Сергей Юн, к.и.н., доцент кафедры мировой политики исторического факультета ТГУ

На Украине разразился конфликт интересов: российских и американских, российских и европейских. Есть существенная разница в степени важности этой страны для участников конфликта. С точки зрения экономики, безопасности, связей между людьми и так далее Украина намного важнее России, чем Западу и особенно находящемуся за 8 тыс. км от Киева Вашингтону. Однако это не мешает западным странам во главе с США вмешиваться в украинскую политику с целью привести или удержать у власти прозападных лидеров и лоббировать проекты сближения Украины с ЕС и НАТО, откровенно бьющие по интересам России. «Оранжевая революция» 2004 года на Украине стала ярким примером такого вмешательства, к которому российские власти оказались не готовы.

Так называемый евромайдан 2014 года повторил сценарий, в результате которого произошел переход власти в Киеве от приверженцев политики «двуликого Януса» (искать выгоды и на востоке – в отношениях с Россией, и на западе – развивая связи с Евросоюзом и США) к сторонникам прозападного внешнеполитического курса. Руководство России вновь оказалось застигнутым врасплох. Однако быстро опомнилось и стало проводить жесткую политику минимизации возможного ущерба от смены власти на Украине. Решение о присоединении Крыма к России – это прежде всего решение геополитических и военно-политических задач России в регионе: получение в собственность базы российского Черноморского флота; обеспечение присутствия и влияния России на Черном море; контроль над Керченским проливом, связывающим Азовское море с Мировым океаном.

Еще одно решение Кремля – поддержать политические силы на востоке Украины, выступающие за федерализацию страны. Для России успех такой политики означал бы сохранение бoльших возможностей обеспечивать свои интересы хотя бы на части территории Украины, а также сдерживать антироссийские устремления «федеральной власти» в Киеве. У России нет такой цели – отколоть от Украины часть страны и сделать ее независимым государством. А есть цель склонить власти в Киеве к политическому компромиссу с ополченцами Донбасса. Казалось, что новый украинский президент тоже предпочитает переговоры, а не военную силу. Однако объявленное им перемирие оказалось неискренним, сугубо тактическим ходом, а истинная цель Петра Порошенко – это именно добиться военной победы с целью укрепления своих позиций внутри страны. Представляется, что в этом ему оказывают больше поддержки в Вашингтоне, чем в европейских столицах.

Трудно предсказать, чем все закончится. Два сценария разрешения кризиса на востоке Украины – политический (переговоры и компромисс по новому административно-территориальному устройству Украины) и военный (физическое уничтожение войск ополчения) – сохраняют свою актуальность. Опасения же среди российского населения и в прессе по поводу возможной эскалации военного конфликта за пределы Украины беспочвенны. Просто потому, что это невыгодно ни России, ни Западу, ни тем более властям Украины. Вряд ли взрывы снарядов на приграничной территории России можно рассматривать как сознательное провоцирование Москвы на военное вмешательство.

Новая холодная война между Россией и Западом в результате кризиса на Украине? Никоим образом, ведь речь не идет о воспроизводстве ситуации глубокого идеологического и глобального геополитического противоборства. Но имеет место самый серьезный с момента распада СССР кризис в отношениях, вызванный конкуренцией в важном для России регионе и сопровождаемый постоянно расширяющимися санкциями Запада. Этот кризис свел на нет результаты «перезагрузки» Обамы – Медведева и еще какое-то время даже после его окончания будет сдерживать восстановление связей. Он также резко ограничивает текущее сотрудничество во имя общих интересов в других регионах мира. Насколько изменится конфигурация отношений России и стран Запада в посткризисный период, сказать сложно, но это точно будет уже другая история.