Волна митингов в защиту животных от живодеров прокатилась по стране от Калининграда до Владивостока. Поводом стали новости из Хабаровска, где две 17-летние девушки брали животных по объявлениям «отдам в добрые руки» и издевались над ними, выкладывая фотографии в Интернет. Жертвами злоумышленниц стали не менее 15 животных и птиц. Томские зоозащитники собрались в субботу на Новособорной площади с призывами ужесточить наказание за жестокое обращение с животными.

О жестокости, законах, помощи хвостатым и о том, как вообще относиться к бездомным животным, рассуждают эксперты «Томских новостей».

Нерешаемая проблема

Анна Замятина, фотограф-анималист

– Меня шокировала хабаровская история. Но, честно говоря, подобных ситуаций по России очень много, но не все приобретает огласку, не все выливается в Интернет. Недавно по социальным сетям ходила история про девочку, которая покупала борзых (породистых собак!), а потом привязывала их к деревьям в лесу без воды и еды. Но это почему-то не нашло осуждения и заглохло.

У нас нет реального наказания за жестокое обращение с животными, и все эти митинги бесполезны.

Непросто сейчас и с пунктами передержки. Когда я после длительного перерыва пришла на день рождения благотворительного фонда «Зоозащита», увидела, что в клетках сидят собаки, которых я фотографировала еще несколько лет назад! Стало очень грустно. Есть такие звери, чья судьба предрешена – они никогда не найдут хозяев. Они или агрессивны или слишком пугливы, вжимаются в пол, когда их пытаешься вывести из вольера. В таких животных надо вложить много времени, сил и искренней любви, чтобы привести их в норму. И даже в этом случае гарантии успеха нет. А что делать со старыми собаками – их пристроить почти нереально. Людям проще взять молодую и адекватную собаку-подростка, чем возиться с проблемными четвероногими.

Число готовых взять собаку из приюта куда меньше количества собак, находящихся там. Часто бывает, что люди берут себе питомца, наиграются и через месяц или полгода возвращают. Поэтому у сотрудников того же БФ «Зоозащита» золотые сердца. У меня три собаки, но я не могу представить себя на их месте. Они живут этим и радеют за каждое животное. Фанатики в хорошем смысле этого слова.

Разная жестокость

Алена Можейко, руководитель ООО «Верный друг»

– Почитала петиции, составленные зоозащитниками по следам хабаровского случая. Во многих написано, что в городах существует система отлова, которая, вместо того чтобы пристраивать бездомных животных, уничтожает их. У нас все наоборот. Горожане нам сообщают о бездомном животном, мы его отлавливаем, содержим, помогаем со стерилизацией. Но максимальный срок содержания животного у нас – месяц. После этого так называемые зоозащитники, обещавшие помогать на всех этапах реабилитации этой собаки, пропадают.

Жестокость бывает разная. Есть активная, когда хозяева выкидывают собак на улицу, мучают, избивают, морят голодом или даже убивают. А есть пассивная, она как раз часто происходит в различных приютах. Например, содержание старых собак (12 лет и старше. – Прим. ред.). Или социально опасных собак, не способных жить рядом с человеком. Они никогда не станут ручными, и нахождение в приюте для них – постоянный стресс. В большинстве случаев, если собака не поддается социализации и представляет опасность для человека, эвтаназия – самый гуманный способ.

Существует десять пунктов проверки опасности собак. Реакция на палку, подростка, ребенка, коляску… Если, скажем, она агрессирует только по двум критериям, ее можно пристроить охранником на цепь. Но если по пяти-шести – дело плохо.

Некоторые собаки не имеют агрессии к человеку, но боятся его и жить с ним не могут. Мы таких стерилизуем и выпускаем на улицу с биркой в ухе. Для людей они опасности не представляют. Не все организаторы приютов это понимают. Может, не хотят понимать. В некоторых собирают всех бездомных под своей крышей, а условий для проживания, стерилизации – никаких! В итоге животные плодятся. И нередко такая деятельность – это заработок. Знаю одну женщину, которая раздает нестерилизованных животных и приветствует их размножение, принимая приплод к себе в приют за деньги. Кто-то зарабатывает и на сборе денег на операции больным животным.

