«Драться надо только за Родину и женщину»

Историю ветерана Великой Отечественной войны, ветерана СХК Георгия Шадинова без преувеличения можно назвать удивительной. Давным-давно судьба забросила его семью из Сибири на Кубань. А потом сделала обратный кульбит. Русский по матери и армянин по отцу, Георгий Михайлович стал настоящим сибиряком. И настоящим победителем.

…Отец Георгия Михайловича был уникальным человеком. Прошел и Гражданскую, и Русско-японскую войну, а потом всю жизнь работал в железнодорожном депо. Пятерых своих детей воспитывал в строгости, но справедливости. Соберет, бывало, всех, и начинается воспитательный момент. Особенно доставалось младшему, который без фонаря под глазом домой не приходил. У того было пять имен. Дед звал Егором, бабушка – Гошей, мама – Жорой, сестра – Юрой, а папа – Георгием.

– Так вот, Георгий, – внушал отец, – драться надо только за Родину и за женщину…

 «Воевать хотим»

Жора родился в 1926-м. С детства мечтал стать военным. Насмотревшись фильмов про Чапаева, смастерил пулемет. А потом увлекся авиацией и парашютным спортом. По молодости лет в училище его не приняли. Но небо манило и страстно хотелось испытать себя и свои нехитрые конструкции. Первый полет совершил с зонтиком со второго этажа. Потом увлекся воздушными шарами. Две недели тайком мастерили с пацанами летательный аппарат из бумаги и марли. Хотели кошку в космос запустить. Но не успели. Искали Ваську-космонавта, слышат – крик на весь двор. Драка, что ли? Сбежались. А по радио говорят: «Война».

Через три дня группа «космонавтов» уже стояла у военкомата. Часовой не пускает пацанов, так они – через забор. Предстали перед комиссаром Максимовым.

– Вы чего, ребята?

– Воевать хотим.

Мужик попался хороший. Ругать не стал, даже поблагодарил:

– Молодцы! Но идите и учитесь. Через две недели мы немцев разобьем.

1 сентября они пошли в школу, но носы по ветру держали. А когда немец уже подошел к Ростову, решили – бежим, без нас никак нельзя. Четверо 15-летних мальчишек тайком собрали сумки и где пешком, где на попутках добрались до линии фронта и пристроились к одной артиллерийской части. Красноармейцы приютили, подключили к рытью окопов, а через неделю приехало начальство:

– Что это за детский сад? Что за питомник?

Струхнули ребята. Думают: всыпят сейчас по первое число. А командир подошел и руки всем пожал. Сказал:

– Вы – настоящие патриоты! Но не переживайте. Мы разобьем на Дону немцев, и через месяц война кончится.

Отвезли их домой. Мать и плакала, и целовала Жору, и по щекам била. Вернулся отец с работы. Смотрит на младшего своего, а глаза добрые, усталые.

– Георгий, – говорит, – если ты еще раз сбежишь, то напиши хоть, куда…

Прорыв на фронт

Чтобы все-таки быть причастным к великим событиям, мальчишка пошел работать в госпиталь. Ухаживал за ранеными, кормил их, перевязывал раны. Надо сказать, у него это неплохо получалось. Начальник госпиталя хвалил Жору, даже обещал после войны дать направление в мединститут.

В 1942-м немцы второй раз прорвали Ростов. Жору не покидала мысль о побеге. Но 16-летнего пацана, худого как хворостину, нигде не брали. А потом он все же попал в прифронтовые железнодорожные войска. Это было Туапсинское направление. Бойцы делали заграждения, взрывали при отступлении наших дороги и мосты… А немец к тому времени пошел от Сталинграда на Кавказ, вторая линия – на Новороссийск и основная – на Туапсе. Там велись серьезные бои. И однажды Жора пробрался к самому генералу Павлову. Просится на фронт. А тот, узнав, сколько ему лет, отвечает:

– Ну, уйдешь ты. А кто будет взрывать и восстанавливать поезда? Кто будет доставлять армии боеприпасы и орудие? Я пойду, что ли?..

Когда Георгий Шадинов уже работал на заводе разделения изотопов СХК, встретил Германа Ивановича Павлова. И тот в кругу друзей рассказывал, как какой-то малолетний нахал пробрался во время войны к его отцу и просился на фронт. А отец-генерал его как сына уговаривал…

Так и прослужил Жора до Победы в железнодорожных войсках. Это было 12-е управление военно-восстановительных и заградительных работ Северо-Кавказского, а затем 4-го Украинского фронта.

Любимое дело против дела партии

В августе 1945-го Жора вернулся домой. Учился в Краснодарском электроприборном техникуме, окончил его с отличием. А при распределении через первое главное управление Москвы попал на Урал, в Свердловск-44. Работа на комбинате нравилась, но партия призвала молодого 19-летнего коммуниста руководить комсомолом. Год порулил, получил кучу благодарностей, а потом его поставили технологом основного производства…

В Томск-7 Шадинов приехал в 1953-м уже с женой. Трудился на заводе разделения изотопов, именуемом в те годы объектом «Т». Был технологом, начальником смены, заместителем начальника цеха, недолго секретарем парторганизации, а затем работал в пусконаладочной группе, которая занималась подготовкой и испытанием нового оборудования.

И вдруг пригласили в горком: «Пойдешь в заместители председателя объединенного комитета профсоюзов». Он: ни за что! Я, мол, специалист, производственник… Трижды уговаривали Шадинова, даже ругали. В итоге «тяжелой артиллерией» единогласно избрали. Георгий Михайлович даже заболел от этого на нервной почве. Но вспомнил слова отца: «Кем бы ты ни работал – дворником ли, мастером, учителем, хоть туалеты чисть, но все делай добросовестно».

Так на целых 23 года и остался в профсоюзе. Но каждые два года писал заявление: «Прошу освободить…» Уговаривали: ну, давай, еще сезон… А когда ему исполнилось 60 лет, ушел-таки – в заводоуправление.

Вторая победа

В 1993-м Георгий Шабинов заболел. Так серьезно, что медики не скрывали: скоро умрет. Но он, узнав об этом, решил: «Не буду умирать!» И уже через месяц начал вставать с постели. Когда врач увидел его на костылях, пришел в ужас:

– Еще раз повторится, привяжу к кровати!

Вечный бунтарь Георгий Шадинов не сдался смерти. Это была его вторая великая победа.

Валентина Калинина