Борис Мальцев: Для кандидатов в депутаты конкурс будет колоссальный

 Отношения дольщиков и строителей, стандарты образования и уровень зарплаты, цена молока во Франции и России, выборы в областную Думу и властные амбиции – в гостях у «ТН» спикер Законодательной думы Томской области Борис Мальцев.

Квадратная доля

– Борис Алексеевич, с принятием областного закона о дольщиках насколько реально повысится защищенность граждан?

– Сегодняшним дольщикам этот закон большой радости не принесет. Для них в законе, по сути, одно: мы разрешаем муниципалитетам использовать бюджетные деньги на достройку инженерных коммуникаций к проблемным объектам. Но если у кого-то есть надежды, что за бюджетные средства все достроим, то этого не будет. Деньги нужны слишком большие – по оценкам 2–4 млрд рублей.

– И как достраивать?

– Проблему можно решить только в том случае, если строительные организации не будут признаны банкротами. Дольщикам не надо слушать «спасителей» от юриспруденции, которые говорят: «Давайте обанкротим застройщика, и вы будете богаты». Ведь что происходит? Соберет «спаситель» 10 человек и подаст заявление от их имени в суд. А тот, по сути, подвешивает застройщика на крючок, и после этого ни один банк строителю денег не дает. А в случае банкротства дольщики ничего не получат – они же кредиторы второй очереди. Нужна взаимная работа.

Недавно была у меня на приеме женщина. Строительная организация у них, с моей точки зрения, мерзкая, но они с ней работают. И поэтому они, дольщики, смогли найти инвестора, который готов достроить дом. Мэрия Томска начала активно заниматься дольщиками, думаю, город из этой пучины выберется.

– А будущим дольщикам что закон даст?

– Будет четкий учет – земельных участков, договоров, поступления денег. Деньги, собранные на строительство конкретного дома, не могут быть использованы на строительство другого. До сих пор же все на самотек было пущено.

Зарплатная доля

– Ваше отношение к реформе образования? К пресловутым стандартам, которые вызвали столько критики?

– Реформа нужна: советская система сломана, а новая не создана. И качество образования, на мой взгляд, хуже прежнего. Для меня одним из показателей является то, что мужчин в школе нет совсем. А до революции в томской гимназии все преподаватели были мужчины. Почему не идут? Зарплата низкая, заформализован процесс обучения. Наконец, это такая общественная зашоренность. Стандарты? Хорошо, что в обсуждении реформы участвует общественность, ученые. В итоге уже поправили стандарты, добавив к обязательным дисциплинам русский язык, математику. Но первое все-таки зарплата. В 1905 году зарплата директора гимназии, если пересчитать по покупательской способности, была на уровне сегодняшней зарплаты начальника областного департамента.

Вообще, мы в стране занимаемся зарплатой очень плохо. Я сторонник того, чтобы было министерство труда, и противник того, чтобы в нефтегазодобывающих компаниях уборщица получала больше, чем получает хирург. Зарплата должна быть стимулом, а если хирург знает, что он больше 12 тыс. все равно не заработает, с каким настроением он в операционную идет? Во всем цивилизованном мире с рубля продукции 60% – на зарплату, а у нас – 27. И не надо утверждать, что у нас низкая производительность труда, как считают некоторые экономисты, она не ниже, чем в Америке.

Спортивная доля

– Областная власть участвует в строительстве больших сооружений – манежа, бассейна. А спортсмены потом жалуются на недоступность.

– Считаю, что для массовой физкультуры особые условия не нужны – было бы желание. А вот тех, кто занимается спортом, изначально не надо обманывать в том, что все будет бесплатно. И при строительстве любого объекта заранее надо считать, сколько его эксплуатация будет стоить для бюджета. А то построим, а мэрия потом говорит, что у нее в бюджете денег нет…

– Программа по дворовым тренерам как исполняется?

– В прошлом году – 443 тренера, в этом – 426.

– Реально работают или на бумаге?

– Сокращение произошло как раз за счет нереальных. Конечно, есть всякие хитрости. К примеру, тренера ДЮСШ приписывают к кварталу, и он получает доплату, работая на прежнем месте – мол, пусть ребятишки приходят к нему тренироваться. С этим боремся. Потому что это программа не подготовки спортсменов, а чтобы во дворах атмосфера была лучше, чтобы отрывать детей от всяких глупостей.

– Тренеры есть, а инвентарь?

– Родительский. Бюджет не может 100 тыс. детей на 100% обеспечить инвентарем. А наши томские родители в прошлом году нашли 865 млн рублей на табак и 8,4 млрд на алкоголь. Пусть найдут хотя бы немного на инвентарь – кроссовки, майки, трусы и прочие мелочи – для игр во дворе.

Сельская доля

– Вы недавно по сельским районам ездили. Что происходит? Какие цены на продукты село обещает на осень?

– Ниже не станут. Вообще, сельское хозяйство всех нас уже 20 лет дотирует – продавали продукцию значительно дешевле, чем она стоит. Поэтому все из хозяйств и разбежались. За исключением, пожалуй, Кожевниковского района. Там по сравнению с советским временем поднялись – надой на корову, например, 7,4 тыс. литров в год. В советское время самое большое – 5 тыс., и то редко где.

Но в целом на селе ситуация странная – есть деревни, где вообще одна корова. В деревне Первомайского района сидят и ждут, когда привезут молоко из Новосибирска. Так что кормить нас некому. А у нас на селе 300 тыс. человек живут.

– Экономика не срастается?

