В преддверии Международного дня борьбы с коррупцией представители СУ СКР по Томской области подробно рассказали редакции «ТН» в формате круглого стола о том, в каких сферах распространено взяточничество и как расследуются дела в отношении тех, кто берет или дает на лапу.
Участники круглого стола
- Павел Журавлев, заместитель руководителя отдела процессуального контроля Следственного управления Следственного комитета России по Томской области
- Михаил Волобуев, заместитель руководителя отдела по расследованию особо важных дел Следственного управления Следственного комитета России по Томской области
- Елена Лебедева, старший помощник руководителя Следственного управления Следственного комитета России по Томской области
Справка «ТН»
Международный день борьбы с коррупцией отмечается 9 декабря. Провозглашен Генеральной ассамблеей ООН в 2003 году: в Мексике была открыта для подписания Конвенция ООН против коррупции. Цель учреждения даты – «углубление понимания проблемы коррупции и роли Конвенции в предупреждении коррупции и борьбе с ней». В резолюции отсутствуют обычные в таких случаях призывы широко отмечать этот день и проводить соответствующие мероприятия. Документ обязывает подписавшие его государства объявить уголовным преступлением взятки, хищение бюджетных средств и отмывание коррупционных доходов.
Россия подписала Конвенцию одной из первых.
Спокойный год
– В российском законодательстве понятие «коррупция» появилось лишь в начале 90-х годов прошлого века. Мы и до этого сталкивались со взятками, подкупом, но, когда коррупция была выделена в отдельное направление, картина изменилась очень сильно. Сейчас именно в этой сфере больше всего громких уголовных дел. Их ведут какие-то особые следователи?
Елена Лебедева:
– Как правило, обвиняемыми по уголовным делам коррупционной направленности часто становятся высокопоставленные чиновники, и защита ведет себя очень активно. Поэтому на расследовании таких уголовных дел специализируются опытные следователи, имеющие большой стаж работы. Кроме того, у нас есть отдел процессуального контроля, сотрудники которого следят за ходом расследования всех уголовных дел, но особое внимание уделяют именно делам этой категории.
Михаил Волобуев:
– Наш отдел по расследованию особо важных дел занимается наиболее резонансными, громкими преступлениями. Они не всегда сложные в расследовании: как раз наоборот, схема там часто проста и понятна. Но специфика в том, что обвиняемые – высокопоставленные сотрудники правоохранительных органов, органов местного самоуправления. Пример, который у всех на слуху, – дело экс-начальника томского управления по борьбе с экономическими преступлениями Константина Савченко. Он был задержан в январе этого года, а в августе дело было передано в суд. Но преступление рядовое – банальная взятка.
– Какие еще громкие преступ-ления вы расследовали в этом году?
Михаил Волобуев:
– Серьезных резонансных дел было мало – год на год не приходится. Я могу выделить уголовное дело по обвинению сотрудника ТУСУРа в получении взятки за помощь при заключении контракта на поставку товаров. Там было три эпизода преступной деятельности, общая сумма взятки составила почти 500 тыс. рублей. Но для нас сумма взятки – не главное. За 11 месяцев этого года наш отдел направил в суд 10 уголовных дел, связанных с коррупцией. В прошлом году за этот же период – девять.
Павел Журавлев:
– Если говорить о статистике в целом по СУ СКР по Томской области, то мы пока можем оперировать только данными за девять месяцев текущего года. За этот период в управление поступило 117 сообщений о преступлениях коррупционной направленности. По результатам их рассмотрения было возбуждено 99 уголовных дел. За девять месяцев прошлого года было возбуждено 114 дел. Но в целом статистика в последние годы примерно одинаковая, снижение количественных показателей вызвано объективными причинами – в июле этого года произошли изменения в законодательстве, появилось понятие «мелкое взяточничество», под которое подпадают взятки на сумму до 10 тысяч рублей. И такие уголовные дела теперь относятся к подследственности МВД и расследуются органами дознания.
Обращаются не все
– Статистика редко бывает объективной. По вашей оценке, коррупция в Томской области процветает? Или, наоборот, идет на спад? В каких сферах больше всего взяток?
Михаил Волобуев:
– Коррупция есть. Но объективную оценку дать сложно. Всплеска точно нет, некоторые количественные показатели даже идут на убыль.
