Как в молодежном городе пытаются снять дефицит умной культуры
«Куб» – это место, где люди, желающие повысить свой культурный и интеллектуальный уровень, могут почувствовать себя комфортно, – объясняет философию заведения основатель площадки Максим Малинников
Новая арт-площадка под лаконичным названием «Куб» открылась в Томске. «Куб» – одновременно арт-галерея, где можно увидеть работы талантливых фотографов, арт-хаус кинозал, дискуссионный клуб. Локальные цели проекта – предоставить публике умное развлечение вечером выходного дня. Глобальные – выработать привычку к хорошим фильмам и глубоким беседам, пусть немного, в меру сил, но изменить томское культурно-интеллектуальное пространство.
– В городе живет больше 500 тысяч человек. Находится пять университетов федерального значения. Полно студенческой молодежи. Но, к сожалению, абсолютное большинство саморазвитию предпочитают простейшее зрелище, – сожалеет основатель площадки Максим Малинников.
– Но при этом я могу понять зрителя, который говорит, что в Томске некуда пойти – индустрии производства культурного продукта в Томске нет, – считает Павел Мамаев, организатор творческой площадки «Открытое небо». – В «Театро», «Шаляпине» – ажиотаж, люди, действо. В сегменте интеллигентной культуры – нет.
– Культурное предложение требует спроса, но его надо сначала вырастить, – считает Максим Мясоедов, стоявший у истоков создания кафе «Ку-Ку-Шка».
– «Куб» – это место, где люди, желающие повысить свой культурный и интеллектуальный уровень, могут почувствовать себя комфортно, – объясняет философию заведения основатель площадки Максим Малинников.
Запрещающие знаки на входе в «Куб» предупреждают: здесь не ждут тех, кто матерится, курит, злоупотребляет алкоголем. Но самое главное – двери «Куба» закрыты для тех, кто не готов думать.
– Если первые три пункта – формальности, то четвертый – насущная необходимость, – говорит Максим. – Важно, чтобы наши зрители чувствовали себя защищенными. Знали, что слева от них никто не будет пить пиво, а справа – орать.
– В юности я очень страдал от недостатка мест, в которых мог бы чувствовать себя комфортно, – признается Максим. – В клубах мне было неинтересно, массовая культура меня раздражала. Я вел относительно уединенный образ жизни. Хотелось бы, чтобы «Куб» стал такой интеллектуальной площадкой, о которой я в свое время мечтал.
После показа зрителям предлагают выпить чаю, поговорить о просмотренном фильме и о жизни.
– Дискуссии часто перерастают в философские беседы, – продолжает Малинников. – На это мы и ориентировались, создавая кинозал. Хотелось, чтобы человек не только получил фактическую информацию о фильме, режиссере, но и рассказал о том, что его волнует, или, напротив, раздражает.
Портал в интеллигентность
Максим Мясоедов стоял у истоков места для Томска культового – арт-кафе «Ку-Ку-Шка». Мясоедову удалось создать одновременно и уютный кафетерий с дружелюбной атмосферой, и площадку для выступления нестандартных, интересных коллективов. Посетителями кафе были и студенты, забежавшие перехватить чего-нибудь после лекций, и творческая молодежь, и не молодежь вовсе.
– Основной нашей специализацией была организация культурных событий, а кафе помогало покрывать расходы, – объясняет Мясоедов.
Помимо этого кафетерий служил в «Ку-Ку-Шке» порталом, через который на творческие мероприятия попадали новые люди. Ведь, как показала практика, создание успешного проекта в нише интеллигентной и самобытной культуры требует больших моральных затрат.
– Нам тысячу раз приходилось выводить людей из зала, потому что они не знали, как себя вести. Мы объясняли: это не столовка, не «хавка». Я приводил людей в театральный зал и показывал, чем мы здесь занимаемся и какого образа хотим достичь. С теми, кто понимал, что мы от них хотим, мы становились друзьями.
Угрозы творчеству
Поначалу зал «Ку-Ку-Шки» пустовал, позже был забит неприлично сильно. Это послужило толчком к переезду. Новое помещение нашли в районе ТЮЗа. Зал здесь был больше – не на 70, а на 120 мест. А вот фирменной картошки, запеченной под сыром, уже не предлагали. Кафетерий, следуя санитарным требованиям помещения, организовали на привозных угощениях. Но тут грянул финансовый кризис. Без собственной кухни творческая площадка начала приносить убытки, и проект после восьми лет (!) работы пришлось закрыть. На его месте более предприимчивые люди открыли стрип-клуб…
– Ключевой момент, который ставит под угрозу любой творческий проект, – аренда зала, – добавляет Павел Мамаев, организатор арт-площадки «Открытое небо». – Ни одна творческая инициатива как таковая не способна выжить самостоятельно без комбинации с другим заведением: баром, кафе или бюджетной поддержки.
