Иван Харченко верит в души неупокоенных солдат

Вот и отгремел салютами День Победы. А в лесах и болотах, в местах былых боев Великой Оте­чественной продолжается кропотливая и на первый взгляд незаметная работа по поиску останков наших погибших вои­нов. Недавно в Томск из очередной, уже 62-й по счету Вахты Памяти вернулся известный в стране поисковый отряд «Прометей». Им руководит легендарная личность, бессменный лидер томских поисковиков преподаватель Томского кадетского корпуса Иван Харченко.

Тяжелые воспоминания

Нынешняя весенняя Вахта Памяти началась несколько необычно. И связано это было с событиями на Украине. Наши поисковики, работавшие в районе Великого Новгорода, где сражалась в 1942–1943 годах томская 370-я стрелковая дивизия, не сразу отправились на места боев. Харченко выделил один день для того, чтобы посетить в московском госпитале (а добирались поисковики из Томска в Великий Новгород через Москву) бывшего выпускника Томского кадетского корпуса, ставшего офицером и принимавшего участие в спецоперации на Украине. К сожалению, разведчик, старший лейтенант Дмитрий Катюхин, участвовавший в поисковых экспедициях в кадетский период, получил тяжелые ранения. Медикам пришлось ампутировать ему ногу по колено. Также у Дмитрия осколками задеты рука, уцелевшая нога и глаз.

– Мне тяжело вспоминать то, что случилось в московском военном госпитале, – рассказывает Иван Григорьевич, – не менее тяжело, чем рассказывать о том, какие находки мы откапываем на местах боев. В госпитале мне назначили с Дмитрием встречу в определенное время. Но пообщаться нам в тот день не было суждено. Я лишь издалека увидел, как медики экстренно увозят моего парня на каталке в операционную, чтобы остановить кровотечение. Дело в том, что ему как раз перед нашей встречей примеряли протез на ногу. Но, как оказалось, процедура эта очень болезненная. Свежая кожа на культе еще окончательно не пришла в норму, и, когда стали примерять протез, хлынула кровь, да так, что ни о каком нашем общении не могло быть и речи. Подавленный, я уехал к ожидавшим меня ребятам. Потом позвонил, Дима взял трубку, но его голос был настолько слаб, что я понял: парню не до меня – и отложил разговор на другое время. Дмитрий рассказал, что в уцелевшей ноге у него осталось еще несколько осколков. Поэтому намечаются новые операции. В общем, беспокоить ­нашего бывшего кадета я не стал. И до сих пор пока так ничего и не знаю о его состоянии.

Немецкие данные помогли

Впрочем, время поджимало, и ребята отправились в Парфинский район Великого Новгорода. Здесь в этом году работали 24 поисковых отряда. Все они обследовали места боев нашей 370-й стрелковой дивизии, сформированной в Асине. «Прометею», состоявшему из шести человек (два руководителя и четыре 16–17-летних кадета, бывших на раскопках в первый раз), был отведен участок на возвышенности возле речушки Объезжей у деревни Росино. Места поиска томичам, надо сказать, знакомы. Они с местным отрядом «Память» трудятся в новгородских краях последние несколько лет. Погода в этом году встретила сибиряков неласково. Было холодно – около нуля. Донимали то снег, то дождь.

Целый день ушел на обустройство лагеря. Поиски начали на второй день после прибытия. Для работы использовали армейскую карту и полученные недавно данные немецкой аэрофотосъемки позиций наших войск более чем 75-летней давности.

Первую воронку с погибшими обнаружили буквально в 700 метрах от лагеря. Интересно, что в прошлую экспедицию это место, обозначенное как обычное поле, поисковики уже проходили и ничего не обнаружили. Но сейчас, заинтересовавшись новыми данными, полученными из немецкой аэрофотосъемки, решили сделать это еще раз. И не зря. Длинный щуп одного из поисковиков уткнулся в какой-то предмет. Начали копать, и вот они – кости. На глубине полутора метров в воронке лежали останки четверых красноармейцев. Медальонов у них не было.

