Зеркало отношений граждан и милиции или коммунальные будни?

Конфликтная история, развязка которой еще впереди, произошла в воскресенье, 23 мая, в общежитии профучилища № 27 на ул. Смирнова, 48а, где живут и студенты, и семейные пары.

– Я работаю в общежитии вахтером, утром приняла смену и, пока студенты спали, позвала их воспитателя попить чаю, – рассказывает Галина Сагидуллина. – Внезапно к нам подскочила разъяренная соседка, сотрудник милиции (младший инспектор группы делопроизводства и режима одного из РОВД. – Прим. авт.) Ольга П. и в грубой форме заявила, что мне следует больше заниматься воспитанием сына (ему 15 лет) – он обидел ее 11-летнюю дочь. Что стряслось? Оказывается, разругались, обзывались. Но с кем не бывает? И вроде бы Ольга направилась к выходу, но вдруг вернулась.

– У меня на глазах Ольга (она на последних месяцах беременности) начала таскать Галину за волосы, ударила по лицу, пнула и, победоносно бросив пару реплик, что ей за это ничего не будет, а нам достанется, собралась уходить, – утверждает воспитатель общежития Елена Гончарова.

Младший инспектор УВД Ольга П. факт рукоприкладства отрицает и настаивает на другом развитии событий:

– Да, зашла в вахтерскую и сказала, что нужно воспитывать сына, который угрожал моей дочке. В ответ – словесная брань и удар в живот. Соглашусь, давняя неприязнь есть. У них – потому, что наша семья работает в милиции, у нас – по причине их невоспитанности. В этой семье такое отношение к милиционерам, будто мы преступники. А по поводу справки (Сагидуллина утверждает, что располагает документом, подтверждающим сотрясение мозга и ушиб глаза. 24 мая женщину хотели госпитализировать, она отказалась – боится оставить без присмотра ребенка. – Прим. авт.) – это не факт, пусть докажет, что я ее побила и что есть последствия.

– Семья П. претендовала на комнату, которую в итоге дали нам, но в чем наша вина? С тех пор, с февраля 2010 года, началось – постоянные нападки, оскорбления, сталкивание лбами детей, – называет свою версию причины конфликта Галина Сагидуллина.

– Я сначала так растерялась – за мои 49 лет это первая подобная ситуация, – говорит вахтер, – а потом нажала кнопу экстренного вызова милиции. Соседка-милиционер усмехнулась. Приехал наряд. П. в это время с кем-то разговаривала по сотовому и передала его одному из милиционеров. И экипаж сразу покинул здание, но перед этим с меня взяли расписку, что претензий не имею, я растерялась и подписала бумагу, о чем теперь жалею. Имею, и еще какие. Первая – к наряду, уехавшему после встречи с коллегой. Вторая – к работе милиционера, который прибыл после того, как позвонила по 02. Он опросил меня, взял заявление, но свидетели его не интересовали – почему?

Свидетелей, говорит Галина, у нее трое – две женщины выбежали на крики в коридоре и наблюдали сцену от начала до конца.

– В общем, совсем потеряла доверие к людям в форме, – завершает Галина. – Сначала конфликтная соседка-милиционер, уверенная, что погоны ее защитят; потом уехавший наряд; затем равнодушный милиционер: сомневаюсь, сказал он, что «делу дадут ход».

– Пока не вижу никаких нарушений со стороны сотрудников милиции, – отвечает Алексей Аристов, глава ОМ-2 (Ленинский РОВД). – Наряд немедленного реагирования сразу уехал потому, что конфликта уже не было – разнимать никого не пришлось. Милиционер дежурной части заявление от потерпевшей принял, оно зарегистрировано в книге учета, свидетелей опросим, на сбор материалов законом отведено трое суток. После этого материалы будут переданы в мировой суд – в данной истории речь идет о частном обвинении. Суд решит, стоит ли возбуждать дело. Возможно, все решится миром – так бывает в отношениях соседей, которые только в суде приносят другу извинения и наконец-то мирятся.