Ловко проскочив небольшой отрезок Карповского переулка между пр. Ленина и ул. Розы Люксембург, большинство горожан останавливаются только у плодово-овощных рядов. И лишь совсем немногие приходят сюда специально на блошиный рынок – в обитель старьевщиков, у которых можно найти и позолоченный чайник, и вышедшие из моды кофты. А один знакомый фотограф рассказывал, что однажды встретил здесь чудесный фотоаппарат, хоть и неработающий.

Место под деревом

Почти полдень воскресенья. В Карповском переулке многолюдно. В трехстах метрах от барахолки, на Ленина, загорелые женщины в платках предлагают суперскидки и новые суперкачественные брюки всего за 150 рублей. А здесь, в секонд-хенде под открытым небом, редкая вещь стоит больше полтинника. Торговцы, в основном бабушки, компактно разложились по обеим сторонам переулка – где чей товар можно понять только по смене выражения лиц продавцов. Но спрос явно уступает предложению: каждый импровизированный прилавок – кусок полиэтилена или картонка – заполнен одеждой (встречается даже новая), кособокими башмаками, сборниками советской фантастики. На одном таком прилавке даже кактусы продают. Цветущие. А покупателей мало, поэтому ассортимент обновляется редко.

Дальше по улице, через трамвайные пути, прямо под деревом сидит одинокий дедуля с тележкой. На прилавке с колесиками – разный металлический хлам: шестеренки, фигурные ручки от чехословацкой мебельной стенки, челноки для швейной машинки, втулки…

– Выбирайте, недорого все, – улыбается дедушка, назвавшийся Семеном Степановичем.

Он живет неподалеку, в Совпартшкольном переулке. Каждое воскресенье, если позволяют погода и самочувствие (ему уже давно за 80), приходит на это место под деревом, в отдалении от всех.

– Не продавать хожу – общаться, – говорит Семен Степанович, – от телевизора отдыхаю. Мичуринского-то нет, а шевелиться надо. Вот я в 9 утра сюда прикатываю тележку, а в 12 укатываю обратно – обедать.

– Где товар берете? – спрашиваю.

– Да вот тут носят и продают, я покупаю. Потом сам продаю, – раскрывает продавец коммерческую тайну.

– А сегодня много покупателей было?

– Ни одного…

Баба Валя

– Вот, поглядите кофточку, – оживляется женщина лет шестидесяти в цветастом платке, извлекая на поверхность блузу, которая пряталась во втором ряду среди большого количества детских вещей.

– А откуда у вас вещи?

– Как откуда? – почти обижается женщина. – От внуков остались. Лежат теперь мертвым грузом, место занимают, эти вон совсем еще новые, даже упаковка целая.

Продавца зовут баба Валя. Женщина держит в руках вешалку-плечики с футбольной формой. Из-под полосатой футболки игрока английской сборной торчит плиссе черной юбки. Пока мы разговариваем, у «прилавка» появляется черноглазая девочка лет пяти – маленькая черная сумочка для телефона вмиг оказывается у нее на шее. «Сколько?» – спрашивает мать девочки. «150», – кивает баба Валя. Покупательница придирчиво оценивает потенциальную обновку дочери, снимает и кладет обратно: «Дорого».

– Мало покупают: сегодня вот только 10 рублей прибыли – маечку совсем детскую продала. Узбеки купили. У нас ведь основные покупатели — гастарбайтеры. А вот юбку эту никто не берет, – одергивает она подол, – девушки сейчас юбки не носят. Как китаянки, в штанах ходят.

Баба Валя живет поблизости, поэтому появляется здесь довольно часто – от пенсии в 9 тысяч после оплаты коммунальных услуг остается немногим больше половины. Приходится искать дополнительные источники дохода. Вчерашней выручки хватило на пакет молока.

– На неделе квитанцию принесли за газ, а там опять тариф подрос. А еще говорят, что вместо нас на этом самом месте автомобильная стоянка появится. Что с нами будет, не знаю. Что-нибудь другое придумаем, наверное, – вдруг улыбается бабушка, – главное, чтоб войны не было. А остальное не страшно.

На Центральном рынке города, частью которого считают себя продавцы блошиного рынка, в конце августа действительно начнется реконструкция. Но она коснется непосредственно Центрального рынка и части пер. Карповского. Здесь будет построен современный торговый центр и автостоянка на 600 автомобилей. Инвесторами проекта выступает тандем Томского городского потребительского общества и крупной торговой сети. Но этот проект никак не скажется на той части переулка, где расположены «прилавки» барахолки. Эта территория принадлежит городу, и только городские власти вправе решать судьбу блошиного рынка. Пока, по нашим сведениям, в списке первоочередных задач мэрии судьба блошиного рынка не фигурирует.