– Ну, по цене на мясо мы Европу уже догнали, а по цене на молоко догоняем. Я был во французской деревне – в переводе на наши деньги фермер сдает молоко по 15 рублей за литр, а наши хозяйства сегодня – уже по 14,5. И картошку мы сегодня уже возим из Польши и Израиля.

Да, конечно, в советское время так называемые колхозные пенсии крохотными были, и это заставляло заниматься подсобным хозяйством. А сегодня пенсии в среднем 8 тыс. – зачем мучиться с коровой? Но ведь на селе не одни же пенсионеры. Я не говорю, что все должны пахать-доить, но самозанятость же должна быть – каждый человек должен свою жизнь обустраивать.

В той же французской деревне один фермер. 100 коров. Надой на корову – 12 тыс. литров в год. Работают он, жена и отец жены. Этот фермер и еще один предприниматель обеспечивают фактически весь бюджет деревни – церковь, фельдшерский пункт, благоустройство. И дают возможность заработать всем – остальные фактически на самозанятости. Так что странная ситуация на селе имеет не только и не столько экономические, сколько социальные причины. И как изменить положение, пока не понятно. Хотя, надеюсь, что картошки в этом году больше посадят, думаю, многие захотят продать ее по нынешней цене.

Научная доля

– Ваши предложения по развитию технополиса «Томск Атомполис» в Северске и «Томск Медиполис» на базе СибГМУ получили какое-то продолжение? И что это за проекты?

– Предложения услышаны. По «Атомполису» губернатор подключился. Руководители медучреждений поддержали предложение по «Медиполису». А технополис – это, образно говоря, фабрика по производству новых фабрик на основе изобретений. Это практически бизнес-инкубатор для взрослых по строго определенной тематике. Северск может успешно атомной тематикой заниматься: филиал университета, мощнейшая лаборатория, и при этом много специалистов-атомщиков без работы остались.

– Что делать-то будут?

– В атомной отрасли колоссальное количество потребностей. Допустим, в спецодежде. Другой пример – сейчас много исследований по лечению изотопами. Такие вещи не требуют гигантских вложений. Поэтому муниципалитету достаточно оборудовать офис в 200 комнат и какое-то время оплачивать за арендаторов три четверти содержания помещения. То же самое по «Томск Медиполис» – уже за счет областного бюджета. И тогда мы получили бы три уровня превращения идей в производство. Пять направлений ТВЗ, где расходы финансирует Федерация, областной «Медиполис» и муниципальный «Атомполис». Три фабрики по производству новых фабрик.

Властная доля

– Как изменения сроков и правил выборов депутатов областной Думы повлияют на характер кампании и ее результаты?

– Теперь на каждом округе избиратели будут знать своего депутата, избранного ими по списку той или иной партии. Должен сказать: из-за того, что нынешние депутаты, избранные по партийным спискам, не были закреплены за округами, Дума серьезно потеряла в авторитете. То есть и Дума, и избиратели выиграют. А для кандидатов в депутаты конкурс будет колоссальный, ведь система распределения мандатов теперь будет такова, что победа на округе не означает получение депутатского значка автоматом. Для этого нужно набрать результат лучший, нежели получили кандидаты от той же партии на других округах. Например, думаю, что от «Единой России» по партсписку пройдут 5–6 человек из

21 округа. То есть конкурс четыре человека на место. А для других партий – еще выше.

– В случае успеха на выборах на должность спикера будете претендовать?

– Нет. Человек не должен в одном месте пересиживать. Я 10 лет был начальником одного из лучших строительных главков СССР, но понял, что это слишком долго уже – написал заявление и ушел.

– Игорь Иосифович, в последнее время в Томске сложилась какая-то парадоксальная ситуация. С одной стороны, мы все время говорим о развитии инновационной экономики. Но одновременно руководители промышленных предприятий заявляют о совершенно неприемлемых условиях работы.

– Инновационная экономика Томска действительно имеет серьезные перспективы. Потому что она изначально была таковой создана в 1950–1960-е годы – в период холодной войны и под ее задачи. Ведь основная идея большинства томских предприятий машиностроения – это продажа изделий с высокой долей инженерного труда. Мы сильно отличаемся от предприятий так называемой сырьевой группы. И, по сути, весь наш инновационный бизнес – это бывшие заведующие вузовскими лабораториями, которые пришли на бывшие советские еще предприятия.

– И, кстати, «Контур», который отмечает 50-летие, в том числе.

– С той лишь особенностью, что в 1978 году произошло определяющее для нашего предприятия событие: тогда директор Александр Пушных принял решение объединить созданные в 1960–1961 годах завод математических машин и специальное конструкторское бюро средств вычислительной техники. Практически во всех остальных случаях эти пары – завод и КБ – остались независимыми предприятиями, и в 1990-е это закончилось для многих плачевно: пока разбирались между собой, кому принадлежит интеллектуальный ресурс, все и кончилось. Но площади остались, и на многие из них пришли компании, вышедшие в свое время из профильных научно-исследовательских лабораторий.

– Возвращаемся к противоречию: как разговоры о перспективах сочетаются с пессимистическими заявлениями?

– Проблем много: с временным жильем, квалифицированными кадрами рабочих профессий и так далее. Но самая главная, на мой взгляд, глобальная проблема в том, что политическая вертикаль породила экономическую. Рынки разрушены – сегодня основой конкурентоспособности является не низкая цена и высокое качество продукции, а близость к тем или иным персонам, которые участвуют в распределении ресурсов. Квазивыборы породили квазитендеры. Квазирынок породил квазидемократию. Такая ситуация сложилась объективно в результате столкновения двух противоположных экономических формаций. Плановой экономики уже нет, а рыночную создать пока не удалось.