В 2017–2018 годах мы хотим перейти к чипированию: ставить поступившей к нам собаке клеймо и подкожный чип. Это позволит привлекать к ответственности тех хозяев, которые, наигравшись с собакой, выгоняют ее на улицу.

У нас уже сейчас есть обязательная регистрация животных. Но она и в городе не всегда работает, не говоря уже про дачные участки. Поэтому необходимо законодательно регламентировать эту сферу.

Настоящих буйных мало

Алина Мосина, юрист

– Около полугода назад я взяла себе собаку из приюта и подписалась в Интернете на новости местных зоозащитников. Там и наткнулась на просьбу о бесплатной юридической помощи. Инициативная группа искала специалиста для составления обращения в правоохранительные органы. Ситуация следующая: в Киреевске семья переехала в другой дом, оставив в старом жилище нескольких собак. Те, что не были на цепи, убежали, остальным двум повезло меньше. Фотографии трупов просто ужасные.

Подключившись к зоозащитникам, я первым делом проверила судебную практику по делам о жестоком обращении с животными. Выяснилось, что привлечь к ответственности людей, нарушивших эту статью закона, крайне сложно, но можно. Чаще все заканчивается штрафами, но бывают и реальные сроки наказания. Максимальный, который мне встретился, – два года. До суда, как правило, доходят дела, вызвавшие общественный резонанс, либо те, где свидетелями случившегося стали дети.

Доказательная база по таким делам должна быть серьезной. Одних свидетельских показаний мало, нужны также фото- и видеосъемка, полученные законным путем. Недавно ко мне обратились за помощью люди, желающие наказать девушку, убившую котенка ударом об стену. У них есть ее признание, записанное скрытой камерой. Но такое доказательство суд не примет.

Занимаясь киреевским делом, я увидела, что инициативные люди часто перегорают. Когда они только сталкиваются с ситуацией, в них кипит возмущение, они собирают подписи протеста, как-то организовываются. А когда эмоции схлынули, кто-то робеет перед судом, у кого-то появляются другие дела. И если нет человека, такого, как в песне Высоцкого «Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков…», дело загибается.

Я за ужесточение наказаний в отношении тех, кто жестоко обращается с животными. А как специалист замечу: тем, кто захочет наказать живодера через суд, нужно заранее изучить, с чем придется столкнуться, и быть более ответственными.

Законотворцы кто?

Леонид Плахута, с. Каргаксок

– Я думаю, прежде чем принимать новые законы, нужно добиться соблюдения уже существующих. Ведь именно это и вызывает больше всего возмущения – безнаказанность.

Убийство животных – это и есть жестокое обращение, разве нет? А если нельзя разграничить, где жестоко, а где нет, то любого фермера можно подвести под статью. И доказать, что ты не верблюд, будет нельзя. Убил? Убил – и это жестоко. Что, засекать теперь, сколько времени животное билось в агонии? С такими законами агропромышленность встанет, самое жестокое обращение с животными на бойнях, просто никто этого не видит и не задумывается об этом.

Проблема еще и в том, что все петиции написаны далекими от реалий зоозащитниками, которые пытаются сохранить всех животных, всех до одного, им важна их жизнь. Но это тупиковый путь, при ведении хозяйства всегда приходится принимать непопулярные решения. Убить приплод котят, чтобы не увеличивать количество бродячих, увеличить квоты охоты на медведя, чтобы уменьшить их давление на другие виды, отстрелять ворон, чтобы они не разоряли гнезда других птиц… Список можно продолжать.

Я против ужесточения наказаний за жестокое обращение с животными, я за ужесточение наказания за распространение материалов, содержащих насилие как над животными, так и над людьми. Ведь это своего рода пропаганда, на этом вырастают дети, и это необходимо пресекать.

Подготовил Алексей Гаврелюк