В мемориальном музее «Следственная тюрьма НКВД» открылась выставка «Андрей Сахаров: один из немногих»

 Открытие экспозиции приурочили к 14 декабря: в этот день в 1989 году Андрея Сахарова не стало. Экспонаты выставки, привезенные из Москвы руководителем мемориального музея Василием Ханевичем и дополненные томичом Александром Ковалевским, возвратили посетителей в те времена, когда «Сахарова не читали, но были убеждены, что ему не место в советском обществе». Впрочем, почему же не читали? Читали. С риском оказаться за решеткой.

 

Сидели за «самиздат»

Вот они, затрепанные фотокопии «Зияющих высот» Александра Зиновьева, «Истории инакомыслия в СССР» Людмилы Алексеевой, бюллетеней «Страничка узника». А вот – катушечный магнитофон, подобный тем, с помощью которых тиражировалась информация о нарушении прав человека в «самом гуманном социалистическом обществе». Все это тайно печаталось и записывалось на квартирах, ходило по рукам, обсуждалось на кухнях. И жестко каралось бдительными органами. За изготовление подобных материалов можно было получить реальный срок, как это произошло, например, с тем же Александром Ковалевским, отцом знаменитого путешественника Евгения Ковалевского, или с журналистом «ТВ» Николаем Кащеевым, отбывавшим наказание на лесоповале, или с социологом Валерием Кенделем, отсидевшим срок в колонии. Томичи среднего возраста помнят и «Тепличное дело» 1980 года, когда группе интеллектуалов, подрабатывающих сторожами в тепличном хозяйстве, инкриминировалось чтение Солженицына, Максимова, Амальрика и других так называемых «отщепенцев».

 

Будил в людях совесть

Чуть больше 20 лет прошло с печально памятного дня, когда делегаты первого съезда народных депутатов СССР свистом и топаньем вынудили Андрея Сахарова покинуть трибуну.

– Да, Андрей Дмитриевич был не очень хороший оратор, – заметил на открытии выставки сотрудник ТГУ Георгий Шахтарин, слушавший Сахарова на учредительной конференции Всероссийского общества «Мемориал». – Говорил тихо, запинаясь. Но главное ведь не КАК, а ЧТО он произносил. Я видел, что для участников конференции, чьи взгляды совпадали со взглядами Сахарова, он был непререкаемым авторитетом.

– А у меня и моих друзей благодаря Андрею Дмитриевичу произошла трансформация сознания, – признался заместитель директора краеведческого музея Юрий Россомахин. – Помню, мы сидели в студенческой столовой и обсуждали решение о ссылке Сахарова в Горький. Нам было непонятно, с чего это академик, один из отцов водородной бомбы, трижды Герой Социалистического Труда, лауреат Сталинской и Ленинской премий, то есть человек, обласканный властью, вдруг выступил против нее? Но дикая сцена на съезде народных депутатов, когда его речь о необходимости соблюдения прав человека и вывода советских войск из Афганистана была прервана, вызвала у меня стыд за агрессивно-послушное большинство. Это стало переломным моментом в сознании. Я оценил и масштаб личности Сахарова, и его способность пробуждать в людях совесть.

 

Чтобы не повторилось

Центральное место в экспозиции заняли пособия о правах человека. Зачем? Затем, объяснил Василий Ханевич, чтобы молодые люди знали, что они не винтики системы, а полноценные граждане страны. А еще затем, чтобы прошлое с его удушающей несвободой не повторилось. Сегодня, увы, многое в стране тревожит: национализм, экстремизм и как следствие – массовая ностальгия по железной руке. А это – прямой путь к диктатуре, то есть как раз то, против чего предостерегал лауреат Нобелевской премии мира Андрей Сахаров. Кто забыл или в силу возраста не застал эпоху тотального бесправия, могут зайти в «Следственную тюрьму НКВД» и освежить знания.

 

«Молодые люди должны знать, что они не винтики системы, а полноценные граждане страны», – поясняет руководитель мемориального музея «Следственная тюрьма НКВД» Василий Ханевич тот факт, что центральное место в экспозиции заняли пособия о правах человека