В Стрежевом нет детдома и нет ни одного беспризорного ребенка
Детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, в городе нефтяников стараются устроить в семьи, найти им опекунов или приемных мам и пап. К маю 2010-го в Стрежевом было создано 42 приемные семьи, где живут 58 детей. Свыше 110 детей находятся под опекой у родственников.
Причем принимают в семьи не только малышей, но и школьников, даже подростков. Новыми родителями становятся успешные работающие люди, делающие этот выбор отнюдь не из-за опекунского пособия. Создана система работы по защите прав детей, в центре которой – отдел опеки и попечительства.
Но в последние два года сам отдел опеки переживает большие трудности. Об этом рассказывает его начальник Татьяна Корнышова.
«Три с половиной человека»…
– В 2008 году был принят новый закон об опеке и попечительстве (48-ФЗ). С одной стороны, он внес много положительного: стали возможны упрощенный порядок назначения опеки (так называемая предварительная опека), назначение опекуна и попечителя над детьми по заявлению их родителей на период, когда они не могут исполнять свои обязанности (например, уезжают в длительную командировку). Закон сделал обязательным прохождение школы приемных родителей – мы такую создали по своей инициативе пять лет назад.
Как и раньше, ведем подбор и подготовку будущих приемных родителей. Сколько можем, занимаемся сопровождением семей. С введением закона на нас возложено слишком много обязанностей, требующих кропотливой работы.
Например, в течение первого года после создания новой замещающей семьи в ней полагается побывать с целью контроля 4–5 раз. У нас в год создается около 40 таких семей. Кроме того, есть 160 детей, которые находятся под опекой. Неблагополучные семьи, с которыми работаем… Их тоже надо посетить и составить акт на трех страницах. В сумме за год требуется около тысячи посещений! А у нашего отдела нет транспорта…
Кроме того, добавилась такая обязанность, как сбор отчетов по имуществу. Раньше замещающие родители просто получали опекунское пособие и расходовали – как обычно в семье. Теперь требуется открытие счета на ребенка, разрешение от нас, отдела опеки, на снятие средств и сбор в конце года отчетов об их расходовании.
Изменился порядок распоряжения пенсиями по потере кормильца. В соответствии с Гражданским кодексом, подкрепленным приказом нашего департамента, нужные суммы расходуются только с разрешения органов опеки на лечение, обучение, какие-то крупные покупки, например приобретение для ребенка компьютера. А это все бумаги, бумаги…
С Пенсионным фондом мы работаем по материнскому капиталу. В прошлом году подготовили по их запросам 760 ответов о том, что подавшая на капитал мама не лишена родительских прав. Причем отдать в ПФР базу данных мы не можем – речь идет о больших деньгах, поэтому в деле каждой мамы, оформляющей капитал, должен лежать этот документ.
И при всем этом штатным расписанием даже не предусмотрена ставка делопроизводителя. У нас всего-то «три с половиной» человека, то есть столько ставок.
…и еще меньше надежды
– Мы встречались с губернатором Виктором Крессом. Перечислив все эти обязанности, я сказала о том, что по нашему городу так и не определились, кто будет заниматься выявлением и подготовкой граждан, желающих принять ребенка в семью. Эта работа в Томске и районах ведется на базе либо детского дома, либо реабилитационного центра. У нас школа приемных родителей как была при отделе опеки, так и есть.
Между тем методика расчета субвенций на наш отдел, то есть финансирование из бюджета, не учитывает отдаленность города. Не учитывается, что у нас нет детского дома или приюта, вокруг которого строилась бы эта работа. Методика не предусматривает средств на сопровождение детей в Томск. А нам, к сожалению, пришлось в прошлом году отправить трех ребятишек в детский дом. Не дают, как я уже сказала, средства на транспорт, который нам крайне необходим. Нужны еще хотя бы два человека, которые занимались бы именно сопровождением замещающих семей.
А после того как наше финансирование из муниципалитета передали области, психолога отдела опеки Елену Викторовну Ромину перевели в штат реабилитационного центра для детей с ограниченными возможностями. Ее зарплата в последние два года снизилась до 9 тыс. рублей. Сейчас ее позвали на другое место работы, и она согласилась.
За эти два года мы писали в Госдуму ТО, в администрацию области, в областной департамент по вопросам семьи и детей. Теперь вот напрямую обратилась к губернатору с вопросом: предполагается ли в будущем году увеличение субвенций на исполнение наших полномочий по защите прав детей? Будем надеяться, что обращение поможет.
Стрежевой.
Ася Шулбаева