Кассационное заседание по делу Сергея Зайкова, приговоренного к 2,5 годам лишения свободы за нападение на губернатора Виктора Кресса, состоялось в областном суде 12 сентября. Однако решения о дальнейшей судьбе скандального общественного деятеля на нем принято не было. Суд разрешил Зайкову ввести в процесс еще одного защитника – Сергея Мирошниченко, но тот попросил время ознакомиться с материалами дела. Коллегия согласилась и отложила заседание до 29 сентября.

Напомним, приговор Сергею Зайкову прозвучал в Кировском районном суде 8 июля и вызвал в обществе противоречивую реакцию. Кто сочувствовал, кто злорадствовал: мол, доигрался, «пусть теперь реально сидит, думает»…

Зайков и сидит. В одиночной камере следственного изолятора. Сидит и строит планы. Жесткий приговор, который Зайков до последней минуты надеялся «развалить», вышиб его из колеи ненадолго. Теперь Сергей с нетерпением ждет рассмотрения кассации – надеется, решение будет в его пользу.

Иди и смотри

Мы увиделись в штабе сизо как раз за пару дней до судебного заседания. У встречи была предыстория. Правозащитник Николай Кандыба зашел в редакцию «ТН» с жалобой: Сергея содержат плохо, кормежка все хуже и хуже, окошко разбито – мерзнет, кровать короткая, матрас рассыпается… Условия… Здоровье… Нарушение прав… Служба исполнения наказаний на последующие за обращением Кандыбы вопросы отреагировала коротко: придите и посмотрите. Если суд будет не против, разрешим свидание…

Свиделись. Худощавый Зайков стал чуть круглей. То ли от малоподвижного образа жизни, то ли тюремная еда пошла впрок. Нахватался блатных словечек и со вкусом их использует. Не камера у него, а, конечно же, «хата», не передача – «грев», не прозвище – «погоняло». Замолчать – значит по-здешнему «засухариться»…

Он с любопытством приглядывается к новым деталям и людям и, кажется, этим спасается. Читает книги («библиотечка здесь ничего, приличная, подозреваю, есть даже «Брокгауз и Ефрон»), серьезно занимается математикой – раз уж позволяет образование и свободное время. Ну и, конечно, верный себе – подсчитывает и классифицирует «косяки», допущенные, по мнению Зайкова, в ходе расследования и судебного процесса:

– Уже написал дополнения к кассации – одно на 37 страницах, второе – на 12.

Жалобы у Зайкова, разумеется, тоже есть: на то, что не разрешено иметь в камере тонометр, несмотря на проблемы с давлением. Что ночное освещение садит зрение. Что железная койка для него, «ревматика со стажем», очень мучительна… Но тут уж ничего не сделаешь: общетюремный стандарт. «А есть проблемы – пусть обращается к врачу, в любое время дня и ночи», – посоветовали сотрудники изолятора.

Пустите в суд!

И вот 12 сентября, областной суд. Первая неожиданность: Сергей Зайков присутствовал на заседании виртуально. В зале стоял телевизор, и заключенный должен был общаться с коллегией по видеосвязи. Кстати, вполне качественной. Такая форма заседаний здесь в порядке вещей, но Сергей активно возражал:

– Я хотел присутствовать лично, мне необходимо советоваться со своим адвокатом! Если нет возможности привезти меня из сизо в областной суд, просто выпустите из изолятора, я приеду с Пушкина на Соляную через десять минут. Я ведь никогда не пытался скрыться, на приговор в Кировский суд приходил сам. И сейчас бы пришел, только пусть кто-нибудь встретит внизу, а то приставы не пропустят в суд без документов!

Аплодисменты выдержке судей: никто даже не улыбнулся. Очередное ходатайство скандального общественника осталось без удовлетворения. Зато второе, частично удовлетворенное (о введении в процесс защитников Сергея Мирошниченко и Николая Кандыбы), не вызвало у Зайкова бурных восторгов. Когда Мирошниченко попросил несколько дней на ознакомление с материалами дела, он лишь кисло заметил:

– Требование, безусловно, законное, но не могу сказать, что оно меня обрадовало…

В глубине души он, наверное, надеялся выйти из зала суда свободным. А придется сидеть в одиночке как минимум до конца месяца.

 

Камера у Сергея Зайкова – стандартная одиночка: койка, привинченные к полу стол и скамейка, тумбочка, вешалка, туалет. Телевизора и холодильника нет, но окошко целое и матрас новый.

 «Для всех было бы лучше дать мне максимальный условный срок – и выпустить. Общественность удовлетворена, власть выглядит хорошо, я в тюрьме не сижу. И одновременно «болтаюсь на крючке»: одно-единственное нарушение – и под стражу, на реальный срок… Я и сейчас уверен: приговор «развалится» на кассации. А нет – ну что ж, выйду по УДО, уже ведь отсидел 8 месяцев!»