На минувшей неделе в Ленинском суде Томска начался процесс над бывшими руководителями СХК – генеральным директором Владимиром Короткевичем, его заместителями Юрием Кунгуровым и Леонидом Романенко, а также бывшим исполнительным директором материально-технического обеспечения компании «ТВЭЛ» Тимуром Букейхановым. На первом заседании Короткевич и Кунгуров не признали себя виновными, а бывший руководитель СХК выразил желание дать показания. Такое право ему было предоставлено.

Прокурор уполномочен обвинить…

Владимир Короткевич обвиняется в том, что он якобы вступил в сговор с Романенко, Букейхановым и Кунгуровым и имел с ними преступный умысел. Умысел заключался в систематическом незаконном получении денежных средств за законное и незаконное содействие при поставке угля для нужд СХК интересам трех коммерческих фирм. Не нравится правосудию и то, что руководство комбината систематически не обращало внимания на ежемесячные недопоставки необходимых комбинату объемов угля, а также на поставки угля, не соответствующего техническим требованиям, означенным договором.

Если говорить русским языком и слегка упростить картину, то из обвинения, оглашенного прокурором, вырисовывается примерно следующая картина. Заместитель гендиректора СХК Романенко сначала вступил в сговор с поставщиками угля для ТЭЦ комбината, а затем, осознавая, что в одиночку ему не справиться, привлек к преступлению гендиректора Короткевича и его зама по экономике и финансам Кунгурова. При этом претензии, которые предъявляются подсудимым, состоят в том, что они за мзду от поставщиков угля закрывали глаза на нарушение договорных сроков поставки; не применяли к поставщикам штрафных санкций; не наказывали поставщиков за поставку угля ненадлежащего качества.

Всего в деле фигурируют три похожих эпизода с фирмами ООО «МЦТТ», ЗАО «Багомес», ООО «СервисАтомТранс». Обвинение утверждает, что начиная с января 2012 года Леонид Романенко получал от коммерсантов деньги, половину которых отправлял в Москву Тимуру Букейханову, а оставшуюся половину делил еще на три части. То есть Романенко, Короткевичу и Кунгурову доставалось по 1/6 части от каждого транша коммерческого подкупа.

Кроме того, Владимиру Короткевичу вменяется еще одно обвинение, а именно занижение стоимости металлического лома, который образовался при демонтаже градирен реакторного завода СХК.

Защита Короткевича

Бывший гендиректор СХК утверждает, что  содействие коммерческим интересам поставщиков угля началось еще на стадии подготовки к проведению конкурсных процедур по закупке угля, то есть весной – летом 2011 года, до того времени, когда, по версии обвинения, Короткевич и Кунгуров были якобы вовлечены в противоправные действия. По словам Владимира Короткевича, первоначально такой же точки зрения придерживалось и следствие, но затем внимание следователей привлек более поздний период.

– Следствие, – считает экс-руководитель СХК, – в предъявленном мне обвинении намеренно не обращает внимание на определенные обстоятельства. На основании изученных мною документов, признанных вещественными доказательствами, я утверждаю, что в процессе подготовки конкурсных процедур на поставку угля на период с августа 2011 года по март 2012 года группой должностных лиц ОАО «КЦ», ОАО «СХК», ООО «МЦТТ», ЗАО «Багомес», ООО «СервисАтомТранс», ООО «КТК», топливной компании «ТВЭЛ» была специально завышена максимальная начальная цена угля для последующего распределения маржи. Размер этой маржи в итоге на весь период поставки составил 134 400 тыс. рублей…

– В результате для ОАО «СХК», – резюмировал Корткевич, – действительно наступает реальный ущерб от этих действий, и выражается он на порядок в более крупных цифрах по сравнению с предъявленными в тексте обвинения, то есть в 134 400 тыс. рублей. Однако этот ущерб наступает от завышения максимальной начальной цены лотов, от конкретных действий в этом направлении работников уполномоченного органа по закупкам ОАО «КЦ» (входящего в состав гос­корпорации «Росатом». – Прим. ред.), в том числе и от действий Букейханова Т.Н. и Романенко Л.В. Но в тексте обвинения мне и другим лицам, привлекаемым к уголовной ответственности по этому уголовному делу, в вину ставится то, что мы совместно по предварительному сговору преследовали преступный умысел, направленный на «…систематическое незаконное получение денежных средств за законное и незаконное содействие интересам».