Один из наших ведущих специалистов недавно сказал: «Я давно не видел клиента, которому действительно нужна наша продукция для дела». Представителей организаций-заказчиков больше волнуют либо формальные моменты, либо личные интересы в самых экзотических видах. Так что сегодня главное конкурентное преимущество – найти того человека, который продвинет заказ к заказчику. Словом, государство в лице различных госкорпораций очень глубоко вошло в экономику, и эти структуры по определению находятся вне конкуренции. Но государство – это люди, и они, решая конкретные хозяйственные задачи в конкретных организациях, зачастую преследуют далеко не государственные интересы.

– Например…

– Уже посчитано, что электроэнергия в Томской области стоит для предприятий дороже, чем во многих европейских странах и США. Рост примерно на 30% по сравнению с прошлым годом. Кроме этого, приняты новые правила для работы с потребителями: теперь энергоснабжающая организация может отключить потребителя за то, что он всего лишь недоплатил аванс! Ни о каком платежном периоде уже речь не идет. Для сравнения: стандартные условия оплаты нашей продукции потребителями: 30% предоплаты, а окончательный расчет через 60 дней после пусконаладки. Плюс технологический срок изготовления, и масштаб кассового разрыва понятен.

– Выход?

– Адекватные выходы найти трудно. Поясню на примере «Контура». Да, нам второй раз повезло, и связано это не с рыночными механизмами, а, как и во время кризиса 1999–2002 годов, с заказами Рособоронэкспорта – выстрелили наши разработки 2001–2002 годов. И еще с заказами связистов. Но это перспектива только на 3 года. Потому что, если бы мы прогнозировали развитие настоящих рынков, то технологические решения на завтра с известными рисками можно просчитать. Но как просчитать, кто будет заниматься распределением заказов в тех или иных отраслях? Может, этот человек будет квазирыночником: решит, что в Китае покупать дешевле. А если квазигосударственником? Решит: зачем покупать в Томске, если в Подмосковье заводы стоят.

А для того чтобы серьезно заниматься модернизацией производства, машиностроителям томского типа нужно знать хотя бы среднесрочную перспективу – на 5–7 лет. А в идеале перспективу на 10–15 лет – это технологический цикл смены оборудования.

– В общем, главная проблема не в инвестициях, о которых мы так много говорим, а в заказчиках?

– Да, стабильные заказчики – это главное. Если, например, у предприятия на руках контракт с серьезным заказчиком, инвесторы на это предприятие сами придут. В общем, рискну сказать, что сейчас федеральные деньги в виде заказов на томские предприятия не менее, а на мой взгляд, может быть, и более важны, чем федеральные средства, выделяемые на некоторые инфраструктурные проекты. Может, не нужно было бы непрерывно просить у Федерального центра деньги на строительство дорог, если бы была возможность пролоббировать необходимую загрузку томской промышленности: предприятия вышли бы на новый уровень, а необходимую инфраструктуру можно было бы построить на их налоговые отчисления. И это были бы те объекты, которые действительно нужны.

Сергей Ильиных: «Думе города Томска пока не хватает запаса хороших правил, ставших традицией»

Стратегия сокращения муниципального долга, стоимость освоения Левобережья, что значит не быть «департаментом мэрии», как повысить зарплату воспитателям — в гостях у «ТН» председатель Думы города Томска и председатель Томского регионального Политсовета ВПП «ЕДИНАЯ РОССИЯ» Сергей Ильиных.

Долговой план

— Сергей Евгеньевич, такое чувство, что ситуация с размером муниципального долга очень сильно беспокоит городских депутатов. Какова ситуация, какие меры предлагают депутаты?

— Думаю, пока депутатский корпус недостаточно озабочен этим вопросом: общая тенденция во время работы согласительной комиссии – невысокая инициатива при разговоре о повышении доходов и очень бурный диалог о расходах. Поэтому попытки ряда депутатов обсудить вопрос о долге мною всячески поддерживаются. Мы попросили администрацию изложить стратегию по муниципальному долгу, и в феврале заместитель мэра Анатолий Абрамов на одном из комитетов предоставил подробную информацию по этому вопросу. И получил много критических замечаний. Суть их в том, что от правильной теории надо переходить к реальной программе: подготовить юридически обязывающие решения. Опыт такой есть: например, в свое время областная Дума приняла решение о принятии бездефицитных бюджетов и стратегии сокращения госдолга. То есть сегодня городские депутаты хотят видеть план мероприятий, который можно контролировать, по повышению эффективности бюджетных расходов, увеличению доходной базы.

— Сумма долга?

— 1,642 млн. рублей. 39 процентов от уровня собственных доходов. Но дело не в сумме: если город занимает для того, чтобы создать условия для роста доходов, то это правильно. Дело в том, что следует точно, с указанием ожидаемых показателей, сформулировать стратегию в отношении муниципального долга. Что бы мы знали коридор возможностей.

— Срок подготовки программы установлен?

— Очередное заседание комитета по бюджету, экономике и собственности – третья неделя марта.

Отложить ремонт нельзя

— Сможет мэрия найти 78 млн. рублей на повышение зарплаты воспитателям?

— А других вариантов нет. Ведь проблема даже не в том, что в новые детсады трудно найти специалистов, а в том, чтобы сохранить опытных сотрудников: педагогов, воспитателей — в муниципальных учреждениях дошкольного образования. Это тот случай, как если бы в вашем доме система отопления вышла из строя – нельзя отложить ремонт на завтра.

