Определяйтесь, кто из наблюдателей пойдет, – проинформировала председатель.

И, когда поток пациентов в УИК иссяк, вместе с двумя членами комиссии мы отправились в поход по отделениям – к тем, кто не может покидать больничные коридоры.

Больным, с трудом ориентирующимся в пространстве, было непросто определиться с тем, куда поставить галочку. Да просто нарисовать галочку было сложно.

В одном из отделений организовали не только отдельное пространство для голосования, но и ширму. Один за другим в комнату заходили с виду здоровые, крепкие мужики.

– Отделение по принудительному лечению по решению суда, – объяснили мне члены УИК. – Стены отделения они покидать не могут.

В следующем отделении голосовали «хронические случаи» – эти пациенты не то что больницу, но палаты покидать не имеют права. В прошлом: убийства, «расчлененка». В головах – голоса.

В общей сложности свою волю изъявили 50 человек.

«Мы политикой интересуемся»

…А в «клубе» психбольницы тем временем по прежнему было многолюдно – проснулись местные жители достаточно большого участка. Голосовать приходили семьями. Бюллетени, словно птички, вспархивали в узкую щель урны, раскрывались в полете. Сквозь стенки прозрачных ящиков можно было разглядеть, что народные предпочтения сосредотачиваются преимущественно в последней графе листочка.

– После двух выезд по адресам. К нам поступила 22 заявки, – по регламенту предупредила председатель.

В третьем часу, вооружившись переносной урной, мы снова двинулись в путь. Начать решили с частного сектора.

– Едем к цыганам! – балагурил веселый член УИК Владимир Николаевич.

И не обманул. По одному из адресов в районе переезда в пос. Свечной комиссию ждала 80-летняя цыганка. Дверь долго не открывали. Из двора доносились крики.

– Мы поросенка режем – не слышали, – объясняла хозяйка.

Кстати, 4 декабря здесь кололи теленка. Такое совпадение.

– А за кого голосовать-то? – изучала бюллетень пожилая женщина. Рядом прыгали трое круглых щекастых детей лет 12-ти:

– За Путина, баба, за Путина, – нетерпеливо галдели мальчишки, выдергивая у бабули ручку.

– И то верно, – рисовала птичку бабушка и зазывала в гости на свежего поросенка, – На жаренку приходите.

В аккуратных чистых домиках пожилые люди приветствовали комиссию. Благодарили, что приехали. И, не скрываясь, отпускали свои галочки за стабильность. За сильного лидера. «Мы политикой интересуемся. Телевизор смотрим», – с гордостью объясняли они.

Другие, наоборот, бюллетени заполняли в стороне. Быстро сворачивали и отпускали в урну. Кто-то с ностальгией вспоминал: «Вот раньше-то выборы были: танцы, песни, колбаса…». На одной из улиц нас встретили сразу две долгожительницы: в графе «год рождения» – 1919, 1918. Дай бог здоровья таким бабулям.

К пяти часам вечера голосование на дому закончилось. Мы поспешили в участок. И снова все по регламенту: урны в сторону, неиспользованные бюллетени – в сейф, подписи – в акт.

«Пока я им не назову строку закона – они не уйдут»

Время шло к 20.00. В зале все еще появлялись редкие выборщики, а сотрудники УИК начали потихоньку вести подсчет проголосовавших в книгах избирателей.

Весь день взаимодействие с комиссией складывалось более чем дружелюбно. Председатель УИК охотно отвечала на любые вопросы. Но вот на процедуру подсчета голосов подъехал фотокор нашей газеты Максим Кузьмин, и к нему, когда пробило восемь, подошел полицейский, весь день мирно смотревший фильмы на ноутбуке:

– После восьми на участке вы находится не можете, – не представившись, безапелляционно заявил он фотографу.

На все попытки выяснить, на каком основании, согласно какому закону полицейский отвечал: «Я деревянный. Я законов не читаю. У меня приказ». Сдаваться мы не собирались – точно знали, что по закону съемка процесса подсчета голосов разрешена. К тому же председатель избирательной комиссии Томской области Эльман Юсубов сам приглашал журналистов убедиться в честности подсчета. Начались переговоры: председатель УИК отзванивалась в районную ТИК и транслировала: съемка категорически запрещена. Мы не отступали: на каком основании? Она звонила юристам: «Пока я им не назову строку закона – они не уйдут». После 10 минут переговоров мы отстояли законное право вести съемку.