Павел Журавлев:
– Наибольшее количество преступлений коррупционной направленности совершается в правоохранительных органах, образовательной сфере и медицине.
Елена Лебедева:
– В этом году возбуждено достаточно много однотипных уголовных дел. Например, несколько уголовных дел по фактам получения взяток сотрудниками ГИБДД на пунктах весового контроля. Следователи направляют одно дело в суд и тут же возбуждают аналогичное. Суммы взяток по таким делам обычно небольшие, как и по делам, где обвиняемыми становятся врачи, выписывающие липовые больничные листы, или преподаватели, выставляющие оценки и зачеты за несданные экзамены. Но, как правило, у таких обвиняемых выявляется большое количество эпизодов.
Михаил Волобуев:
– Подавляющее большинство крупных коррупционных преступлений совершается в правоохранительных органах и в органах государственной власти. Взятки ведь берут не только высокопоставленные чиновники, но и другие должностные лица.
– Если вы поймали за руку, скажем, преподавателя университета, у вас есть право внести представление ректору?
Павел Журавлев:
– Мы обязаны это сделать: установить все обстоятельства, способствующие совершению преступления, и внести представление тем, кто несет ответственность за случившееся, за организацию работы в целом.
Елена Лебедева:
– Взяточничество наверняка в той или иной мере присутствует во всех вузах, только преступления эти совершаются тайно. И проблема в том, что не все граждане обращаются в правоохранительные органы с заявлением о том, что у них вымогают взятку. А иногда и сами становятся инициаторами дачи взятки, получая от этого выгоду.
– Как вам становится известно о коррупционных проявлениях, как к вам можно обратиться?
Елена Лебедева:
– Оперативную часть работы по уголовному делу мы затрагивать не будем, это не в нашей компетенции. Большинство сообщений и материалов поступает в следственные органы из оперативных подразделений МВД и ФСБ, и по результатам их рассмотрения следователи либо возбуждают уголовные дела, либо выносят постановление об отказе в возбуждении. Помимо этого, на сайте Следственного управления СК России по Томской области размещены номера телефонов доверия, дежурной службы, горячей линии «Остановим коррупцию», которые работают в круглосуточном режиме и по которым можно сообщить о любом факте противоправной деятельности. Также обращение и заявление можно подать через интернет-приемную, размещенную на сайте следственного управления. Все обращения регистрируются, по ним принимаются решения.
Павел Журавлев:
– Граждане могут сообщить в правоохранительные органы о любом совершенном или готовящемся преступлении. Даже если поступившее заявление будет о противоправном деянии, не относящемся к нашей подведомственности, мы обязаны его принять, оформить надлежащим образом и либо рассмотреть, либо передать по подследственности в другое ведомство.
– Высок ли процент липовых обращений? С целью оговорить человека, как-то насолить ему…
Павел Журавлев:
– Люди в большинстве своем сознательные. Встречаются, конечно, заявления, сделанные из чувства мести, но очень редко.
Елена Лебедева:
– И когда следователь предлагает написать официальное заявление и предупреждает об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, многие отказываются это сделать.
Рублем и сроком
– При Петре I был страшный разгул коррупции. И страшные наказания за взятки – вплоть до смертной казни. Какое было самое жесткое наказание по коррупционным делам в Томской области за последние годы?
Павел Журавлев:
– Смертной казни у нас, конечно, нет. Но есть серьезные сроки лишения свободы и крупные штрафы. В прошлом году Шегарский районный суд приговорил отстраненного главу района Владимира Емельянова, обвиняемого в получении взятки в 2,4 млн рублей, к семи годам колонии строгого режима и штрафу 37 млн рублей.
– В последние годы очень много коррупционных дел, связанных с высокопоставленными чиновниками: Николайчуком, Князевым, Короткевичем, Савченко… С чем это связано?
Елена Лебедева:
– Наверное, с хорошей работой оперативных служб МВД и ФСБ. Следователи возбуждают уголовные дела по материалам, которые поступают из этих ведомств. Но я бы не сказала, что этих дел очень много. Такое впечатление создается во многом потому, что журналисты их активно освещают. Конечно, это интересно и им, и читателям, но это не всегда правильно. Пока суд не признал человека виновным, не нужно делать шоу из следствия. Именно об этом говорил президент РФ Владимир Путин в недавнем послании Федеральному собранию.
