Томская нефть становится разменной монетой для некоторых швейцарцев

Наш фонд владеет 5% в Petrogrand AB, и мы не получили никакого ответа после отправки письма в компанию с нашими вопросами о деятельности предприятия. Petrogrand AB купил два геологоразведочных блока на севере Томской области более чем за 6 млн долларов на основе тендера, в котором не было других независимых претендентов. На данных участках не было ни одной тонны доказанных запасов… Макс Гринфельд неоднократно переоценивал нефтяной потенциал этих участков, публикуя пресс-релизы в шведской прессе о их высоком потенциале и огромных ресурсах.

Жюльен Балкани, управляющий директор американского инвестфонда

Западные менеджеры в России перенимают худшие привычки местных недобросовестных бизнесменов: такой вывод складывается после оценки деятельности дочерней структуры шведской компании Petrogrand AB, владеющей лицензионными участками в Томской области.

 Анатолий Буров

После печальной истории с ЮКОСом руководство региона сделало ставку на привлечение малых нефтедобытчиков, в их числе оказалась и шведская компания. Шведы приобрели местного недропользователя «СТС-Сервис», который вел добычу в Томской области и был намерен увеличить ее в несколько раз с помощью зарубежных инвестиций.

Новый генеральный директор компании гражданин Швеции Макс Гринфельд стал распорядителем томских «дочек» и первым делом избавился от местного менеджмента. При этом бывший в те годы заместителем губернатора по нефтегазовому комплексу Владимир Емешев отказался от защиты интересов своих бывших коллег. Дело в том, что зарубежный инвестор в российской глубинке важнее, чем священная корова в Индии. Деньги в этой истории перевесили здравый смысл, хотя, как показало дальнейшее развитие событий, большая часть обещанных инвестиций «ушла в песок».

Гринфельд продал активы «СТС-Сервиса» за 114 млн долларов США «Газпром нефти», избавившись от трех действующих нефтяных месторождений: Западно-Лугинецкого, Нижнелугинецкого и Шингинского, а также большого количества еще не пробуренных нефтяных структур.

А уже через год данный актив для «Газпромнефть Востока» становится приоритетным среди всех имеющихся на территории Томской области. Впрочем, недальновидные шаги Гринфельда получили дальнейшее продолжение и выразились в еще более странных поступках.

В декабре 2010 года Petrogrand AB стал победителем аукциона на право пользования недрами с целью геологического изучения, разведки и добычи углеводородного сырья на Нижнепанинском участке в Александровском районе Томской области. Ранее этот участок был выставлен на аукцион дважды – в мае 2007 года и в мае 2010 года. Однако торги оба раза не состоялись из-за отсутствия претендентов. Но это не смутило Гринфельда. Более того, ему пришлось организовать участие в мероприятии еще одного претендента, который выступил на торгах в роли подсадной утки. Во сколько это обошлось шведским акционерам – тайна за семью печатями.

В апреле 2011 года Petrogrand получил геологическую лицензию на право разведки участка Муромский-2 в Каргасокском районе Томской области. При этом договор на бурение поисковой скважины здесь был почему-то заключен с неким ЗАО «Ойлсервис», которое на момент заключения договора находилось в стадии банкротства.

Оставшаяся часть денег акционеров была размещена на счетах в Сбербанке, и компания из нефтяной постепенно превратилась в рантье. Причем с большим шиком, что в западной прессе иногда называют «истинно русским размахом».

Численность персонала томского офиса шведской фирмы в ее лучшие годы, то есть до прихода в руководство Гринфельда, составляла около 20 специалистов. Новая политика началась с создания офиса ООО «ПетроГранд» в Москве. Причем генеральный директор и в Москве бывал нечасто. Офис был арендован в Центре международной торговли на Красной Пресне за 1,5 млн рублей в месяц. Для Гринфельда, имеющего в Москве собственное жилье, компания арендовала дом под Москвой в местечке Серебряный Бор не менее чем за 10 тыс. долларов в месяц и еще одну квартиру в Москве.

А в это время в Томской области компанией «ПетроГранд» были пробурены три скважины, все они оказались «сухие». Затраты на бурение составили около миллиарда рублей с учетом сейсмики, обработки и переинтерпретации ранее полученных геологических материалов.

При том что основное производство находилось в Томске, Макс Гринфельд назначил себе в Москве четырех заместителей, в том числе по коммерции. Гендиректор наградил их «по-царски» – зарплатами, неадекватными даже по московским меркам. На этом фоне Макс Гринфельд не спешил представлять акционерам и персоналу программу дальнейшего развития предприятия.

В Томске были сокращены все буровики, ликвидирован отдел материально-технического обеспечения, избавились от землеустроителя и геолога. Сейчас на предприятии дорабатывают последние специалисты. Однако первая негативная реакция прозвучала не здесь, а с обратной стороны земного шара. В мае 2013 года управляющий директор американского инвестфонда Жюльен Балкани призвал шведскую компанию Petrogrand AB заменить ее исполнительного директора, который за два года был в Томске всего два раза.

По данным акционера, офис «ПетроГранда» в Москве большей частью обслуживает личные интересы семьи Гринфельд и его доверенных лиц. Балкани утверждает, что Гринфельд является руководителем еще одной шведской группы Stena в России. Причем офис этой компании находится по тому же адресу, что и офис «ПетроГранда», содержится за ее счет, а ряд ключевых сотрудников «ПетроГранда», включая Гринфельда, большую часть времени работают именно на эту компанию.

Деятельность Гринфельда в отношении томских недр заключалась лишь в публикации пресс-релизов в шведской прессе о высоком потенциале и огромных ресурсах данных участков. Понятно, что благодаря такого рода усилиям ни одной тонны запасов реально доказать не удалось.

Спрашивается, для чего малой компании без добычи и реализации нефти необходимо было нанимать в свой штат бывшего вице-президента «Транснефти», бывшего топ-менеджера «Роснефти» по продаже нефти и нефтепродуктов и других сотрудников? Зачем «ПетроГранду» оплачивать их высокие компенсационные пакеты и предоставлять личные автомобили, когда компания не транспортирует и не продает нефть и не будет это делать в ближайшие годы? В то же время со счетов «ПетроГранда» оплачиваются многомиллионные личные расходы семьи Гринфельд и подарки его друзьям и бизнес-партнерам.

Подобная практика является крайне пагубной для привлечения иностранных инвестиций в Россию в целом и в Томскую область в частности. Поэтому, несмотря на высокий потенциал нефтегазового сектора Томской области, успешный опыт других компаний, многие шведские инвесторы разочаровались в деятельности «ПетроГранда» и призывают компанию как можно скорее выводить деньги из России и томских активов.

Так, например, Балкани настаивает на необходимости не только как можно быстрее сменить генерального директора компании, но и перенаправить все инвестиции компании в африканские нефтяные активы. К сожалению, теперь даже Африка в глазах некоторых зарубежных инвесторов более надежна и выгодна для инвестиций, чем Россия.

В результате действий Гринфельда история бизнеса шведской компании на Томской земле уже очень скоро может прекратиться вообще. Хотя и не по вине жителей и властей этого региона, которые прикладывали все возможные усилия для развития и процветания ее бизнеса. А рядовые жители Швеции и Томской области оказались на одной стороне баррикады, став жертвами группы непрофессионалов международного масштаба.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

четырнадцать + одиннадцать =