— Почему же тогда говорится, что решение будет принято «уже в этом году»? Год только начался.

— Согласен. Механизм надо запускать как можно скорее. Мы попросили мэрию внести предложения: результат будем слушать опять же на комитете по бюджету в марте. И, кстати, 78 млн. не понадобиться. Это расчетная цифра на год. И область поддержку оказала – порядка 22 млн. заложено в бюджете на повышение зарплат.

Томск-Москва-село

— В прежние годы очень бурно дебатировалась тема справедливых-несправедливых бюджетных отношений города и области, а сейчас – тихо все…

— Предмет остался, а подходы, безусловно, изменились: я представляю не только гордуму, но и партию, имеющую большинство и в областном парламенте. Да, Томск имеет низкую бюджетную обеспеченность – меньше ряда городов, которые все привыкли в пример приводить. Но и уровень бюджетной обеспеченности Томской области ниже среднего по стране. Это связано с тем, что система распределения налогов поставила область в невыгодное положение по сравнению с регионами, где структура экономики иная. Например, НДПИ на нефть и газ полностью идет в федеральный бюджет, и регионы, которые имеют общераспространенные полезные ископаемые, оказались в более выгодной ситуация. Сегодня из 85 млрд. рублей, собираемых на территории области, остается порядка 29-30. Мало. И это приоритетная задача губернатора для диалога с Федерацией. Подчеркиваю: Кресс не просит дать что-то Томской области, он предлагает принять системное решение по устранению определенных дефектов в распределении налогов.

— Но то, что есть, честно делится?

— Вполне. Хотя для Томска в меньшей степени. Но я, зная сложную ситуацию в районах, считаю, что не имеем морального права требовать больше.

Прозрачность и качество

— В интернете прошла информация, что Томск купил троллейбусы по цене двое дороже той, сколько они стоят в Санкт-Петербурге у тех же производителей. Работа для комиссии по противодействию коррупции?

— Осторожнее с оценками. Покупка в рассрочку всегда дороже. И, условно говоря, то, за что вы платите сегодня, через 10 лет будет стоить вдвое дороже. И очень важны все условия закупки. Для примера: депутат Деев инициировал разбирательство того, за какие деньги были куплены аппараты искусственной вентиляции легких во время эпидемии гриппа в горбольницу №3, и пришел к выводу, что куплены они с завышением стоимости. Я как заместитель губернатора руководил этим процессом и говорю: мы готовы были купить с завышением еще большим – не было просто аппаратов! У мэрии не такой форс-мажор был, но тоже сложная ситуация. Но акцент на стоимости лизинга сделан, и мэрия обещает нам провести перекредитовку под более низкий процент – рассматривается варианты выкупа договора лизинга.

Комиссия по противодействию… Нет у Думы полномочий по пресечению коррупции. Это компетенция соответствующих органов. Я не вижу препятствий для разбирательств по любым вопросам на комитетах, но поступил по принципу: не можешь чему-то противостоять – возглавь это. Не хочу, чтобы у некоторых людей были предметы для спекуляции. А в функции комиссии мы, по сути, одно написали — работа с обращениями граждан, анализ информации СМИ, общественных объединений и принятие мер по ликвидации условий для возможных коррупционных проявлений.

— По известному ФЗ№ 94 мэрия должна выбирать подрядчика, который будет заниматься благоустройством, на аукционе. Но мэрия принимает решение создать автономное учреждение, сделать ему муниципальный заказ, и это учреждение будет выбирать подрядчиков…

— И ряд депутатов возражали, настаивая на прямых аукционах. Но я был на стороне мэрии. Да, 94-й ФЗ спас бюджеты ряда территорий от разворовывания, но нанес серьезный удар по системе закупок в нормальных регионах. Крылатыми стали выражения о победителях, имеющих только ручку и блокнот и не могущих выполнить обязательства – в силу полной некомпетентности или нечистоплотности намерений. И администрация правильно поставила вопрос: кто ответит за то, что часть средств будет заморожена в фирмах, которые не смогут выполнить обязательства? Да, наступает некое противоречие с прозрачностью процедуры отбора, но мы получаем возможность подобрать хороших подрядчиков. И мы нашли компромиссное решение – создана комиссия с участием депутатов, которая будет контролировать процесс.

Не быть придатком

— Откликнутся ли депутаты, и как быстро, на Ваш призыв «не быть придатком мэрии», а самостоятельно предлагать конкретные «рецепты» решения проблем?

— Если честно, думаю, не быстро. Но я специально обострил ситуацию. Потому что многие депутаты, на мой взгляд, неверно поняли изначально прозвучавший призыв не быть «департаментом мэрии». Поняли так, что нужно критиковать мэрию по поводу и без повода. Поэтому я на последнем собрании и постарался конкретизировать мое понятие самостоятельности – инициатива в разработке полезных, ключевых решений. Хочу, чтобы депутаты смогли реализоваться по-настоящему. Но главное в том, что Дума в равной с администрацией мере отвечает за все вопросы жизни города.

— У депутатов ресурсов для выполнения задачи по сравнению с мэрией мало.

— Во-первых, можно грамотно ставить мэрии задачу, предварительно изучив варианты решения. Во-вторых, часто не надо изобретать велосипед. Губернатор на каждом аппаратном озвучивает интересные региональные проекты – часто готовые варианты решений. Мы сейчас делаем то же самое – анализ лучшей практики органов муниципальной власти в регионе, в Сибири, в других городах России. Многое при желании можно эффективно применить в Томске.