Михаил Волобуев:
– В то же время есть и положительная роль от освещения коррупционных дел в СМИ. Видно, что борьба с коррупцией идет, что есть результаты.
– Бывает же и такое, что кто-то услышал о деле в СМИ и принес вам полезную информацию?
Михаил Волобуев:
– Бывает. Не буду конкретизировать, но случается, что о совершении дополнительных эпизодов преступления сообщают другие лица, которых изначально не было в уголовном деле. Ранее они опасались сообщить о преступлении, а увидев, что человек задержан и в отношении него возбуждено уголовное дело, приходят, приносят документы и излагают факты. Это помогает не только нам, но и сотрудникам оперативных служб.
– Обывательский вопрос. На борьбу с коррупцией тратится немало бюджетных средств. Ваши сотрудники стараются. А потом коррупционеры попадают под амнистию в честь очередного юбилея Победы в ВОВ. Разве за это сражались наши предки? Это что, промахи следствия?
Павел Журавлев:
– Прекращение уголовного дела по амнистии является нереабилитирующим основанием. Факт совершения преступления установлен, если человек попадает под амнистию – это не делает его невиновным. Потерпевшие и прокуратура вполне могут в рамках гражданского судопроизводства обратиться в суд с гражданским иском о возмещении причиненного вреда, и часто заявляются очень большие суммы. Есть и другие негативные последствия, например при устройстве на работу. Сведения о том, что человек совершил преступление, но был амнистирован, будут содержаться в информационном центре, это автоматически может повлечь запрет на его трудоустройство в определенных сферах деятельности и на определенные должности.
Тайны следствия
– Не происходит ли профессиональной деформации у тех, кто несколько лет подряд занимается только коррупцией?
Елена Лебедева:
– Мне кажется, наоборот – со временем у следователя оттачивается мастерство и профессионализм.
Михаил Волобуев:
– Чаще всего, конечно, все банально: наличка передается из рук в руки. Но есть и нетипичные схемы – взятки передаются подарками, товарами, техникой. Бывает, что деньги перечисляются через посредников на банковские карты. Многое зависит от того, насколько четко и грамотно всё зафиксируют оперативные работники. И залогом успешного завершения расследования уголовного дела является отлаженное взаимодействие следователей с оперативниками.
«Шумиха или какие-либо пиар-акции вокруг уголовных дел никак не сказываются на качестве и скорости их расследования. Мы делаем все, что можем, все, что должны. Незамедлительно реагируем на все факты коррупционного проявления. Если лицо действительно совершило преступление, оно будет привлечено к уголовной ответственности. Пытаться нас ускорить или упрекать в том, что мы слишком долго иногда расследуем дела, – неправильно. Далеко не все знают специфику нашей работы: многие дела требуют длительного и качественного расследования для установления всех обстоятельств, всех лиц, причастных к совершению преступления.
Михаил Волобуев
«Правоохранительные органы ни на что не закрывают глаза. При наличии соответствующей информации все сигналы проверяются. Если уголовное дело возбуждается, оно будет расследовано и, скорее всего, направлено в суд. Да, бывает такое, что по материалам проверок на основании различных источников не было принято решение о возбуждении уголовного дела. Если признаков состава преступления нет, дело возбуждено не будет. На одних разговорах уголовные дела не возбуждаются и не расследуются, нужна доказательная база.
Павел Журавлев
«У следователей, которые занимаются расследованием коррупционных дел, конечно, нет экономического образования. Но у них и задача другая – грамотно собрать доказательную базу, в том числе назначить необходимые экспертизы, найти специалистов, и дать оценку их заключениям. По коррупционным делам обычно бывает большой объем изъятой документации. И следователю нужно все это изучить, проанализировать – волей-неволей станешь специалистом в экономике. И ценятся такие сотрудники на вес золота.
Елена Лебедева
Установлено, что в середине октября 2016 года подсудимый на территории Молчановского района управлял автомобилем КАМАЗ с прицепом, в конструкцию которого были внесены не зарегистрированные в установленном порядке изменения. Будучи остановленным для проверки сотрудниками ГИБДД и желая избежать привлечения к административной ответственности, подсудимый предложил представителю полиции взятку в размере 1 тыс. рублей.
