Григорий Шатров

Важность ускоренного ввода нефтепровода Александровское – Анжеро-Судженск была обусловлена тем, что проектные мощности ранее построенного магистрального трубопровода Омск – Иркутск были исчерпаны. У строителей томской линии не было времени на раздумья и раскачку: сверхплановая нефть была нужна стране во все больших объемах и от этого объекта зависел уровень добычи нефти Западной Сибири в 1972 году. Руководство СССР поставило жесткие сроки. Их нужно было выполнить любой ценой.

Борьба с цейтнотом

В связи с форс-мажорными обстоятельствами нормативный срок строительства 900-километрового трубопровода Александровское – Анжеро-Судженск впервые в истории был сокращен в два раза. Огромные объемы были распределены между большим числом исполнителей. Землеройные работы на трассе вели тресты «Союзпроводмеханизация» и «Южгазпромстрой», линейную часть нитки тянули тресты «Омскнефтепроводстрой», «Уралнефтегазстрой», «Нефтепроводмонтаж», объединение «Южгазпромстрой», подводные переходы делал трест «Союзподводгазстрой». Две первые нефтеперекачивающие станции, в Александровском и Парабели, должны были построить трест «Томскгазстрой» и трест «Уралнефтегазстрой». На месте дорабатывать сырой бумажный замысел в Томск выехали московские проектировщики. Строительство начали одновременно с двух концов: на южном и северном плече нефтепровода.

Условия для работы были далеко не идеальные. Сразу сказался бич советской организации любого крупного дела – ведомственность. Тресты и управления заезжали на трассу и первым делом начинали обустраиваться. Решением бытовых проблем и строительством своего жилья, поисками пиломатериалов, доставкой продовольствия и воды, организацией торговли и столовых подрядчики занимались самостоятельно, исходя из своего бюджета. Кооперацией подрядчиков, объединением усилий для решения бытовых проблем никто не занимался. Кто-то привез вагончики, кто-то жил первую зиму в палатках, кто-то ел горячее, а кто-то перебивался сухпайком.

Подводные камни

С началом навигации 1970 года стали поступать трубы нужного диаметра (1 220 мм). Эти важнейшие комплектующие на трассе были, а посуды и ложек в столовых не хватало. Беспокойное время наступило для снабженцев. Они месяцами жили на трассе, организуя, доставая, доставляя необходимый ассортимент по длинному списку. Чтобы завести теплую одежду, приходилось обращаться в ЦК партии. Помогало. Для строителей нефтепровода со временем были открыты фонды на лимитированные товары.

Работа пошла, но не очень быстро. Зима. Мороз. Трудно. Оборудование завезено не всё. Однако летом стало еще хуже – растаявшие болота, гнус, жара. А время уходит! За короткую навигацию завезли часть грузов, все остальное доставляли вертолетами. Дорог не было, да и кто их закладывал? Основные трассы – разбитые плохонькие лежневки, на зыбком грунте увязала тяжелая техника. Уходили дни, недели, месяцы.

К тому же при отсутствии руководящего ядра были допущены ошибки. Не учли некоторые природные факторы. Первопроходцы расчистили взрывами трассу и ушли дальше, монтажникам же достались огромные глыбы смерзшейся земли. Трассу надо было планировать заново. Уложили плеть через реку Ильяк, а труба всплыла. С косяком пытались справиться с декабря 1971 по февраль 1972 года. Инженеры ломали голову: на каком этапе нарушена технология? Проще было сказать, где она не нарушена…

Прошло почти полгода от начала работ, когда сварщик Михаил Артеменко сварил первый стык. Это случилось на северном плече 20 июля 1970 года. До окончания строительства по плану оставалось только полтора года.