— Как зам. губернатора вы работали с областной Думой и видели думскую кухню. Можете сравнить с городской думой?

— Считаю, гордуме не хватает запаса хороших правил, ставших традицией. И мы сейчас, используя большинство фракции «Единая Россия», стараемся их наработать. Например, в прошлый созыв депутаты могли быть членами какого угодно количества комитетов. Считаю, это приводило к размыванию ответственности – все за все «отвечали». Сегодня же, когда депутат член конкретного комитета, зона ответственности понятна. При этом подчеркну: я такой же депутат как и остальные, и не руковожу Думой, а организую ее работу по поручению своих коллег.

— А как себя ощущают молодежный мэр, молодежный совет? Что-то их не видно.

— Молодежный мэр Максим Лучшев, мне кажется, удачное приобретение для дискуссий в Думе – за словом в карман не лезет, активен, быстр на выводы.

Молодежный совет – как мы и предполагали, сегодня учится принятию коллективных решений. Был на третьем собрании, где обсуждалась проблема молодежной площадки в Лагерном саду. Его организация отличается как небо от земли по сравнению от организации первого собранием. Сущностный результат пока – ноль. Но никто же и не ожидал, что они сегодня же дадут готовые рецепты работы с молодежью. Главное: мы хотим дать им возможность почувствовать себя в роли тех, кого молодежь так легко критикует – властей, принимающих решения. И ближе к лету постараемся сделать и молодежного мэра и Совет публичными – пусть рассказывают о результатах.

Все активы проблемных компаний

— Уже всем ясно, насколько велика проблема в долевом строительстве. Чем городская Дума может этим людям помочь?

— Сначала о действиях власти вообще. Здесь такой замкнутый круг получается. С одной стороны, представители власти не могут публично рассказать о всей своей деятельности, направленной на то, чтобы… скажем так, чтобы все активы проблемных компаний были направлены на выполнение обязательств перед дольщиками. А это большая работа. И СМИ и дольщикам из-за недостатка информации непросто делать объективные выводы. Начинаются подозрения, что власти намеренно успокаивают, а на самом деле просто тянут время. Поверьте – это не позиция губернатора. Срок решения проблемы Федерация поставила – конец 2012 года, и задача будет выполнена.

А городская Дума тоже кое-что может сделать. Например, строители вновь вышли с предложением об отмене повышающих коэффициентов аренды земли при окончании срока строительства. В прошлом году без разговоров решение было принято – мол, кризис же. Сейчас мы этот проект сняли с повестки последнего собрания Думы. Предложение депутатов таково: сначала дайте нам информацию на все земельные участки под строительство, с наименованием фирм, со стадией строительства. Логика простая: стоят 7 этажей из 9, компания и власти ищут варианты достройки – можно не только коэффициент отменить, но и на год-два дать отсрочку по оплате аренды. Но совершенно другой случай, когда кто-то получил площадку, ничего не строит и просит льготную аренду. В этом случае надо вообще забирать землю (в пять раз, например, коэффициент аренды повысить) и отдавать ее компаниям, которые могут строить.

— А если тот, у кого решите отобрать, с дольщиков деньги собрал?

— Он же все равно не строит. И задачу надо ставить так – пусть другой достроит. Вообще, хочу сказать, что проблемные компании – разные. Дольщики одних компаний действительно из-за кризиса попали в сложное положение. А есть фирмы, не буду называть, руководители которых финансовые пирамиды строили, а сейчас кризисом маскируются. Например, руководителю одной такой компании власть делает предложение: твой замороженный дом другая фирма достроит, но взамен ты этой же фирме передашь свое разрешение на строительство еще по ряду адресов. Отказался! Работаем…

Просчитать будущее

— Как относитесь к заявлениям о, например, концепции строительства кампуса на берегу Томи? На фоне того, что 12 тысяч не можем воспитателю заплатить. Формирование альтернативной реальности?

— Нет. Город просто не имеет право не заглядывать на 50 лет вперед. Потому что это заканчивается узкими улицами, большими пробками, изуродованным архитектурным обликом. Перспективный план развития города очень важен: нельзя сформулировать стратегию, если не понимаешь конечного состояния. Я так понимаю, что сейчас мы плавно переходим к теме левобережья?

— Да. Строительство дороги в этом году будет продолжено?

— Возможно…

— То есть закопали 600 миллионов? И еще по вашей реакции на январский доклад главного архитектора Томска о перспективах развития Левобережья стало понятно, что экономически ничего не просчитано.

— Да, детальной стоимости всех вложений и прогноза отдачи от них пока действительно нет. Коренев действительно пока не может сказать, сколько будут стоить коммуникации – электро и водоснабжение, канализирование, подъезды. Не может сказать, сколько участков под малоэтажное строительство и тем более по какой цене город сможет продать. Поэтому ни депутаты, ни мэрия сегодня не могут доказательно объяснить горожанам, что именно они получат. А люди, конечно, должны это знать. Но к главному архитектору нет претензий – он поступательно работает. Почему телегу впереди лошади оказалась? Ответ прост: Федерация предложила условия, от которых сложно было отказаться. Но вложенные в дорогу деньги все же не закопаны – строительство будет продолжено. Ведь эта дорога – непременная часть транспортного каркаса не для Левобережья, а для всего города без исключения.

Мэрии дан срок к 1 октября просчитать всю экономическую составляющую. И на экологические вопросы дать ответы. Вот тогда предметно поговорим. Заранее приглашаю всех желающих к разговору – давайте послушаем, поспорим.

