Страшная дата – 20 марта. В этот день пять лет назад войска международной коалиции вошли в Ирак. Есть россиянин, который запомнил и запечатлел каждый миг этих лет. В прошлую пятницу Томск посетил известный военный фотокорреспондент Юрий Козырев. Последние пять лет он почти безвыездно живет в Ираке.
«Надо уметь жертвовать»
Юрий Козырев – не беспринципный добытчик сенсаций, а сильная, яркая личность, грани которой отточила война. Ежеминутно рискованная жизнь изменила его облик. Утонченное лицо огрубело от нездешнего загара, седина легла на волосы, а в добром взгляде глубоко устоялась внимательная напряженность.
Он добровольно снимает войну уже 18 лет. В послужном списке – репортажи о вооруженных столкновениях в Абхазии, Молдове, Нагорном Карабахе, Таджикистане, Чечне, Афганистане. Он снимал беженцев, пленных. Однажды сам оказался в трехдневном плену у моджахедов и спасся.
В Ираке он освещает события для американского журнала «Time». Но на его снимках и голодные глаза багдадского мальчика, и американский солдат, оплакивающий товарища.
«А люди все равно живут!»
Вторая чеченская война, Беслан, Ирак… Каждый из снимков Козырева – это маленький рассказ о жизни человека в условиях войны. «Я очень люблю жизнь. Мне важно, что происходит с людьми, ведь, что бы ни происходило в мире, они продолжают жить!»
— Нынешний Багдад, – рассказывает Юрий Козырев, — это разделительные стены протяженностью более семисот километров, это отсутствие воды и подача электричества в день минут на сорок, это горы мусора – представьте себе десятимиллионный город, который не очищали два года!.. Страх смерти стал привычен, потому что в любую минуту вооруженные люди могут вломиться в твой дом или расстрелять тебя на улице.
Контраст между жизнью и смертью, горем и радостью производит очень сильное впечатление. От одного снимка немеешь: человек несет пустой гроб, изнутри запачканный кровью. От другого теряешься: тебе радостно улыбаются молодожены.
Его криком о мире стало фото, в реальность которого трудно поверить. У каменной стены – человек в белых одеждах, на коленях, его руки связаны, и, должно быть, ему недолго осталось жить. Над ним – солдаты, в голову пленного направлен ствол оружия. И вдруг между солдатами пролетает белый голубь – символ мира…
Просто в тот момент Козырев, сам рискуя быть расстрелянным, ходил вокруг места казни и непрерывно снимал. Он знал: в его присутствии расправляться с пленным не станут. И далеко не один раз его снимки и его работа спасали людей.
«Я этого кадра делать не буду!»
— Самое страшное, что я когда-либо видел, было в Беслане. Однажды я заглянул в пробитую стену спортзала и понял: «Я этого кадра делать не буду». В Беслане люди переставали снимать и начинали помогать.
— Скажите, как же это — выжить в крови, грязи, голоде и не сломаться?
– Риск колоссальный. Главное, не стать скотиной. Надо уметь жертвовать: не бывать на родине, не видеться с семьей, отказываться от комфорта. Например, сейчас по городу нельзя свободно передвигаться, нельзя быть в одном месте больше пятнадцати минут. В Ираке я остался жив лишь потому, что мне доверяли.