Не дотащил…

После изучения этой воронки поисковики начали обследовать одну из траншей рубежа обороны нашей дивизии и обнаружили останки пяти красноармейцев и одного офицера РККА. Его определили по командирским портупее и ремню. Все найденные также были без документов. В этой же траншее поисковиков ждал сюрприз – из болотной жижи они извлекли медаль «За боевые заслуги» с читаемым номером, который Иван Григорьевич запомнил наизусть, – 157049. Еще старого образца, с четырех­угольной колодкой. А значит, была возможность установить ее владельца. Харченко связался с соответствующими органами, сделавшими запрос в архивы. Обладателем медали, полученной в ноябре 1942 года, оказался красноармеец-санитар, уроженец села Благовещенка Мариинского района 1906 года рождения Николай Иванович Юрин. По документам, он погиб 15 февраля 1943 года. Причем немного в другом месте – в районе деревни Курляндское. От Росино это более шести километров. Сейчас томские поисковики ищут родных Юрина.

В конце экспедиции, буквально накануне отъезда, в большой воронке томичи обнаружили останки еще девятерых красноармейцев. Думали, нашли ­одного, но, когда начали копать, бойцы «пошли» один за другим. Все лежали рядком головами вниз в зимнем обмундировании. Шинели, валенки, шапки… И тоже все без медальонов. Следовательно, навеки безымянные. Кстати, медальоны, по данным которых можно было бы определить бойца, были отменены в РККА приказом от 17 ноября 1942 года. По мнению Харченко, это было сделано правительством намеренно. Неопознанные военнослужащие считались пропавшими без вести. Следовательно, платить пенсию их родным не было нужды. А учитывая то, какие потери несла в начале войны наша армия, сумма выплат получилась бы огромной.

Что касается расположения останков головами вниз, то либо так товарищи их похоронили в воронке, либо мощный взрыв, завалив землей, упокоил всех разом. Среди найденных останков были обнаружены и останки женщины-красноармейца, может быть, санинструктора. То, что это женщина, определили по остаткам женской одежды и короткому полушубку. Запомнилась и еще одна деталь. В валенках женщины, плотно прилегавших к костям, поисковики обнаружили землю. Иван Григорьевич предположил, что санинструктор была ранена или без сознания и ее кто-то тащил, пытаясь спасти. Во время этого земля и попала в валенки. Получается, не дотащил…

Еще во время поисков в этой воронке Харченко поразило обилие патронов и ручных гранат-«лимонок», готовых к бою, рядом с останками бойцов.

– Мы вытащили пять ведер патронов россыпью, – рассказал Иван Григорьевич, – больше трехсот «лимонок». А еще там были целые цинковые ящики с патронами, оружие. Видно, красноармейцы серьезно готовились к бою. Все это смертоносное железо поисковики передали саперам. Масштабы боев поражают…

Тысяча в сутки

– Мясорубка в этих краях была страшная, – отмечает Харченко, – я смотрел военные сводки тех лет. 370-я дивизия численностью примерно 15 тысяч человек, теряла в боях в первые дни более тысячи человек ежесуточно. Аналогичные потери, кстати, были и у немецкой эсесовской 16-й армии, противостоящей сибирякам.

Сам собой напрашивается вопрос: а стоит ли через столько лет в нечеловеческих условиях, среди лесов и болот искать останки наших героев? Ведь понятно, что при таких огромных потерях всех уже не найти. Может, считать места их массовой гибели коллективной могилой, как это, например, принято на флоте?

– Не раз уже отвечал на этот вопрос, – говорит Иван Григорь­евич. – Эти люди спасли нашу ­Родину от врага. Не будь их, не было бы и сегодняшней России. В случае поражения мы бы просто превратились в сырьевую колонию немцев и стали рабами. Поэтому искать останки героев, пускай и через столько лет, – наш долг перед ними.

Есть и еще один момент, о котором Харченко не очень любит говорить на людях.

– Можете со мной не соглашаться, – считает он, – но я верю в то, что неупокоенные души солдат просят, чтобы они были похоронены по-человечески. Эти души живые. Примеры этой, если можно так сказать, астральной связи в моей поисковой практике были. Все-таки в местах массовой гибели людей есть определенная аура. Я вас уверяю. Частенько приходилось видеть, как души погибших кружат по лесу. Причем подобное замечал не только я, но и мои кадеты. Я даже общался по этому поводу с церковнослужителями, и они считают, что ничего необычного в этом нет. Во время раскопок мне много раз казалось, что кто-то словно держит меня за руку, не отпуская, будто говоря: не уходите с этого места. Здесь есть останки воинов. Впоследствии так и оказывалось.

Впереди у томичей августовская, 63-я Вахта Памяти. Пожелаем им успеха и новых воскрешенных из небытия имен воинов, сложивших головы за нашу Родину.

Автор: Андрей Суров
Фото из архива Ивана Харченко