Томск слишком далек от Германии не только географически

Итак, Нелли Кречетова, уполномоченный по правам человека в Томской области, предложила способствовать становлению института репутации и составлять антирейтинг из различных нехороших граждан и организаций. Это обращение вызвало взрывной интерес СМИ, в том числе и федеральных. И это весьма показательно. Потому что для России, где де-факто институт репутации отсутствует, предложение томского омбудсмена из разряда экзотических. А потому трудновыполнимых. Или выполнимых с существенным искажением – исходя из того, как отличаются взаимоотношения между властью, бизнесом и обществом у нас и на Западе.

Для начала две истории – совершенно разные по своему масштабу, территории происхождения и культуре поведения действующих лиц.

Тут недавно ушел в отставку министр обороны ФРГ. Барон, между прочим. Причем его называли одним из самых вероятных кандидатов в будущие канцлеры Германии. Причем это человек, заслуживший в качестве министра безупречную репутацию. А ушел барон в отставку потому, что при написании докторской диссертации в ряде случаев использовал материалы других авторов без ссылки на источники. И какой-то дотошный профессор уличил барона в плагиате. В итоге последовала буря общественного возмущения, и министр не только перестал быть таковым, но и от ученой степени отказался.

А в Томске тем временем глава городского управления по делам молодежи и спорту без объяснения причин уволил директора ДЮСШ «Строитель» (отца пятерых детей), а затем конкурсная комиссия мэрии отдала ставшее вакантным место экс-депутату гордумы, несмотря на предварительную публичную огласку подоплеки происходящего. И после этого глава управления, по утверждению части ветеранов томского спорта, вызывает на ковер директоров спортшкол, ранее посмевших заступиться за коллегу. И лишь легкий всплеск нарушает общественное спокойствие – 17 ветеранов спорта написали открытое письмо губернатору и мэру. И никаких последствий. И при этом и мне лично, и на сайте «ТН» вполне нормальные люди говорят: да, мол, сама процедура увольнения-назначения не очень-то красива, но вот как сейчас экс-депутат проявит себя на посту директора, и вы поймете… Одни говорят это абсолютно искренне, другие все же потупив глазки. Но в любом случае немецких министров в Томске маловато.

И подобное сплошь и рядом. В большом и малом. По всей стране. В поведении граждан и бизнеса. В сообщениях о людях, погибших в ДТП с участием высокопоставленных чиновников. В шокирующих расценках аренды площадей легкоатлетического манежа, построенного «для детей» компанией, с титулом «национальное достояние». И уговорить «национальное достояние» снизить расценки можно лишь с невероятным усилием.

Вообще, слово «имидж» у нас употребляется в разы чаще, нежели «репутация». И разница понятий стерта. Хотя имидж – внешность, а репутация – сущность.

И мы способны на всплеск коллективного протеста только тогда, когда грубо нарушается самое главное право человека – на жизнь. Но даже в таких случаях, как убийство людей в стенах милицейских учреждений, надо приложить беспрецедентные усилия, чтобы начальник УВД ушел-таки в отставку. И я ничуть не удивился, что его по выходе на пенсию торжественно поздравляли и что-то дарили. И я лишь на минуту был поражен, когда прочитал сообщение о награждении экс-начальника УВД Краснодарского края, отправленного в отставку после огласки жутчайшего криминального положения в станице Кущевской. И я удивился, когда министр МВД отменил это награждение.

Но ждать, например, что некоторые уважаемые депутаты (и они же руководители строительных организаций, годами не выполняющие своих обязательств перед дольщиками) снимут с себя высокое звание народных избранников – это, согласитесь, из области фантастики.

Словом, можно, конечно, выдавать «черные метки» в том числе и врачам–учителям. Но, во-первых, вообще-то в мире институт репутации действует главным образом для публичных людей и людей, публично совершивших поступки, оскорбляющие общественную мораль. Во-вторых, если подрыв репутации не приводит к каким-либо последствиям (пусть даже банальному служебному выговору – начальства у нас больше боятся, чем общественного осуждения), то о каком становлении репутационного института можно говорить?

Нелли Кречетова предложила обсудить присвоение первой «черной метки» скандально известному общественнику Сергею Зайкову. Думаю, репутация этого человека уже не нуждается в каких-либо «наградах» и у ответственных людей выражается всемирно известной пушкинской строкой «И милость к падшим призывал». А то, что у других людей репутация Зайкова выражается словом «правозащитник», так это опять же потому, что в отношении публичных персон институт репутации не работает.

Но попробовать, конечно, можно, да?

P.S. В 2005 году институт «Общественная экспертиза» и газета «Объединенный гражданский фронт» попытались воплотить репутационный проект «Черная книга России». Уже несколько лет я ничего о нем не слышал.

Кто оплатит расходы на растущую армию людей, имеющих право на досрочную пенсию

О диспропорциях

Начнем с цитаты из доклада министра финансов РФ Алексея Кудрина на недавнем Красноярском экономическом форуме: «…половина всех пенсионных назначений прошлого и этого года – это пенсии до пенсионного возраста, то есть это льготные пенсии по разным категориям граждан. Сейчас у нас пенсионерами становятся в 40–50 лет, половина всех новых назначений. Эта ситуация не похожа ни на одну современную страну…».

Эти данные поразили меня гораздо сильнее, нежели так широко и эмоционально обсуждав-шиеся слова Кудрина о неэффективности государственного управления. Потому что, думаю, малоизвестная ситуация с досрочным выходом на пенсию ярче яркого отражает истинное идеологическое состояние и реальное устройство государства и общества.

