Основатели Стрежевого знают
55 лет назад в ночь с 8 на 9 июня 1966 года началась пробная эксплуатация Соснинско-Советско-Медведевского нефтяного месторождения, а 13 июня первая нефтеналивная баржа взяла курс на Новосибирск, а затем была отправлена на Омский нефтеперерабатывающий завод. Эти пять порой трагических суток возвестили о создании на севере Томской области новой отрасли промышленности – нефтедобывающей.
23 июля Томским студенческим стройотрядом «Нефтяник» был залит фундамент и построен первый двухэтажный брусовой дом в первом микрорайоне будущего базового города нефтяников и строителей. В 1967 году ЦК комсомола объявил освоение природных ресурсов Томской области Всесоюзной ударной комсомольской стройкой.
Первый шаг. Уверенный
Прощальный гудок танкера известил об окончании первой нефтяной навигации. Два каравана с тремя тысячами тонн сверхплановой нефти взяли курс на Новосибирск. Эксплуатационники и смежники начали переходить на «зимние» квартиры: остановили скважины, временный сборный пункт нефти и занялись передислокацией и обустройством нефтепромысла на новом, незатопляемом месте у реки Оби, рядом с селением Соснино Тюменской области.
Опять трудности, большая часть которых посложнее, чем на месторождении. Наступала осенняя нуднейшая распутица, когда только трактора и военные артиллерийские тягачи могли пробиться в город, который состоял всего из восьми брусовых двухэтажек-коробок…
…После отъезда основного состава студентов домой встал вопрос об оказании экстренной помощи в проведении электротехнических работ. Секретарь объединенного парткома Юрий Ларинцев обратился к командиру и замполиту отряда (двум Евгениям – Медведеву и Левицкому), и они, благодаря поддержке руководства политеха, объявили набор добровольцев среди студентов третьего курса факультета автоматики и вычислительной техники. Основной костяк отряда из ста бойцов составляли студенты, построившие для нефтеразведчиков Васюгана дизельную электростанцию, котельную и другие объекты.
В течение сентября – октября политехники под руководством Геннадия Ляпустина, Юрия Уткова и Николая Буренко подключили жизненно важные объекты к теплу и свету.
Такая готовность позволила исполкому поселкового совета принять решение о наименовании первых пяти улиц города. Центральной было присвоено имя Алексея Ермакова, начальника цеха нефтеразведочной экспедиции, утонувшего при переезде на другую точку бурения. Параллельной – проспект Нефтяников, а перпендикулярной – Строителей. К ним примыкали Сибирская и Студенческая с малоэтажной застройкой. На улице Сибирской были построены двухквартирные коттеджи для руководителей и главных специалистов подразделений.
Поблагополучней с жильем была обстановка в конторе бурения, которая, организовав свой столярный цех с пилорамой, построила базу на окраине «деревни». Их работники первыми поселились и в городе в восьми двухквартирных, более скромных, но гордо именуемых коттеджами на улице Студенческой. Среди новоселов: буровой мастер Вахтеров, дизелист Шадрин, рамщик Терентьев, рабочие Исаев и Полянский. В этом большая заслуга кадрового строителя – начальника участка Ивана Бызова, направленного из Томска по комсомольской путевке под номером один.
Интузиасты, вперед!
Теплотрасса, пекарня, столовая, котельная, баня – все в зародыше. Постоянные перебои с транспортом, материалами, отсутствие света, недостаток керосиновых ламп и свечей… Одним словом, «куда ни кинь – везде клин».
На одном из партсобраний в сентябре 1966-го прозвучало еще одно тревожное сообщение главного бухгалтера НПУ Александра Масленникова:
– Лимиты все съели, даже по году. Банк грозится поставить на нас крест. Тюмень отмахивается – наша стройка внеплановая, все брошено на Нижневартовск. Коновалову (директор конторы бурения) не разрешают помочь даже в разовом порядке – карманы разные…
Николай Мержа, и.о. начальника нефтепромыслового управления (НПУ), охрипшим голосом дает указание всем заместителям направить телеграммы в управления главка о создавшейся обстановке и предложения по выходу из тупикового положения.
В конце сентября партком и исполком сельсовета принимают решение о временном сосредоточении балков и вагончиков в районе котельной и трех общежитий. Расчищенная в три гектара площадка за неделю превратилась в муравейник, по укоренившейся традиции всех новостроек получившая броское название «Шанхай». Но зато какие романтические названия присвоены улицам! Солнечная, Кедровая, Клюквенная, Сосновая, Таежная, Лунная, Основателей. И ко всеобщему удивлению, на первом балке второй улицы красовалась вывеска: Ынтузиастов, обошедшая многие газеты страны.
«Шанхай» продержался до 1978 года, когда Стрежевому был присвоен статус города областного подчинения.
