Проект возрождения института наставников для несовершеннолетних как кривое зеркало статистики
Тема круглого стола, который состоялся в «Белом доме» 18 июня, звучала респектабельно и одновременно содержала в себе некую внутреннюю пружину: «Наставничество – лучшее из прошлого, работающее на будущее».
Идея возродить институт наставников родилась не в обладминистрации. Она была спущена в качестве рекомендации правительственной комиссии еще в прошлом году.
При этом, как честно отметил вице-губернатор Владимир Самокиш, «законодательно закрепленного термина «наставничество» нет, и мы сейчас рассматриваем его в очень широком смысле».
Специалисты, сидящие в зале (работники администраций, методисты и т.д.), считали подтекст мгновенно. Москва велела, но не объяснила, что именно. Кто будет наставником? Кому? В чем? Кто и как будет их выбирать? Это станет почетной общественной нагрузкой или оплачиваемой обязанностью?
Впрочем, Светлана Якунина, и.о. начальника отдела по делам несовершеннолетних МОБ УВД по ТО, тут же многое прояснила.
Пять месяцев назад все руководители отделов силового ведомства приказом начальника УВД в одночасье стали наставниками. Определены 67 несовершеннолетних правонарушителей. Из расчета один милиционер – один ребенок. Теперь, кроме раскрытия преступлений и профилактической работы, каждый наставник в погонах должен «оказывать содействие в быту, трудоустройстве, направлении на учебу, в организации занятости и досуга… Осуществлять контроль за образом жизни, связями. Устанавливать взаимодействие с родителями, учителями, вырабатывать единую линию по положительному воздействию на несовершеннолетнего».
Есть в УВД и четкая инструкция, с чего перевоспитание следует начинать: «Проведению индивидуально-профилактической работы должно предшествовать всестороннее изучение личности подростка. Устанавливаются условия жизни, воспитания, связи, психологический портрет, склонности, отношение к учебе, к себе, к другим людям, выясняются знания, навыки, привычки…»
Тому, кто заранее хорошо подготовился к общению с «подшефным», инструкция гарантирует положительный результат: «Беседа, основанная на строгом учете индивидуальных особенностей, помогает завоевать расположение несовершеннолетнего, заставляет его оценить и переосмыслить свое поведение…»
Светлана Александровна привела и положительные примеры творческого подхода сотрудников: кто-то совместно с подростком посетил футбольный матч; кто-то свозил подопечного к деду-ветерану; кто-то организовал празднование дня рождения… Были случаи и правильного использования служебного положения: приглашение на концерт «Щит и лира» (конкурс среди сотрудников милиции), в музей УВД, организация консультации с психологом центра временного содержания несовершеннолетних. Одного молодого человека, пропускавшего школу, наставник убедил учиться и готовиться к поступлению в кадетский корпус…
Здорово звучит? Правильно? А теперь представьте, что все это приходится делать вам самим в свободное от основной работы время. Что это в вашем кабинете с отсутствующим видом сидит четырнадцатилетний хулиган, которого надо перевоспитывать…
И за эту воспитательную работу вы обязаны ежеквартально отчитываться. Я не шучу.
Сейчас в орбиту «очень широкого смысла неопределенного термина» настоятельно вовлекаются представители партий, властных структур, общественных организаций, образования… Знаю, что многие депутаты уже озадаченно чешут затылки, читая предложение от УВД стать наставниками трудных подростков на своих округах. Такое же письмо получил и Томский союз журналистов. Пытаюсь представить, как председатель союза Алексей Севостьянов или наш редактор идет на футбол с несовершеннолетним правонарушителем и ведет с ним «беседу, основанную на строгом учете индивидуальных особенностей»… И такие же наставники шагают по всем городам и весям страны.
А ведь если серьезно, то все трагично. Например, по официальной статистике МВД, сегодня из 28 млн детей в России 2,17% беспризорные, 600 тыс. в интернатах, ежегодно 115-120 тыс. детей становятся сиротами, ежедневно 200-220 детей отбирают у родителей, лишенных родительских прав… И число всех этих детей из года в год растет.
Эти и другие цифры означают две вещи. Во-первых, отсутствие системной государственной политики обеспечения нормального детства. Во-вторых, огромную и всеобщую ущербность моральных и нравственных норм.