Получатели

Кто получатели досрочных пенсий? На запрос «право досрочного выхода на пенсию» Яндекс выдает геологов-шахтеров-жителей Крайнего Севера… Но неужели в России такая структура экономики, что половина граждан живет за 60-й параллелью и в приравненных к ней местностях, добывает уголь и руды, трудится на вредных химических производствах и имеет по пять и более детей?! Россия, конечно, отстает от постиндустриальных стран Запада, но не надо быть большим социологом, чтобы сказать: эпоха сверхиндустриализации давно миновала. Приходилось встречать данные, что промышленность в 1990–2000-е потеряла до 40% работников. И невооруженным глазом видны тенденции: стремительные темпы развития сферы обслуживания, где нет вредных производств.

Так откуда такое число пенсионных льготников? На более детальный вопрос поисковая система реагирует исправно – выдает ссылки на закон с длиннющим названием: «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей» (ФЗ № 4468-1). И становится понятно: вот где огромное количество людей, имеющих право досрочного выхода на пенсию. Ведь если на производстве работодатель не будет держать лишние рабочие руки, а с северных территорий граждане сами бегут (точнее, уже убежали), то большая избыточность армии и милиции признана уже официально: ряды МВД планируется сократить на 20%, временно решено отказаться от набора курсантов в вузы; многие, как ТВМИ, вообще закрывают. И это, как говорят эксперты, полумеры. Например, численность МВД после реформы составит 1,1 млн человек. А армейская реформа вообще захлебнулась.

И по численности, к примеру, МЧС и ФСИН тоже можно поспорить: зачем нам столько зеков (третье место после США и Китая) и почему леса летом два месяца полыхали? А еще есть судебная система, а также много самых разных спецслужб с неизвестной численностью, чья работа наверняка трактуется как связанная с риском для жизни. А это, соответственно, не только срок выхода на пенсию, но и ее размер.

Плательщики

Еще одна цитата из выступления министра финансов (слова сказаны непосредственно после вышецитированных): «…Когда я говорил, что у нас нет ресурсов, чтобы сохранять пенсионную систему, то мне говорили, что они есть. После этого повышаются страховые взносы на бизнес. Значит, ресурсов все-таки нет…»

А теперь посмотрим, чем в реальности являются те, на кого возложили дополнительную налоговую нагрузку – те, что красиво именуются малым бизнесом. На прошлой неделе мы проводили для «Томского вестника» круглый стол по женскому предпринимательству в области. Непраздничная картина, мягко говоря, получилась. Количество женщин – индивидуальных предпринимателей намного превышает мужские показатели. Россия вообще занимает лидирующее место по числу женщин-предпринимателей. Но в большинстве речь идет не более чем о микропредприятиях и самозанятости. Как правило, не в самых доходных сферах. Очень часто это бизнес от невозможности найти работу. Повсеместно – с большим шлейфом социальных проблем, и сегодняшних, и тех, что проявятся через десятилетия (в семьях, со здоровьем, с детьми).

Словом, речь идет, используя международную терминологию, о предпринимателях «по необходимости», начавших свое дело в силу того, что у них нет иных возможностей для получения дохода. И ритм работы и жизни этих людей сплошь и рядом не менее (если не более) напряженный, чем у льготников.

При этом, согласно данным известного российского социолога Сергея Белановского, не следует путать понятия «средний класс» и «предпринимательский класс». По своему потребительскому статусу к среднему классу могут быть отнесены меньше половины предпринимателей (43,4%), к низшему классу, то есть к людям, в большей или меньшей степени испытывающим материальные затруднения (покупка одежды, бытовой техники, машины), –

52%. И это данные благополучного 2005 года (более поздних не нашел), а сегодня, когда кризис далек от преодоления, эксперты прогнозируют ухудшение положения. А предприниматели это уже почувствовали.

И вот этим людям и их наемным работникам, дабы сократить дефицит ПФ, сегодня повысили налоговую нагрузку, а завтра – рано или поздно, но обязательно – будет повышен срок выхода на пенсию. И при этом размер их пенсий будет совершенно несопоставим с пенсиями служивых людей.

(Конечно, страховые выплаты повышены для всего бизнеса. Но монополии компенсируют это ежегодным гарантированным повышением тарифов, то есть доходы работников не пострадают. А работающий в остроконкурентной среде малый бизнес сплошь и рядом не может поднять расценки на свои услуги).

Панацея

– Через несколько лет государство будет вынуждено финансировать малый бизнес, потому что предпринимательство сегодня – панацея от социального взрыва, – сказала на круглом столе Лидия Шершова, кандидат экономических наук и член Лиги деловых женщин Сибири. Мне, увы, этот прогноз представляется излишне оптимистическим. Потому что пока, как ярко показывает пенсионная система (и другие), для государства панацеей представляется то, что именуется силовиками. Вообще, от всего этого пахнет чем-то неофеодальным. Даже в «новой исторической общности» диспропорции были не так выражены.

P.S. При столь разбалансированной пенсионной системе государство может обойти и самые массовые категории пенсионеров с особым статусом. Например, в последние 2–3 года общегражданские пенсии росли опережающими темпами по сравнению с обеспечением военных пенсионеров. Поэтому 2010-й и начало нынешнего года отмечены всплеском серьезного социального недовольства в среде ветеранов Вооруженных сил.