По словам Короткевича, в 2011 году он как руководитель СХК не имел возможности влиять на цену поставляемого угля, это было исключительно компетенцией Москвы. На комбинате же всеми вопросами, связанными с поставкой угля и расчетами за него, занимался специально уполномоченный руководитель Леонид Романенко.

Большая часть двухчасового выступления Владимира Короткевича была посвящена разбору предъявленных ему обвинений. Так, например, он признал, что контрагенты действительно нарушали договорные сроки поставок угля и штрафных санкций к ним не применялось. Но, указывает экс-руководитель, требовать санкций – это право, а не обязанность предприятия. А главное, что угольные склады ТЭЦ СХК были и так забиты практически под завязку, на них хранился 2–3-месячный запас угля, а увеличение объема поставок означало бы увеличение объема оплаты…

Черная касса СХК?

Экс-руководитель СХК, категорически отрицая свое участие в коммерческом подкупе, не спорил с тем фактом, что он иногда получал деньги от Леонида Романенко. Во время суда  Владимир Короткевич отказался отвечать на прямой вопрос стороны обвинения о том, когда и для чего именно он получал деньги от своего бывшего зама.

– Когда мы будем рассматривать отдельные эпизоды дела и исследовать материалы оперативно-разыскной деятельности, я подробно поясню, для каких именно целей я брал деньги, – уклонился от точного ответа Короткевич.

Тем не менее после настойчивых расспросов прокурора он пояснил, что периодически брал деньги от Романенко, и деньги эти предназначались для поддержки важных социально значимых и общественно-политических проектов на территории Северска. Некоторые такие проекты Владимир Короткевич назвал: детский спортивный турнир, российский турнир среди ветеранов, но главное – выборы. В частности, по словам Короткевича, в конце 2012 года предстояли выборы в областную Думу, и деньги для этих нужд он якобы аккумулировал у себя.

Собеседники корреспондента на СХК подтвердили, что Владимир Короткевич действительно тратил суммы для организации спортивных соревнований, премирования участников и иные мероприятия.

– Где вы хранили эти деньги? – спросил экс-директора прокурор.

– Дома, в своем личном сейфе, вместе с личными ценностями, так как сейф в служебном кабинете был предназначен только для рабочих документов.

– Вы понимали, что эти деньги были получены незаконным путем?

– Сейчас, наверное, я с этим соглашусь, но изначально я об этом не думал.

– Вы знали, от кого именно эти деньги?

– Понятия не имел. Знал только, что это деньги от наших контрагентов, которые занимаются такой благотворительностью. Это нормальная практика.

Все самое интересное в этом уголовном процессе только начинается…

Владимир Короткевич:

– Я заявляю и настаиваю на том, что никогда не поручал заместителю генерального директора ОАО «СХК» по материально-техническому снабжению Л.В. Романенко выступать посредником между поставщиками угля и руководителями ОАО «ТВЭЛ» либо ОАО «Коммерческий центр».

Лично я никогда не обсуждал с руководителями ООО «МЦТТ», ЗАО «Багомес», ООО «СервисАтомТранс», ООО «КТК», ООО «ТВЧМ» и ООО «ТВЦМ» каких-либо финансовых вопросов, условий передачи средств, размеров денежных сумм, сроков их передачи и тому подобные вопросы.

Я никогда не поручал Романенко Л.В. в его бытность заместителем генерального директора ОАО «СХК» по материально-техническому снабжению в подобных вопросах взаимодействовать с исполнительным директором ОАО «ТВЭЛ» Букейхановым Т.Н.