«И снова сердце йокнуло»

Комиссия приступила к подсчету голосов. Сначала опустошили дистанционные ящики. И вот незадача: заявлений на голосование на дому 21, а бюллетеней 22! Сердце замерло. Ящик все время оставался в моем поле зрения. Я протоптала с выездной бригадой каждый метр пути. А теперь, по закону, должна настоять на том, чтобы все бюллетени признали недействительными!

Пропавшее заявление нашлось среди бюллетеней – одна из бабушек, расписавшись, опустила его прямо в ящик. 22 и 22. От сердца отлегло.

Именно в этот момент я поняла, что больше всего хочу не зафиксировать нарушения, а чтобы контрольные цифры сошлись. Ведь после того, как ты проводишь на участке весь день – выборы как-то автоматически становятся твоим делом.

Члены УИК опустошали стационарные урны. Начался подсчет бюллетеней. И снова сердце йокнуло: не сходится. Когда 12 человек пересчитывают 1371 бумажку – механические ошибки в счете неизбежны. Ошибки и правда оказались механическими.

А вы говорите: «Я ничего не решаю»…

С УИК № 146 я уходила в 22.00 с двумя выводами.

На УИК №146 проголосовали 1371 человек. За Путина – 775 голосов, за Зюганова – 285, Прохоров – 130, Жириновский – 106, Миронов – 53. 22 бюллетеня признали недействительными.

 

Во-первых, за этот долгий выборный день я ни разу не пожалела, что отложила все дела и «за идею» подалась в наблюдатели. Если кто-то спросит меня, честно ли прошли эти выборы, я с уверенностью скажу, что в Томске голосование было проведено без нарушений. Ведь на других участках за соблюдением закона следили мои друзья и люди, которым я доверяю. Так что движение гражданских наблюдателей нужно развивать. Само присутствие мотивированного и дотошного человека заставляет комиссию держать спины прямее. Следовать процедуре – аккуратнее.

Во-вторых, голос каждого действительно важен. Я своими глазами увидела как ничего незначащие единички превращаются в увесистые сотни и тысячи. А вы говорите: «Я ничего не решаю»…

 

Электронный голос

Сенсорные устройства для голосования, установленные на 10 УИК Томска, стали для многих избирателей неприятной неожиданностью.


– Сегодня у нас голосование происходит по-новому, подойдите сюда, пожалуйста! – девушка с бейджиком «Волонтер Дария» отводит меня в сторонку для краткого обучения на тренажереУ вас в руках карточка со штрих-кодом и печатью. Штрих-код считывается устройством….

На экране высвечивается 5 фамилий. Все – Кандидаты Кандидатовичи, машина ведь учебная. Мне нравится почему-то номер второй. Нажимаем. Получаем информацию о кандидате. Подтверждаем выбор. Если вдруг передумали, нажимаем «нет» и ищем нового «кандидатовича». И так можно делать не раз. Наконец нашли нужного: «да». Далее: «Завершить заполнение бюллетеня». На специальной ленте сбоку появляется его фамилия. Нажимаем «да, подтверждаю». На экране высвечивается табличка «Спасибо за участие в выборах». Уф-ф…

На УИК № 30 столпотворение. Некоторые избиратели, пока шли от учебного до настоящего терминала, забыли инструктаж. Читать схему на стене не хотят. Кто-то не может включить машину, кто-то запутался в действиях. По закону члены УИК не имеют права помогать избирателям. Но чтобы процесс окончательно не застопорился, «на растерзание толпе» отдан самый молодой из членов комиссии – Евгений Максимов. Он стоит поодаль от терминалов и пытается объяснить «на пальцах»:

– Повыше карточку со штрих-кодом поднимите… Еще раз! Вот так провести… Внизу. На экране. Слева! Красная такая табличка. Или вы уже?.. Тогда, «Да, подтверждаю».

Подходит новый испуганный избиратель…

Молодым интересно. Люди лет до 50 легко осваиваются. Пожилым тяжело. Некоторые, увидев терминалы, разворачиваются и уходят, не проголосовав. Другие раздражаются, считая, что государство выбросило деньги на ветер. Надо же было объяснить людям все заранее, по телевизору, – считают другие члены УИК.

…Наблюдатели худо-бедно научились отслеживать судьбу бумажных бюллетеней. А как быть с электроникой? Кто поручиться, что ВСЕ карточки со штрих-кодом запрограммированы на ОДНО включение? На каждую программу, как известно, находится свой хакер…