История одного паломничества

 

Новость о том, что в Томск привезут частицу мощей святой блаженной Матроны Московской, откликнулась в сердце особой теплотой. Сразу вспомнилось, как я жила в сентябре 2004 года в Покровском монастыре в Москве.

 

К Православной вере я пришла, когда училась на третьем курсе университета. И сразу же у меня появилась мечта – съездить в настоящее большое паломничество по святым местам. Троице-Сергиева лавра, Дивеево, Валаам… И, конечно же, хотелось к Матронушке, именно так ласково верующие называют эту святую. К ней можно обратиться как к своей, без пафоса, своими словами сказать, что нужно. Тогда у меня было заветное желание: чтобы родители пришли к вере и крестились.  

Окончание университета я решила отпраздновать, совершив долгожданное паломничество. Маршрут был такой: Москва, Покровский монастырь, Ярославль, монастырь Рождества Божией Матери, Дивеево. Непременно мне хотелось ехать одной. С чувством, с толком, с расстановкой пожить в монастырях, помолиться. Так все и получилось.

В Москву я приехала 11 сентября, в день празднования Усекновения главы Иоанна Предтечи, который считается покровителем всех монашествующих. Без особого труда нашла Покровский монастырь: выйдя из метро, прямо по Таганке пятнадцать минут пешком – и на месте. Впрочем, внутри ограды обители, вопреки стереотипам, оказалось не менее шумно и людно, чем вне нее. К иконе святой Матроны, которая висит на стене храма под специальным навесом, и к ее мощам стояли длинные очереди, храм был заполнен до отказа. В общем, во всей обители яблоку упасть было некуда. Поклонившись иконе святой Матроны, поблагодарив, что она меня все-таки привела в свою обитель, я стала искать настоятельницу, чтобы она благословила остаться в монастыре, пожить-потрудиться недельку-другую.

Игуменья Феофания мне не отказала, хотя меньше, чем на месяц, в Покровский монастырь паломников не принимают. Первым моим послушанием была помощь по храму, где почивают мощи святой блаженной Матроны. Утром и вечером можно было молиться вместе с сестрами обители. Еще матушка игуменья благословила каждый день читать по одной кафизме. Радости моей не было конца. В восемь часов вечера обитель закрылась, опустились сумерки и воцарились тишина и покой, и хотя из-за стен монастыря доносились звуки суеты большого города, казалось, что они где-то далеко-далеко. Наконец я смогла подойти и приложиться к иконе Матронушки и ее мощам. Монахини, и совсем молодые, мои ровесницы, и старенькие, как моя бабушка, приняли меня очень доброжелательно, дали мне несколько гвоздик, освященных на раке мощей блаженной.

Вечернее молитвенное правило сестры совершали прямо во дворе, потому что в храме шла уборка до поздней ночи. Затем был крестный ход с внешней стороны монастырской стены – Богородичное правило. Только после этого все разошлись спасть.

Ночью я проснулась от невероятного чувства легкости и радости, вернее от того, что просто я смеюсь во сне. Такого со мной никогда в жизни не было. Нет никаких сомнений, Матронушка меня приняла, услышала все просьбы, увидела все, что есть на сердце, и обязательно, непременно поможет. Утром я проснулась от звона колокола: закончилась литургия. Мне стало неловко за себя: как можно было так долго спать?! Да еще в монастыре! Разве за этим сюда приехала? Я выглянула в окно: как и вчера, яблоку упасть негде, идут все новые и новые паломники… Быстро привела себя в порядок, кратко помолилась, в невероятном смущении пошла в трапезную. Впрочем, там меня приняли весьма приветливо: «А у нас творожок свеженький, вы ешьте, ешьте!» Недоумевая, как я не услышала будильник, почему меня никто не разбудил, пошла в храм, помогать. Там сестры меня встретили как ни в чем не бывало, показали, что и как делать, да еще успокоили, мол, из-за таких мелочей переживать не стоит. 

Так я принялась за работу: убирала догоревшие свечи из подсвечников, чтобы люди могли поставить новые, оттирала накапавший на пол воск, протирала иконы, мыла пол, меняла в вазах цветы. На сердце была радость оттого, что все это я делаю ради Господа, в храме – Доме Божием, а рядом – Матронушка, наша молитвенница и ходатаица. Сколько же к ней идет людей со своим горем! Посмотрев на огромную очередь и толпу народа в Покровском монастыре на фотографиях или по телевизору, невозможно понять, сколько там страдания и отчаяния, невозможно увидеть эту последнюю, крайнюю надежду. Для этого нужно быть там, среди этих людей. Там я поняла: мои проблемы – ничто, мои переживания – пустой звук. Оттого в сердце ключом забила благодарность Богу и желание молиться за тех, кому тяжело.

На третий день пребывания в монастыре я стала уставать, ноги и спина ныли, подъемы теперь уже были ранними, вместе со всеми, в шесть. Мне захотелось делать что-нибудь полегче, например, сидеть на выходе от раки с мощами и раздавать паломникам освященные цветы. Мое желание не замедлило исполниться.  

(Окончание читайте в следующем номере «ДД», 18 июня).