Свои двери «Открытое небо», располагающееся в здании областного художественного музея, распахнуло для творческих коллективов в марте этого года, заполнив нишу, ставшую вакантной после закрытия «Ку-Ку-Шки». Сегодня это зал на 120 мест, дружелюбная атмосфера, приемлемый сбор с коллективов, желающих выступить на площадке.
– Нашу стабильность обеспечивает департамент по культуре, который предоставил нам площади на дружественных условиях, – объясняет Павел Мамаев. – Как только меняется конъюнктура – политическая, художественная, этот проект автоматически ставится под угрозу.
Яркие, но не системные
Взявшись за реализацию «Открытого неба», Мамаев и команда полагали: проект в умном городе ожидают радужные перспективы – от желающих представить продукты своего творческого труда на сцене отбоя не будет.
– Но теория и практика – разные вещи, – улыбается Павел, – и я абсолютно соглашусь со зрителем, который говорит, что в Томске некуда пойти: индустрии производства культурного продукта в Томске нет. В «Театро», «Шаляпине» – ажиотаж, люди, действо. В сегменте культуры интеллигентной – нет.
Все свободные творческие проекты, существующие сегодня в Томске, работают, по сути, на желании конкретных людей реализоваться в любимом деле: это и немногочисленные арт-площадки, и киноклубы. Киноклуб «Латерна-Магика» – Ада Бернатоните. «Ку-Ку-Шка» – Максим Мясоедов. Не будет харизматичного организатора – не будет проекта. Так что это скорее яркие вспышки, чем системные явления.
– Культурное предложение требует спроса, но этот спрос надо сначала вырастить, сформировать. Сегодня, на мой взгляд, нет внятной культурной политики в отношении молодежи. Поэтому и велика прослойка молодых людей, которым ничего не нужно: они приходят забываться в свои места – клубы, – делится наблюдениями Максим Мясоедов. – Музыкальный вкус и тягу к творчеству в людях надо воспитывать. В «Ку-Ку-Шке» мы пытались этим заниматься. Но сейчас мы возьмемся за это, если только увидим серьезную заинтересованность и поддержку. Имеет смысл создать только такую организацию-явление, которая существовала бы и без нас, и после нас.
– Рынок культурного, творческого продукта в Томске, по сути, отсутствует. И инфраструктурных проектов, которые изменят эту ситуацию, нет, – согласен Мамаев. – Для Томска то, что делал Мясоедов, то, что делаем мы, – явление в плане молодежной культуры. Но этих проектов недостаточно. В такой ситуации надо поддерживать точки роста, а не разовые проекты, которые только потребляют ресурс и в результате ничего не дают.
– Именно там, где человек находит выход своей нереализованности, чувству неудовлетворенности и тоски, которая часто бывает у нас у всех, музыка и прочие изобразительные виды творчества – единственное, что помогает человеку удержаться в вертикальном положении. Без этого человек бы упал и ползал, как червь, – убежден Максим Мясоедов.
Максим Мясоедов:
– Можно выделить три составляющие культурного пространства Томска. Первая, высшая, ступень – филармоническое творчество, так называемые профессиональные коллективы, которых в городе не так много. На эти концерты ходит специальная и очень подготовленная публика.
Но филармонические коллективы, оркестры, органный зал – то, что есть и в других городах России и мира. Их репертуар везде примерно одинаков. Уникальность, неповторимость культурного пространства Томска формируют другие коллективы.
Вторая ступень – залы вроде МКЦ ТПУ, Культурного центра ТГУ, Дома ученых – на этих сценах выступают, может, и непрофессиональные коллективы, но талантливые, слаженные, оснащенные.
На третьей ступени находится культура самобытная – места вроде «Ку-Ку-Шки» или «Зеленого домика», где не стены играют роль, а люди. Возможно, по иерархии сложившихся ценностей они находятся несколько ниже. Но по значению для жизни человека – напротив. Чем ниже мы опускаемся по этой иерархии, тем большее количество молодых людей имеет к этому отношение.