И правительство заверяет, что в 2012 году военные пенсии будут увеличены на 30–40% в сравнении с трудовыми, планируемый размер пенсий военнослужащих будет доведен до 13–15 тыс. рублей.

Численность получателей досрочных пенсий, по данным Минздрава, в 2010 году достигла 10,5 млн человек и продолжает расти, увеличивая нестраховое бремя расходов Пенсионного фонда РФ. При этом 73% из тех, кому назначают льготные пенсии, продолжают работать. Дефицит ПФ составляет 1 трлн рублей.

По оценке экспертов, в России рекордное количество милиционеров в пересчете на численность населения. На 143,2 млн человек приходится около 1,3 млн сотрудников МВД (0,9% от численности населения). А, например, в США на 309,2 млн человек приходится всего 1 млн полицейских (0,32%), то есть в три раза меньше.

По оценке социолога Сергея Белановского, российский средний класс в своей массе не является предпринимательским. Он является служилым, коррупционным и «нефтяным». Такая социальная структура является неэффективной и не способствует выживанию страны в условиях экономической и геополитической конкуренции.

– Мы отклонились от соответствия стратегическим целям, когда принимали новый формат пенсионной реформы, повышали пенсии, – сказал на Красноярском экономическом форуме министр финансов Алексей Кудрин. – Да, мы решили благородную задачу. Мы существенно уменьшили бедность среди пенсионеров. У многих из них пенсия стала выше. Но мы не сбалансировали ее необходимыми изменениями реформы самих пенсионных прав.

Сегодня в сфере малого и среднего бизнеса работает 43–44% от экономически активного населения Томской области.

К вопросу о «господине полицейском»

По мнению главы МВД РФ Рашида Нургалиева, правильной формой обращения граждан к сотруднику органов внутренних дел после преобразования милиции в полицию будет «господин полицейский».

…Перманентный кризис социальной, гражданской, национальной идентичности российского общества как в капле воды отражается в нашей неспособности выработать общепринятые правила обращения. За 20 лет мы так и не смогли определиться, как же нам называть друг друга.

«Товарищ», некогда повсеместный и до поры органично воспринимаемый, исчез вместе с «новой исторической общностью – советский народ» и сегодня не представим.

– Товарищ, как пройти в Сбербанк?

– Товарищ?..

«Господин», когда-то органичный в сословном, то есть предполагающем превосходство определенных социальных групп, обществе Российской империи, никак не выговаривается. На письме еще ничего – бумага терпит, а вслух не произносится.

– Господин, передайте, пожалуйста, деньги на билет.

– Господин?..

«Гражданин» тоже не приживается: это обращение за долгое время по сравнению с высоко-дружеским «товарищ» приобрело сниженно-негативное значение, связанное по большей части с чувством совершенного проступка и наступающей ответственности:

– Товарищ милиционер…

– Гражданин, пройдемте!

И теперь вот явственно представляю:

– Здравствуйте, господин полицейский…

– Пройдемте, гражданка!

В общем, если министр МВД полагает, что для меня человек в форме «господин полицейский», то кто даст ответ на вопрос: а я для человека в форме кто? «Товарищ», «гражданин», «господин», «эй, ты!», безликий «мужчина»?

А дальше по нарастающей – при «господине полицейском» прокурор, к примеру, разве может быть только «гражданином»? И снова – а я-то кто?

И еще выше по нарастающей – а сержант-лейтенант-капитан готов услышать от меня «господин полицейский», или у него, замордованного службой и бытом, подсознательно возникнет желание треснуть «этого типа» по физиономии? Так сказать, для достижения-таки нашей с ним социально-гражданской идентичности…

P.S. Отдельная проблема в том, что, по данным социологических опросов, примерно половина россиян не чувствуют себя в безопасности. В том числе и от сотрудников правоохранительных органов…

Экс-мэр Томска и тимирязевские чиновники

Четыре тимирязевских чиновника. Около 10 фактов мошенничества с хищением земельных участков, 10 млн рублей ущерба. Следствию удалось собрать доказательную базу по деятельности именно преступной группы. А групповуха – отягчающее обстоятельство. Мера пресечения – подписка о невыезде. Двое фигурантов (те, что должностным рангом повыше) во время следствия работали на прежних должностях. Сторона обвинения изначально гуманна – реальный срок 7 лет просила только для самого главного в группе, остальным – условно. Судебный итог – на четверых 24 года условно, 1,8 млн рублей штрафа и запрет на три года занимать государственные должности.

Экс-мэр Томска. Из девяти эпизодов признан виновным по семи. Действовал в одиночку. Отстранен от должности на период следствия и до суда 2,5 года провел в СИЗО. В пользу государства изъято около 60 млн рублей. Проблемы со здоровьем. Судебный итог – 12 лет колонии строгого режима. Без запрета занимать госдолжности. Сторона обвинения просила 13 лет.

«ТН», как и все СМИ Томска, прошляпили тимирязевский процесс (как-то очень незаметно он начался). Кусаю от досады локти, что не был в зале суда и не знаю деталей расследования. Но даже при скидке на детали контраст разителен.

Я, разумеется, не к тому веду, что четверке чиновников надо было влепить 24 года колонии. Условный срок (а они немалые) для подобных экономических преступлений – правильно. Хотя начальник группы мог бы на чуток и реально присесть. И даже суммы штрафов не оспариваю. Хотя многие считают их слишком скромными.

Я о том, насколько жестоко воплощается в нашей жизни строчка из шуточной сказки Леонида Филатова: «Ох, погубишь ты здоровье в политической борьбе».