На грани провала

Проблемы и ошибки не оставались без внимания руководства, особенно из центра. На трассу постоянно приезжали проверяющие: от инструкторов обкома и ЦК партии до замминистров и первых лиц Совмина – министра газовой промышленности Алексея Кортунова, председателя Госснаба Вениамина Дымшица, зампреда Совмина СССР Михаила Ефремова. Ответственность на их плечах была так велика, что многие, в том числе министр Кортунов, последние месяцы перед сдачей буквально жили на трассе, так что парабельцы и колпашевцы высокопоставленных гостей начали считать своими земляками. Руководство собирало межведомственные совещания: ругало, стращало, где-то успокаивало, вдохновляло и вселяло уверенность, что объект сдать по силам. Все подрядчики били себя в грудь и на крови клялись, что успеют. Но время уходило, а прорывов не было. Об управленческих проблемах стройки даже написала газета «Правда» в статье под актуальным названием – «Когда в товарищах согласья нет». На серьезном совещании в верхах с участием Егора Лигачева, легендарного нефтяника Виктора Муравленко и всех директоров заинтересованных ведомств было признано, что объект – трасса и насосные станции – находится под угрозой срыва. К сентябрю 1971 года у нефтепровода проектной длиной 818 километров на 100% не было выполнено ни одной позиции: ни по рытью траншей, потолочной сварке, изоляции и опуску труб, ни по засыпке, промывке и заполнению нефтью.

Мобилизация, хоть и не оправданная с экономической стороны, всегда была сильной чертой советских строек с точки зрения консолидации ресурсов. Представлялось, что за оставшиеся три месяца объект завершить невозможно. Но это только усилило стремление всех без исключения строителей добиться трудовой победы во что бы ни стало. На трассе возросло напряжение. На полную катушку включились старые и проверенные методы – соревнование и моральное стимулирование. К концу 1971 года на трассе было сосредоточено огромное количество передовой техники, использовались новейшие достижения советской и зарубежной технической мысли. Томичам помогала вся страна – и людьми-профессионалами, и механизмами. В необходимом количестве были поставлены трубоукладчики, трактора, транспорт. Срочно были доставлены несколько резервуаров емкостью по 20 тыс. куб. м. Для транспортировки оборудования для насосных станций, труб, девяти мощных электродвигателей по 10 киловольт, провода для линии электропередачи дополнительно прибыли шесть вертолетов Ми-6. Кадры были усилены специалистами с действующих нефтепроводов – Полоцка, Новозыбкова, Красноярска, Омска.

Золотой стык

Строители трассы показывали чудеса трудового героизма, работали по 15–16 часов, в две, а то и в три смены. Один из работников не покидал своего рабочего места 28 часов.

Все понимали, что каждая минута дорога, но накануне 8 марта министр газовой промышленности Кортунов издал в Парабели приказ о работе на трассе и предупредил, что запрещает на женский праздник кого-либо отпускать домой.

Самыми напряженными были последние 10 дней. Счет пошел на часы. Ежедневные итоги этой вахты подводила газета «Нефтяной меридиан», которая была своеобразным боевым листком и сводкой итогов соревнования.

Нехватка времени привела к экспериментам – в нарушение всех инструкций трубопровод испытывали не водой, а сразу нефтью. Опасно, но значение запуска линии понимали все. Возникающие нештатные ситуации также решали нештатными методами. Рабочие и инженеры, речники и летчики, связисты, электрики, монтажники проявляли чудеса изобретательности и творческой смекалки. В технические споры вступали даже министры.

В последний день, 30 марта 1972 года, был сварен «красный стык». Это означало, что шов, заваренный сварщиками Гринвальдом, Давыденко и Дорошенко на 394-м километре трассы в районе Парабельской НПС, стал финальным. Нефтяная дорога была выстроена – объект закончен в срок. Очевидцы рассказывали, что в конце марта в Парабель привезли невиданную роскошь – живые цветы. Чтобы они не замерзли, их спрятали в тепле, и вручили строителям чуть ли не на рабочих местах. Но и на этом чудеса не кончились. Для праздничного обеда настырные снабженцы привезли свежие огурцы: где раздобыли – история умалчивает.

Нефтепровод длиной 818 км прошел через тайгу, болота, 100 рек и речушек, два раза пересек Обь. Пусконаладочные работы и переделки проблемных мест продолжались еще более года. В августе 1973 года нефтепровод вышел на проектную мощность.

…Тяжелейшая стройка была закончена. Томская область получила жизненно важный объект, остро необходимый для развития, а страна приобрела средство для дальнейшего освоения богатств Сибири и Дальнего Востока.

Редакция благодарит заместителя директора Центра документации новейшей истории Томской области Людмилу Приль за предоставленные материалы.

ЦИФРА

В 1974 году постановлением Правительства СССР 350 томичей были удостоены наград за вклад в строительство нефтепровода.

Нет, такого еще не видела
С сотворения Парабель,
Чтобы всю страну принимала
Парабельская параллель.

Томский журналист Василий Новокшонов