Совсем немного времени осталось до того дня, когда томичи вместе со всей страной будут праздновать 65-летие Великой Победы. Однако война – это не только героические сражения, это еще и страшные испытания, которые наши отцы и деды прошли с достоинством.

С одним из солдат той войны, который, кстати, вовсе не считает себя героем, я познакомилась в музее боевой славы имени Ивана Черных при школе № 4. Его пригласили на встречу ребята из 2 «Д» (классный руководитель Наталья Чупина) – участники городской программы «Наследники Победы». 87-летний ветеран Иван Осипенко рассказал школьникам, что пришлось ему пережить в годы войны.

 «Страшно вспоминать…»

– Защищать родину меня призвали в декабре 1941-го. Три месяца я отучился в томском артучилище, а в марте уже ехал на фронт. Помню, навстречу нам то и дело попадались вагоны с тысячами раненых. Воевал я сначала в ростовском направлении, а затем нас направили отстаивать Сталинград, где я и попал сначала в окружение армии Власова, а затем в плен. Здесь-то и началось для меня самое страшное.

За время войны я отсидел в нескольких концлагерях, в числе которых был знаменитый Маутхаузен, лагерь смерти. Нас, 60 тысяч военнопленных, угнали пешком по этапу на Украину, где поместили в созданный на территории карьера около города Умани концлагерь, неофициально названный «Уманская яма». Мы жили в бараках, где раньше держали кур. Работали с утра до ночи, двигали вагонетки с углем. Когда стали подходить наши солдаты, пленных погнали дальше, в Польшу. Там нас посадили в вагоны и отправили в Германию, в трудовой лагерь недалеко от города Нюрнберга. И только в апреле 1945-го нас освободили.

Страшно вспоминать, что мы пережили в те времена. У нас совсем не было одежды, нам давали бумажные мешки, в которых мы делали отверстия и надевали на себя. Обувь была на деревянных колодках. Зимой давали рваные шинели. Мы спали на соломе, которая быстро превращалась в труху, вши водились в огромных количествах. Нам давали 300 граммов клейкого хлеба в день и баланду из капусты, которая была настолько жидка, что ее никто и не ел ложкой. Условия были настолько ужасные, что было все равно – жить или умирать.

Расстрелять не успели

В «Уманской яме» я дошел до полного истощения, весил 42 килограмма. Попал в госпиталь, где зачастую приходилось лежать бок о бок с покойниками. Там же от дизентерии умер и мой сводный брат. Я выжил лишь благодаря одному украинскому врачу, который сжалился надо мной и вместо соленой баланды, от которой я был весь опухший, приносил мне остатки своей еды. Так я немного окреп и снова попал на работу.

В Германии мы жили в бараках. Каждую ночь немцы нас запирали на замок, а утром прибегали с плетками, хлестали всех направо и налево. Несколько раз я пытался бежать. Первый раз нас было пятеро. Мы работали ночью с фонарями, немцев, охранников, было немного, так мы бросили фонари и побежали по кукурузному полю. К утру нас поймали, избили розгами…

Устраивать побег было почти бесполезно. Мы не знали местности. Кроме того, в Германии каждому немцу за поимку беглого военнопленного давали деньги, можно представить, как они старались… Странно, что после попытки побега меня не расстреляли, не оставили на опыты, а отправили назад, в трудовой лагерь. Видимо, решили, что я еще могу работать.

Случаев чудовищной жестокости могу припомнить много. Однажды я хотел набрать картофельных очистков из ямы, куда их немцы выкидывали. Фашист увидел это, посыпались удары, я потерял сознание. В другой раз немцу показалось, что я плохо работаю, и он начал с такой силой меня лупить, что у него часы с руки слетели… А в 1945-м, когда стало ясно, что немцы проигрывают, нас собрали в кучу и хотели расстрелять… Благо наши танки успели вовремя.

«На Берлин!»

И после освобождения из лагеря смерти в 1945 году Ивану Осипенко предстояло еще много всего пережить. Его долго проверяли в особом отделе, расспрашивали, как попал в плен, не стал ли врагом народа. Ему повезло, особисты не нашли ничего подозрительного и отправили молодого солдата вновь на фронт, брать Берлин, освобождать Чехословакию и Австрию. Оттуда в 1947 году Иван Андрианович и демобилизовался рядовым солдатом.

– В 1945 году я рвался на фронт как можно быстрее, как бы хотел искупить свою вину за то, что два с половиной года находился в унизительном плену, – вспоминает Иван Андрианович. – У меня есть две медали, которые мне особенно дороги – «За взятие Берлина» и «За освобождение Праги».

65 долгих лет прошли с тех пор. Разрушенные города и деревни построены вновь, родились и выросли новые поколения, уже стали дедушками и бабушками дети войны. Уходят из жизни те, кто проливал кровь, защищая родную землю от нашествия врага. Но не тускнеет память народа о той страшной войне. Такое забыть невозможно.