«Я не могу подобрать слов, чтобы выразить свое восхищение работой студентов на нефтяной целине. Они очень многое сделали. Город Стрежевой строится их руками. Нас радует и трудовая дисциплина, и высокая организованность. В течение еще многих лет мы будем просить ЦК ВЛКСМ о направлении сюда еще большего количества студентов.
Валентин Шашин, министр нефтяной промышленности СССР
Много кому досталось
Начиная с середины сентября и весь октябрь повестки заседаний объединенных партийного и комсомольского комитетов стройки пестрели рассмотрением вопросов о ходе строительства объектов быта. Отдельным вопросом, «учитывая исключительную важность», рассматривался вопрос о котельной, на которой был выполнен всего лишь нулевой цикл, а панели и металлоконструкции еще находились на причалах Нижневартовска и Колтогорска. Обстановка накаливалась до предела – заморозки давали о себе знать, напоминая о наступлении долгой суровой и непредсказуемой зимы.
11 октября создается оперативный штаб. В самых многолюдных местах были установлены щиты-календари, которые ежедневно сообщали о ходе строительства этих жизненно важных объектов. Справедливо отмечала районная газета «Северная звезда», что «лучи «Комсомольского прожектора» подогревали виновных в срыве работы от рабочих и руководителей всех звеньев».
В критические моменты комитет комсомола стройки требовал срочного вмешательства руководства «Главтюменьнефтегазстроя», Томского обкома партии и обкома комсомола. Когда я предложил отправить телеграмму от имени парткома и комсомольцев стройки, услыхал: «С тебя-то какой спрос? Как с гуся вода…» Обсуждение на заседании комитета было бурным, нелицеприятным. И все же решили отправить. Привожу текст одной из телеграмм, которую поручил отправить секретарь парткома Юрий Ларинцев: «По вине СУ-18 Лисиченко, СУ-19 Шаповалова назначенные дважды сроки окончания строительства теплотрассы, ввода котельной сорваны. Жилье, столовую, пекарню, баню не вводим в эксплуатацию в связи с отсутствием тепла. Рабочие НПУ, трестов «Тюменьнефтепромстрой», «Мегионгазстрой» живут в палатках. Объединенный комитет комсомола стройки Стрежевого просит срочного вмешательства».
Райком партии принимает крайне запоздалое решение о проведении собрания партхозактива в Стрежевом с повесткой дня: «О состоянии государственной и партийной дисциплины в нефтяных и строительных организациях поселка». Накануне актива Лигачев в течение дня вместе с представительной свитой тюменских главков, областных и районных организаций побывали на всех объектах. На следующий день в деревенском клубе состоялся подробный анализ дел. Присутствовавший на активе главный инженер «Главтюменнефтегаза» Владимир Филановский, не выдержав самоотчетных выступлений Мусы Альхамова – заместителя по строительству НПУ, Александра Коновалова – директора конторы бурения, и подстегнутый резким выступлением оператора нефтепромысла Григория Ищенко, попросил слова, встав в противоположном конце зала от трибуны. Надо было не только слышать, но и видеть, как он разделывал под орех (не стесняясь в выражениях) руководителей институтов «Гипротюменнефтегаза», Томского отделения «Новосибгражданпроекта», Томского филиала «НовосибТИСИЗа» за несвоевременную выдачу проектно-сметной документации на строящиеся объекты и качество ее исполнения. Много кому досталось…
Разошелся и Егор Кузьмич, поддержавший выступления рабочих. Он резко и откровенно говорил об ответственности и инициативности каждого коммуниста, каждого инженера и рабочего… Рикошетом досталось и комитету комсомола стройки в основном за малочисленность комсомольских организаций: 128 комсомольцев – капля в море на такое количество (около пятисот человек) молодежи. Пожалуй, это была первая встряска всем руководителям организаций, призванных работать на город.
В подготовку объектов для жизни и работы в осень и зиму окунулись все. Обычными делами стали субботники, ночные разгрузки барж с продовольствием, транспортировка и закладка продуктов в овощехранилища и склады. Никто не командовал, никто не спрашивал, что делать. Всем была понятна задача.
Наше общее настроение тех первых лет запечатлелось в поэтических строках, написанных мной по горячим следам:
…Как начинать с нуля, теперь навек знакомо,
Трещали спины, руки ныли, корчились от стужи…
Давая нефть стране, вводили дом за домом,
Вгрызаясь в мерзлоту, стянув ремень потуже.
Ценой нечеловеческих усилий удалось выйти из критического положения. В начале ноября была запущена временная теплотрасса, подключено электричество на базах, в управлениях и «Шанхае». Чуть позже открылись баня, пекарня, силами молодежи залили фундамент под киноаппаратную и забили сваи под городской клуб…
В канун Нового, 1967 года сообщение ТАСС известило об открытии продуктового магазина, столовой «Северянка» и детского новогоднего ледового городка.
Город начинал жить, работать и учиться.
Михаил Худобец, оператор, инженер по исследованию скважин, комсорг Всесоюзной ударной стройки, почетный нефтяник РФ